Успеешь всем рассказать! Или ты передумал?
– Насть, ну почему сразу не сказать…
– Прикинь, что начнется… Приготовления, приглашения, разговоры – сплошная морока. Тебе это надо?
– Родителей все равно надо предупредить. Отец расстроится…
– Леня, но это же наша жизнь, понимаешь? Ну пусть это произойдет только между мною и тобой, – она нежно поцеловала его. – И потом все равно мы уже вместе живем, все знают… Надо узаконить.
– Насть, а ты правда хочешь за меня выйти замуж?
– А ты думал, я шучу?..
В загсе выяснилось, что бракосочетание может состояться только через два месяца. Настю это никак не устраивало, и тогда нашлась работавшая в загсе Ленина одноклассница Лида, которая и помогла расписаться ровно через неделю.
В день «свадьбы» молодые в спешке и тайком выбрались из лобовского дома (нарядные костюмы вместе с букетом невесты лежали в сумке), только предупредили маму Таню:
– Мы сегодня в гости к Оле, вернемся поздно.
– Леня, только выпивши за руль не садись! – ответила мать, удивляясь непонятной спешке.
– Я прослежу! – сказала Настя.
Переоделись у подруги. Ее же взяли в свидетельницы.
К регистрации они еле успели, но не явился Ленин свидетель, с работы не отпустили, а без свидетеля не расписывали.
– Я чувствовала, что где-то случится облом! – больше всех нервничала Настя. – Да, Леня, даже это ты по-человечески сделать не смог!
Тогда Лида предложила найти на улице какого-нибудь парня, лишь бы был с документами и трезвый.
– Леня, прошу тебя, нам не до шуток, действуй!..
– Ну, вы даете! – только и сказал он. – Ладно, иду, но за последствия не отвечаю. Может, отложим на завтра?
– Нет! – воскликнули вместе Настя и Лида.
– Слушай, Насть, он так быстро убежал. Ты не боишься? – спросила Оля.
– Да он не способен на поступок, пойми! – ответила подруге Настя. – Ничего, я его выдрессирую со временем.
К удивлению, через несколько минут Леня привел в загс парня приятной наружности, звали его Ярослав. Ему объяснили, что на бракосочетание не явился свидетель.
***
«Играли свадьбу» в кафе «У трассы». Молодые и два свидетеля были единственными гостями. Хлопнула пробка, полилось в стаканы теплое шампанское. Настя требовала, чтобы сказали «красивый тост». Леня попросил Ярослава. Тот нехотя согласился.
– Расскажу вам притчу, – улыбнулся свидетель Насте. – В чужом городе человек увидел юношу и девушку и спросил у них: как на вашем языке будет «я тебя люблю»? Юноша крепко обнял девушку и сказал: вот так говорят о любви на моем языке. Так выпьем за любовь, которой не нужны слова!
– Какого я нашел свидетеля, а? Поэт! – радовался Леня.
Стали выяснять, откуда и куда держит путь Ярослав.
– Проездом, а куда – еще не решил.
– Ищешь работу или приключения? – поинтересовалась Настя.
– Хотелось бы все в одном флаконе.
Настя сказала, что ловить здесь нечего. Ярослав возразил. Ему пока все здесь нравилось! Когда завели музыку, свидетель пригласил молодую на первый танец. Леня разрешил, только предупредил, что его жена «с характером». Танцевали они долго. Настя вдруг почувствовала, будто всю жизнь была знакома с этим мужчиной. О себе он говорить не хотел, «потому как это длинная и скучная история». Несомненно, в душе его была какая-то тайна… А Леня, глядя на все это, немного ревновал и много пил.
Настя была в ударе: шутила, кокетничала, просто светилась – сегодня она действительно радовалась. Когда Ярослав в очередной раз пригласил молодую на танец, какой-то незнакомый парень схватил ее за руку, потянул к себе. Настя увернулась.
Леня напивался. Оля, сидевшая за столом, уговаривала его не пить, но тот петушился:
– Крошка, ты меня не знаешь! Ты посмотри, какая красивая у меня жена, пользуется успехом. Я самый счастливый человек на свете!
Тем временем пристававший к Насте парень снова подошел к ней. Ярослав отстранил его. Тогда парень возвратился за свой стол и что-то шепнул трем местным бугаям. Затевалась драка, но Леня этого не видел. Он спал, уронив голову на руки. Когда Ярослав отошел к барной стойке, приставучий парень снова подошел к Насте, сказал:
– Ну что, красавица, следующий танец за мной!
– Я больше не танцую, – спокойно ответила она.
– Ой, какие мы гордые. Раньше так нос не задирала…
– Друг, у нас тут праздник. Похоже, ты здесь лишний, – урезонил наглеца подошедший Ярослав.
Тогда бугай обернулся к приятелям:
– Ребята, он что-то сказал…
Три товарища как по команде поднялись и пошли на Ярослава. Настя шепнула официантке:
– Беги за шефом!
– Может, выйдем? – предложил неприятелям Ярослав. – Не будем портить всем настроение.
И они вышли, бугаи больше не возвращались, а Ярослав вернулся минут через десять со ссадинами на лице.
– Ничего себе, – присвистнула Оля. – Я думала, на нем живого места не останется! Прямо Джеки Чан…
Леня сладко спал за свадебным столом, Настя за соседним промывала герою небольшие раны и заклеивала царапины.
– Не щиплет? – участливо спросила она.
– Ага, – засмеялся Ярослав. – А ты подуй! Настя подула, на ранку, он сказал блаженно:
– Еще…
***
С некоторых пор Вадиму Прорве стало казаться, что родная земля его не принимает. Он-то думал – вернется и все его будут любить. По крайней мере уважать – ведь в люди выбился, мыслимое ли дело – фабрику открыл, рабочие места организовал… Но не оценил народ его жертвы – все сами с усами… Да и отвык он от соотечественников – забыл про пьянство, взятки чиновникам и плохие дороги, про русское «авось и небось». Заработает ли фабрика – еще вопрос. На родной земле сделалось Прорве как-то очень уныло.
Выпрягся тогда он из своей бесконечной работы на целых три дня – решил отдать последний долг родителям – найти родные могилы, привести их в порядок. Оказалось, что Фоминична, ровесница матери, еще здравствовала. Она и проводила его на ухоженное деревенское кладбище. Долго шли среди новых крестов, под которыми теперь хоронили усопших. Но потом зашли на полузаброшенный участок, где стояли старые пирамиды со звездами. Остановились около двух забытых могил без ограды, на которых и надписи стерлись.
– Здесь, Вадим Борисович, – вздохнула старушка и перекрестилась. – Сорок лет назад как раз друг за другом родители-то ваши ушли, Царство им небесное…
– Спасибо, милая, спасибо. Постою тут…
– Постой, постой. Как они без вас горевали… до смерти прямо убивались, понятно дело – единственный сыночек, – вспоминая, покачала головой Фоминична. – Бона и за могилами некому было ухаживать. Я-то поначалу еще ходила…
Прорва полез в карман, вытащил все купюры, что были в кармане, протянул ей. Она замахала руками и пошла назад.
Долго стоял Прорва у безвестных могил: тяжко было на сердце, ни на одни похороны не приехал…
Постоял, заметил место, а помолиться как и не знал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Насть, ну почему сразу не сказать…
– Прикинь, что начнется… Приготовления, приглашения, разговоры – сплошная морока. Тебе это надо?
– Родителей все равно надо предупредить. Отец расстроится…
– Леня, но это же наша жизнь, понимаешь? Ну пусть это произойдет только между мною и тобой, – она нежно поцеловала его. – И потом все равно мы уже вместе живем, все знают… Надо узаконить.
– Насть, а ты правда хочешь за меня выйти замуж?
– А ты думал, я шучу?..
В загсе выяснилось, что бракосочетание может состояться только через два месяца. Настю это никак не устраивало, и тогда нашлась работавшая в загсе Ленина одноклассница Лида, которая и помогла расписаться ровно через неделю.
В день «свадьбы» молодые в спешке и тайком выбрались из лобовского дома (нарядные костюмы вместе с букетом невесты лежали в сумке), только предупредили маму Таню:
– Мы сегодня в гости к Оле, вернемся поздно.
– Леня, только выпивши за руль не садись! – ответила мать, удивляясь непонятной спешке.
– Я прослежу! – сказала Настя.
Переоделись у подруги. Ее же взяли в свидетельницы.
К регистрации они еле успели, но не явился Ленин свидетель, с работы не отпустили, а без свидетеля не расписывали.
– Я чувствовала, что где-то случится облом! – больше всех нервничала Настя. – Да, Леня, даже это ты по-человечески сделать не смог!
Тогда Лида предложила найти на улице какого-нибудь парня, лишь бы был с документами и трезвый.
– Леня, прошу тебя, нам не до шуток, действуй!..
– Ну, вы даете! – только и сказал он. – Ладно, иду, но за последствия не отвечаю. Может, отложим на завтра?
– Нет! – воскликнули вместе Настя и Лида.
– Слушай, Насть, он так быстро убежал. Ты не боишься? – спросила Оля.
– Да он не способен на поступок, пойми! – ответила подруге Настя. – Ничего, я его выдрессирую со временем.
К удивлению, через несколько минут Леня привел в загс парня приятной наружности, звали его Ярослав. Ему объяснили, что на бракосочетание не явился свидетель.
***
«Играли свадьбу» в кафе «У трассы». Молодые и два свидетеля были единственными гостями. Хлопнула пробка, полилось в стаканы теплое шампанское. Настя требовала, чтобы сказали «красивый тост». Леня попросил Ярослава. Тот нехотя согласился.
– Расскажу вам притчу, – улыбнулся свидетель Насте. – В чужом городе человек увидел юношу и девушку и спросил у них: как на вашем языке будет «я тебя люблю»? Юноша крепко обнял девушку и сказал: вот так говорят о любви на моем языке. Так выпьем за любовь, которой не нужны слова!
– Какого я нашел свидетеля, а? Поэт! – радовался Леня.
Стали выяснять, откуда и куда держит путь Ярослав.
– Проездом, а куда – еще не решил.
– Ищешь работу или приключения? – поинтересовалась Настя.
– Хотелось бы все в одном флаконе.
Настя сказала, что ловить здесь нечего. Ярослав возразил. Ему пока все здесь нравилось! Когда завели музыку, свидетель пригласил молодую на первый танец. Леня разрешил, только предупредил, что его жена «с характером». Танцевали они долго. Настя вдруг почувствовала, будто всю жизнь была знакома с этим мужчиной. О себе он говорить не хотел, «потому как это длинная и скучная история». Несомненно, в душе его была какая-то тайна… А Леня, глядя на все это, немного ревновал и много пил.
Настя была в ударе: шутила, кокетничала, просто светилась – сегодня она действительно радовалась. Когда Ярослав в очередной раз пригласил молодую на танец, какой-то незнакомый парень схватил ее за руку, потянул к себе. Настя увернулась.
Леня напивался. Оля, сидевшая за столом, уговаривала его не пить, но тот петушился:
– Крошка, ты меня не знаешь! Ты посмотри, какая красивая у меня жена, пользуется успехом. Я самый счастливый человек на свете!
Тем временем пристававший к Насте парень снова подошел к ней. Ярослав отстранил его. Тогда парень возвратился за свой стол и что-то шепнул трем местным бугаям. Затевалась драка, но Леня этого не видел. Он спал, уронив голову на руки. Когда Ярослав отошел к барной стойке, приставучий парень снова подошел к Насте, сказал:
– Ну что, красавица, следующий танец за мной!
– Я больше не танцую, – спокойно ответила она.
– Ой, какие мы гордые. Раньше так нос не задирала…
– Друг, у нас тут праздник. Похоже, ты здесь лишний, – урезонил наглеца подошедший Ярослав.
Тогда бугай обернулся к приятелям:
– Ребята, он что-то сказал…
Три товарища как по команде поднялись и пошли на Ярослава. Настя шепнула официантке:
– Беги за шефом!
– Может, выйдем? – предложил неприятелям Ярослав. – Не будем портить всем настроение.
И они вышли, бугаи больше не возвращались, а Ярослав вернулся минут через десять со ссадинами на лице.
– Ничего себе, – присвистнула Оля. – Я думала, на нем живого места не останется! Прямо Джеки Чан…
Леня сладко спал за свадебным столом, Настя за соседним промывала герою небольшие раны и заклеивала царапины.
– Не щиплет? – участливо спросила она.
– Ага, – засмеялся Ярослав. – А ты подуй! Настя подула, на ранку, он сказал блаженно:
– Еще…
***
С некоторых пор Вадиму Прорве стало казаться, что родная земля его не принимает. Он-то думал – вернется и все его будут любить. По крайней мере уважать – ведь в люди выбился, мыслимое ли дело – фабрику открыл, рабочие места организовал… Но не оценил народ его жертвы – все сами с усами… Да и отвык он от соотечественников – забыл про пьянство, взятки чиновникам и плохие дороги, про русское «авось и небось». Заработает ли фабрика – еще вопрос. На родной земле сделалось Прорве как-то очень уныло.
Выпрягся тогда он из своей бесконечной работы на целых три дня – решил отдать последний долг родителям – найти родные могилы, привести их в порядок. Оказалось, что Фоминична, ровесница матери, еще здравствовала. Она и проводила его на ухоженное деревенское кладбище. Долго шли среди новых крестов, под которыми теперь хоронили усопших. Но потом зашли на полузаброшенный участок, где стояли старые пирамиды со звездами. Остановились около двух забытых могил без ограды, на которых и надписи стерлись.
– Здесь, Вадим Борисович, – вздохнула старушка и перекрестилась. – Сорок лет назад как раз друг за другом родители-то ваши ушли, Царство им небесное…
– Спасибо, милая, спасибо. Постою тут…
– Постой, постой. Как они без вас горевали… до смерти прямо убивались, понятно дело – единственный сыночек, – вспоминая, покачала головой Фоминична. – Бона и за могилами некому было ухаживать. Я-то поначалу еще ходила…
Прорва полез в карман, вытащил все купюры, что были в кармане, протянул ей. Она замахала руками и пошла назад.
Долго стоял Прорва у безвестных могил: тяжко было на сердце, ни на одни похороны не приехал…
Постоял, заметил место, а помолиться как и не знал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73