Через минуту или две она появилась снова.
– Как доехала? – спросил он.
– Прекрасно. – Она смотрела мимо него на холодильник. – Там есть пицца или что-нибудь в морозилке?
Он кивнул.
– Полно всего. Выбирай все, что сможешь найти.
Он смотрел, как она прошла через кухню, пораженный ее худобой. Она всегда была тоненькая, но теперь ее джинсы, казалось, едва держались на бедрах и мешком висели на ягодицах.
– Ты хорошо питаешься в колледже? – спросил он, когда она снимала пластиковую упаковку с пиццы.
Она пожала плечами.
– Я об этом не задумываюсь. – Она положила пиццу в микроволновую печь. – Ем, когда получится. Я всегда так занята.
– Ты похудела. – Он и сам потерял десять фунтов с тех пор, как ушла Клэр. Он мог видеть это по лицу, когда брился этим утром. – Какие у тебя планы?
– Встретиться со всеми. – Микроволновая печь загудела, и Сьюзан вытащила пиццу, потрогала середину кончиком пальца и поставила назад в печь.
– С кем? – спросил он.
– Ну, со всеми.
– Нельзя ли поконкретнее?
Она затараторила перечень имен, пока выкладывала пиццу из печки на тарелку. Потом села за стол и начала есть в молчании.
Джон некоторое время смотрел на блестящую макушку и издал тяжелый вздох. Поговори со мной. Сьюзен. Когда она так переменилась? Где та маленькая девочка, которая щебетала вокруг него, которая хотела говорить обо всем, что есть под звездным небом? Когда-то в средней школе этот ребенок исчез, и на его месте появился неразговорчивый подросток. А нужно поговорить. В прошлом они вместе с Клэр бы ждали, волнуясь, встречи с дочерью. Ни он, ни Сьюзен не осознали, что теперь все по-другому.
Однако полночь, возможно, не самое удачное время, чтобы давить на нее.
Он сделал большой глоток из своего стакана с молоком.
– Как Лиза? – спросил он о подружке, с которой она приехала домой.
– Нормально. – Она кивнула с полным ртом, а затем посмотрела на него большими темными глазами. – Хочешь немножко?
– Нет, спасибо. – А потом не смог сдержаться. – Твоя мать очень хочет встретиться с тобой, – сказал он.
– Ну и пусть хочет, – ответила она быстро, как будто ждала, что он поднимет этот вопрос. – Я не собираюсь с ней видеться, пока я дома.
– Сьюзен, тебе нужно это сделать. Она ведь твоя мать.
Она встала, проглатывая кусочки пиццы и счищая остатки с тарелки в раковину.
– Пап, я правда очень устала, – сказала она. – Спокойной ночи.
И быстро спаслась бегством в своей спальне, опять оставив его одного, в кухне, атмосфера которой полнилась его разочарованием.
Сьюзен осталась верна своему слову. Она и день и ночь проводила с друзьями. Джон редко видел ее. В те редкие случаи, когда они были дома вместе, она настойчиво избегала важных тем и не отвечала на телефонные звонки матери. Один раз Клэр сумела дозвониться, когда Сьюзен была дома, но Сьюзен сказала резко:
– Я не хочу разговаривать с тобой, мама. – И повесила трубку.
Однажды вечером Джон вернулся домой из гимнастического зала и нашел свою дочь в слезах. Он вошел через черный ход и покатил коляску в общую комнату, где увидел ее сидящей на диване с остановившимся взором. Голову она обхватила руками, очевидно, думая, что была одна. Он заколебался – то ли вмешаться, то ли отправиться к себе в спальню, оставив ее наедине со своими мыслями.
– Сьюзен?
Она быстро повернулась, чтобы посмотреть на него, и ее покрасневшее лицо со следами слез разорвало ему сердце.
Он подкатил коляску поближе к ней.
– В чем дело, любимая?
Ее нижняя губа дрожала.
– Я не понимаю, как она могла так поступить с тобой?
– Со мной она никак не поступила. А вот что делает с собой?
– Я не могу поверить, что она такая самовлюбленная.
Ему надо было бы прервать ее. Но сейчас ему меньше всего хотелось делать это.
– Видишь ли, – сказал он, – ты так замкнуто держалась всю эту неделю, что мне было трудно понять, как наше с матерью расставание отразилось на тебе. Я не знал, волнует тебя это или…
– Конечно, меня это волнует. А как ты думал? Мои родители вдруг разругались, а мать охмуряет совершенно незнакомого мужика. По крайней мере, мне приходится признать, что именно этим она и занимается. – Она посмотрела на него, как будто он был в состоянии прогнать эту мысль у нее из головы.
Пойманный врасплох, он в смущении пожал плечами.
– Я не знаю, какие у них отношения между собой на самом деле, – сказал он.
Взгляд Сьюзен вопрошал, как он может быть таким наивным.
– Она сказала мне, что он ей нужен, чтобы помочь ей разобраться с этой ерундой из прошлого, – сказала дочь тоном, граничащим с цинизмом. – Думаю, это просто уловка.
– Пожалуйста, встреться с ней, – сказал Джон. – С Клэр так много произошло. Я просто не могу объяснить тебе ее точку зрения. Пусть она попробует…
– Если я увижусь с ней, так только чтобы наорать. Уговорить вернуться домой и стать нормальной женой и матерью снова.
– Я не хочу, чтобы ты это делала, – сказал Джон с такой силой, что сам удивился.
– Почему?
Он не знал, как заставить ее понять то, что стал только недавно понимать сам.
– Потому что мне нужно побыть одному, – сказал он. – Я сначала и сам в этом не разобрался. Поверь мне, Сьюзи, я меньше всего хочу, чтобы мы с мамой расстались. Но я кое-что начал понимать о себе самом.
Сьюзен вытерла свои покрасневшие глаза рваной тряпочкой.
– Что ты хочешь сказать?
– Ну, разве ты не сомневалась, когда уехала в колледж, что сама можешь о себе позаботиться?
Она нахмурилась.
– Ну, да, но…
– И потом ты поняла, что можешь, и это вызвало замечательное чувство, правильно?
Она опять кивнула.
– Да, но ты-то – взрослый. И ты – мой отец. Ты всегда можешь справиться с чем угодно. Ты все можешь, папочка. Я всегда думала о тебе как о… – она потупила глаза и посмотрела на колени, где ее длинные пальцы терзали тряпочку, которой она вытирали глаза –…ком-то, кто может справиться с любой проблемой, сможет все расставить на свои места. И если ты на самом деле не такой, я не думаю, что мне хотелось бы об этом узнать.
Он засмеялся.
– Я не такой, Сьюзи. Посмотри правде в лицо. Ты понимаешь, что я был вместе с твоей матерью с семнадцати лет? На два года моложе, чем ты сейчас. По правде говоря, может быть, я и смог бы справиться с любой ситуацией, но, честно говоря, я этого не знал, пока она не ушла. Мне это пошло только на пользу, дорогая. Чертовски больно, но на пользу.
– Ты бы смог это понять сам, и ей не нужно было бросать тебя.
Он постарался не реагировать на ее выбор слов.
– Она не бросила меня. Я попросил ее уйти. Я понимал, что ей нужно время для себя тоже. Ты могла бы сказать, что я ее просто выгнал.
– Правильно, пап. – Сьюзен намотала тряпочку на кулак. – Тогда она могла бы поехать в… я не знаю, куда-нибудь одна на какой-нибудь курорт, если дело все в том, что вам нужно было расстаться на какое-то время или что-то в этом роде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
– Как доехала? – спросил он.
– Прекрасно. – Она смотрела мимо него на холодильник. – Там есть пицца или что-нибудь в морозилке?
Он кивнул.
– Полно всего. Выбирай все, что сможешь найти.
Он смотрел, как она прошла через кухню, пораженный ее худобой. Она всегда была тоненькая, но теперь ее джинсы, казалось, едва держались на бедрах и мешком висели на ягодицах.
– Ты хорошо питаешься в колледже? – спросил он, когда она снимала пластиковую упаковку с пиццы.
Она пожала плечами.
– Я об этом не задумываюсь. – Она положила пиццу в микроволновую печь. – Ем, когда получится. Я всегда так занята.
– Ты похудела. – Он и сам потерял десять фунтов с тех пор, как ушла Клэр. Он мог видеть это по лицу, когда брился этим утром. – Какие у тебя планы?
– Встретиться со всеми. – Микроволновая печь загудела, и Сьюзан вытащила пиццу, потрогала середину кончиком пальца и поставила назад в печь.
– С кем? – спросил он.
– Ну, со всеми.
– Нельзя ли поконкретнее?
Она затараторила перечень имен, пока выкладывала пиццу из печки на тарелку. Потом села за стол и начала есть в молчании.
Джон некоторое время смотрел на блестящую макушку и издал тяжелый вздох. Поговори со мной. Сьюзен. Когда она так переменилась? Где та маленькая девочка, которая щебетала вокруг него, которая хотела говорить обо всем, что есть под звездным небом? Когда-то в средней школе этот ребенок исчез, и на его месте появился неразговорчивый подросток. А нужно поговорить. В прошлом они вместе с Клэр бы ждали, волнуясь, встречи с дочерью. Ни он, ни Сьюзен не осознали, что теперь все по-другому.
Однако полночь, возможно, не самое удачное время, чтобы давить на нее.
Он сделал большой глоток из своего стакана с молоком.
– Как Лиза? – спросил он о подружке, с которой она приехала домой.
– Нормально. – Она кивнула с полным ртом, а затем посмотрела на него большими темными глазами. – Хочешь немножко?
– Нет, спасибо. – А потом не смог сдержаться. – Твоя мать очень хочет встретиться с тобой, – сказал он.
– Ну и пусть хочет, – ответила она быстро, как будто ждала, что он поднимет этот вопрос. – Я не собираюсь с ней видеться, пока я дома.
– Сьюзен, тебе нужно это сделать. Она ведь твоя мать.
Она встала, проглатывая кусочки пиццы и счищая остатки с тарелки в раковину.
– Пап, я правда очень устала, – сказала она. – Спокойной ночи.
И быстро спаслась бегством в своей спальне, опять оставив его одного, в кухне, атмосфера которой полнилась его разочарованием.
Сьюзен осталась верна своему слову. Она и день и ночь проводила с друзьями. Джон редко видел ее. В те редкие случаи, когда они были дома вместе, она настойчиво избегала важных тем и не отвечала на телефонные звонки матери. Один раз Клэр сумела дозвониться, когда Сьюзен была дома, но Сьюзен сказала резко:
– Я не хочу разговаривать с тобой, мама. – И повесила трубку.
Однажды вечером Джон вернулся домой из гимнастического зала и нашел свою дочь в слезах. Он вошел через черный ход и покатил коляску в общую комнату, где увидел ее сидящей на диване с остановившимся взором. Голову она обхватила руками, очевидно, думая, что была одна. Он заколебался – то ли вмешаться, то ли отправиться к себе в спальню, оставив ее наедине со своими мыслями.
– Сьюзен?
Она быстро повернулась, чтобы посмотреть на него, и ее покрасневшее лицо со следами слез разорвало ему сердце.
Он подкатил коляску поближе к ней.
– В чем дело, любимая?
Ее нижняя губа дрожала.
– Я не понимаю, как она могла так поступить с тобой?
– Со мной она никак не поступила. А вот что делает с собой?
– Я не могу поверить, что она такая самовлюбленная.
Ему надо было бы прервать ее. Но сейчас ему меньше всего хотелось делать это.
– Видишь ли, – сказал он, – ты так замкнуто держалась всю эту неделю, что мне было трудно понять, как наше с матерью расставание отразилось на тебе. Я не знал, волнует тебя это или…
– Конечно, меня это волнует. А как ты думал? Мои родители вдруг разругались, а мать охмуряет совершенно незнакомого мужика. По крайней мере, мне приходится признать, что именно этим она и занимается. – Она посмотрела на него, как будто он был в состоянии прогнать эту мысль у нее из головы.
Пойманный врасплох, он в смущении пожал плечами.
– Я не знаю, какие у них отношения между собой на самом деле, – сказал он.
Взгляд Сьюзен вопрошал, как он может быть таким наивным.
– Она сказала мне, что он ей нужен, чтобы помочь ей разобраться с этой ерундой из прошлого, – сказала дочь тоном, граничащим с цинизмом. – Думаю, это просто уловка.
– Пожалуйста, встреться с ней, – сказал Джон. – С Клэр так много произошло. Я просто не могу объяснить тебе ее точку зрения. Пусть она попробует…
– Если я увижусь с ней, так только чтобы наорать. Уговорить вернуться домой и стать нормальной женой и матерью снова.
– Я не хочу, чтобы ты это делала, – сказал Джон с такой силой, что сам удивился.
– Почему?
Он не знал, как заставить ее понять то, что стал только недавно понимать сам.
– Потому что мне нужно побыть одному, – сказал он. – Я сначала и сам в этом не разобрался. Поверь мне, Сьюзи, я меньше всего хочу, чтобы мы с мамой расстались. Но я кое-что начал понимать о себе самом.
Сьюзен вытерла свои покрасневшие глаза рваной тряпочкой.
– Что ты хочешь сказать?
– Ну, разве ты не сомневалась, когда уехала в колледж, что сама можешь о себе позаботиться?
Она нахмурилась.
– Ну, да, но…
– И потом ты поняла, что можешь, и это вызвало замечательное чувство, правильно?
Она опять кивнула.
– Да, но ты-то – взрослый. И ты – мой отец. Ты всегда можешь справиться с чем угодно. Ты все можешь, папочка. Я всегда думала о тебе как о… – она потупила глаза и посмотрела на колени, где ее длинные пальцы терзали тряпочку, которой она вытирали глаза –…ком-то, кто может справиться с любой проблемой, сможет все расставить на свои места. И если ты на самом деле не такой, я не думаю, что мне хотелось бы об этом узнать.
Он засмеялся.
– Я не такой, Сьюзи. Посмотри правде в лицо. Ты понимаешь, что я был вместе с твоей матерью с семнадцати лет? На два года моложе, чем ты сейчас. По правде говоря, может быть, я и смог бы справиться с любой ситуацией, но, честно говоря, я этого не знал, пока она не ушла. Мне это пошло только на пользу, дорогая. Чертовски больно, но на пользу.
– Ты бы смог это понять сам, и ей не нужно было бросать тебя.
Он постарался не реагировать на ее выбор слов.
– Она не бросила меня. Я попросил ее уйти. Я понимал, что ей нужно время для себя тоже. Ты могла бы сказать, что я ее просто выгнал.
– Правильно, пап. – Сьюзен намотала тряпочку на кулак. – Тогда она могла бы поехать в… я не знаю, куда-нибудь одна на какой-нибудь курорт, если дело все в том, что вам нужно было расстаться на какое-то время или что-то в этом роде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118