— Ну, так вот… до скорой встречи, мадам Сюшо.
— До скорой, офицер, — любезно отвечает бабушка. Мартен смотрит, как она входит в магазин, и с облегчением вздыхает.
* * *
Артур изо всех сил старается расцепить две металлические тележки. Они, наверное, влюбились друг в друга: никак не желают расставаться!
Наконец, дело сделано, и он пускается следом за бабушкой, которая, уткнувшись носом в список предстоящих покупок, медленно движется между полок.
Чтобы поскорей догнать бабушку, Артур разгоняет тележку и скользит следом за ней.
Настигнув старушку, он обнимает ее и тихонько шепчет ей на ухо:
— А правда, бабулечка, этот офицер ухаживает за тобой?
Не ожидав от внука подобных речей, бабушка в изумлении останавливается. Нет, кажется, его никто, кроме нее, не слышал, и она успокаивается. И также шепотом отвечает:
— … Послушай… Артур, с чего ты это взял?
— А разве не так? Стоит ему тебя увидеть, как он тут же прихорашивается, словно селезень, и от волнения готов съесть собственную фуражку! Мадам Сюшо, пожалуйте сюда, мадам Сюшо, пожалуйте туда!
— Артур! — сухо произносит бабулечка, — замолчи. Ты не умеешь себя вести. Кто тебе дал право сравнивать людей с утками? — обиженно произносит она.
Артур пожимает плечами: он не уверен, что поступает невежливо. Ведь он сказал правду! Ту самую правду, которую выдумывают дети, но которая зачастую оказывается более правдивой, чем правда взрослых.
Успокоившись, бабулечка пускается в пространные разъяснения.
— Он просто любезен со мной, как и все остальные жители нашего городка, — серьезно говорит она. — Здесь все любили твоего дедушку, потому что его изобретения помогали людям. Твой дедушка всегда всем помогал — и в Африке, и в других краях, где ему довелось побывать. А когда он исчез, все, в том числе и Мартен, помогали мне.
Чувствуя, что разговор грозит принять серьезный оборот, Артур сникает. Он хотел всего лишь подшутить над бабушкой!
— Знаешь, если бы не доброе ко мне отношение здешних жителей, я вряд ли справилась бы со всеми обрушившимися на меня неприятностями, — со вздохом произносит она.
Артур молчит. Когда тебе десять лет, ты не всегда знаешь, что ответить.
Погладив мальчика по голове, бабулечка вручает ему листок со списком покупок.
— Держи! Я знаю, ты любишь все выбрать сам. А мне надо зайти к мадам Розенберг. Если ты справишься раньше, подожди меня у кассы.
Артур кивает в знак согласия: он уже предвкушает, как его стальной корабль отправится в плавание вдоль длинных рядов полок.
— Могу я купить себе соломинок для коктейля? — словно между прочим, спрашивает он.
Бабулечка улыбается ему.
— Да, дорогой, сколько хочешь!
Ура, теперь у него будет все, что нужно для счастья — по крайней мере сегодня.
Движения на проезжей части нет никакого, но на всякий случай бабушка смотрит сначала налево, потом направо, и только потом переходит главную улицу. Машин здесь и вправду мало, разве что проедет какой-нибудь драндулет, вроде того, в каком они с мужем в молодости колесили по столицам Европы и Африки.
Грузная бабулечка втискивается в лавку мадам Розенберг, где торгуют скобяным товаром вперемешку с антиквариатом. Старинный колокольчик на двери лавки яркое тому свидетельство.
Словно чертик из коробочки, появляется мадам Розенберг.
Надо сказать, она уже битый час сидит у окна и смотрит на улицу, ожидая, когда, наконец, прибудет ее приятельница.
— Как это он не увязался за вами? — даже не поздоровавшись, спрашивает мадам бабулечку. Та тотчас поворачивается и выглядывает за дверь.
— Нет, никого. Он ведь ни о чем не догадывается!
— Отлично! Просто замечательно! — и мадам Розенберг с пыхтением движется вглубь лавки.
Наклонившись над внушительной стойкой из ливанского кедра, она извлекает из-под нее высокую коробку и ставит ее на прилавок.
— Ну, вот и он, — говорит она, радостно улыбаясь, отчего лицо у нее становится благостным, как у пятилетней девочки.
— Благодарю вас, вы прелесть. Вы даже не знаете, как я вам обязана. Сколько я вам должна?
— Ну что вы! Нисколько! Мне даже самой понравилось!
Бабушка вполне удовлетворена ее ответом, но, будучи прекрасно воспитанной, продолжает настаивать:
— Мадам Розенберг, я не могу принять от вас такой подарок!
Владелица лавки вручает коробку ей прямо в руки.
— Говорю же вам, нисколько, и поторопитесь, пока он ни о чем не проведал!
Она буквально выталкивает бабушку за дверь.
Бабулечка ухитряется задержаться на пороге и, придерживая дверь ногой, извиняющим тоном произносит:
— Мне неловко… Не знаю, как вас и благодарить…
Видя, что дело выпроваживания излишне вежливой подруги придется брать в свои руки, тощая, как щепка, мадам Розенберг подходит к не обиженной формами бабушке, берет ее за плечи и, насколько хватает сил, встряхивает:
— Вы же прекрасно знаете, что помочь вам в таком важном и вкусном деле для меня огромное удовольствие. Так что лучше поторопитесь спрятать коробку.
И дамы обмениваются заговорщическими улыбками. Им обеим за шестьдесят, поэтому найти общий язык для них труда не составляет.
— Ладно, пока! — говорит владелица лавки. — Жду вас завтра. Вы мне все расскажете, в мельчайших подробностях!
Улыбнувшись, бабушка кивает в знак согласия.
— Непременно. До завтра.
— До завтра, — отвечает мадам Розенберг, отправляясь на свой наблюдательный пост возле окна.
Неподалеку от скобяной лавки, на другой стороны улицы, стоит бабушкин шевроле. Старушка открывает багажник, кладет в него таинственную коробку, обернутую несколькими слоями бумаги, и прикрывает ее ветошью.
— Ах, как это трогательно! — восторженно восклицает мадам Розенберг.
Когда бабулечка возвращается в супермаркет, Артур уже выкладывает содержимое тележки на ленту транспортера. Ему нравится составлять паровозик из покупок: макароны едут следом за зубной пастой, сахар за яблочным шампунем.
Бабушка с тревогой смотрит на кассиршу: не станет ли та ворчать, увидев замысловатые построения внука, изрядно замедляющие подсчеты?
Кассирша, молодая женщина в голубом фирменном халатике, поймав ее взор, подмигивает ей в ответ. Народу никого, и она готова поддержать игру мальчика.
Из тележки извлекается упаковка пластиковых соломинок для коктейля.
— Нашел такие, какие хотел? — интересуется бабулечка.
— Да, да, — отвечает Артур, поглощенный процессом выкладывания покупок.
Перед бабушкой появляется еще одна упаковка соломинок.
— Похоже, ты не сумел разобрать мой почерк: я же дала тебе список необходимых продуктов.
— Я все нашел. А ты успела сделать то, что хотела?
Бабушку внезапно охватывает смущение. Обманывать ребенка крайне трудно.
— Кхм… да… Впрочем, нет. Знаешь… Это еще не готово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48