Как было условлено, господа Аудиторы поболтались по городу каждый в одиночку и встретились в холле «Маргариты» ближе к полуночи.
— Согласно программе нашего пребывания на этой благословенной планете завтрашний день у нас посвящен «самостоятельному ознакомлению с условиями жизни и труда аборигенов», — откашлявшись, напомнил Моррис.
— Весьма относительно самостоятельному, — заметил Кай. — В восемь утра — вы помните, сколько часов в здешних сутках? — за нами заедет Мариам.
— Ей придется утешиться тем, что мы оставим ей соответствующую записку. В шесть утра, когда покинем отель.
— И куда же вы намерены меня потащить, господин Первый Аудитор? Неужели разыскали все-таки тайный дом свиданий? — иронически предположил Кай. — Но почему там открывают так рано?
— Нет, всего лишь несколько мест, где можно встретить людей в полосатых балахонах и с красно-белыми шестами... Кстати, я уже присмотрел тут неподалеку одного такого. И договорился на завтрашнее утро. На сегодняшнее, — поправился Де Жиль, справившись по часам.
— Проводник в Лабиринт?
— Конечно, — Моррис сделал неопределенный жест рукой. — Ведь нас туда настойчиво приглашают. Загоняют прямо-таки хворостиной... Или я ничего не смыслю в психологии.
— Мне показалось, — Кай пожал плечами, — что, наши спутницы, наоборот, настойчиво отговаривали нас от подобной экскурсии...
— И вы намерены устоять перед искушением, господин Второй Аудитор? — Моррис чуть подмигнул воззрившемуся на него Каю. — Впрочем, если вы против, я могу оставить вас в наиприятнейшей компании сестры Мариам... И ее наставницы Джейн. Что ж, у каждого свой метод...
— Вы низко котируете сотрудников нашего ведомства, господин Первый Аудитор, — с некоторой обидой в голосе оборвал его Кай, не совсем понимая, почему его задело за живое это замечание. — По крайней мере я не думаю, что нас попытаются отправить на тот свет. Это не в интересах милейших Леди...
— Господин Второй Аудитор, черт возьми! Вы наконец становитесь мужчиной! — с энтузиазмом воскликнул Де Жиль.
— А пока — выспимся хоть немного, — чуть охладил его пыл Кай.
* * *
В огромном заброшенном сарае было довольно темно, до отвращения пыльно и воняло мышами. Летучими.
Барух опасливо поежился. Так бывало с ним каждый раз, после визитов в Лабиринт: двое или трое суток нервы — ни к черту. А тут вместо отдыха и успокоения — извольте явиться на срочный вызов к их милости резиденту. В эту чертову халупу с ее тьмой, пылищей и подпритолочными обитателями. Еще не хватало, чтобы такая вот одичавшая тварь вцепилась ему, ну, скажем, в волосы... Правда, и сам Барух Р. Р. Циммерман, и чертов конспиратор, Айман Ибрахим — оба лысы, как пасхальные яйца, несмотря на разницу в религиозной, политической и, сдается Баруху, еще и половой ориентации... Нашел господин резидент, где назначить встречу! Не иначе как второпях, со страху. Перед кем только?.. Приятно, конечно, представить себе, что настырный Серж Плотников нацелился нарезать ремней с задницы верного слуги Шайтана (не Аллаха же, если уж разбираться в здешних ересях) — что и говорить: давно пора... Но в том-то и дело, что Айман уже неделю как чего-то боится, а Сержа Плотникова долго бояться бессмысленно: он не говорит «я с тебя спущу шкуру!», он ее спускает. Или не спускает. А страх нагонять любит Старуха... Ну, ладно, скоро узнаем, в чем дело.
В носу отчаянно защипало, и через пару мгновений, не сумев преодолеть позыв природы, Циммерман оглушительно чихнул, вызвав переполох среди дремавшей на стропилах большой стаи летучих пиявок. Пронзительный шелест крыльев потревоженных бестий вкупе с рухнувшей с потолка на голову грудой трухи и вонючей пыли заставил Баруха помянуть Аймана Ибрахима в совсем уж плохом контексте.
— Будьте здоровы, папеле Циммерман! — неожиданно громко прозвучал в наступившей тишине скрипучий голос Торговца. — Да пошлет вам ваш Элохим долгих лет благоденствия.
Циммерман отпрянул в сторону, ударился коленкой о какой-то железный агрегат и отметил:
— Не приставайте с просьбами о здравии ваших клиентов к чужому Богу, Айман! У вас есть собственный, вот он пусть и попотеет в конце концов. А эти шуточки с подкрадыванием — вообще оставьте для своих резвых херувимчиков с розовыми попками. Если вы затащили меня в эту дыру из-за пустяков, я больше никогда не дам вам ссуду, какие бы проценты вы мне за это ни сулили! Короче, или вы сейчас же излагаете дело, или ищите себе другого компаньона для ваших сомнительных коммерческих проектов! — Барух решительно встал и начал демонстративно собираться в дорогу, отряхивая с костюма пыль и краем глаза пытаясь оценить реакцию Торговца на свою гневную тираду.
— Ладно, не горячитесь. — Айман загородил проход и примирительно коснулся плеча собеседника. — Речь идет о больших деньгах. Вы ведь собираетесь рвать когти с Химеры, как любит говаривать мистер Плотников. Так почему бы вам заодно не подработать в качестве курьера?
— Откуда вы взяли эту наглую ложь? — Циммерман сбросил с плеча ладонь Торговца и сделал новую попытку пробраться к выходу. — Вы прекрасно знаете, что у меня нет ни желания, ни реальной возможности сделать это.
Айман с неожиданной элегантностью присел на загаженный многими поколениями здешней фауны станок и с такой же неожиданной проворностью крепко схватил Баруха за лацканы пиджака.
— Ты что, за дурака меня принимаешь? А кто «прозванивал» Аль-Хатима из транспортного отдела? А кто из нас за последнюю неделю лихорадочно скупал камешки, избавляясь от местной валюты? А может быть, не ты клеился к Платиновой Линде из космопортовской столовой? Так что лучше помолчи и выслушай мое предложение. И не советую тебе особенно торговаться...
Циммерман заметно скис и стал мысленно просчитывать, где он прокололся. По всему выходило, что Торговец плотно пас его последние дни, вопрос только — с какой целью? Хорошо еще, что он не пронюхал о его попытке выйти на контакт с Федералами там, в «кабинете для джентльменов»...
— Так вот, — продолжал араб, — полагаю, что тебе удастся удрать с Химеры. Может быть, я тебе даже помогу в этом. В конце концов — это ли не подарок Аллаха: не видеть здесь твою мерзкую рожу? Не знаю, куда ты навострил лыжи, но, полагаю, самый прямой путь в Метрополию — через Валенсию или Цирцею. В обоих случаях тебе нужно будет всего лишь передать послание моим друзьям. За это ты получишь шестьдесят тысяч монет. Федеральными кредитками, естественно, а не местной макулатурой. Как предложение?
Барух задумчиво пожевал губами. Или он ничего не понимает в людях, или Айман затеял какую-то пакость. Неужели араб дознался о судьбе своего чемоданчика?
Он зябко повел плечами, благодаря Бога, что Торговец не заметил этот невольный жест в темноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82