— Нам по пути! Присоединяйтесь! — возбужденно пригласил ее старший пенсионер с красным бантом на пальто и, поскольку Татьяна не сказала ни «да», ни «нет», объявил во всеуслышание:
— Товарищи! Молодежь России с нами!
Манифестанты разворачивали революционные флаги и под наблюдением старшего исправляли фломастером какой-то лозунг, оказавшийся политически безграмотным. Исправив политическую ошибку, старший повел своих через сквер. Когда в гулком переходе пенсионеры грянули «Никто не даст нам избавленья», Татьяна застыдилась и приотстала. Старший все время оглядывался.
Видно, Татьяна была для него символом молодого поколения, залогом этого избавленья.
Выйдя из перехода, митингующие повернули направо. Татьяна прочла на угловом доме «Большая Дмитровка» и с облегчением отпустила манифестантов далеко вперед.
Нужный ей дом оказался как раз там, где, перегородив улицу, митинговали пенсионеры. Да и было где помитинговать на Большой Дмитровке! Высокий серый дом с флагами у входа — Совет Федерации, ограда со стальными воротами и сторожкой, как в воинских частях, — прокуратура. Узнав «молодежь России», старший попытался всучить ей плакат, но Татьяна скрылась в разросшейся толпе. Витрины с Сергеевой газетой висели на особняке напротив прокуратуры, но вывеска почему-то была — «Ломбард». В арке подъезда Татьяна увидела стрелку: «Редакция, 5-й этаж» и пошла к лифту.
— Я из Союза писателей, нам звонил ваш зам главного, насчет интервью, — с порога выпалила она.
Очкастая вахтерша отложила газету и, среагировав на ключевые слова «интервью» и «зам главного», заулыбалась:
— А вы к какому заму? У нас их много.
— Я не расслышала, Сергей… Сергей…
— Да они все Сергеи. Традиция! — со значением сказала вахтерша. — Замы есть: Федюшин, Левашов, Михайловский. И коммерческий директор тоже считается зам, он тоже Сергей.
— Он с голубыми глазами, русый.
— У нас все русые.
— Крупный мужчина. — Татьяна изобразила руками бочонок.
— Значит, не коммерческий. А так у нас все солидные, во главе с главным. — Вахтерша, похоже, очень гордилась тем, что работает с такими солидными людьми. — Не с бородой?
— Нет.
— Значит, не Михайловский. Да вы пройдите по кабинетам, девушка. Их сейчас нет никого, но, может, кто другой в курсе.
Задача осложнялась. Татьяна заглянула в дверь с табличкой «Зам главного редактора С. Левашов» — ну и ну!
Не кабинет, а большая комната с громадным столом для заседаний, и за этим столом, как крестьянские дети в церковно-приходской школе, сидят девицы, женщины и дамы от двадцати до того возраста, о котором не спрашивают, разговаривают по телефонам, разговаривают между собой, читают и барабанят на компьютерах.
— Девушки, вы знаете, я из Союза писателей, — начала Татьяна и поймала себя на том, что выходит у нее тоненько, на одной ноте, как у попрошайки: «Люди добрые, сами мы не местные…» Сидевшие за одним компьютером две очкастые девицы, беленькая и черненькая, подняли нанес глаза.
Татьяна откашлялась и добавила солиднее:
— Я литературная секретарь писателя Кадышева.
«Литературная секретарь» — так в шутку представлял ее Змей в первую их поездку в Дом творчества. Девицы прыснули. Опять у Татьяны вышло как-то по-деревенски!
— Мне бы вашего зама главного, Сергея. Насчет интервью.
— Садитесь, ждите, — хором сказали очкастые.
Татьяна присела к заваленному бумагами столу и поразведчицки зашарила глазами, ища зацепку. Без всякой видимой причины куча бумаг поползла, поползла, и уже первый листок спланировал на пол, когда черненькая очкастая метнулась к ней, подхватила и сгребла бумаги к середине стола. Перед Татьяной, как загаданная карта из рук фокусника, выпорхнул снимок: толстяк Сергей в обнимку с Викой и кудлатым рыжим псом. Косясь на девиц, Татьяна поставила на снимок сумочку, а потом вместе с сумочкой перетащила его на колени.
— Я завтра приду, — спрятав снимок под куртку, сказала она очкастым. — Назначает время, а сам где-то ходит.
И выскочила в коридор.
Поиск в тылу врага удался. Ясно: Викин Сергей — Левашов, и Вика, наверное, теперь Левашова. Другое дело, что для ведуньиных целей украденный снимок, может, и не годился. Сергей и пес были на нем явно лишние. Не станет же баба Паша давать им всем легкий отворот от Змея. А можно ли вырезать из снимка одну Вику, спросить сейчас некого. Узнать, что ли, Викин домашний телефон и напроситься в гости? Соваться к малоприветливым девицам не хотелось. Если уж искать болтуна — находку для шпиона, то среди мужчин.
И болтун появился, едва Татьяна успела о нем подумать. Он шел по коридору и заранее улыбался ей: маленький, черный, кудрявый — боже мой, вылитый Пушкин! — в дорогой лайковой курточке.
— Девушка, вы кого-то ищете? Может, я чем смогу?
— Мне надо зама главного…
— Я и есть зам главного, арт-директор.
— Нет, мне нужен Сергей…
— А я самый что ни на есть Сергей!
Маленький Пушкин явно клеился. В прежние времена, когда Татьяне того хотелось, на ее миниатюрность и живость мужики положительно реагировали через одного, а мелкие мужчинки, так все повально. Вот и арт-директор смотрел на нее просяще, как теленок «Милки вэй».
Татьяна улыбнулась:
— Сергей? А я подумала, Александр Сергеевич!
— Сергей Львович Ветров, — польщенно засмеялся арт-директор. Знает, на кого похож.
— Сколько же вас тут, Сергеев?
— Да почти все, кто не Оли с Ирами. Случайно как-то подобралось, но мы говорим: такова традиция, — выдал редакционную тайну арт-директор и по принципу «заболтал — уже твоя» пошел молоть:
— Все блондины, все с пивным пузом. Один я не в масть! Они червонные короли, а я пиковый… — Арт-директор, похоже, сравнивая свои с Викиным мужем масштабы, оглядел себя от курточки до ножек в шикарных лаковых полуботинках и определил:
— Валет.
— А пиковый валет на картах — обман, — не без кокетства сообщила Татьяна.
— Да как вы могли обо мне такое подумать! Я кристально честен и чист душой! Взгляните! Прошу! — И Ветров широким жестом распахнул перед Татьяной дверь.
Татьяна вошла и попала в мастерскую художника.
Стены от пола до потолка были увешаны графическими картинками, карикатурами и макетами газет, где вручную наклеенные заголовки изображали только шрифт, а смысл их был неважен: «Главный таможенник стра», «Большой опять», «Бесплатный сы».
— У вас очень красиво, — искренне сказала Татьяна.
Ветров расцвел, как дитя.
— Правда? Вам нравится.., м-м-м?..
— Таня.
— «Итак, она звалась Татьяна», — пропел Ветров, лукаво стрельнув своими огромными телячьими глазами. — И кем же работает наша Татьяна? Дома на пяльцах вышивает?
— Я писателя Кадышева лит… — еще не хватало перед художником опровинциалиться, — ..литсекретарь!
— Ах, конечно, Кадышев!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90