Работая втроём, Лонсдейл, Питер и Хелен вырыли в доме бункер, землю высыпали в сад на цветочную клумбу. В бункере была оборудована «радиоквартира», антенна, по принципу спиннинга, забрасывалась на крышу дома. К сентябрю 1957 года оборудование радиоквартиры было полностью завершено.
И у Крогеров, и у Лонсдейла коммерческие дела шли неплохо. Фирма «Эдин и Медея» стала членом Международной торговой ассоциации букинистов, а Лонсдейл представлял Англию на всемирной выставке в Брюсселе, где получил золотую медаль.
В Брюссель выехал Питер Крогер, который обменялся со связником кейсами, получив, наконец, долгожданную «Астру» — быстродействующий радиоприёмник. Ему также вручили инструкцию к ней и валюту на приобретение автомобиля. Связник сообщил и печальную новость: в Нью-Йорке арестован «Марк» (Абель), у которого при обыске нашли их фотографию с надписью «Морис и Леонтина».
Вечером Питеру пришлось пережить ещё одну неприятность: в его номер ворвались полицейские. Но оказалось, что они искали какого-то уголовника. Извинились, ушли.
Первая радиограмма, принятая Хелен, содержала задание Лонсдейлу проникнуть в расположенный в Портоне центр по изучению биологических методов ведения войны. В свою очередь, они передали информацию, поступившую от Лонсдейла. В приложенной к ней записке Лонсдейла на имя Крогеров говорилось: «1. Прошу передать полученную от Барона (один из завербованных в Лондоне агентов. — Авт. ) информацию о Суэцком кризисе. 2. В этом же контейнере содержится особой важности документ, который даёт оценку морских манёвров в рамках НАТО. Материалы получены от Шаха (Гарри Фредерик Хаутон; завербован в 1952 году в Польше, когда работал шифровальщиком у военно-морского атташе Великобритании; с 1955 года стал служить на военно-морской базе в Портленде. — Авт. ), который работает в Портленде, где находится военно-морская база ВМФ и секретный НИИ по разработке электронной, магнитно-акустической и тепловой аппаратуры для обнаружения подводных лодок, мин и других видов морского и противолодочного оружия. Данный документ, ввиду его большого объёма, перенести на микроточки, закамуфлировать в книгу и отправить по известному вам адресу».
Полученные от Лонсдейла материалы Хелен перепечатала на машинке, после чего стала помогать Питеру изготовлять микроточки. У них для этого были фотоаппараты, микроскоп, уменьшающие линзы. Особую мягкую плёнку для микроточек Питер делал сам в домашних условиях с помощью химических реактивов.
Изготовленные микроточки наклеивались на страницы старых книг, внутрь картонных оболочек и в переплёты, где обнаружить их постороннему было невозможно. Книги пересылались в одну из европейских стран подставному лицу, которое передавало их советскому разведчику.
Большая часть информации, поступающей из Лондона, имела первостепенное значение для министерства обороны, а также для НИИ и конструкторских бюро судостроения и министерства среднего машиностроения.
Вскоре Хаутон привлёк к работе свою любовницу Этель Джи, работавшую в научно-исследовательском центре в Портленде и занимавшуюся учётом и размножением секретных документов. Теперь поток информации, а следовательно, и объём работы для «Дачников» значительно увеличился.
Лонсдейл выступал под именем помощника американского военного атташе, поэтому «Шах» и «Ася» (такую кличку дали Этель Джи) были уверены, что работают на американцев.
Работа шла чрезвычайно успешно. Однако были продуманы и отработаны отступные легенды на случай провала, поведение на следствии и суде.
Был поставлен вопрос о предоставлении Крогерам советского гражданства. Но секретарь ЦК М. Суслов на представлении КГБ написал:
«Вопрос о Крогерах поставлен преждевременно. Они ещё могут предать нас. Вот когда вернутся в Советский Союз, тогда и будем рассматривать их ходатайство».
Крогерам предоставили советское гражданство лишь через девять лет.
В конце 1960 года сотрудник польской разведки Михаил Голеневский бежал за границу. Предатель выдал всех, кого знал, в том числе Гарри Хаутона. За ним и за его любовницей Этель Джи английская контрразведка установила наблюдение и выявила конспиративную связь Хаутона с Лонсдейлом, а слежка за последним вывела на Крогеров. За их домом также установили наблюдение. Супруги заметили его и, поняв, что попали в сети Скотленд-Ярда, информировали об этом Центр, но оттуда пришла лишь успокаивающая телеграмма: предлагалось временно прекратить связь с Центром и с Лонсдейлом.
7 января 1961 года в 19 часов 15 минут к ним в дом явилась полиция, причём всё было обставлено как в голливудском боевике: с мощными прожекторами, толпой корреспондентов и телеоператоров. За два часа до этого были арестованы Гордон Лонсдейл, Гарри Хаутон и Этель Джи.
При аресте Крогеров был обнаружен ряд улик. По заранее имевшейся с Лонсдейлом договорённости, они должны были «признаться» в том, что найденное у них шпионское оборудование принадлежит ему.
Начались бесконечные допросы. Крогеры не признавали себя виновными, не признавали шпионского характера связи с Лонсдейлом.
Наконец состоялся суд, на котором Лонсдейл сделал заявление, из которого следовало, что Крогеры не состояли с ним в тайном сговоре и что даже если суд сочтёт обвинение против них доказанным, то виновным во всём должны считать только его, какими бы последствиями ему это ни грозило. Во время суда были обнародованы поступившие из США от ФБР данные, что Крогеры на самом деле являются Коэнами и что у Абеля был обнаружен их портрет. Поэтому в приговоре были указаны их подлинные имена и биографические данные. Не было только одного — доказательства, что они были советскими разведчиками и работали на советскую разведку.
Гордон Лонсдейл был приговорён к двадцати пяти годам заключения, Крогеры получили по двадцать, Гарри Хаутон и Этель Джи по пятнадцать лет тюрьмы.
После вынесения приговора британские спецслужбы продолжали обработку Крогеров в тюрьме, склоняя их к полному признанию и обещая предоставить жительство в Англии. Их содержали в разных тюрьмах вместе с уголовными преступниками.
Борьбу за освобождение «Дачников» советская разведка вела от имени Польши, гражданами которой они считались. Польша в то время ещё была готова оказать подобную помощь.
В Польше нашлась «тётушка» Хелен, некая Мария (её роль играл сотрудник советской внешней разведки Юрий Пермогоров), которая установила контакт с адвокатом, начала переписку с Хелен и борьбу за её обмен.
С 1965 года советская сторона предлагала обменять английского разведчика Джеральда Брука на Крогеров, но англичане заявляли, что это будет неэквивалентный обмен (один на двоих).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221