Должно быть, здорово не нуждаться даже в сотне тысяч, подумал Кахилл, Есть люди, которые хватаются за каждый цент, и все им мало, но такие, как правило, не приобретают высокооплачиваемую профессию, не отдаются целиком работе и не экономят, как одержимые. Нет, они крадут деньги, мошенничают ради денег, женятся на богатых старухах, а потом убивают их, подсовывают им не те таблетки, идут на все, лишь бы не зарабатывать деньги честным трудом. Судя по всему, Сара откладывала почти все свое жалованье с тех пор, как начала работать. Она вкладывала свои накопления, притом на редкость разумно. К акциям высокотехнологичных предприятий она не питала пристрастия, а если покупала, то продавала сразу, как только они начинали падать в цене, и даже ухитрялась получить небольшую прибыль. Ей принадлежали акции высокодоходных предприятий, открытых инвестиционных фондов и надежных, проверенных компаний. Часть денег она перечисляла в пенсионный фонд, заботясь о своем будущем. Ей недавно минуло тридцать, но при таких темпах у нее были все шансы через десяток лет вступить в клуб миллионеров.
Настолько умные и предусмотрительные женщины встречаются нечасто.
Но если она так умна, разве она стала бы рисковать всем ради еще одной сотни тысяч? Деньги — понятие относительное. Для тех, кто получает минимальную зарплату и еле-еле сводит концы с концами, не имея никакой возможности скопить на будущее, сто тысяч долларов — громадная сумма. Кахилл знал матерей, которые убивали своих детей ради страхового полиса на пять тысяч долларов. Но тем, чьи сбережения уже перевалили за сотню тысяч, эта сумма не кажется столь внушительной. Ради нее не стоит рисковать.
Вот и все, что касается денежного мотива.
Отлично.
— Нашел что-нибудь? — спросил лейтенант, проходя мимо.
— Женщина-дворецкий никого не убивала.
— А я думал, она твой главный подозреваемый.
— Мотив отсутствует.
— А деньги? Это серьезный мотив.
— Ей и без того хватает денег. Знаешь, сколько платят дворецким?
Лейтенант почесал нос:
— Наверное, больше, чем мы думаем.
Больше, чем зарабатываем мы с тобой, вместе взятые.
— Ни черта себе!
— Вот именно. — Кахилл задумчиво покачал головой. — Совершив убийство, она потеряла бы все, но взамен почти ничего не приобрела. За год работы на судью она получала больше, чем по его завещанию. Ей было бы выгоднее, чтобы судья прожил как можно дольше. Вот тебе и весь мотив. Мало того, она высоко ценила старика.
Лейтенант был неплохим парнем и доверял Кахиллу.
— Что еще мы имеем?
— Почти ничего. Соседи ничего не видели, у каждого из них есть алиби. Родные тоже вне подозрений. Пока у нас нет отчета о результатах вскрытия, делать нечего.
— С момента убийства прошло менее двадцати четырех часов.
Но если убийство не удалось раскрыть в первые сутки, есть вероятность, что оно уже никогда не будет раскрыто.
— А как насчет тех типов, что угрожали ему смертью? Что-нибудь выяснилось?
— Никто из них в округе не появлялся. Один в настоящее время находится в тюрьме штата, в Сент-Клер. Другой — в федеральной тюрьме. На свободе только двое, причем один находится в Юджине, штат Орегон. Второго в последний раз — это было в январе — видели в Чикаго. — Кахилл выложил на стол Фотографию усатого здоровяка. — Карл Джармонд. Вряд ли убийство совершил он.
— И все-таки это возможно. Кахилл покачал головой:
— Думаешь, судья Робертс впустил бы его в дом? Вряд ли. В этом доме в каждую наружную дверь врезан глазок, поэтому судья не стал бы открывать дверь наугад. Он точно знал, кто на пороге.
— А номера телефонов, по которым звонили в дом и из дома?
— Я проверил все номера со всех аппаратов. Ничего подозрительного. Сара Стивенс звонила родным, судья — своему банкиру и одному из давних друзей, у которого есть алиби. Зато по телефону, стоящему в библиотеке, говорил кто-то ответивший на звонок из телефонной будки, установленной в «Галлериа-сентер».
— Ты узнал, в какое время это произошло?
— Работа по телефонным звонкам еще продолжается.
— Но определить, кто звонил, невозможно?
Кахилл покачал головой. Время, в которое был сделан звонок, могло помочь ему — если бы хоть как-то соотносилось с предполагаемым временем убийства. «Галлериа-сентер» — многолюдный торговый центр, где внимание могут обратить разве что на посетителя с зелеными волосами, в ошейнике с шипами, расхаживающего в клоунском костюме, а еще лучше — нагишом. Шансы найти четкие отпечатки пальцев в телефонной будке близились к нулю и отрицательным величинам. Однако видеокамеры ближайших магазинов могли зафиксировать что-нибудь любопытное. Значит, можно заняться ими. Так Кахилл и сообщил лейтенанту.
— Отличная мысль, Док. — Лейтенант взглянул на часы. — Утром и начнешь. А сейчас поезжай домой и выспись. Вчера ты всю ночь провел на ногах, сегодня на работе с самого утра.
— Мне удалось сегодня утром поспать часа три, так что Я в порядке. — В армии Кахилл научился обходиться почти без сна. — Но денек выдался не из легких. — Ему предстояло еще одно дело, откладывать которое Кахилл не хотел и не мог. Взяться за него следовало немедленно.
В восемь часов вечера Сара уже в тысячный раз за последние пять часов прослушала один и тот же прогноз погоды. Ничего не изменилось. С тошнотворным ощущением она мысленно перебирала всех знакомых судьи, соседей, других людей, которых он не побоялся бы впустить в дом. Проблема заключалась в том, что Сара знала далеко не всех знакомых старика. Она помнила его близких друзей, соседей и еще нескольких человек, но у него были еще товарищи по школе и колледжу и коллеги, о существовании которых Сара не подозревала. Но зачем кому-то из них понадобилось убивать судью?
Этот вопрос сводил ее с ума.
Если бы только узнать ответ! Тогда было бы легче понять, кто мог решиться на убийство. По мнению Сары, иметь зуб на судью мог только человек, которого тот когда-то отправил в тюрьму. Но если это и вправду сделал бывший заключенный, зачем судья впустил его в дом, сел в кресло и даже положил ноги на подставку? Ничего подобного он бы не сделал. Почему?
Зазвонил телефон, и Сара обрадованно схватила трубку: может, Барбаре понадобилась помощь? Если да, у нее появится занятие на ближайшие несколько часов.
— Вы уже ужинали?
Кахиллу не понадобилось называть себя: Сара сразу узнала его низкий голос и резкий тон.
— Ужинала?..
— Или обедали?
— Обед я проспала.
— Тогда давайте сходим в «Майло» и съедим по гамбургеру.
Сара провела ладонью по волосам. Ей давно следовало что-нибудь съесть, но ее по-прежнему подташнивало. Она Молчала так долго, что Кахилл напомнил о себе:
— Сара!
— Слышу. Просто я… мне не до еды.
— Все равно собирайтесь. Я подъеду через десять минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77