Он тут же ощутил, как в ней нарастает волна гнева, и услышал его в голосе женщины:
— Странно, когда вам надо было, чтобы кто-то заплатил ваши долги, вы находили меня весьма привлекательной. Но разумеется, я всегда отлично понимала, что вы, потаскун, используете меня. Что ж, значит, все кончено. Так как ее на самом деле зовут, Бекки или Эбби?
Алек резко повернулся, вдруг схватил баронессу за глотку и прижал к стене.
— Ее имя вас не касается, — с яростью прошипел он, не давая ей шевельнуться.
В глазах Евы наконец показался настоящий страх. Она приподнялась на цыпочки, пытаясь схватить Алека за руку, а он чуть-чуть сблизил пальцы, показывая, как легко может ее задушить.
— Вы сумасшедший!
— Нет. Совсем напротив. Правила игры изменились, Ева, — продолжал он. — Сейчас я их устанавливаю. Вы поняли?
Женщина задыхалась, ее лицо приобрело пурпурный оттенок.
— Я хотел урезонить вас, но вы предпочитаете свои вечные штучки, — говорил Алек. — Можете ни во что не ставить ее жизнь или мою, но как насчет вашей, а, дорогая?
— Отпустите… меня!
— Слушайте внимательно. Вы никогда ее не видели. А вы умеете хранить секреты. У вас самой их полно. Если вы хоть одной живой душе скажете, что видели ее здесь, если произнесете хоть единое слово об этой девушке, клянусь, Ева, я разыщу вас и убью, — медленно и спокойно закончил он. — Я не шучу. Я знаю, где вы бываете, где живете. Как вы помните, у меня все еще есть ключ от вашего дома. Если вы упомянете о ней хоть кому-нибудь, я приду и перережу вам глотку. И ни на минуту не задумаюсь.
Она вырывалась, старалась его лягнуть. Алек был непреклонен.
— Пустите! Вы… вы блефуете! А как же ваша хваленая честь?
— Она для меня важнее чести.
— Вас повесят. За убийство.
— Если с ней что-то случится, мне будет все равно, на виселицу так на виселицу. Не испытывайте мое терпение, Ева. Если, конечно, не хотите умереть.
Рисовая пудра толстым слоем покрывала лицо баронессы, но все равно было видно, что красный цвет в ее лице постепенно уступает место синюшно-малиновому. Она, как бешеная кошка, вцепилась в кисти Алека.
Он слегка усилил хватку.
— Похоже, вы никак не усвоите мою просьбу. Может быть, надо нажать посильнее? Убить вас прямо сейчас и выбросить тело в море?
Ева захрипела и затрясла головой:
— Нет, нет…
— Отлично. — Алек разжал пальцы. Баронесса сползла по стене, обеими руками закрывая горло. — Все просто.
Леди Кампьон впилась взглядом в его лицо. Никогда он еще не видел в ее глазах такого неподдельного ужаса.
— Убирайтесь, — ледяным тоном произнес Алек.
Она вскочила, пролетела мимо него и выскочила в дверь. Через мгновение ее уже не было.
Бекки видела, как вылетела из комнаты эта женщина, как ужасно она выглядела, как вышел Алек и, проходя мимо, ее не заметил.
Бекки отошла от стены и осторожно приблизилась к Алеку.
— И ты правда смог бы хладнокровно ее убить? Секунду он размышлял над вопросом, потом покачал головой:
— Я и сам не знаю. Возможно. Важно то, что она в это поверила. Ты извини меня, Бекки. Мне правда надо идти. Регент ждет.
Бекки шла следом, но держалась на безопасном расстоянии.
— Алек, с тобой все в порядке?
— Да. А с тобой? — машинально спросил он.
— А со мной — нет, — сообщила Бекки. — Я все еще стараюсь понять, зачем ты заставил меня уйти. Чтобы защитить? Или чтобы я не узнала того, что ты хотел скрыть?
Выйдя в холл, Алек снял с крючка цилиндр, взял со стойки трость. За все время он ни разу не посмотрел ей в глаза. Бекки стояла всего в нескольких шагах от него.
— Алек, ты не можешь от меня отмахнуться. Нам надо все обсудить. Кто она? И кто тот человек, о котором она упомянула, мистер Данмайер?
Алек надел цилиндр и прошел мимо Бекки к двери.
— Мне надо идти, — бесстрастным тоном произнес он.
— Глупости, это важнее. — Бекки схватила его за руку, но он грубо ее отстранил.
— Не трогай меня. Просто позволь уйти.
— Алек, — взмолилась Бекки, но послушно выпустила его руку. — Неужели ты даже на меня не посмотришь?
Он обернулся и несколько секунд смотрел ей прямо в глаза. Бекки поразилась мучительному выражению его лица.
— Алек, — снова пробормотала она, всматриваясь в его глаза и касаясь его руки, но Алек оттолкнул ее пальцы.
— Нельзя заставлять регента ждать, — холодно проговорил он, сделал светский поклон и удалился.
— Алек! Не уходи! — крикнула Бекки ему вслед, но лишь услышала, как хлопнула дверь. Он ушел.
У Алека все сжималось внутри, но он решил отбросить мысли о происшедшем и сосредоточиться на присутствующих. Вокруг стучали молотки, визжали пилы. Компания джентльменов с удивлением разглядывала чудеса, которые творил мистер Нэш со своими плотниками и столярами в павильоне регента.
Все почтительно поздоровались с его королевским высочеством и были приняты очень тепло. Грузный регент, такой бесшабашный в молодости, по-прежнему сохранял слабость к компании молодых повес, живущих все в том же веселом донжуанском угаре, которого с возрастом сам он лишился. Однако встреча с будущим королем оказалась короткой.
Бедного Георга отвлекла неизбежная ежедневная рутина государственных дел, сколь бы малую их толику его министры ни оставляли на милость королевских решений. Он высказал пожелание, чтобы молодежь осмотрела творение прославленного архитектора, и компания с благодарностью приняла предложение.
В высоких цилиндрах, чьи поля защищали от яркого полуденного солнца, Алек, его друзья и еще несколько избранных долго бродили по строительной площадке. Алек старался держаться позади компании, он рассеянно и кратко отвечал на удивленные восклицания друзей при виде этой причудливой конструкции.
Здание и правда поражало воображение. Сооружение Генри Холланда в стиле неоклассицизма планомерно трансформировалось в экзотический восточный дворец. На переднем фронтоне еще сохранялся величественный римский портик с куполом, но сейчас его самым скандальным образом обрамляли два минарета. Алек, при всей широте вкусов, не мог понять, станет ли это создание регента отрадой для глаз или чудовищным нонсенсом. Тем более что в этот момент ему не было никакого дела до этих королевских причуд.
Если в той бездне отчаяния, куда он погрузился, и нашлось хоть одно светлое пятно, то это оказались сведения о реальной судьбе «Розы Индры».
В частной беседе Алек спросил регента, не слышал ли тот о судьбе драгоценности Толботов. Его королевское высочество с мальчишеской искрой в глазах охотно сообщил, что не только слышал о знаменитом рубине, но и владеет им.
— Я купил его, э-э-э… тридцать лет назад у старого лорда Толбота, который недавно умер, — поведал ему тучный принц, тяжело дыша от ходьбы, пока они прогуливались ро ослепительно розовой Длинной галерее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81