«Да, она прекрасна!» – подумал Джулиан.
Анна глубоко вздохнула и открыла свои огромные зеленые глаза. Чистая красота этих прозрачных и ничего не видящих глаз, омытых слезами, сразила его как удар молнии. Он долго смотрел на нее. И это созерцание внушало большую тревогу. Разве можно забыть эти глаза?
– Мама! – Маленькая девочка тихонько, почти бесшумно, подошла к Анне и потянула за юбку. – Мама! Ты плачешь?
– Нет, цыпленочек, – ответила Анна, пытаясь украдкой смахнуть слезы. – Конечно, нет.
– Да, плачешь. Почему вы обидели мою маму?
Девочка укоризненно подняла к нему маленькое задумчивое личико. Этими своими серебристыми волосами и хрупкой фигуркой она до смешного походила на мать.
Правда, глаза у девочки были нежно-голубыми, как небо.
Джулиан никогда особо не восторгался детьми, но все-таки был тронут.
– Я не обижал твою маму, – пояснил он мягко, опускаясь на корточки и заглядывая девочке в глаза. – Что-то ее расстроило, и она заплакала.
– О! – воскликнула малышка, размышляя. Гнев медленно уступал место раздумью, и это было заметно по ее лицу. Подумав, она сказала: – Должно быть, это потому, что мама не любит находиться в этой комнате. Знаете, здесь умер мой папа.
– Челси!
Анна бросилась к дочери и опустилась возле нее на колени. Она обняла малышку, будто пытаясь защитить ее.
Анна с укоризной посмотрела на Джулиана поверх головки Челси, но тот не обратил на это внимания, а сосредоточился на маленьком серьезном личике.
– Я этого не знал, – сказал он. – Очень сожалею о твоем папе.
– Спасибо. Мы с мамой тоже очень сожалеем.
Она смотрела на Джулиана ясными глазами, будто изучала и запоминала каждую его черту. Удовлетворенная, она спросила:
– Вы мой дядя?
На мгновение Джулиан смутился, а потом сказал:
– Думаю, да.
– Дядя кто?
– Джулиан, – ответил он со смехом. – А ты Челси? Она кивнула. Джулиан протянул ей руку.
– Ну, здравствуй, Челси, – сказал он, когда девочка протянула ему свою ладошку.
– Вы знаете моего дядю Грэма? Он подлый, – проговорила Челси с заговорщическим видом.
– Челси!
Анна попыталась взять дочь на руки, но та воспротивилась и принялась извиваться.
Хмуро поглядывая на Джулиана, Анна явно волновалась за дочь. Джулиан поднял глаза и заметил неприкрытую враждебность в зеленых глазах, потом снова переключил внимание на ребенка.
– Я его знаю, и ты права, потому что он и в самом деле подлый.
– Мама его боялась. Когда мы были в Гордон-Холле, иногда ночью она приходила и пряталась в моей комнате. Я тоже его боялась. Но, думаю, вас я бояться не буду.
– Спасибо, – ответил он серьезно, решив, что обдумает свое открытие позже, на досуге.
В его мозгу постепенно вырисовывался образ Анны, совершенно непохожий на тот, который у него сложился во время пребывания в Ньюгейте и позже, на корабле.
Челси ему улыбнулась, и Джулиан отвлекся. Даже сейчас было понятно, что эта милая девочка когда-нибудь станет сногсшибательной красавицей и будет разбивать сердца, как ее мать. Эта мысль ему явно не понравилась. Он нахмурился, поднялся на ноги, а Челси все смотрела на него снизу вверх, чего-то недопонимая, и улыбка ее тускнела, уступая место какому-то неопределенному выражению.
– Пойдем, Челси, поищем Кирти. Ты согласна? – спросила наконец Анна, когда девочка позволила взять себя на руки. – Она, наверное, гадает, куда ты подевалась. Ты снова от нее убежала?
Челси опустила головку, не зная, что ответить.
– Ты не должна этого делать, – сурово пожурила ее Анна. – Ты же знаешь, что если бы осталась с Кирти, то не наткнулась бы на змею.
– Мне жаль, мама. Но я проголодалась, и она пошла готовить мне пудинг. Ее долго не было.
– Ясно. Но, как мне известно, ты должна была дожидаться ее в детской?
– Да, мама.
– Так вот, моя дорогая, когда в следующий раз Кирти скажет, чтобы ты ждала ее, ты так и сделаешь. Поняла? Пойдем-ка посмотрим, где она. Возможно, она с пудингом уже вернулась в детскую и ищет тебя под кроватью, в гардеробе – всюду. Она, наверное, гадает, куда же ты запропастилась.
Челси поняла, что мама шутит, и улыбнулась. Анна ласково потрепала дочь по плечу, холодно кивнув Джулиану, и направилась к двери.
Там нерешительно переминался с ноги на ногу Джим, по-видимому, только что вернувшийся из холла. Когда Анна проходила мимо, он посторонился и мотнул головой, а Руби сверкнула на Джима глазами. Очевидно, эти двое только что обменялись колкостями.
– Я нашел комнаты, которые подойдут нам больше. Если вам все равно, миссис, то нам там будет хорошо.
Анну удивил его тон. В нем слышалось почтение, а это уже было нечто новое.
Она посмотрела на него с недоверием.
– И прекрасно, – согласилась она, – очень хорошо.
– А вы тоже дядя или нет? – спросила тонким голоском Челси.
– Нет, мисси, нет. Меня зовут Джим, – ответил он.
– Слава Богу! Одного дяди вполне будет достаточно. Вы согласны? – спросила Челси, заставивстоявшего сзади Джулиана чуть л и не задохнуться от смеха. Однако он не посмел рассмеяться вслух из страха ранить чувства ребенка.
Анна вышла из комнаты.
Девочка внимательно посмотрела на нового родственника.
– Ты мне нравишься, дядя Джулиан, – сказала она, – и моей маме тоже. Так ведь, мама?
Анна поспешила прочь, пробормотав что-то невнятное.
18
Было далеко за полночь, когда тишину пронзил крик. Анна села в постели, медленно приходя в себя, но уже через несколько секунд она поняла, что произошло. За первым отчаянным криком дочери последовал второй, за ним еще один, а потом еще... они следовали друг за другом, казалось, бесконечно. Анна спрыгнула с постели, схватив пеньюар, и выбежала из комнаты, на бегу набрасывая пеньюар поверх ночной рубашки.
Челси снова приснился кошмар.
После смерти Пола с малышкой это случалось очень часто. Сны пугали Анну своей силой. В Гордон-Холле кошмары случались реже, а после возвращения в Сринагар и вовсе прекратились. Анна надеялась, что все в прошлом, ведь казалось, дочь примирилась с утратой отца.
Однако ее надежда не оправдалась.
В открытую дверь можно было увидеть, как Кирти хлопотала над девочкой. Масляная лампа чадила и шипела на столе возле постели, отбрасывая неясный круг света. Анна увидела знакомое зрелище: Челси сидела в постели с вытянутыми руками, сжатыми в кулачки, с наполненными ужасом огромными глазами. Она кричала.
Анна по печальному опыту знала, что девочка ничего не видит, хотя глаза ее и были открыты. Этот ночной кошмар снова поймал, захватил ее, будто в ловушку. Когда она бывала в подобном состоянии, приходилось только ждать, пока кошмар иссякнет, изживет себя. После таких приступов Челси в полном изнеможении погружалась в тяжелый сон, будто куда-то проваливалась. Утром она не помнила о событиях ночи.
– Мэм-сахиб, это снова начинается!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79