Руби по-настоящему привязалась к викарию и Анне.
Руби даже пыталась привить обретенную ею драгоценную светскую мудрость этому «бедному цыпленочку», оставшемуся без матери. Иногда это забавляло славного преподобного, иногда ужасало, но так или иначе это положило начало нерушимой дружбе Анны и Руби. Даже после того как Анна вышла замуж за Пола и уехала на Цейлон, они постоянно, хоть и не часто, обменивались письмами.
Если бы Руби, овдовевшая несколько лет назад, не жила бы на крошечный доход в маленькой арендуемой квартирке в одном из самых грязных районов Лондона, Анна давно сбежала к ней. Но такая среда никак не подходила Челси, а доход Руби, на который она сама с трудом существовала, не позволял выжить троим.
И вот после тяжелого двухдневного путешествия в дилижансе, а потом в наемной двуколке Анна с усталой и голодной Челси нежданно-негаданно явилась к Руби. Руби, конечно же, удивилась, но приняла обеих с распростертыми объятиями. Она сразу же уложила Челси в постель, заботливо подоткнув одеяло. Когда же ребенок уснул, Руби слушала как зачарованная историю Анны обо всех ее злоключениях. Руби смеялась, узнав о том, что Анна оставила Грэму записку, где сообщала ему, что скорее умрет с голоду в сточной канаве со своим ребенком, чем отдастся ему. Руби ничуть не шокировал рассказ Анны о краже – напротив, она даже поаплодировала ей. Руби быстро сообразила, что нельзя продавать сразу весь гарнитур. Надо было действовать очень осторожно, иначе можно было привлечь к себе нежелательное внимание. Решено было сначала продать браслет. С помощью знакомого «джентльмена» сделка была совершена, и Руби вернулась с таким количеством денег, о котором Анна не могла и помыслить. Когда Анна попыталась вручить Руби ее долю, та с негодованием отвергла это предложение, сказав, что хочет сопровождать Анну и Челси на Цейлон. В конце концов, что ей делать в Англии, раз Джон умер? И кто бы стал присматривать за Анной и ее дочерью, этими младенцами, заплутавшими в лесу?
Во все время путешествия Анна неустанно благодарила свою счастливую звезду, пославшую ей Руби. Свирепый вид, резковатые манеры и решительная речь ее спутницы творили чудеса, когда приходилось иметь дело с клерками пароходства и моряками. Челси привыкла к няньке и полюбила ее, да и сама Анна отогрелась в присутствии Руби. Трудно было представить кого-либо вместо Руби, способной разделить чужие заботы и тяготы, да еще успешно разрешить столь сложное дело, как путешествие трех особ женского пола на далекий Цейлон.
Как частенько говаривал отец Анны, пути Господни неисповедимы. Кто бы мог подумать, что бывшая девушка для радости, с яркими волосами, крашенными хной, по иронии судьбы станет Божьим благословением для благородно воспитанной дочери викария?
– Бедный маленький птенчик, – умилялась Руби, понизив голос. Она с благоговением наблюдала, как Челси умывается.
– Она слушается тебя лучше, чем меня, – улыбнулась Анна.
– Потому что я ее не балую. Анна, ты слишком мягкая. И не только с Челси, а со всеми. Такая же, как твой отец.
Руби замолчала, пытаясь обмахнуть лицо, покрывшееся бисеринками пота. В руках она держала прелестный резной веер слоновой кости, который ей презентовал один из моряков недели две назад, изливаясь бесчисленными комплиментами. Анна догадывалась, как Руби заслужила подобную любезность, но спросить опасалась. Руби всегда любила мужчин и умела с ними обращаться. Вникать в подробности ее взаимоотношений с противоположным полом Анна себе не позволяла.
– О Боже, как же жарко!
Руби так энергично поигрывала веером, что и до Анны долетало дуновение ветерка. Было нестерпимо жарко, даже несмотря на восточный ветер. Лоб Анны тоже заметно увлажнился, а ее черное траурное платье с длинными рукавами неприятно липло к телу. Но скрыться от жары было некуда. На нижней палубе было еще жарче.
– Летом станет полегче, ведь муссоны приносят обычно прохладу.
– Надеюсь! Тело буквально плавится от этой жары. Руби повернулась, со вздохом взглянув на безоблачное небо на горизонте.
– Капитан Роб говорит, что мы завтра еще до ночи придем в порт.
Капитан Роб – весьма достойный седовласый джентльмен, еще один из многочисленных обожателей Руби, Анна не позволяла себе строить догадки о том, перешло ли их знакомство за пределы обычного флирта и насколько. Но все остальные, кто присутствовал на борту, называли его капитаном Маршаллом.
– Замечательно! Я не дождусь, когда смогу покинуть этот корабль. Такое чувство, что мы плывем уже несколько месяцев.
– Время бы шло намного скорее, если б ты обращала внимание на этих бравых джентльменов, которые с таким интересом поглядывают на тебя.
Анна вздохнула. Примерно так начинался у них разговор не менее дюжины раз, но Руби упрямо не хотела обсуждать эту тему.
– Я вдова. Ты не забыла об этом? – сказала Анна. – Я была уже замужем, у меня есть ребенок, и мне совершенно неинтересно переглядываться с мужчинами.
Руби неодобрительно сморщила нос.
– Неестественно, что такая хорошенькая молодая женщина, как ты, не интересуется мужчинами.
– Еще нет и. года, как умер Пол...
– Обычно говорят: если ты свалился с лошади, самое лучшее, что ты можешь сделать, это снова на нее взобраться.
– Брак не лошадь!
– Кто говорит о браке? Я имею в виду только небольшое развлечение. Позволь себе капельку радости. Насколько мне известно, мужчины для этого подходят лучше всего.
– Ты бесстыдна, Руби. – На губах Анны мелькнула легкая улыбка, а Руби покачала головой.
– И вовсе не бесстыдная, а честная. Признайся начистоту! Ты ведь не можешь сказать, что не думаешь о том, каково это было бы, если б один из этих джентльменов обнял и поцеловал тебя...
– Руби!
Несмотря на негодующее восклицание Анны, слова Руби вызвали в ней очень живое, но отнюдь не желанное воспоминание. И образ, в течение многих недель вторгавшийся в ее сны. И каждый раз во сне к ней являлся мрачный, но неописуемо красивый темноволосый грабитель. Его поцелуи, руки на ее груди и бедрах... Почти с физическим усилием она попыталась отогнать докучливое воспоминание.
– Я не интересуюсь мужчинами!
Руби открыла было рот, собираясь ответить Анне, но вдруг заметила Челси, спокойно направлявшуюся к ним.
– Я умылась!
Девочка вернулась с личиком, сияющим и вымытым до блеска. Анна была очень рада, что дочь спасла ее от дальнейшей дискуссии о мужчинах.
– Да, уж ты постаралась на славу...
Анна провела пальцем по прохладной щечке дочери. Ее рука на мгновение задержалась на ее шелковистой головке.
– Твой носик порозовел. Тебе надо надеть шляпку.
– О, мама, я забыла!
После смерти Пола девочка как-то замкнулась в себе и все время боялась вызвать недовольство матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Руби даже пыталась привить обретенную ею драгоценную светскую мудрость этому «бедному цыпленочку», оставшемуся без матери. Иногда это забавляло славного преподобного, иногда ужасало, но так или иначе это положило начало нерушимой дружбе Анны и Руби. Даже после того как Анна вышла замуж за Пола и уехала на Цейлон, они постоянно, хоть и не часто, обменивались письмами.
Если бы Руби, овдовевшая несколько лет назад, не жила бы на крошечный доход в маленькой арендуемой квартирке в одном из самых грязных районов Лондона, Анна давно сбежала к ней. Но такая среда никак не подходила Челси, а доход Руби, на который она сама с трудом существовала, не позволял выжить троим.
И вот после тяжелого двухдневного путешествия в дилижансе, а потом в наемной двуколке Анна с усталой и голодной Челси нежданно-негаданно явилась к Руби. Руби, конечно же, удивилась, но приняла обеих с распростертыми объятиями. Она сразу же уложила Челси в постель, заботливо подоткнув одеяло. Когда же ребенок уснул, Руби слушала как зачарованная историю Анны обо всех ее злоключениях. Руби смеялась, узнав о том, что Анна оставила Грэму записку, где сообщала ему, что скорее умрет с голоду в сточной канаве со своим ребенком, чем отдастся ему. Руби ничуть не шокировал рассказ Анны о краже – напротив, она даже поаплодировала ей. Руби быстро сообразила, что нельзя продавать сразу весь гарнитур. Надо было действовать очень осторожно, иначе можно было привлечь к себе нежелательное внимание. Решено было сначала продать браслет. С помощью знакомого «джентльмена» сделка была совершена, и Руби вернулась с таким количеством денег, о котором Анна не могла и помыслить. Когда Анна попыталась вручить Руби ее долю, та с негодованием отвергла это предложение, сказав, что хочет сопровождать Анну и Челси на Цейлон. В конце концов, что ей делать в Англии, раз Джон умер? И кто бы стал присматривать за Анной и ее дочерью, этими младенцами, заплутавшими в лесу?
Во все время путешествия Анна неустанно благодарила свою счастливую звезду, пославшую ей Руби. Свирепый вид, резковатые манеры и решительная речь ее спутницы творили чудеса, когда приходилось иметь дело с клерками пароходства и моряками. Челси привыкла к няньке и полюбила ее, да и сама Анна отогрелась в присутствии Руби. Трудно было представить кого-либо вместо Руби, способной разделить чужие заботы и тяготы, да еще успешно разрешить столь сложное дело, как путешествие трех особ женского пола на далекий Цейлон.
Как частенько говаривал отец Анны, пути Господни неисповедимы. Кто бы мог подумать, что бывшая девушка для радости, с яркими волосами, крашенными хной, по иронии судьбы станет Божьим благословением для благородно воспитанной дочери викария?
– Бедный маленький птенчик, – умилялась Руби, понизив голос. Она с благоговением наблюдала, как Челси умывается.
– Она слушается тебя лучше, чем меня, – улыбнулась Анна.
– Потому что я ее не балую. Анна, ты слишком мягкая. И не только с Челси, а со всеми. Такая же, как твой отец.
Руби замолчала, пытаясь обмахнуть лицо, покрывшееся бисеринками пота. В руках она держала прелестный резной веер слоновой кости, который ей презентовал один из моряков недели две назад, изливаясь бесчисленными комплиментами. Анна догадывалась, как Руби заслужила подобную любезность, но спросить опасалась. Руби всегда любила мужчин и умела с ними обращаться. Вникать в подробности ее взаимоотношений с противоположным полом Анна себе не позволяла.
– О Боже, как же жарко!
Руби так энергично поигрывала веером, что и до Анны долетало дуновение ветерка. Было нестерпимо жарко, даже несмотря на восточный ветер. Лоб Анны тоже заметно увлажнился, а ее черное траурное платье с длинными рукавами неприятно липло к телу. Но скрыться от жары было некуда. На нижней палубе было еще жарче.
– Летом станет полегче, ведь муссоны приносят обычно прохладу.
– Надеюсь! Тело буквально плавится от этой жары. Руби повернулась, со вздохом взглянув на безоблачное небо на горизонте.
– Капитан Роб говорит, что мы завтра еще до ночи придем в порт.
Капитан Роб – весьма достойный седовласый джентльмен, еще один из многочисленных обожателей Руби, Анна не позволяла себе строить догадки о том, перешло ли их знакомство за пределы обычного флирта и насколько. Но все остальные, кто присутствовал на борту, называли его капитаном Маршаллом.
– Замечательно! Я не дождусь, когда смогу покинуть этот корабль. Такое чувство, что мы плывем уже несколько месяцев.
– Время бы шло намного скорее, если б ты обращала внимание на этих бравых джентльменов, которые с таким интересом поглядывают на тебя.
Анна вздохнула. Примерно так начинался у них разговор не менее дюжины раз, но Руби упрямо не хотела обсуждать эту тему.
– Я вдова. Ты не забыла об этом? – сказала Анна. – Я была уже замужем, у меня есть ребенок, и мне совершенно неинтересно переглядываться с мужчинами.
Руби неодобрительно сморщила нос.
– Неестественно, что такая хорошенькая молодая женщина, как ты, не интересуется мужчинами.
– Еще нет и. года, как умер Пол...
– Обычно говорят: если ты свалился с лошади, самое лучшее, что ты можешь сделать, это снова на нее взобраться.
– Брак не лошадь!
– Кто говорит о браке? Я имею в виду только небольшое развлечение. Позволь себе капельку радости. Насколько мне известно, мужчины для этого подходят лучше всего.
– Ты бесстыдна, Руби. – На губах Анны мелькнула легкая улыбка, а Руби покачала головой.
– И вовсе не бесстыдная, а честная. Признайся начистоту! Ты ведь не можешь сказать, что не думаешь о том, каково это было бы, если б один из этих джентльменов обнял и поцеловал тебя...
– Руби!
Несмотря на негодующее восклицание Анны, слова Руби вызвали в ней очень живое, но отнюдь не желанное воспоминание. И образ, в течение многих недель вторгавшийся в ее сны. И каждый раз во сне к ней являлся мрачный, но неописуемо красивый темноволосый грабитель. Его поцелуи, руки на ее груди и бедрах... Почти с физическим усилием она попыталась отогнать докучливое воспоминание.
– Я не интересуюсь мужчинами!
Руби открыла было рот, собираясь ответить Анне, но вдруг заметила Челси, спокойно направлявшуюся к ним.
– Я умылась!
Девочка вернулась с личиком, сияющим и вымытым до блеска. Анна была очень рада, что дочь спасла ее от дальнейшей дискуссии о мужчинах.
– Да, уж ты постаралась на славу...
Анна провела пальцем по прохладной щечке дочери. Ее рука на мгновение задержалась на ее шелковистой головке.
– Твой носик порозовел. Тебе надо надеть шляпку.
– О, мама, я забыла!
После смерти Пола девочка как-то замкнулась в себе и все время боялась вызвать недовольство матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79