Она обняла девочку, а Рэйчел великодушно пообещала:
— Я с ней поделюсь этой пони.
— Этим пони, он мальчик, — поправил Брэмур.
— А как его зовут? — спросила, сияя, Рэйчел.
— Я его не спрашивал, но думаю, что вы сами можете придумать им обоим имена.
— А можно мне сейчас на нем… на ней покататься? — Аннабелла умоляюще глядела на Брэмура.
Маркиз вопросительно взглянул на Джэнет, а та, в свою очередь, посмотрела на Аннабеллу и Рэйчел. Брэмур явно покорил их сердца. Он завоевал их доверие за один день, а ей для этого потребовалось несколько месяцев.
Внезапно Джэнет почувствовала раздражение и страх. А что, если он это доверие потом обманет, как когда-то обманул ее надежды? Вдруг он сразу изменит свое отношение к девочкам, когда устанет от их присутствия? Это для них будет больнее презрительного отцовского равнодушия. И она этого не допустит. Они и так мало кому доверяют. Джэнет нагнулась и взяла Аннабеллу на руки.
— Ну конечно, моя ласточка!
Посадив девочку в седло, она повела пони по двору, не глядя на Брэмура, а он посадил Рэйчел на гнедого.
— Может быть, сначала Грэйс? — сказала средняя дочь, которая изо всех сил старалась быть доброй девочкой.
— Нет, я в другой раз, — отказалась Грэйс и отступила назад. С нее было достаточно той радости, которую испытывали сестры. В ее взгляде прочно поселилось недоверие к людской доброте.
Они сделали несколько кругов, и Джэнет стала снимать Аннабеллу.
— Не хочу, — запротестовала младшенькая.
— Зато я завтра поучу тебя ездить самостоятельно, — предложила Джэнет. Аннабелла надулась.
— Знаешь, ведь пони очень утомилась, она столько сегодня уже прошла.
— Правда? — встревожилась добросердечная Аннабелла.
— Да, и она уже заслужила на сегодня свой овес. А ты можешь угостить ее морковкой, чтобы она себя почувствовала совсем как дома.
— Хорошо.
Как только Джэнет сняла ее с седла, Аннабелла сразу подбежала к маркизу и обняла его за шею:
— Спасибо. Я вас люблю.
Его суровый взгляд смягчился, он обнял девочку, а потом выпрямился и взглянул на Джэнет. В его глазах она ожидала увидеть удовлетворение, даже торжество, но в нем сквозила такая боль! Впрочем, Брэмур тут же отвернулся, и Джэнет подумала, что, вероятно, ошиблась.
— Я провожу девочек в замок, — сказал он.
— А за пони я вам заплачу, как только Лохэн… — И Джэнет замолчала. Лохэн тоже всецело зависел от Брэмура, от его благотворительности.
— Это мой подарок, Джэнет. Пожалуйста, не лишайте меня этой радости. — Голос был умоляющий, ни следа спеси или снисходительности. — Кстати, я сегодня вечером уезжаю. Вернусь только через несколько дней. Если что-нибудь понадобится, скажите Торкилу.
— Мне ничего не нужно.
— Только не пытайтесь вернуться в Лохэн! — предупредил ее Нил.
— А что, вы меня опять сюда притащите?
— Да, — ответил он холодно. — Притащу.
— И вы хотите, чтобы я обещала быть примерной пленницей?
— Нет, я хочу, чтобы вы были моей гостьей, которая всем довольна.
— Вы можете подкупить моих дочерей, но не меня!
— Но я не пытался их подкупить.
— Разве пони — это не подкуп, милорд?
— Мне просто хочется, чтобы им было здесь хорошо и весело. И безопасно.
— Я чувствую себя в гораздо большей безопасности у себя дома, нежели здесь, где я живу как в тюрьме.
— А как же безопасность ваших детей?
— Я сама смогу о них позаботиться! Во всяком случае, защитить от неисполненных обещаний.
Джэнет вспыхнула от смущения. Она вовсе не собиралась говорить такое. Не надо ему знать, как глубоко он некогда уязвил ее сердце. Как много причинил ей зла.
— Такого не будет никогда, — тихо сказал Нил.
— А почему я должна вам верить?
— Может, и не должны, но, пожалуйста, все же поверьте, что в Лохэне вам жить опасно.
— А здесь мне жить не хочется…
— Я постараюсь не надоедать вам больше, чем это необходимо.
Джэнет вдруг стало его жаль. Может быть, она к нему в чем-то несправедлива? Но она не может ему верить, как прежде. Одна только эта мысль ее ужасает. И она не смогла бы снова пережить боль обманутого доверия.
— И поэтому вы сейчас уезжаете?
— Нет, мне надо закончить одно небольшое дело.
— У вас, как мне кажется, немало таких незаконченных дел.
Нехорошо, если это прозвучало как вопрос. Ее совершенно не касаются его отъезды и приезды. А лучше всего ему бы исчезнуть отныне и навсегда из ее жизни. Тогда ее бы не разрывали такие противоречивые чувства.
Брэмур посмотрел на нее долгим взглядом, потом взял обоих пони за поводья и повел их в конюшню.
Джэнет пошла с детьми к дому. Она ведь обещала достать морковок для пони, но сначала нужно было ублажить их юные аппетиты яблочными слойками.
Сердце билось в груди глухо и неровно. На языке вертелись несказанные горькие, ядовитые слова. Куда это он направляется в полночь, хотела бы она знать!
Аннабелла подбежала и взяла ее за руку.
— Мама, тебе понравились пони?
Джэнет, разумеется, не стала портить один из самых чудесных моментов в ее жизни и только спросила:
— А как ты думаешь назвать свою лошадку?
— Конечно, Белоснежка!
— Да, Белоснежка — это замечательно.
— А пони Рэйчел можно назвать Принцем Дезире!
— Ну, я думаю, надо сначала посоветоваться с Рэйчел и Грэйс.
— А Грэйс сказала, что ей не нужен пони.
— Я думаю, твоя сестренка просто очень добра и отказывается ради вас с Рэйчел.
— Ну тогда она может кататься на Белоснежке когда захочет.
Они вошли на кухню — и замерли при виде представившегося зрелища. Самсон каким-то образом сумел проникнуть сюда раньше их, свалил поднос со слойками, и Далила сейчас с упоением его вылизывала, а щенок, весь в сахарной пудре и джеме, виновато выглядывал из-под стула и вилял хвостом.
— Ты отвратительная собака! — воскликнула Грэйс, подойдя к нему.
Щенок опрокинулся на спину и жалобно высунул язык.
Появился Торкил, нахмурившись, посмотрел на крошево и виноватого щенка, но Грэйс сразу схватила Самсона на руки:
— Это я уронила поднос. Его лицо немного смягчилось.
— Да, понимаю, леди Грэйс.
— Извините.
— Ничего. Кухарка еще испечет к вечернему чаю.
— К чаю? — удивилась Джэнет.
Эти два дня, что они находились здесь, чаю им не предлагали. Наверное, потому, что Брэмур был не расположен их слишком баловать.
— Да, миледи. Милорд просил сервировать сегодня пятичасовой чай. Он считает, что девочкам это доставит удовольствие.
Ну что ж, хотя бы девочкам. Ее удовольствие или неудовольствие, очевидно, в расчет не принимаются.
— Спасибо.
— Мне приказано подать чай в детскую.
Значит, Брэмур не собирается принять участие в чаепитии. Что ж, тем лучше! И все же Джэнет почувствовала легкое разочарование. Почему? «Да просто мне хотелось бы знать побольше о его планах, — твердила она себе. — Куда он едет, надолго ли».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92