Тут треск петард объявил о начале зрелища. Переждав грохот, Диана неуверенно улыбнулась виконту:
— Боюсь, я скорее расплачусь, чем устрою скандал. Хотя ты, может быть, предпочел бы сцену.
— Ты совершенно права, — подтвердил Сент-Обен. — Но все это не имеет никакого отношения к тому, о чем я собирался тебе сказать. — Он замолк, словно обдумывая, как преподнести Диане новость о своем отъезде, а затем просто промолвил:
— Дело в том, что я должен уехать на некоторое время.
— Нечто вроде поездки в Ирландию? — спросила девушка.
— Не совсем, — отрицательно покачал головой виконт. — Меня не будет гораздо дольше и, возможно, я… не вернусь.
Диана смотрела на него остановившимся взглядом, стараясь постичь смысл его слов.
— Ты направляешься на континент по какому-то секретному делу? — спросила она после долгой паузы вдруг севшим голосом.
В красной вспышке фейерверка Диана увидела, как виконт кивнул, но вслух он произнес:
— Я не могу говорить об этом, Диана. Если все будет хорошо, я вернусь через несколько недель.
— А если все не будет хорошо?! — вскричала девушка, вцепившись в руку Джерваза.
— Тебе не надо беспокоиться. Утром я напишу своему адвокату записку. Если я не вернусь, ты будешь обеспечена.
— Я совсем не это имела в виду, — выкрикнула Диана, силясь сдержать слезы. — Ты не можешь просто так позволить убить себя. Между нами еще столько не решено!
На сей раз их уголок осветило фиолетовым светом, и девушка успела заметить, как напряглось лицо ее любовника.
— Стало быть, ты будешь ждать моего возвращения? — тихо спросил он.
— Конечно. — Грохот фейерверка повторялся все чаще. Диана судорожно сглотнула, чувствуя, как к ее горлу подкатил комок. — Но зачем ты привел меня в Воксхолл?
Джерваз задумался.
— Знаешь… — неуверенно начал он, — мне казалось, если этот вечер мы проведем не так, как обычно, ты лучше запомнишь его.
— Так это означает, что ты уедешь уже завтра? Виконт кивнул, и Диана резко поднялась. Она не могла дышать, слезы душили ее. Джерваз был не из тех людей, кто преувеличивает опасность: уж если он говорил, что может не вернуться из своей поездки, значит, его жизнь и впрямь под угрозой.
— Так что же мы тратим здесь время?! Пожалуйста, немедленно отвези меня домой. Я знаю, что нужно сделать, чтобы запомнить этот вечер получше!
Сент-Обен тоже встал. Кусты отгораживали их от остальных людей, и он в порыве крепко обнял девушку.
— Господи, Диана, ты так прекрасна, я так сильно хочу тебя!.. — прошептал он перед тем, как впиться в ее губы страстным поцелуем.
Новая серия взрывов сотрясла воздух, и их уединенный уголок осветился неровным оранжевым, зеленым и голубоватым светом. Их обожгло огнем желания. Люди, любующиеся на фейерверк, смеялись и аплодировали, а Диана и Джерваз все крепче прижимались друг к другу.
Наконец виконт отстранился от девушки и, вынув из кармана носовой платок, нежно стер слезы с ее щек. Дрожащим от страсти голосом он прошептал:
— Пойдем, пора домой… Я хочу заниматься с тобой любовью все оставшееся до отъезда время.
Зажмурив на мгновение глаза, Диана провела пальцами по своему лицу. Джерваз подхватил ее под руку и кратчайшим путем повел к своему экипажу.
А за кустами, невидимый любовниками, но слышащий каждое их слово, стоял, притаившись, граф де Везель. Руки его поглаживали набалдашник трости, на лице застыло удовлетворенное выражение. Итак, Сент-Обен направляется на континент по какому-то секретному делу. Можно не сомневаться, он собирается пересечь Ла-Манш на судне контрабандистов и высадиться на побережье Франции. Не нужно было долго думать, зачем шеф английских тайных агентов лично отправляется на континент. «Что ж, надо послать донесения патрулям и стражникам, охраняющим империю Наполеона», — думал де Везель.
Что и говорить, этот виконт далеко не глуп, даже, может быть, умен, но ему следовало бы быть во сто крат умнее, чтобы избежать расставленных сетей. Когда Сент-Обена не станет, графу будет куда легче жить, к тому же он сможет наконец прибрать к рукам эту хорошенькую развратную потаскушку.
Поправив шляпу набалдашником трости, граф направился к главной аллее. Он обязательно получит ее. Конечно, он — человек терпеливый, но на сей раз ему пришлось выжидать слишком долго, он даже устал от этого. Признаться, во всей Британии не было женщины, которую граф желал бы так сильно, как Диану Линдсей. Жаль, что она растрачивала свою красоту на этого Сент-Обена. Его агент, внедренный в дом Дианы, сообщал, что потаскушка верна своему любовнику, но это не останавливало Везеля.
Когда последний залп фейерверка громыхнул над головой графа, тот остановился и стал вглядываться в темноту, озаряемую яркими вспышками. Почему-то разноцветные огоньки напомнили ему миссис Линдсей; дыхание его участилось.
Граф де Везель с внезапной яростью ударил по ладони набалдашником своей трости…
Джерваз уходил от Дианы на рассвете. Девушка была права: Воксхолл будет забыт, но ночь, которая последовала после прогулки в сад, виконту не забыть никогда, проживи он хоть сотню лет. Она спустилась вниз, чтобы проводить Сент-Обена, прижалась к нему; ее спутанные кудри щекотали небритую щеку виконта. А потом Диана резко отступила назад, ее подбородок был гордо вздернут, она не проронила ни слова, чтобы удержать Джерваза лишнее мгновение. Сент-Обен был восхищен ее выдержкой. Если бы Диана в этот миг попросила его остаться и никуда не ездить, он едва ли смог бы воспротивиться ей.
Сент-Обен оставил распоряжение своему личному секретарю и помощнику в Уайтхолле. Затем Джерваз написал записку адвокату, которому было предписано назначить миссис Линдсей содержание, если виконт не вернется в Англию. Джерваз даже не понимал, почему так беспокоится: нет сомнений, что, не возвратись он из опасного путешествия, Диана быстро найдет себе другого покровителя, который, возможно, даже женится на ней. Нет, Диана не будет нуждаться, но это завещание даст ей понять, как много она значила для него.
Утром у Джерваза выдался свободный час, и он хотел было направиться к своей любовнице, но затем передумал: еще одного прощания ему было не вынести Вместо этого, почти противясь своей воле и, ненавидя себя за то, что собирался сделать, виконт решился воплотить в жизнь одну идею, которая вот уже несколько месяцев зрела в его голове.
Напротив дома Дианы находилось единственное заведение на Чарльз-стрит — небольшая аптека. Джерваз уже навел справки о ее хозяине и знал, что это был человек, с которым за соответствующую плату можно было договориться о чем угодно. Аптекарь, проводивший в своем заведении почти все время, сразу же признал в виконте человека, который бывал частым гостем в доме напротив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111