Еще не закончив разворот, еще не придав кораблю вращательное движение, он запустил ускорители на всю мощь. Последовал страшный толчок, корабль отлетел на некоторое расстояние боком, словно совершив прыжок в сторону. Все датчики перегрузок взвыли, замигали и вышли из строя: на такой скачок не был рассчитан ни один прибор. Равно как и корпус: и без того поврежденный, корабль мог просто развалиться на части.
Однако этого не случилось. А торпеды прошли мимо.
При такой перегрузке Энгус просто должен был лишиться сознания. Должен был беспомощно валяться в пилотском кресле, потеряв всякую ориентацию.
Но он, еще не закончив свой безумный маневр, выстрелил сам.
И чуть не попал. Поток частиц прошел так близко от вражеского корабля, что тот сам вынужден был произвести маневр уклонения.
Энгус не имел возможности идентифицировать атакующий корабль, но не испытывал на сей счет ни малейших сомнений. Конечно же, это был Ник Саккорсо, каким-то образом ухитрившийся проскочить гиперпространство и выйти прямо в фокусе сигнала бедствия, выдав след своих двигателей за след двигателей грузовика. Он обманом вынудил Энгуса последовать за ним и сбросить скорость, отчего «Красотка» превратилась в прекрасную мишень, а потом развернулся и атаковал.
Но сейчас не имело значения, кто и как заманил Энгуса в западню. Он попался, и теперь должен был бороться за свою жизнь.
Свою, «Красотки» и Мори.
Его корабль двигался с предельным ускорением, но скорость была еще слишком мала. А перегрузки делали недоступной информацию с экранов. Однако где находится враг и что он делает, Энгус чувствовал инстинктивно.
Поэтому ему снова удалось увернуться: поток частиц вражеского орудия лишь скользнул по обшивке, не нанеся «Красотке» ущерба. А «Красотка» выскочила из зоны обстрела, поразив противника тем, что еще не потеряла управления и даже совершает немыслимые маневры.
Перегрузка вжала затылок Энгуса в подголовник кресла, но на сей раз он видел экраны. На которых, в координатной сетке, был виден снова стремительно идущий в атаку враг. Выстрел мог последовать в любую секунду.
Первая мысль Энгуса была о том, чтобы еще раз уклониться. Но он уже понял, что в конечном счете более быстрая «Мечта капитана» его переиграет. Уйти от нее он мог надеяться лишь придав «Красотке» технически максимально возможное ускорение. В этом случае сам он неминуемо отключится. И придет в себя, не имея понятия, где находится, лишь когда корабль прекратит ускорение, исчерпав запас топлива.
Энгус не стал наращивать ускорение. И не стал резко менять курс: при набранной скорости инерционная перегрузка могла бы привести к кровоизлиянию, а торможение превратило бы его в легко поражаемую цель.
Вместо этого он стал выпускать в пространство позади себя статические мины.
Энгус не замечал, что его подбородок залит кровью. Каждый раз, когда он закусывал верхнюю губу, она начинала кровоточить снова.
Статические мины были крошечными: член команды, следивший за наружными сканерами, наверняка сосредоточил все внимание на «Красотке» и вполне мог их не заметить. Энгус выбрасывал их роями по десять-двенадцать штук, но они рассеивались так быстро, что не успевали внятно отобразиться на экранах вражеских радаров.
Если они выстрелят в него и попадут хоть в одну мину…
Лучше бы им, конечно, врезаться прямиком в минное поле…
Враг выстрелил. Приборы «Красотки» зафиксировали выброс энергии. Поток частиц из лучевого орудия снова задел корабль Энгуса, но, к счастью, снова лишь вскользь. Но зато на пути потока оказалось несколько статических мин.
Что и требовалось. Они взорвались, их взрывы вызвали детонацию остальных, а в результате выбросы энергии создали между «Красоткой» и преследователем завесу помех. Корабль Энгуса исчез с вражеских экранов. Атакующий корабль оглох и ослеп.
На то, чтобы определить источники помех, провести фильтрацию и восстановить видимость, у компьютера противника должно было уйти десять-пятнадцать секунд.
За это время Энгус успел резко свернуть, придать кораблю дополнительное ускорение и выключить не только двигатели, но вообще практически всю аппаратуру. Системы освещения, связи, обнаружения, даже жизнеобеспечения, – все, кроме бортового компьютера и пассивных сканеров. Были отключены даже энергетические установки, кроме реакторов, закачивавших энергию в лучевые пушки.
Энгус пытался стать невидимым, пытаясь таким образом скомпенсировать тактическое и силовое превосходство врага.
Он взмок от пота, но совершенно не замечал этого. Он даже не ругался и почти не дышал, словно воздух, в связи с отключением системы очистки, уже начал портиться. Все его внимание было приковано к экранам пассивных сканеров, работавших только на прием. Где-то там, в пустоте, находился враг. Энгус чувствовал его кожей, хотя его корабль был сейчас так же слеп, как и «Мечта капитана». С той лишь разницей, что преследовавшая его «Мечта капитана» не снижала энергетическую нагрузку, а значит, не могла оставаться невидимой. В этом заключалась надежда. И надежда оправдалась.
Экраны замерцали. Там.
Теперь противник двигался медленно и осторожно, Но работавшие двигатели и энергосистемы позволяли выделить это энергетическое пятно на фоне остаточных помех, вызванных взрывами статических мин.
Враг не знал, где Энгус, а значит, запросто мог подставить незащищенный борт под огонь его орудий.
А ну давайте, ублюдки.
Энгус не осмелился произнести, даже прошептать эти слова, как будто и вправду боялся, что противник сможет его услышать.
Ну давайте же, сукины дети. Сейчас я сделаю один славный выстрел. Всего один.
Если не считать легкого гула зарядных реакторов, «Красотка» двигалась совершенно бесшумно, и засечь ее Ник мог разве что в оптическом диапазоне, как тень на фоне звездного поля. Однако на таком расстоянии это было почти невозможно, и даже если бы такое случилось, компьютерам потребуется время, чтобы определить, что же они увидели.
Время. Как раз то единственное, в чем нуждался сейчас Энгус. Наверное, он не промахнется и выстрелив сию же секунду, но слишком поспешный выстрел может оказаться не смертельным. А если подпустить врага поближе, появится возможность достать его торпедой.
Чтобы вскрыть эту кастрюлю, хватит всего одной торпеды. Энгус не сомневался в этом, он знал, на что способны его торпеды. А потому ждал.
Ну давайте, дерьмоголовые затраханные подонки.
Он ждал.
Его сканеры зарегистрировали мощный выброс энергии слишком поздно.
Враг засек его. Засек, когда Энгус уже был готов разнести его в клочья. Засек или сообразил, что он может делать.
Вражеский корабль резко рванулся с места.
В бешенстве Энгус выстрелил из лучевых орудий, словно добавляя к потоку частиц всю свою неистовую ненависть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43