Вы думаете…
Ридра снова повернулась к нему.
— Но это я, Батчер. Я не поняла вас. Пожалуйста, поверьте мне, вам нужно еще немногому научиться.
— Вы верите мне, — кратко ответил он.
— Тогда слушайте, мы встретились на полпути. Я не окончательно научил вас относительно «вас» и «я». Мы создали свой особый язык и говорим на нем.
— Но…
— Послушайте, всякий раз, как в последние десять минут вы говорили «вы», вам следовало сказать «я». Всякий раз, как вы говорили «я», вы имели в виду «вы».
Он опустил глаза в пол, потом вновь поднял их, все еще не отвечая.
— То, что говорю о себе, как «я», вы должны говорить «вы» и наоборот, понимаете.
— Значит, это разные слова, для одного и того же они не различимы?
— Нет… Только… Да! Они означают один и тот же тип отношения. В некотором отношении они одно и тоже.
Рискуя все запутать, она кивнула.
— Я подозревала это, но вы, — он указал на нее, — научили меня, — он коснулся себя.
— И поэтому вы не должны убивать людей. Во всяком случае нужно чертовски много подумать, прежде чем сделать это. Когда вы говорите с Джебелом, я и вы существуем. Когда вы глядите на корабль или на экран, я и вы по-прежнему здесь.
— Мозг должен подумать об этом.
— Вы должны думать об этом больше.
— Если должен, значит буду. — Он снова коснулся ее лица. — Потому что вы научили меня. Потому что со мной вы не должны бояться ничего. Я только что научился и могу допускать ошибки, но убивать людей, не подумав об этом много раз, будет ошибкой, верно?! Теперь я правильно употребляю слова?
Ридра кивнула.
— Я не буду делать ошибок с вами. Это было бы слишком ужасно. Я буду делать как можно меньше ошибок. А однажды я научусь окончательно. — Он улыбнулся. — Будем надеяться, что никто не будет делать со мной ошибок. Мне жаль, если они будут делать их. Потому что я, вероятно, буду с ними быстро делать ошибки и мало думать при этом.
— На сегодня достаточно, — сказала Ридра. Она взяла его за руку. — Я рада, что я и вы вместе, Батчер.
Он охватил ее рукой, и она прижалась к его плечу.
— Спасибо, — прошептал он. — Спасибо и спасибо.
— Вы теплый, — сказала она, уткнувшись в его плечо, — давайте постоим еще немного.
Когда он остановился, она посмотрела на иго лицо, сквозь голубоватый туман и похолодела.
— Что это, Батчер?
Он взял ее лицо между своими ладонями и наклонил голову: его волосы упали ей на лоб.
— Батчер, вспомните, я говорила вам, что понимаю, о чем думают люди. Я чувствую, что что-то плохо. Вы говорите, чтобы я не боялась вас, но вы меня пугаете.
Она подняла его голову, на его глазах были слезы.
— Послушайте, что-то в вас пугает меня. Скажите, что это?
— Не могу, — хрипло сказал он. — Не могу, не могу сказать.
И единственное, что она немедленно поняла, было то, что это ужасная вещь, которую он может постичь своим новым сознанием.
Ридра видела его борьбу и боролась сама.
— Может, я могу помочь, Батчер? Существует способ проникнуть в мозг, и отыскать там…
Он отпрянул и покачал головой.
— Вы не должны… Вы не должны делать со мной этого. Пожалуйста.
— Батчер, я и… не буду. — Она была смущена. — Я не буду, — смущение причиняло боль. — Батчер… я… не… буду!
Юношеское заикание застревало в ее рту.
— Я… — начал он, тяжело дыша, но постепенно смягчаясь. — Я был один и не был. Я долгое время. Мне нужно еще немного побыть одному.
— Я… понимаю.
Подозрение, вначале очень смутное, пришло к ней.
Когда он отступил, оно усилилось.
— Батчер, вы читаете в моем мозгу?
Он выглядел удивленным.
— Нет, я даже не понимаю, как вы можете читать в моем.
— Хорошо. Я подумала, что вы прочитали что-то в моем мозгу и испугались меня.
Он покачал головой.
— Отлично, я вовсе не хочу, чтобы кто-то заглядывал мне под череп.
— Я скажу вам теперь, — сказал он, снова подходя к ней. — «Я» и «Вы» — одно и тоже, но я и вы очень различны. Я видел многое такое, о чем вы не знаете. Вы тоже знаете такое, что я никогда не видел. Вы сделали меня не одиноким. В моем мозгу есть многое о боли и о бегстве, о борьбе и, даже когда я был на Титане, о победе. Если вы в опасности и кто-то может сделать ошибку с вами, смотрите в мой мозг. Используйте это, если необходимо. Прошу вас только подождать, пока вы не сделаете кое-чего в начале.
— Я подожду, Батчер, — сказала она.
Он протянул руку.
— Идем.
Она взяла его руку, избегая шпоры.
— Нет необходимости смотреть течения стасиса, если чужой корабль дружественен Союзу. Мы с вами побудем вместе еще немного.
Она шла, прижавшись к его плечу.
— Друг или враг, — сказала Ридра, когда они проходили через сумерки, тяжелые от приведений. — Весь этот Захват временами кажется мне таким глупым. Здесь, на «Джебел Тарик», вы избегаете таких вопросов. Я завидую вам в этом.
— Вы направляетесь в штаб-квартиру Союза из-за Захвата?
— Верно. Но не удивляйтесь если я вернусь обратно.
— Через несколько шагов она снова взглянула вверх. — Есть еще одна вещь, которую я хотела бы прояснить для себя. Захватчики убили моих родителей, а второй Запрет чуть не убил меня. У двоих моих Навигаторов первую жену убили Захватчики. Рон все еще размышлял, насколько был прав Военный Двор. Никто не любит Захватчиков и Захват, но он продолжается. Он настолько велик, что я никогда реально не думала о том, чтобы охватить его. Странно видеть все человечество в его странной разрушительной борьбе. Может, не стоило беспокоиться и лететь в штаб-квартиру, может, следовало просить Джебела повернуть назад и двинуться в самые пустынные части Снэп.
— Захватчики, — сказал Батчер почти музыкально, — причинили вред многим людям: вам, мне… Мне тоже.
— Как?
— Болезнь мозга, я говорил вам. И это сделали Захватчики.
— Что они сделали?
Батчер пожал плечами.
— Первое что я вспомнил — это побег из Нуэва-Нуэва Йорка.
— Это огромный порт пограничной туманности Рака.
— Верно.
— Захватчики взяли вас в плен?
Он кивнул.
— И что-то сделали. Может быть, эксперимент, может быть, пытка. — Он пожал плечами, — не в этом дело. Я не мог вспомнить. Но когда я сбежал, я сбежал ни с чем: без памяти, без голоса, без слов, без имени.
— Возможно, вы были военнопленным или каким-нибудь важным лицом до того, как они захватили вас…
Батчер наклонился и прижал свою щеку к ее губам, чтобы заставить ее замолчать. Выпрямившись, он улыбнулся печально, как она заметила.
— Есть вещи, которых мозг не знает, но о которых может догадываться: я всегда был вором, убийцей, преступником. Я не был я. Захватчики поймали меня однажды. Я бежал. Союз поймал меня позже на Титане. Я бежал…
— Вы бежали с Титана?
Батчер кивнул.
— Меня, вероятно, поймали бы снова: так всегда бывает с преступниками во Вселенной. И, может быть, вновь бежал бы. — Он пожал плечами. — Может тогда меня не поймали бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Ридра снова повернулась к нему.
— Но это я, Батчер. Я не поняла вас. Пожалуйста, поверьте мне, вам нужно еще немногому научиться.
— Вы верите мне, — кратко ответил он.
— Тогда слушайте, мы встретились на полпути. Я не окончательно научил вас относительно «вас» и «я». Мы создали свой особый язык и говорим на нем.
— Но…
— Послушайте, всякий раз, как в последние десять минут вы говорили «вы», вам следовало сказать «я». Всякий раз, как вы говорили «я», вы имели в виду «вы».
Он опустил глаза в пол, потом вновь поднял их, все еще не отвечая.
— То, что говорю о себе, как «я», вы должны говорить «вы» и наоборот, понимаете.
— Значит, это разные слова, для одного и того же они не различимы?
— Нет… Только… Да! Они означают один и тот же тип отношения. В некотором отношении они одно и тоже.
Рискуя все запутать, она кивнула.
— Я подозревала это, но вы, — он указал на нее, — научили меня, — он коснулся себя.
— И поэтому вы не должны убивать людей. Во всяком случае нужно чертовски много подумать, прежде чем сделать это. Когда вы говорите с Джебелом, я и вы существуем. Когда вы глядите на корабль или на экран, я и вы по-прежнему здесь.
— Мозг должен подумать об этом.
— Вы должны думать об этом больше.
— Если должен, значит буду. — Он снова коснулся ее лица. — Потому что вы научили меня. Потому что со мной вы не должны бояться ничего. Я только что научился и могу допускать ошибки, но убивать людей, не подумав об этом много раз, будет ошибкой, верно?! Теперь я правильно употребляю слова?
Ридра кивнула.
— Я не буду делать ошибок с вами. Это было бы слишком ужасно. Я буду делать как можно меньше ошибок. А однажды я научусь окончательно. — Он улыбнулся. — Будем надеяться, что никто не будет делать со мной ошибок. Мне жаль, если они будут делать их. Потому что я, вероятно, буду с ними быстро делать ошибки и мало думать при этом.
— На сегодня достаточно, — сказала Ридра. Она взяла его за руку. — Я рада, что я и вы вместе, Батчер.
Он охватил ее рукой, и она прижалась к его плечу.
— Спасибо, — прошептал он. — Спасибо и спасибо.
— Вы теплый, — сказала она, уткнувшись в его плечо, — давайте постоим еще немного.
Когда он остановился, она посмотрела на иго лицо, сквозь голубоватый туман и похолодела.
— Что это, Батчер?
Он взял ее лицо между своими ладонями и наклонил голову: его волосы упали ей на лоб.
— Батчер, вспомните, я говорила вам, что понимаю, о чем думают люди. Я чувствую, что что-то плохо. Вы говорите, чтобы я не боялась вас, но вы меня пугаете.
Она подняла его голову, на его глазах были слезы.
— Послушайте, что-то в вас пугает меня. Скажите, что это?
— Не могу, — хрипло сказал он. — Не могу, не могу сказать.
И единственное, что она немедленно поняла, было то, что это ужасная вещь, которую он может постичь своим новым сознанием.
Ридра видела его борьбу и боролась сама.
— Может, я могу помочь, Батчер? Существует способ проникнуть в мозг, и отыскать там…
Он отпрянул и покачал головой.
— Вы не должны… Вы не должны делать со мной этого. Пожалуйста.
— Батчер, я и… не буду. — Она была смущена. — Я не буду, — смущение причиняло боль. — Батчер… я… не… буду!
Юношеское заикание застревало в ее рту.
— Я… — начал он, тяжело дыша, но постепенно смягчаясь. — Я был один и не был. Я долгое время. Мне нужно еще немного побыть одному.
— Я… понимаю.
Подозрение, вначале очень смутное, пришло к ней.
Когда он отступил, оно усилилось.
— Батчер, вы читаете в моем мозгу?
Он выглядел удивленным.
— Нет, я даже не понимаю, как вы можете читать в моем.
— Хорошо. Я подумала, что вы прочитали что-то в моем мозгу и испугались меня.
Он покачал головой.
— Отлично, я вовсе не хочу, чтобы кто-то заглядывал мне под череп.
— Я скажу вам теперь, — сказал он, снова подходя к ней. — «Я» и «Вы» — одно и тоже, но я и вы очень различны. Я видел многое такое, о чем вы не знаете. Вы тоже знаете такое, что я никогда не видел. Вы сделали меня не одиноким. В моем мозгу есть многое о боли и о бегстве, о борьбе и, даже когда я был на Титане, о победе. Если вы в опасности и кто-то может сделать ошибку с вами, смотрите в мой мозг. Используйте это, если необходимо. Прошу вас только подождать, пока вы не сделаете кое-чего в начале.
— Я подожду, Батчер, — сказала она.
Он протянул руку.
— Идем.
Она взяла его руку, избегая шпоры.
— Нет необходимости смотреть течения стасиса, если чужой корабль дружественен Союзу. Мы с вами побудем вместе еще немного.
Она шла, прижавшись к его плечу.
— Друг или враг, — сказала Ридра, когда они проходили через сумерки, тяжелые от приведений. — Весь этот Захват временами кажется мне таким глупым. Здесь, на «Джебел Тарик», вы избегаете таких вопросов. Я завидую вам в этом.
— Вы направляетесь в штаб-квартиру Союза из-за Захвата?
— Верно. Но не удивляйтесь если я вернусь обратно.
— Через несколько шагов она снова взглянула вверх. — Есть еще одна вещь, которую я хотела бы прояснить для себя. Захватчики убили моих родителей, а второй Запрет чуть не убил меня. У двоих моих Навигаторов первую жену убили Захватчики. Рон все еще размышлял, насколько был прав Военный Двор. Никто не любит Захватчиков и Захват, но он продолжается. Он настолько велик, что я никогда реально не думала о том, чтобы охватить его. Странно видеть все человечество в его странной разрушительной борьбе. Может, не стоило беспокоиться и лететь в штаб-квартиру, может, следовало просить Джебела повернуть назад и двинуться в самые пустынные части Снэп.
— Захватчики, — сказал Батчер почти музыкально, — причинили вред многим людям: вам, мне… Мне тоже.
— Как?
— Болезнь мозга, я говорил вам. И это сделали Захватчики.
— Что они сделали?
Батчер пожал плечами.
— Первое что я вспомнил — это побег из Нуэва-Нуэва Йорка.
— Это огромный порт пограничной туманности Рака.
— Верно.
— Захватчики взяли вас в плен?
Он кивнул.
— И что-то сделали. Может быть, эксперимент, может быть, пытка. — Он пожал плечами, — не в этом дело. Я не мог вспомнить. Но когда я сбежал, я сбежал ни с чем: без памяти, без голоса, без слов, без имени.
— Возможно, вы были военнопленным или каким-нибудь важным лицом до того, как они захватили вас…
Батчер наклонился и прижал свою щеку к ее губам, чтобы заставить ее замолчать. Выпрямившись, он улыбнулся печально, как она заметила.
— Есть вещи, которых мозг не знает, но о которых может догадываться: я всегда был вором, убийцей, преступником. Я не был я. Захватчики поймали меня однажды. Я бежал. Союз поймал меня позже на Титане. Я бежал…
— Вы бежали с Титана?
Батчер кивнул.
— Меня, вероятно, поймали бы снова: так всегда бывает с преступниками во Вселенной. И, может быть, вновь бежал бы. — Он пожал плечами. — Может тогда меня не поймали бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109