Так или иначе, сотрясение мозга может привести к смерти. Можно и не подозревать о том, что тебе грозит. День-другой – и поминай как звали!
Но и это еще не все. Джим чувствовал, что его организм истощен. Скорее всего, Джим потерял в весе, а ненормальное отношение веса к росту ничего хорошего не сулит. Да и о каком здоровье может идти речь, если со связанными за спиной руками тащишься из последних сил по этой чертовой горной дороге.
В голову пришла неожиданная мысль. Правда, она противоречила здравому смыслу. Но ведь могло случиться и так, что пробравшиеся в лагерь караванщиков люди похитили только Джима и Брайена. В таком случае Джим может освободить их обоих с помощью магии. Хотя с этим лучше подождать. Сначала надо выяснить, что же произошло на самом деле. Да и может случиться, что дорога, по которой они сейчас идут, приближает их с Брайеном к Пальмире.
Хорошо бы для начала прошла головная боль, тогда бы легче думалось. Пощупать голову тоже не мешало. Может, на ней здоровенная шишка, а то и рваная рана. Пожалуй, стоит воспользоваться магией. Если ее следует использовать в разумных целях, то сейчас самый подходящий случай. Магия не исцеляет от болезни, но она может лечить раны. Нанесенный по голове удар повлек за собой рану. Мозг Джима тоже несомненно получил повреждение. Предстояло сосредоточиться несмотря на головную боль. Джим прикрыл глаза и на удивление легко вызвал мысленное изображение своего мозга. Он вздулся и был неестественного красноватого цвета. Постепенно вздутие и покраснение исчезли.
Неожиданно прошла боль. Оставалось надеяться, что сотрясение мозга было несильным. Но теперь, когда перестала болеть голова, дали знать о себе руки. Врезавшиеся в запястья веревки мешали нормальному кровообращению. Джим уже решил было снова прибегнуть к магии, но вовремя спохватился. Если он ослабит веревки, это могут заметить. Возможно, кто-то из окружавших Джима людей только и ждет того, чтобы убедиться в его способностях. По всей вероятности, руками лучше заняться позже и попытаться освободить их каким-то другим образом.
Между тем тропа, по которой двигался отряд, перешла в узкий проход между горами, за которым открылась небольшая долина. Из возвышавшейся за проходом в долину скалы бил ключ, очень похожий на тот, рядом с которым останавливались караванщики. У подножия скалы образовалось крохотное озерцо, воды которого скатывались дальше по склону долины.
Джим увидел, что шедшие впереди охранники склонились над озерцом и принялись пить. При виде воды Джим почувствовал неимоверную жажду. Он ускорил шаг и встал за спинами людей, ожидающих своей очереди подойти к озерцу.
– Прочь отсюда, неверный! – раздался у самого уха Джима голос одного из охранников.
Сострадания в голосе говорившего не было и в помине, и все-таки Джим решил воспользоваться возможностью вступить в разговор:
– У меня онемели руки. Может, ты развяжешь или хотя бы ослабишь веревки? Я никуда не денусь. Со связанными руками не нагнуться к воде.
Вместо ответа Джим получил удар по лицу и чуть не упал от неожиданности.
Поднялся гвалт. Джима с охранником обступили люди. Протиснувшись сквозь толпу, к ударившему Джима охраннику подошел человек:
– Что случилось?
– Он хотел бежать, – ответил охранник, кивая на Джима.
– Он лжет! – раздался голос Брайена. Расталкивая людей плечами, он подошел к месту происшествия.
– Этот человек только попросил, чтобы ему ослабили на руках веревки. У нас затекли руки. Если вы даже развяжете веревки, ничего не случится. Мы безоружны, и нам некуда бежать, – заявил Брайен.
– Он действительно не хотел бежать?
– Да нет же, черт бы вас всех побрал! – выпалил Брайен. – Я – английский рыцарь, и моему слову можно верить.
Лицо Брайена походило на сплошное месиво. Глаза заплыли, нос слегка свернут, а синякам и кровоподтекам и числа нет. К тому же, как заметил Джим, Брайен еще и хромал.
– Да сам он врет... – забубнил ударивший Джима охранник и тут же полетел на землю от удара человека, проводившего расследование.
– Здесь я судья, и я знаю, кто врет. Врешь ты, а не эти неверные.
Джим сомневался в своей благонадежности. Ведь он хотел сам освободить себе руки. И что самое странное, пострадай от таких его действий этот охранник, Джим вряд ли сочувствовал бы ему больше, чем сейчас, когда бесстрастно смотрел на поверженного наземь человека.
– Развяжите им руки! Пусть эти люди напьются! – приказал вершитель правосудия и направился прочь.
Веревки сняли, но вместо ожидаемого облегчения Джим почувствовал нестерпимую боль. Казалось, руки поместили в пыточную машину. Джим чуть не пожалел, что с него сняли путы, но потом понял: восстанавливается нормальное кровообращение.
Джим взглянул на Брайена. Тот не подавал никаких признаков беспокойства, хотя им наверняка владели те же неприятные ощущения. Столпившиеся вокруг охранники весело поглядывали на Джима с Брайеном, по-видимому ожидая увидеть приятное зрелище – сопровождаемые стонами корчи пленников. Джим постарался придать лицу бесстрастное выражение. Боль стала стихать. Джим вытянул перед собой руки и осмотрел запястья. Веревки протерли кожу до мяса, оставив на запястьях кровоточащие борозды. Джим склонился над озерцом, напился и промыл раны. Можно залечить их с помощью магии, но Джим опасался, что на быстрое исцеление рук обратят внимание. Тогда охранники догадаются о его способностях. Нет уж, чем меньше народу будет знать, что он маг, тем лучше.
Брайен тоже помылся. Теперь он выглядел лучше, кровоподтеки с лица исчезли. На этот раз ни Джиму, ни Брайену руки не связали. Джим ощупал голову. Шишки от удара не было. Возможно, она сошла на нет после того, как Джим прибег к магии.
Джим и Брайен пили и мылись последними, и, как только они отошли от озерца, отряд снова тронулся в путь. Только один человек, тот, который пришел Джиму на помощь, ехал на лошади. Остальные шли пешком позади него. Когда тропа расширилась, Джим с Брайеном пошли рядом. Казалось, на них никто не обращал внимания.
Пленники шли молча. Они лишь обменялись понимающими взглядами. Охранники были рядом и могли подслушать разговор. Только теперь Джим пожалел, что в этом новом для него мире все, похоже, говорят на одном языке.
Если бы здесь существовало то же великое множество языков, что и в двадцатом веке, Джим с Брайеном могли бы разговаривать по-английски, не опасаясь, что их поймут охранники. В крайнем случае они могли бы говорить на сомерсетширском диалекте, получившем широкое распространение в той части Англии, где Джим с Брайеном сейчас жили. Этот диалект был понятен каждому англичанину, но возможно, поставил бы в тупик здешних жителей. Впрочем, у них с Брайеном еще будет возможность обсудить создавшееся положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Но и это еще не все. Джим чувствовал, что его организм истощен. Скорее всего, Джим потерял в весе, а ненормальное отношение веса к росту ничего хорошего не сулит. Да и о каком здоровье может идти речь, если со связанными за спиной руками тащишься из последних сил по этой чертовой горной дороге.
В голову пришла неожиданная мысль. Правда, она противоречила здравому смыслу. Но ведь могло случиться и так, что пробравшиеся в лагерь караванщиков люди похитили только Джима и Брайена. В таком случае Джим может освободить их обоих с помощью магии. Хотя с этим лучше подождать. Сначала надо выяснить, что же произошло на самом деле. Да и может случиться, что дорога, по которой они сейчас идут, приближает их с Брайеном к Пальмире.
Хорошо бы для начала прошла головная боль, тогда бы легче думалось. Пощупать голову тоже не мешало. Может, на ней здоровенная шишка, а то и рваная рана. Пожалуй, стоит воспользоваться магией. Если ее следует использовать в разумных целях, то сейчас самый подходящий случай. Магия не исцеляет от болезни, но она может лечить раны. Нанесенный по голове удар повлек за собой рану. Мозг Джима тоже несомненно получил повреждение. Предстояло сосредоточиться несмотря на головную боль. Джим прикрыл глаза и на удивление легко вызвал мысленное изображение своего мозга. Он вздулся и был неестественного красноватого цвета. Постепенно вздутие и покраснение исчезли.
Неожиданно прошла боль. Оставалось надеяться, что сотрясение мозга было несильным. Но теперь, когда перестала болеть голова, дали знать о себе руки. Врезавшиеся в запястья веревки мешали нормальному кровообращению. Джим уже решил было снова прибегнуть к магии, но вовремя спохватился. Если он ослабит веревки, это могут заметить. Возможно, кто-то из окружавших Джима людей только и ждет того, чтобы убедиться в его способностях. По всей вероятности, руками лучше заняться позже и попытаться освободить их каким-то другим образом.
Между тем тропа, по которой двигался отряд, перешла в узкий проход между горами, за которым открылась небольшая долина. Из возвышавшейся за проходом в долину скалы бил ключ, очень похожий на тот, рядом с которым останавливались караванщики. У подножия скалы образовалось крохотное озерцо, воды которого скатывались дальше по склону долины.
Джим увидел, что шедшие впереди охранники склонились над озерцом и принялись пить. При виде воды Джим почувствовал неимоверную жажду. Он ускорил шаг и встал за спинами людей, ожидающих своей очереди подойти к озерцу.
– Прочь отсюда, неверный! – раздался у самого уха Джима голос одного из охранников.
Сострадания в голосе говорившего не было и в помине, и все-таки Джим решил воспользоваться возможностью вступить в разговор:
– У меня онемели руки. Может, ты развяжешь или хотя бы ослабишь веревки? Я никуда не денусь. Со связанными руками не нагнуться к воде.
Вместо ответа Джим получил удар по лицу и чуть не упал от неожиданности.
Поднялся гвалт. Джима с охранником обступили люди. Протиснувшись сквозь толпу, к ударившему Джима охраннику подошел человек:
– Что случилось?
– Он хотел бежать, – ответил охранник, кивая на Джима.
– Он лжет! – раздался голос Брайена. Расталкивая людей плечами, он подошел к месту происшествия.
– Этот человек только попросил, чтобы ему ослабили на руках веревки. У нас затекли руки. Если вы даже развяжете веревки, ничего не случится. Мы безоружны, и нам некуда бежать, – заявил Брайен.
– Он действительно не хотел бежать?
– Да нет же, черт бы вас всех побрал! – выпалил Брайен. – Я – английский рыцарь, и моему слову можно верить.
Лицо Брайена походило на сплошное месиво. Глаза заплыли, нос слегка свернут, а синякам и кровоподтекам и числа нет. К тому же, как заметил Джим, Брайен еще и хромал.
– Да сам он врет... – забубнил ударивший Джима охранник и тут же полетел на землю от удара человека, проводившего расследование.
– Здесь я судья, и я знаю, кто врет. Врешь ты, а не эти неверные.
Джим сомневался в своей благонадежности. Ведь он хотел сам освободить себе руки. И что самое странное, пострадай от таких его действий этот охранник, Джим вряд ли сочувствовал бы ему больше, чем сейчас, когда бесстрастно смотрел на поверженного наземь человека.
– Развяжите им руки! Пусть эти люди напьются! – приказал вершитель правосудия и направился прочь.
Веревки сняли, но вместо ожидаемого облегчения Джим почувствовал нестерпимую боль. Казалось, руки поместили в пыточную машину. Джим чуть не пожалел, что с него сняли путы, но потом понял: восстанавливается нормальное кровообращение.
Джим взглянул на Брайена. Тот не подавал никаких признаков беспокойства, хотя им наверняка владели те же неприятные ощущения. Столпившиеся вокруг охранники весело поглядывали на Джима с Брайеном, по-видимому ожидая увидеть приятное зрелище – сопровождаемые стонами корчи пленников. Джим постарался придать лицу бесстрастное выражение. Боль стала стихать. Джим вытянул перед собой руки и осмотрел запястья. Веревки протерли кожу до мяса, оставив на запястьях кровоточащие борозды. Джим склонился над озерцом, напился и промыл раны. Можно залечить их с помощью магии, но Джим опасался, что на быстрое исцеление рук обратят внимание. Тогда охранники догадаются о его способностях. Нет уж, чем меньше народу будет знать, что он маг, тем лучше.
Брайен тоже помылся. Теперь он выглядел лучше, кровоподтеки с лица исчезли. На этот раз ни Джиму, ни Брайену руки не связали. Джим ощупал голову. Шишки от удара не было. Возможно, она сошла на нет после того, как Джим прибег к магии.
Джим и Брайен пили и мылись последними, и, как только они отошли от озерца, отряд снова тронулся в путь. Только один человек, тот, который пришел Джиму на помощь, ехал на лошади. Остальные шли пешком позади него. Когда тропа расширилась, Джим с Брайеном пошли рядом. Казалось, на них никто не обращал внимания.
Пленники шли молча. Они лишь обменялись понимающими взглядами. Охранники были рядом и могли подслушать разговор. Только теперь Джим пожалел, что в этом новом для него мире все, похоже, говорят на одном языке.
Если бы здесь существовало то же великое множество языков, что и в двадцатом веке, Джим с Брайеном могли бы разговаривать по-английски, не опасаясь, что их поймут охранники. В крайнем случае они могли бы говорить на сомерсетширском диалекте, получившем широкое распространение в той части Англии, где Джим с Брайеном сейчас жили. Этот диалект был понятен каждому англичанину, но возможно, поставил бы в тупик здешних жителей. Впрочем, у них с Брайеном еще будет возможность обсудить создавшееся положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84