И – вспомнил всё.
И – состонал так громко и жалобно, словно у него враз заболели все зубы и уши…
И – сверхтоскливо подумал: есть ли смысл просыпаться и жить без огромных чёрных усов?
Он уже решил снова лечь, но услышал за окном умоляющее мяуканье. Егор Весёлых подошёл к открытому окну, выглянул во двор, увидел на заборе своего кота и позвал ласково:
– Жоржик, Жоржик!
А кот вдруг спросил его хриплым и скриплым человеческим голосом:
– В чём дело? Слушаю вас.
Конечно, Егору Весёлых сразу стало ясно, что это ему просто послышалось спросонья, и он ещё более ласково спросил:
– Есть, Жоржик, не хочешь?
– Ещё как! – радостно ответил кот. – Буду вам очень благодарен хотя бы за кусок хлеба.
Егор Весёлых был храбрым человеком и, как вы помните, уважаемые читатели, только что демобилизовался из армии, и сказки о говорящих животных он знал, но тут ему стало очень не по себе. Сказки сказками, а когда тебе кажется, что обыкновенный кот говорит пусть неприятно скриплым и хриплым, но человеческим голосом, тут, по крайней мере, растеряешься… Поэтому Егор Весёлых больно-пребольно ущипнул себя правой рукой за левую, потом ещё больней-пребольней левой рукой за правую, убедился, что не спит, и всё-таки с очень большим опасением спросил:
– Но ведь ты, Жоржик, никогда не ел хлеба? Ты же любитель колбасы!
– Не откажусь, конечно, и от колбасы, – скрипло прохрипел кот и хрипло проскрипел: – А если вы ещё предложите мне стакан горячего чаю…
– Коты чай не пьют! – громко прошептал, весь испуганно сжавшись, Егор Весёлых.
– Какие коты? При чём тут коты? – рассердился кот.
– Жоржик… это ты… так… говоришь?
– Конечно, я. Собственно, а что тут удивительного?
Изо всех сил долго покрутив головой, словно надеясь этим вытрясти из неё наваждение, Егор Весёлых собрал всё свое мужество и крикнул неестественно дружелюбно:
– Иди ко мне, Жоржик, накормлю!
Но кот, почему-то отвернувшись от хозяина, скрипло захрипел:
– Ясу… ясу… ясу…
«Что же это такое со мной происходит?! – в страшном ужасе закрыв глаза, подумал Егор Весёлых. – Неужели из-за потери усов я сошёл с ума?!»
А с забора раздавалось хриплое и скриплое:
– Ясу… ясу… ясу…
«Я сумасшедший, – вдруг как-то спокойно пронеслось в голове Егора Весёлых, и он мысленно скомандовал себе: – С ума не-е-е-е схо-о-о-о-дить! В здравом уме нахо-о-о-о-дись!»
А кот всё громче и громче, натужнее и натужнее скрипло и хрипло тянул:
– Ясу… ясу… ясу…
– Иди, иди, Жоржик! Колбасы дам сто грамм! Чаю дам два стакан!
«И язык меня уже не слушается! – обречённо подумал Егор Весёлых и почувствовал, как от умственного напряжения у него закружилась голова. – Видно, я из-за своего хвастовства и зазнайства здорово заболел. С ума, конечно, я вряд ли сошёл, но что-то в мозгах у меня поломалось».
– Ясу… я-я-а-а… ясу… – у-у-у-довольствием! – скрипло прохрипел кот, спрыгнул с забора и бегом, прыжками направился к дому.
Шатаясь и борясь с головокружением от умственного напряжения, Егор Весёлых добрался до дверей, опираясь рукой о стену, открыл дверь и…
Тут ему снова пришлось призвать на помощь всё свое мужество, всё самообладание, чтобы отнестись к увиденному более или менее спокойно.
Перед ним стояло… В общем-то, это был, конечно, человек, невысокий, очень и очень толстый, но очень уж странный и, откровенно говоря, почти страшный. Одетый в серый, длинный, до полу халат, подпоясанный скрученной простыней с узлом в виде банта на животе, человек этот закатывал и закатывал рукава халата, словно собирался драться на кулачках. Лицо его, покрытое ссадинами и пластырями, лоб, украшенный тремя одинаковыми синяками (бывшими разноцветными шишками), наводили на мысль о тёмной судьбе данного субъекта.
На редкость громко, удивительно шумно и достаточно глубоко вздохнув, Егор Весёлых сказал подбежавшему коту:
– Иди домой, Жоржик!
– А-а, тезка! – скрипло и хрипло обрадовалось то, что стояло перед Егором Весёлых. – А я решил, что вы меня знаете и приглашаете завтракать.
– Кто… кто… вы… такой? – понемногу приходя в себя, но всё ещё с трудом произнося слова, спросил Егор Весёлых.
– Позвольте представиться, старший тренер футбольной команды «Питатель» Жорж Робертович Свинкин.
– Вы и есть Свинкин?! – поразился Егор Весёлых. – Свинкин? – восторженно повторил он и захохохохохохохотал… Подняв лицо вверх, раскачиваясь взад-вперёд, он неудержимо хохохохохохотал. – Вы – Жорж, а я думал, что Жоржик! – Его стало сотрясать от смеха, он уже не раскачивался взад-вперёд, а именно сотрясался всем телом. – А я думал, Жоржик! А то Жорж! Робертович! Свинкин! Я ведь думал… я ведь думал… ясу… ясу… что я сумасшедший!.. Ясу… ясу… ясу… – Смех мешал ему собраться с силами и перестать трястись. – Я думал, что кот… что кот… кот заговорил! – И Егор Весёлых не перестал трястись всем телом, а наоборот, затрясся ещё сильнее и ещё громче захохохохохохохохотал.
– Прекратите хохотство!!! – С большим достоинством и в меру грозно потребовал Жорж Свинкин. – Это звучит оскорбительно для солидного человека, спортивного руководителя. С кем имею честь беседовать? – Он терпеливо и опять-таки с достоинством подождал, пока его собеседник окончательно успокоится, перестанет сотрясаться всем телом и хохотать. – И учтите, что я действительно не отказался бы от самого скромного завтрака, но с горячим чаем. Ночью я заблудился, никак не мог найти дорогу в больницу, потому что редкие прохожие шарахались от меня и спросить, таким образом, было не у кого. Спал тут у вас, стыдно сказать, под забором. И вот под утро продрог основательно. – Жорж Свинкин подкручивал и подкручивал длиннющие рукава халата, словно собирался драться на кулачках, поправлял и поправлял узел-бант на животе. – Я вас слушаю.
– Слушай, слушай! – с заметной угрозой в голосе отозвался Егор Весёлых. – Кто я такой, не так уж и важно. А вот твоя подозрительная особа мне известна.
– Каким образом, позвольте полюбопытствовать?
– Я знаком с Шуриком Мышкиным и Николаем Поповым.
– Так, так, так… – Жорж Свинкин опешил, попытался скрыть это опешивание, но ничего у него не получилось. Тогда он принял сверхозабоченную, с оттенком солидности позу. – Я достаточно хорошо знаю их обоих. Кстати, весь мой внешний вид, ужасный, конечно, и даже несколько неприличный, получился таким именно из-за этого негодяя Попова Николая.
– Да как ты смеешь так называть…
– Смею, смею! Имею все основания! Да, он перспективнейший вратарь, но неблагодарнейший человек. К вашему сведению…
– Можешь больше не врать, я всё знаю! – довольно грубо оборвал Егор Весёлых, но Жорж Свинкин не дал ему говорить, сразу заявив крайне возмущённым тоном:
– А то, что он поп, это вы знаете? А?
– И это мне известно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50