– Спит ваша бабушка! Она же, собственно, и мать вашей жены, спит! Два часа её всем купе будили! А она не просыпается! Не желает просыпаться! А стоянка всего четыре минуты! Идите, будите!
Действительно, бабушка Анфиса Поликарповна крепко спала, широко и добродушно улыбаясь во сне.
– Не просыпается! Не просыпается! Никак не просыпается! – взволнованно сообщили пассажиры в купе. – Она здесь останется, а поезд пойдёт!
– Мама! Мама! – стал торопливо будить её папа. – Да проснитесь же! Поезд стоит всего четыре минуты, а полторы минуты уже прошло! Проснитесь, мама! До отхода поезда осталось всего две минуты!
– Ничего, ничего, подождёт, – сладко и громко зевнув, ответила бабушка Анфиса Поликарповна и открыла глаза. – К вашему сведению, я никогда никуда не спешила и поэтому спокойно достигла возраста семидесяти шести лет.
Пассажиры и папа суматошно помогали ей собрать вещи, а она сидела и всех успокаивала:
– Да не спешите вы, пожалуйста. Торопиться – это чрезвычайно вредно для нервной системы человека. Никуда этот поезд не уедет, пока я с него не сойду.
– Он уже гудит! – испуганно крикнул Шурик.
– Да пусть себе гудит, сколько хочет, – беспечно отмахнулась бабушка Анфиса Поликарповна. – Это он просто пугает слабонервных. А у меня нервы крепкие, прямо-таки железные. На них никто и ничто не действует. Не торопитесь, не суетитесь, пожалуйста. Этим вы только мешаете друг другу. Желаю вам, милые мои попутчики, счастливого пути, здоровья, бодрости, хорошего аппетита…
– Мама-а-а-а-а-а! – взмолился папа не своим голосом.
– Советую вам, мои милые попутчики, никогда никуда не спешить. Вообще живите так…
– Мама-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Еле-еле успели сойти на перрон, и поезд тронулся с места, а проводница крикнула:
– Никогда ещё такой засони не видела!
Бабушка Анфиса Поликарповна спокойно объяснила:
– Сон продляет человеку жизнь. Чем больше спишь, тем дольше живешь. А укорачивают жизнь любые волнения, в том числе и самые пустяковые… Что у вас сегодня на обед?
– Не знаю, – ответил папа. – Какая-то еда. Но в честь вашего приезда, мама.
– Питаться надо разумно и вкусно, регулярно и калорийно, – сказала бабушка Анфиса Поликарповна. – Я придаю еде большое значение.
Была она невысока ростом, полновата, но подвижна, легко катилась, как колобок, и без умолку говорила:
– Обожаю разумный образ жизни. В этом я ни на кого не надеюсь. Устраиваю себе жизнь сама. Ни в чём себе не отказываю. Не замечаю, кстати, своих лет. Терпеть не могу, когда меня называют бабушкой. Я жизнерадостна и свободолюбива!
С каждым её словом папа мрачнел всё больше и больше, а Шурик тоскливо думал о том, что же его теперь ждёт.
Когда пришли домой, бабушка Анфиса Поликарповна сразу начала командовать, и все старательно, торопливо выполняли её неторопливые указания. Никто сначала этого и не заметил: просто все бегали, суетились, мешали друг другу, а бабушка Анфиса Поликарповна повторяла:
– Да не волнуйтесь вы, не волнуйтесь. Да не спешите вы, не спешите.
Наконец сели за стол. Дедушка сказал довольно наставительным тоном:
– За Шуриком, уважаемая Анфиса Поликарповна, нужен глаз да глаз.
– И не подумаю! – весело отозвалась она. – Это за мной нужен глаз да глаз. Ведь я нахожусь на пенсии, то есть на заслуженном отдыхе. Вот и сюда я приехала отдыхать.
– Но, мама! – воскликнула мама. – Я же писала тебе, что Шурик отбился от рук, стал плохо учиться…
– Это его личное дело. Мне, пожалуйста, ещё тарелочку этого превосходного супа. Отбился от рук? А мне-то что? Плохо учится? А при чём здесь я?
– Я ничего не понимаю, – растерянно проговорил папа, всё ещё не притронувшись к супу. – По нашей договоренности с вами, Шурик остаётся у вас на руках…
– У? Меня? На? Руках? – Бабушка Анфиса Поликарповна совершенно откровенно рассмеялась, почти расхохоталась. – Он что? Грудной младенец? Или ясельного возраста? Суп действительно выше всяких похвал. Только лаврового листа я бросила бы чуть поменьше. Вы, дорогие мои, не волнуйтесь и не спешите с выводами. Всё у нас с внуком будет в полном ажуре, если он более или менее нормальный человек. И не я, конечно, буду за ним ухаживать, а – он за – мной! Я ему не нянька, а бабушка со стороны матери. Обеды готовить он умеет? Ну, самый обыкновенный суп он сварить, я надеюсь, может?
Тишина – в ответ.
В ответ – тишина.
Её, тишину, удивленным голосом нарушила бабушка Анфиса Поликарповна:
– И полы он мыть умеет? Ну, если плюс ко всему этому он способен погладить себе рубашку и брюки, то мы с ним прекрасно проведём время.
Ах… ах… ах, какая наступила тишина… Папа молчал нервно. Мама молчала растерянно. Дедушка молчал грозно. Шурик молчал с интересом.
Бабушка Анфиса Поликарповна молчала с любопытством.
– Он же ещё ребенок! – испуганно воскликнула мама.
– Не отрицаю. А соуса у вас не приготовлено?
– У нас нет никакого соуса! – в высшей степени нервно ответил папа. – А может быть, у нас и есть соус! К вашему сведению, мама, ребенок должен не обеды готовить, не полы стирать и не белье мыть, то есть, наоборот, а у-чить-ся!
– Чему учиться? – поинтересовалась бабушка Анфиса Поликарповна, принимаясь за жаркое. – Чему учиться?
– На одни пятёрки!
– Я спросила, не на ЧТО он учится, а ЧЕМУ он учится. И учтите, что с соусом жаркое было бы значительно вкуснее. Мне ещё кусочек, пожалуйста. Мальчик должен вырасти настоящим мужчиной, а настоящий мужчина должен уметь всё делать сам, чтобы ни от кого не зависеть, в том числе и от бабушек. Шурик – будущий мужчина…
– Но учёба, учёба, учёба! – сердито и принципиально перебил папа. – Мы мечтали, чтобы он вырос потомственным абсолютно круглым отличником.
– Я готова к сладкому, – сказала бабушка Анфиса Поликарповна. – Будет он у вас каким угодно отличником, если вы перестанете трястись над ним. Он у вас совершенно затумканный.
– Это как прикажете понимать? – совсем оторопело спросил папа.
– Затумканный. Ну, очень уж несамостоятельный. Словно пришибленный какой-то. Вполне мог нести с вокзала мой чемодан. Нет, ему даже этого не доверили.
– Он маленький, мама, – сквозь зубы процедил папа.
– Тем более! Даже маленького чемодана вы ему не доверили.
– Да ребенок маленький, а не чемодан! – очень рассердился папа. – Его главная и единственная задача – отлично учиться!
– Чудесный компот, – похвалила бабушка Анфиса Поликарповна, – правда, сахару чуть-чуть переложили. Что это за мальчишка? Не бегает, не прыгает, ни разу никому не показал язык! Не сказал ни одной глупости! Но и умного тоже ничего не сказал. Затумканный, затумканный, затумканный!
– Простите меня, уважаемая Анфиса Поликарповна, – мрачным, глухим голосом сказал дедушка, – но вам нельзя доверять воспитание ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50