- Разве что ее сперва хорошо оглушили, - усмехнулся Скорик. - Но
никаких прижизненных повреждений или следов борьбы, сопротивления Ванчур
не нашел. А он медик со стажем. Такое вряд ли упустил бы.
- Можно попробовать подогнать объяснение, - после паузы сказал
Войцеховский. - Кубракова попала в реку в момент внезапной тяжелой
асфиксии. А вода довершила дело.
- Но следов-то асфиксии Ванчур не установил, - напомнил Щерба.
- А если это не механическая асфиксия? - Войцеховский медленно
раскатывал в пальцах сигарету, долго щелкал зажигалкой, прикуривал. Делал
все неспеша, как бы давая собеседникам возможность оценить свое
предположение. - Скажем, от острого токсикоза.
- Что же она такое съела? - пробурчал Щерба. - По дороге стало дурно,
остановили машину, Кубракова доплелась до берега, потеряла сознание, упала
в воду и утонула? А тот, кто вез ее, ничего не предпринял и, вернувшись
без нее, никому ни слова?
- Токсикоз мог быть и не пищевым, а острым, мгновенным. А тот, кто ее
вез, по какой-то причине об этом умолчал, - Войцеховский сделал долгую
затяжку и, выпустив дым, загасил сигарету.
- На что же рассчитывал? - спросил Скорик.
- А вот этого мы не знаем, Виктор Борисович, - Щерба поднялся. - Вещи
какие-нибудь у Кубраковой были?
- Небольшая хозяйственная сумка. С нею Кубракова ушла из гостиницы.
- Сумка могла утонуть вместе с хозяйкой, или ее унесло течением...
Знать бы, что в ней было... Похороны завтра в три, - Щерба пошел к
двери...
- К родственникам идти сейчас бессмысленно, - сказал Скорик, когда
Щерба вышел. - Наведаюсь сперва в институт.
- На похороны завтра пойдешь? - спросил Войцеховский.
- Надо бы... Постою, послушаю. Да и Назаркевича следует повидать... И
все-таки, откуда Кубракова начала "плыть"? От верхнего моста?
- По моим расчетам - нет. Откуда-нибудь поближе, вероятней 15-й -
17-й километр. Этот участок следует хорошо обшарить.
- Ладно, если что, я буду у себя, - Скорик вышел.
Кабинет был на двоих. Стол у окна, где сейф и тумбочка с графином,
занимал Скорик. За вторым - ближе к двери - сидел коллега, старший
следователь.
- Мне никто не звонил? - входя, спросил Скорик.
- Из областного УВД Агрба.
- Давно?
- Как только ты ушел к Щербе.
Скорик снял трубку, завертел диск.
- Майор Агрба слушает! - отозвался гортанный голос.
- Привет, Джума. Это Скорик. Звонил?
- Проценко приказал, чтобы я с тобой связался по делу в Богдановске.
- Что это он так зашустрил? Подключает лучших сыскарей!
- Ладно тебе! Ему до пенсии осталось два года, папаху хочет. Что там
стряслось, кто утонул?
- Подъезжай, познакомлю с делом.
- Сейчас не могу. К четырем годится?
- Давай, - Скорик опустил трубку...
Джума Агрба приехал сюда когда-то из Гудаут в школу милиции; окончив,
женился на здешней, осел, наплодил детей. Начинал опером в райотделе, а
сейчас семь лет уже в областном управлении, в угрозыске. Веселый,
общительный, Агрба не сразу привык, что днем нельзя выпить домашнего
"псоу", как бывало в Гудаутах, где на это не обращали внимания. А здесь,
во-первых, не положено в рабочее время, а во-вторых, где его возьмешь, это
вино? Возвращаясь из отпуска, он обычно привозил канистру вина, хватало
ненадолго. К Агрбе любили ходить в гости - поесть мамалыги, от варил ее в
казане, острого вяленого мяса, брынзы, попить, конечно, винца; всем этим
снабжали родители. Скорика и Джуму Агрбу судьба не раз сводила в общих
поисках. Скорик никогда не нарекал, работал Агрба цепко, был хитер, в
мелочах, случалось, обманывал закон, когда видел, что в результате будет
верняк. Единственное, что Скорику не нравилось - это шутливая манера Джумы
разговаривать с преступником. Надевая наручники кому-нибудь, Агрба
посмеивался: "Ты не волнуйся, дорогой, ключ у меня, а если потеряю, будем
резать автогеном"...
В общем Скорик был доволен, что в этот раз будет Агрба, а не
какой-нибудь медлительный, ждущий понуканий раздолбай.
11
В приемную беспрестанно входили, звонили. Света торопливо отвечала на
звонки, быстро разговаривала с входившими и тут же исчезавшими
сотрудниками.
"Венки заказывать поедет Трошкин"
"А оркестр?"
"Уже договорились".
"Я продиктую, Света, вы мой почерк не разберете. Делайте две
закладки".
"Диктуйте".
"Коллектив научно-исследовательского и
экспериментально-производственного института металловедения с глубоким
прискорбием извещает о трагической смерти заместителя директора по научной
части, заведующей лабораторией, доктора химических наук Кубраковой Елены
Павловны и выражает соболезнование родным и близким покойной"...
"Я слушаю вас, Альберт Андреевич... Нет, уже договорились".
"Лагойда выбил на каком-то автопредприятии три автобуса".
"Кто поедет за портретом домой к Елене Павловне?"
"Пошлите Танечку. И увеличить надо будет".
"Это сделаем у нас в фотолаборатории".
"Света, нужно отпечатать доверенность для бухгалтерии. Деньги для
оркестра и кладбищенских рвачей".
"Света, а нарукавные повязки для почетного караула?"
"Лагойда куда-то поехал доставать".
Скорик сидел в углу у окна, терпеливо вникая в предпохоронную суету.
"Вы не вовремя, - сказала ему Света, когда он назвался. - Подождите, если
хотите". Сейчас все было "горячим"; слова, эмоции, все на нервах,
непосредственно, люди выбиты из обычной колеи, случившееся каждого так или
иначе встряхнуло, погрузив в печальную озабоченность, несколько вышибло из
рационального хода жизни. И Скорик молча ждал, наблюдал. На него никто не
обращал внимания, никому не нужен, не интересен...
После полудня, когда все вроде были подключены к невеселым хлопотам,
разбрелись, разбежались, разъехались кто куда, когда телефон поостыл,
Света подняла глаза на Скорика:
- У вас это так срочно, что вы столько прождали?
- Срочно, - подтвердил он.
- Что вас интересует?
- Во-первых, я хотел повидать товарища Назаркевича.
- Его нет, он в пятницу лег в больницу, сильно разбил колено.
- Где он так?
- Точно не знаю, вроде накануне на машине побился... Позвоните его
жене, - она продиктовала номер телефона, Скорик записал.
- С момент отъезда Кубраковой в ее кабинет кто-нибудь входил?
- Нет. Ключ у меня, я никому не давала.
- Я смогу осмотреть?
- Пожалуйста.
- Хорошо. Потом... Светлана Васильевна, постарайтесь вспомнить, кто
накануне отъезда и в дни отсутствия Кубраковой настойчиво интересовался
ею. По телефону или сюда заходил.
- Звонков у нас всегда много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56