Порой Питеру именно ее, обыденности, как раз и не хватало. И он надеялся, что она когда-нибудь непременно появится в его жизни. Он мечтал о тихом, размеренном существовании, о возможности честно исполнять свой долг, не навязанный ему, как это было в детстве, – но долг, который он определил для себя сам. В сущности, пределом его мечтаний был семейный уют, благополучный дом, счастье в кругу близких людей. Узнай о подобном его друзья, многие из них брезгливо поморщились бы. Поразился бы даже Рейкрофт, самый близкий его друг.
– Расскажите, чем вам так нравится ваша работа? – спросил он.
Улыбку Сюзанны Питер скорее почувствовал, чем увидел.
– Это то, что мне хорошо дается, – ответила она, – то, в чем можно постоянно совершенствоваться, и то, что приносит пользу.
– Вы думаете, образование приносит девочкам пользу? – Питер задал этот вопрос лишь потому, что предвидел: он ее разговорит.
– Интеллектуальные способности девочек ничуть не ниже, чем у мальчиков, – твердо заявила Сюзанна. – И они так же жаждут знаний. Жаль только, что большинству из них в их взрослой жизни много знаний не потребуется, но это, как я думаю, касается и большинства мужчин.
– Таких, как я? – спросил Питер.
– Есть, кажется, такая поговорка, – постаралась уколоть его Сюзанна, – на воре шапка горит.
Питер усмехнулся.
– Тем не менее большинство мужчин считают, – продолжил он, – что в худшем случае образование лишает женщин привлекательности, а в лучшем – вызывает воспаление мозга. Правда, я мог перепутать лучшее с худшим.
– На мой взгляд, – ответила Сюзанна, – такие мужчины испытывают неуверенность в своем мужском превосходстве, опасаясь, как бы женщины их не затмили. Какое унижение они испытали бы, если б им пришлось спрашивать у женщины, каков будет квадратный корень из восьмидесяти одного!
Она была восхитительна, открывая некоторые грани своей натуры, и Питер не сомневался, что и в дальнейшем эта строгая школьная учительница не перестанет его удивлять. Квадратный корень из восьмидесяти одного! Однако!
– О! – Питер поморщился. – Но возможно ли это? Я, хоть убейте, не могу вообразить себе такой случай. А чему, кстати, равен корень из восьмидесяти одного?
– Девяти, – ответили они в один голос.
Питер рассмеялся, а за ним в следующую минуту рассмеялась и Сюзанна.
Интересно, думал про себя Питер, сознает ли она, какой невыразимо прекрасной ее делает смех? И часто ли это бывает? Быть может, чаще, чем ему казалось еще позавчера. Быть может, она в своей школе в Бате – настоящий источник света и радости.
– Но засыпать меня коварными и непонятными вопросами, думаю, не в вашем стиле, – проговорил Питер с нарочитой серьезностью. – Мое мужское превосходство и без подобных испытаний товар весьма хрупкий.
– Я в этом сомневаюсь, – с чувством отозвалась Сюзанна и вновь рассмеялась, когда Питер, искоса посмотрев на нее, изобразил на своем лице покорность и смирение.
Издав смешок, Питер свернул на дорогу, ведущую к Баркли-Корту.
– Если вы опасаетесь задать этот вопрос из страха услышать ответ, мисс Осборн, то скажу вам сам: я не замечаю в вас признаков воспаления мозга и, уж конечно, не считаю вас дурнушкой. Как раз напротив.
– Я бы предпочла, – после некоторой паузы сказала Сюзанна, – чтобы вы не пытались льстить мне или флиртовать со мной. Если мы с вами должны стать друзьями, вам надобно вести со мной осмысленные беседы.
– Так, значит, мы можем стать друзьями? – переспросил Питер. – Тем лучше. Тогда будем откровенны. В вашей внешности нет ничего привлекательного. Невысокая, стройная, с горящими золотом каштановыми волосами, глазами цвета морской волны и с правильными чертами лица, – все это, знаете ли, весьма непривлекательно, да вы и сами понимаете.
Повернув голову, чтобы украдкой взглянуть на Сюзанну, Питер заметил, что она, глядя перед собой, широко улыбается.
– Друзья не обязательно должны быть слепы, – сказал он. – Расскажите, как вы проводите свободное время.
– Вам, как я погляжу, не много известно о том, как живет трудовой люд, лорд Уитлиф, я права? – спросила Сюзанна. – Свободного времени у меня почти нет. После уроков я устраиваю игры на лугу, готовлю театральные постановки, помогаю девочкам делать домашние задания, проверяю тетради, контрольные или… Словом, работа всегда находится. Но если выпадает свободная минута – как правило, это бывает поздним вечером, – я провожу ее в кругу подруг, таких же учительниц, как я, живущих при школе. Обычно мы собираемся у Клаудии Мартин. Если же я освобождаюсь днем, то иду гулять. Бат красивый город. Там много интересного.
Ну конечно! Они из разных миров. Однако ее целеустремленность восхищала Питера.
– Теперь ваша очередь, – обратилась к нему Сюзанна, – и вы должны рассказать мне о себе.
– Вас и впрямь интересует моя праздная, пустая жизнь? – спросил Питер, и его глаза заблестели.
– Так ведь это ваша идея стать друзьями, – напомнила Сюзанна. – А что это за дружба, когда все время отвечает только один? Расскажите мне о своем детстве.
– Хм… – Питер задумался. – Мое детство протекало в окружении женщин – впрочем, как и моя жизнь сейчас, мисс Осборн. Отца я, увы, не помню: он умер, когда мне было три года. Он, по-моему, поступил нечестно, покинув меня так рано, – мог бы подождать годика два-три. Я остался с матерью и пятью сестрами. Родители, полагаю, были на седьмом небе от счастья, когда я родился, ибо к тому времени уже отчаялись произвести на свет наследника. Радовались и сестры. Они, должно быть, тоже поняли, что семью без мужчины ждет неминуемая гибель. Так что я родился как раз вовремя – семья была спасена. Итак, я рос обласканный и обожаемый женщинами. В их глазах я был ангелом. Я не знаю мальчика, к которому судьба была бы более благосклонна, чем ко мне.
Повернувшись, Сюзанна пристально взглянула на него.
– Значит, вы не испытали мужского влияния? – спросила она.
– Нет, мужчины, конечно, были, – отвечал Питер. – Как назначенные законом, так и сами себя назначившие опекунами. Они заботились о моем имении, моем состоянии и моем воспитании. Они следили за всем, даже за тем, какие книги я читаю, и за моей корреспонденцией – все мне на благо, разумеется. Мне очень повезло в жизни.
– Думаю, – проговорила Сюзанна, – они все же сделали для вас не больше, чем сделал бы отец, будь он жив.
– С отцом у меня, кроме всего прочего, была бы душевная связь, – сказал Питер. – Возможно, взаимопонимание. Любовь.
В эту минуту экипаж приблизился к развилке дорог, и Питер направил лошадей в нужную сторону. Возможно, если б его не так отвлекали обязанности кучера, он был бы более осмотрителен в своих словах: в обычное время ему и в голову не пришло бы рассказывать то, что, по его мнению, могло бы принизить его достоинство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Расскажите, чем вам так нравится ваша работа? – спросил он.
Улыбку Сюзанны Питер скорее почувствовал, чем увидел.
– Это то, что мне хорошо дается, – ответила она, – то, в чем можно постоянно совершенствоваться, и то, что приносит пользу.
– Вы думаете, образование приносит девочкам пользу? – Питер задал этот вопрос лишь потому, что предвидел: он ее разговорит.
– Интеллектуальные способности девочек ничуть не ниже, чем у мальчиков, – твердо заявила Сюзанна. – И они так же жаждут знаний. Жаль только, что большинству из них в их взрослой жизни много знаний не потребуется, но это, как я думаю, касается и большинства мужчин.
– Таких, как я? – спросил Питер.
– Есть, кажется, такая поговорка, – постаралась уколоть его Сюзанна, – на воре шапка горит.
Питер усмехнулся.
– Тем не менее большинство мужчин считают, – продолжил он, – что в худшем случае образование лишает женщин привлекательности, а в лучшем – вызывает воспаление мозга. Правда, я мог перепутать лучшее с худшим.
– На мой взгляд, – ответила Сюзанна, – такие мужчины испытывают неуверенность в своем мужском превосходстве, опасаясь, как бы женщины их не затмили. Какое унижение они испытали бы, если б им пришлось спрашивать у женщины, каков будет квадратный корень из восьмидесяти одного!
Она была восхитительна, открывая некоторые грани своей натуры, и Питер не сомневался, что и в дальнейшем эта строгая школьная учительница не перестанет его удивлять. Квадратный корень из восьмидесяти одного! Однако!
– О! – Питер поморщился. – Но возможно ли это? Я, хоть убейте, не могу вообразить себе такой случай. А чему, кстати, равен корень из восьмидесяти одного?
– Девяти, – ответили они в один голос.
Питер рассмеялся, а за ним в следующую минуту рассмеялась и Сюзанна.
Интересно, думал про себя Питер, сознает ли она, какой невыразимо прекрасной ее делает смех? И часто ли это бывает? Быть может, чаще, чем ему казалось еще позавчера. Быть может, она в своей школе в Бате – настоящий источник света и радости.
– Но засыпать меня коварными и непонятными вопросами, думаю, не в вашем стиле, – проговорил Питер с нарочитой серьезностью. – Мое мужское превосходство и без подобных испытаний товар весьма хрупкий.
– Я в этом сомневаюсь, – с чувством отозвалась Сюзанна и вновь рассмеялась, когда Питер, искоса посмотрев на нее, изобразил на своем лице покорность и смирение.
Издав смешок, Питер свернул на дорогу, ведущую к Баркли-Корту.
– Если вы опасаетесь задать этот вопрос из страха услышать ответ, мисс Осборн, то скажу вам сам: я не замечаю в вас признаков воспаления мозга и, уж конечно, не считаю вас дурнушкой. Как раз напротив.
– Я бы предпочла, – после некоторой паузы сказала Сюзанна, – чтобы вы не пытались льстить мне или флиртовать со мной. Если мы с вами должны стать друзьями, вам надобно вести со мной осмысленные беседы.
– Так, значит, мы можем стать друзьями? – переспросил Питер. – Тем лучше. Тогда будем откровенны. В вашей внешности нет ничего привлекательного. Невысокая, стройная, с горящими золотом каштановыми волосами, глазами цвета морской волны и с правильными чертами лица, – все это, знаете ли, весьма непривлекательно, да вы и сами понимаете.
Повернув голову, чтобы украдкой взглянуть на Сюзанну, Питер заметил, что она, глядя перед собой, широко улыбается.
– Друзья не обязательно должны быть слепы, – сказал он. – Расскажите, как вы проводите свободное время.
– Вам, как я погляжу, не много известно о том, как живет трудовой люд, лорд Уитлиф, я права? – спросила Сюзанна. – Свободного времени у меня почти нет. После уроков я устраиваю игры на лугу, готовлю театральные постановки, помогаю девочкам делать домашние задания, проверяю тетради, контрольные или… Словом, работа всегда находится. Но если выпадает свободная минута – как правило, это бывает поздним вечером, – я провожу ее в кругу подруг, таких же учительниц, как я, живущих при школе. Обычно мы собираемся у Клаудии Мартин. Если же я освобождаюсь днем, то иду гулять. Бат красивый город. Там много интересного.
Ну конечно! Они из разных миров. Однако ее целеустремленность восхищала Питера.
– Теперь ваша очередь, – обратилась к нему Сюзанна, – и вы должны рассказать мне о себе.
– Вас и впрямь интересует моя праздная, пустая жизнь? – спросил Питер, и его глаза заблестели.
– Так ведь это ваша идея стать друзьями, – напомнила Сюзанна. – А что это за дружба, когда все время отвечает только один? Расскажите мне о своем детстве.
– Хм… – Питер задумался. – Мое детство протекало в окружении женщин – впрочем, как и моя жизнь сейчас, мисс Осборн. Отца я, увы, не помню: он умер, когда мне было три года. Он, по-моему, поступил нечестно, покинув меня так рано, – мог бы подождать годика два-три. Я остался с матерью и пятью сестрами. Родители, полагаю, были на седьмом небе от счастья, когда я родился, ибо к тому времени уже отчаялись произвести на свет наследника. Радовались и сестры. Они, должно быть, тоже поняли, что семью без мужчины ждет неминуемая гибель. Так что я родился как раз вовремя – семья была спасена. Итак, я рос обласканный и обожаемый женщинами. В их глазах я был ангелом. Я не знаю мальчика, к которому судьба была бы более благосклонна, чем ко мне.
Повернувшись, Сюзанна пристально взглянула на него.
– Значит, вы не испытали мужского влияния? – спросила она.
– Нет, мужчины, конечно, были, – отвечал Питер. – Как назначенные законом, так и сами себя назначившие опекунами. Они заботились о моем имении, моем состоянии и моем воспитании. Они следили за всем, даже за тем, какие книги я читаю, и за моей корреспонденцией – все мне на благо, разумеется. Мне очень повезло в жизни.
– Думаю, – проговорила Сюзанна, – они все же сделали для вас не больше, чем сделал бы отец, будь он жив.
– С отцом у меня, кроме всего прочего, была бы душевная связь, – сказал Питер. – Возможно, взаимопонимание. Любовь.
В эту минуту экипаж приблизился к развилке дорог, и Питер направил лошадей в нужную сторону. Возможно, если б его не так отвлекали обязанности кучера, он был бы более осмотрителен в своих словах: в обычное время ему и в голову не пришло бы рассказывать то, что, по его мнению, могло бы принизить его достоинство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88