Она не согласится занять твое место.
– Вильгельм будет править вместе с Марией. Ради этого он и женился на ней. Будь моя воля, я бы никогда не допустил этого брака.
– Я уверена, Мария не решится силой лишить тебя трона.
– Мария – игрушка в его руках… Анна тоже против меня. Я потерял обеих моих дочерей.
– У тебя осталась жена, – сказала Мария-Беатрис. – И у тебя есть сын.
– Благословляю тот день, когда ты приехала в Англию. Мария-Беатрис грустно улыбнулась – она помнила все: и свой страх перед супругом, которого позже полюбила, и годы ревности. В душе она почти радовалась тому, что он потерпел поражение и теперь она может поддержать его; его любовницы не могли дать ему ничего, кроме наслаждения, – она же была способна подарить ему и любовь и верность.
– Что бы я делал без тебя? – спросил он.
– Что бы мы делали друг без друга?
Она увидела листок бумаги, который кто-то подсунул под дверь, и подошла к нему.
Это была эпиграмма – о том, как она прятала принца Уэльского за шторами своей постели.
Она скомкала бумагу и с отвращением отшвырнула ее.
Яков подошел, нагнулся, развернул.
– Нам грозит опасность, – сказал он – Тебе и мальчику нужно срочно покинуть Англию.
Королева с принцем Уэльским бежала во Францию. Через два месяца за ними последовал Яков. На такой благополучный исход они и не надеялись. Вильгельм обосновался в Лондоне, и в скором будущем к нему должна была присоединиться Мария.
Она боялась.
Ей уже не нужно было молиться о жизни и безопасности Вильгельма – переворот состоялся. Народ принял принца Оранского, хотя официально королевой все еще считалась Мария. Положение Вильгельма зависело от нее; он ждал выполнения данного ему обещания.
И вот ей предстояло совершить возложенную на нее великую задачу. Марии было нелегко даже думать о ней – что она увидит, приехав в Англию?
Елизавета Вилльерс тоже вернется на родину. В последние месяцы она держалась спокойно, с достоинством – уверена в том, что Вильгельм даже после долгой разлуки не забудет о ней. Но неужели он и в самом деле будет по-прежнему изменять Марии? Неужели посмеет унизить королеву Англии?
Да, думала она, влияние Елизаветы на этом не кончится.
* * *
Стоял февраль – прошло три месяца с тех пор, как она рассталась с Вильгельмом.
Тянуть с отъездом больше было нельзя. Прибыл адмирал Герберт, чтобы на яхте доставить ее в Англию. Вот и настало время проститься с Голландией; вот и закончилась эта долгая пора ее жизни. Марии предстояло взойти на английский трон, и на душе у нее становилось все тяжелее.
Мария должна была надеть корону, по праву принадлежавшую ее отцу; эту корону силой отняли у Якова.
Вновь и вновь она возвращалась к мысли: как примет народ Англии свою новую королеву? Какими глазами посмотрит на неблагодарную дочь прежнего короля?
«Я буду с Вильгельмом, – говорила она себе. – Возможно ли для меня большее счастье, чем это?»
Поднявшись на палубу корабля, она увидела Елизавету Вилльерс. Та стояла к ней спиной – смотрела на море. Было видно, что Елизавета не сомневается в своем будущем и с нетерпением ждет встречи с ним.
Мария приготовилась к первой встрече с Вильгельмом. Она одела лиловое платье с приспущенным корсажем – муслиновые складки на нем были украшены цветами; на шее сверкало рубиновое ожерелье; ее черные густые волосы были собраны над головой, их красоту подчеркивали искусно вплетенные оранжевые ленты.
Мария осталась довольна своей внешностью. Она выглядела именно так, как должна выглядеть королева, вернувшаяся в свое королевство. Сейчас в ней никто не увидел бы ни одного намека на ее недавние грустные мысли. Их и не должно было быть – они огорчили бы Вильгельма.
Ее корабль плыл по когда-то знакомой и все еще узнаваемой реке, впереди простирался большой и великий город. Вильгельм должен был ждать ее на ступенях Уайтхолла.
С берегов доносилась музыка, но Мария слышала не ее, а слова эпиграммы, которая попалась ей на глаза незадолго перед отъездом из Голландии. В этой эпиграмме говорилось, что она поступила намного хуже, чем шекспировская Гонерилья – та взяла только то, что ей добровольно отдал отец, а Мария силой отняла у Якова все, что принадлежало ему.
– Ах, отец, – прошептала она, – иначе я не могла поступить. Я сделала это ради Вильгельма. Ты сам виноват… во всем. Это ты виноват в том, что я вышла за него замуж. Но даже если он будет любить меня, как обещал – ведь мое слово теперь выполнено, – я все равно никогда не забуду о горе, которое причинила тебе.
Но – прочь грустные мысли!
В морозном воздухе далеко разносились звуки торжественной, радостной музыки. Горожане кричали от восторга. Все приветствовали свою вернувшуюся королеву.
Нового короля они невзлюбили – маленький, горбатый, с крючковатым носом; он ни разу не улыбнулся своим подданным, а прежде и не выходил на улицу, чтобы посмотреть на них. Сами они не выбрали бы такого правителя.
Но у них была королева – красивая, улыбающаяся, стройная; ей очень шло это лиловое платье, издалека были видны оранжевые ленты, вплетенные в черные волосы.
Вильгельм пошел ей навстречу. Вот и опять – второй раз в жизни – она увидела слезы, блестевшие в его глазах. Он обнял ее, на них смотрели со всех сторон.
Она подумала: «Вильгельм, вот кто для меня превыше всего – остальное не имеет никакого значения».
Сопровождаемая ликующими криками, они начали подниматься по ступеням Уайтхолла. За ними последовала свита, в которой находилась и Елизавета Вилльерс.
Они видели друг друга: Елизавета и Вильгельм. Елизавета осталась довольна его взглядом.
Мария уже не думала о ней. Она вернулась к Вильгельму, и только он сейчас занимал ее мысли.
Зазвонили колокола. Люди закричали:
– Да здравствуют король и королева! Да здравствуют Вильгельм и Мария!
Началось новое правление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Вильгельм будет править вместе с Марией. Ради этого он и женился на ней. Будь моя воля, я бы никогда не допустил этого брака.
– Я уверена, Мария не решится силой лишить тебя трона.
– Мария – игрушка в его руках… Анна тоже против меня. Я потерял обеих моих дочерей.
– У тебя осталась жена, – сказала Мария-Беатрис. – И у тебя есть сын.
– Благословляю тот день, когда ты приехала в Англию. Мария-Беатрис грустно улыбнулась – она помнила все: и свой страх перед супругом, которого позже полюбила, и годы ревности. В душе она почти радовалась тому, что он потерпел поражение и теперь она может поддержать его; его любовницы не могли дать ему ничего, кроме наслаждения, – она же была способна подарить ему и любовь и верность.
– Что бы я делал без тебя? – спросил он.
– Что бы мы делали друг без друга?
Она увидела листок бумаги, который кто-то подсунул под дверь, и подошла к нему.
Это была эпиграмма – о том, как она прятала принца Уэльского за шторами своей постели.
Она скомкала бумагу и с отвращением отшвырнула ее.
Яков подошел, нагнулся, развернул.
– Нам грозит опасность, – сказал он – Тебе и мальчику нужно срочно покинуть Англию.
Королева с принцем Уэльским бежала во Францию. Через два месяца за ними последовал Яков. На такой благополучный исход они и не надеялись. Вильгельм обосновался в Лондоне, и в скором будущем к нему должна была присоединиться Мария.
Она боялась.
Ей уже не нужно было молиться о жизни и безопасности Вильгельма – переворот состоялся. Народ принял принца Оранского, хотя официально королевой все еще считалась Мария. Положение Вильгельма зависело от нее; он ждал выполнения данного ему обещания.
И вот ей предстояло совершить возложенную на нее великую задачу. Марии было нелегко даже думать о ней – что она увидит, приехав в Англию?
Елизавета Вилльерс тоже вернется на родину. В последние месяцы она держалась спокойно, с достоинством – уверена в том, что Вильгельм даже после долгой разлуки не забудет о ней. Но неужели он и в самом деле будет по-прежнему изменять Марии? Неужели посмеет унизить королеву Англии?
Да, думала она, влияние Елизаветы на этом не кончится.
* * *
Стоял февраль – прошло три месяца с тех пор, как она рассталась с Вильгельмом.
Тянуть с отъездом больше было нельзя. Прибыл адмирал Герберт, чтобы на яхте доставить ее в Англию. Вот и настало время проститься с Голландией; вот и закончилась эта долгая пора ее жизни. Марии предстояло взойти на английский трон, и на душе у нее становилось все тяжелее.
Мария должна была надеть корону, по праву принадлежавшую ее отцу; эту корону силой отняли у Якова.
Вновь и вновь она возвращалась к мысли: как примет народ Англии свою новую королеву? Какими глазами посмотрит на неблагодарную дочь прежнего короля?
«Я буду с Вильгельмом, – говорила она себе. – Возможно ли для меня большее счастье, чем это?»
Поднявшись на палубу корабля, она увидела Елизавету Вилльерс. Та стояла к ней спиной – смотрела на море. Было видно, что Елизавета не сомневается в своем будущем и с нетерпением ждет встречи с ним.
Мария приготовилась к первой встрече с Вильгельмом. Она одела лиловое платье с приспущенным корсажем – муслиновые складки на нем были украшены цветами; на шее сверкало рубиновое ожерелье; ее черные густые волосы были собраны над головой, их красоту подчеркивали искусно вплетенные оранжевые ленты.
Мария осталась довольна своей внешностью. Она выглядела именно так, как должна выглядеть королева, вернувшаяся в свое королевство. Сейчас в ней никто не увидел бы ни одного намека на ее недавние грустные мысли. Их и не должно было быть – они огорчили бы Вильгельма.
Ее корабль плыл по когда-то знакомой и все еще узнаваемой реке, впереди простирался большой и великий город. Вильгельм должен был ждать ее на ступенях Уайтхолла.
С берегов доносилась музыка, но Мария слышала не ее, а слова эпиграммы, которая попалась ей на глаза незадолго перед отъездом из Голландии. В этой эпиграмме говорилось, что она поступила намного хуже, чем шекспировская Гонерилья – та взяла только то, что ей добровольно отдал отец, а Мария силой отняла у Якова все, что принадлежало ему.
– Ах, отец, – прошептала она, – иначе я не могла поступить. Я сделала это ради Вильгельма. Ты сам виноват… во всем. Это ты виноват в том, что я вышла за него замуж. Но даже если он будет любить меня, как обещал – ведь мое слово теперь выполнено, – я все равно никогда не забуду о горе, которое причинила тебе.
Но – прочь грустные мысли!
В морозном воздухе далеко разносились звуки торжественной, радостной музыки. Горожане кричали от восторга. Все приветствовали свою вернувшуюся королеву.
Нового короля они невзлюбили – маленький, горбатый, с крючковатым носом; он ни разу не улыбнулся своим подданным, а прежде и не выходил на улицу, чтобы посмотреть на них. Сами они не выбрали бы такого правителя.
Но у них была королева – красивая, улыбающаяся, стройная; ей очень шло это лиловое платье, издалека были видны оранжевые ленты, вплетенные в черные волосы.
Вильгельм пошел ей навстречу. Вот и опять – второй раз в жизни – она увидела слезы, блестевшие в его глазах. Он обнял ее, на них смотрели со всех сторон.
Она подумала: «Вильгельм, вот кто для меня превыше всего – остальное не имеет никакого значения».
Сопровождаемая ликующими криками, они начали подниматься по ступеням Уайтхолла. За ними последовала свита, в которой находилась и Елизавета Вилльерс.
Они видели друг друга: Елизавета и Вильгельм. Елизавета осталась довольна его взглядом.
Мария уже не думала о ней. Она вернулась к Вильгельму, и только он сейчас занимал ее мысли.
Зазвонили колокола. Люди закричали:
– Да здравствуют король и королева! Да здравствуют Вильгельм и Мария!
Началось новое правление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87