То же происходит при прикосновении
к моим ногам, когда ветерок гладит мою кожу. А обоняние и вкус заставляют
меня чувствовать себя неловко. Но я хочу двигаться.
Она посмотрела на него.
- Хорошо?
Модьун терпеливо улыбался, пока она не закончила.
- Ты могла заметить, что эти чувства усилились после того, как ты
вышла за барьер. Прекрасно и знакомо. Пути нервных импульсов давно
проложены. Но здесь, - он посмотрел вокруг, - дом, город, люди - все новое
и возбуждает, несмотря на то, что это обычные вещи. Ты должна понять: это
импульсы тела, а тело должно управляться философски идеальным разумом.
Закрывай глаза как можно чаще. Если это не помогает, то вставай и танцуй,
как животные. Во время ареста я часто делал это, особенно, если звучала
определенная музыка.
По выражению ее лица Модьун видел, что его слова вызвали в ней
реакцию сопротивления, подобную той, которую она обнаружила, столкнувшись
с обонянием и осязанием. Тогда он поспешно добавил:
- Может быть, у тебя есть предложения?
- Почему бы нам не заняться сексом? - ответила она. - У животных это
обычно занимает около полутора часов. Так мы проведем время до обеда. А
после того как мы поедим, можно будет решить, что делать вечером.
Модьуну казалось, что сейчас неподходящее время для секса. Почему-то
он считал, что сексом занимаются поздно вечером или рано утром. Но он уже
установил, что большое тело было для Судлил слишком сильным переживанием.
"Ну, хорошо", - подумал он.
Когда он вел ее через самый длинный овал в самую большую спальню, он
добродушно заметил:
- Дода верит, что исторически, пока мы окончательно не стали людьми,
только некоторые святые люди могли вообще обходиться без полового акта.
Очевидно, что бы ни сделали Нунули, они создали в человечестве это святое
свойство; я полагаю, что это слово как-то связано с примитивной
философией. Не занимаясь сексом, мы отличались от людей-животных и смогли
подняться до настоящих людей.
Когда он закончил, у него появилась другая мысль.
- Твои гениталии, - спросил он, - очень похожи на половые органы
женщин-животных?
- Я никогда не проводила подробное сравнение, - ответила Судлил. -
Внешне, по первому впечатлению, да.
- Я взял на себя труд, - сказал Модьун, - исследовать нескольких
самок. Я мог бы сделать точный беспристрастный анализ.
- Хорошо, - сказала женщина.
- Очень похоже, - ответил он через несколько минут.
- За исключением одного, - продолжал он, - животные-женщины выделяют
большое количество масла. А у тебя я его не обнаружил.
- Я заметила, что в тебе нет признаков жесткости, которая наблюдалась
у самцов, которых мы видели. Помнишь? - сказала Судлил.
- Может быть, это явление возникает, как следствие активности, -
сказал он. - Давай лучше начнем.
Попытка заняться сексом вскоре поставила обоих в тупик. Они вертелись
в постели, были слегка шокированы физическим соприкосновением с кожей друг
друга, вздрагивали, отступали, но решительно не проявляли любопытства.
Наконец, обескураженные, они отодвинулись друг от друга.
Вскоре Модьун заметил:
- Кажется, животные находятся в особом состоянии возбуждения.
Действительно, тогда присутствовал неприятный запах. У нас не было такого
возбуждения, и я чувствовал только слабый запах пота.
- Когда твои губы были против моих, - сказала женщина, - ты выделял
слюну, она увлажняла мой рот и это было очень неприятно.
- Я думаю, было бы нелепо, если бы сухой рот касался сухого рта, -
оправдывался Модьун.
Она ответила не словами, а подвинулась к краю кровати, опустила
загорелые ноги на пол и села.
Она начала одеваться. Через минуту на ней были брюки и блузка. Когда
она наклонилась, чтобы обуть туфли, сделанные из кожи животных, она
сказала:
- Так как это заняло меньше времени, чем я думала, я прогуляюсь. Что
ты будешь делать?
- Я полежу здесь с закрытыми глазами, - сказал Модьун.
Пока он говорил, она прошла в дверь и исчезла. Он слышал ее
удаляющиеся шаги по толстому ковру, потом далекая входная дверь открылась
и закрылась.
Прошло немного времени.
Когда спустились сумерки, Модьун оделся, прошел в столовую и поел.
Потом, удивленный, он вышел из дома и огляделся в поисках женщины. Он
видел дорогу, которая поворачивала внизу к городу. Вся дорога не была
видна с того места, где он стоял, но на улице зажглись огни, и он видел,
что Судлил нигде нет.
Модьун вспомнил ее отказ питаться в общественной столовой и подумал:
- Она скоро проголодается и появится.
Он вернулся в дом и лег; он начал привыкать к этому во время ареста.
Через несколько часов наступило время идти спать.
Судлил все еще не было.
"Ну..." - думал он. Но терпел. Очевидно, женщина решила исследовать
город в первый день. Он вспомнил ее потребность в движении. Очевидно, это
чувство продолжало управлять ею.
Он разделся, лег в постель и уснул.
Где-то темной ночью раздался взрыв.
12
В долю секунды катастрофы все человеческие существа, находившиеся за
барьером, автоматически выдали массовое мысленное сообщение, что делать.
Модьун получил это сообщение.
Каждый из людей автоматически сразу осознал угрозу и две
альтернативы: сопротивляться или нет. И невероятным было то, что никто,
кроме Модьуна, не смог решить такие вопросы.
Его политика пассивного принятия правил людей-гиен и Нунули была
единственной определенной мыслью. И во время роковых миллионных долей
секунды, когда они еще могли бы что-то сделать, эта предписанная схема
поведения смешалась с тем, что в другое время могло оказаться естественной
реакцией.
Какой бы была эта естественная реакция, никто никогда не узнает.
Мгновение, когда еще что-то можно было сделать, пролетело слишком быстро
для того, чтобы единое психическое пространство успело отреагировать.
И это мгновение ушло навсегда.
В предпоследний момент появился слабый намек на то, что все люди
просто сказали друг другу: "Прощайте, дорогие друзья", а потом...
Мгновенная ночь.
Модьун сел на кровати и сказал:
- Боже милостивый!
Пока он произносил эти слова, он вскочил с кровати, включил свет. И
когда стал что-то понимать, он уже стоял в ярко освещенной гостиной. Потом
он осознал, что его правая нога дергается и что он чувствует слабость. Его
ноги и бедра отказывались двигаться, поэтому он опустился на пол,
повалился на бок, ноги его подергивались, и он весь дрожал.
В это время ему было даже трудно смотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
к моим ногам, когда ветерок гладит мою кожу. А обоняние и вкус заставляют
меня чувствовать себя неловко. Но я хочу двигаться.
Она посмотрела на него.
- Хорошо?
Модьун терпеливо улыбался, пока она не закончила.
- Ты могла заметить, что эти чувства усилились после того, как ты
вышла за барьер. Прекрасно и знакомо. Пути нервных импульсов давно
проложены. Но здесь, - он посмотрел вокруг, - дом, город, люди - все новое
и возбуждает, несмотря на то, что это обычные вещи. Ты должна понять: это
импульсы тела, а тело должно управляться философски идеальным разумом.
Закрывай глаза как можно чаще. Если это не помогает, то вставай и танцуй,
как животные. Во время ареста я часто делал это, особенно, если звучала
определенная музыка.
По выражению ее лица Модьун видел, что его слова вызвали в ней
реакцию сопротивления, подобную той, которую она обнаружила, столкнувшись
с обонянием и осязанием. Тогда он поспешно добавил:
- Может быть, у тебя есть предложения?
- Почему бы нам не заняться сексом? - ответила она. - У животных это
обычно занимает около полутора часов. Так мы проведем время до обеда. А
после того как мы поедим, можно будет решить, что делать вечером.
Модьуну казалось, что сейчас неподходящее время для секса. Почему-то
он считал, что сексом занимаются поздно вечером или рано утром. Но он уже
установил, что большое тело было для Судлил слишком сильным переживанием.
"Ну, хорошо", - подумал он.
Когда он вел ее через самый длинный овал в самую большую спальню, он
добродушно заметил:
- Дода верит, что исторически, пока мы окончательно не стали людьми,
только некоторые святые люди могли вообще обходиться без полового акта.
Очевидно, что бы ни сделали Нунули, они создали в человечестве это святое
свойство; я полагаю, что это слово как-то связано с примитивной
философией. Не занимаясь сексом, мы отличались от людей-животных и смогли
подняться до настоящих людей.
Когда он закончил, у него появилась другая мысль.
- Твои гениталии, - спросил он, - очень похожи на половые органы
женщин-животных?
- Я никогда не проводила подробное сравнение, - ответила Судлил. -
Внешне, по первому впечатлению, да.
- Я взял на себя труд, - сказал Модьун, - исследовать нескольких
самок. Я мог бы сделать точный беспристрастный анализ.
- Хорошо, - сказала женщина.
- Очень похоже, - ответил он через несколько минут.
- За исключением одного, - продолжал он, - животные-женщины выделяют
большое количество масла. А у тебя я его не обнаружил.
- Я заметила, что в тебе нет признаков жесткости, которая наблюдалась
у самцов, которых мы видели. Помнишь? - сказала Судлил.
- Может быть, это явление возникает, как следствие активности, -
сказал он. - Давай лучше начнем.
Попытка заняться сексом вскоре поставила обоих в тупик. Они вертелись
в постели, были слегка шокированы физическим соприкосновением с кожей друг
друга, вздрагивали, отступали, но решительно не проявляли любопытства.
Наконец, обескураженные, они отодвинулись друг от друга.
Вскоре Модьун заметил:
- Кажется, животные находятся в особом состоянии возбуждения.
Действительно, тогда присутствовал неприятный запах. У нас не было такого
возбуждения, и я чувствовал только слабый запах пота.
- Когда твои губы были против моих, - сказала женщина, - ты выделял
слюну, она увлажняла мой рот и это было очень неприятно.
- Я думаю, было бы нелепо, если бы сухой рот касался сухого рта, -
оправдывался Модьун.
Она ответила не словами, а подвинулась к краю кровати, опустила
загорелые ноги на пол и села.
Она начала одеваться. Через минуту на ней были брюки и блузка. Когда
она наклонилась, чтобы обуть туфли, сделанные из кожи животных, она
сказала:
- Так как это заняло меньше времени, чем я думала, я прогуляюсь. Что
ты будешь делать?
- Я полежу здесь с закрытыми глазами, - сказал Модьун.
Пока он говорил, она прошла в дверь и исчезла. Он слышал ее
удаляющиеся шаги по толстому ковру, потом далекая входная дверь открылась
и закрылась.
Прошло немного времени.
Когда спустились сумерки, Модьун оделся, прошел в столовую и поел.
Потом, удивленный, он вышел из дома и огляделся в поисках женщины. Он
видел дорогу, которая поворачивала внизу к городу. Вся дорога не была
видна с того места, где он стоял, но на улице зажглись огни, и он видел,
что Судлил нигде нет.
Модьун вспомнил ее отказ питаться в общественной столовой и подумал:
- Она скоро проголодается и появится.
Он вернулся в дом и лег; он начал привыкать к этому во время ареста.
Через несколько часов наступило время идти спать.
Судлил все еще не было.
"Ну..." - думал он. Но терпел. Очевидно, женщина решила исследовать
город в первый день. Он вспомнил ее потребность в движении. Очевидно, это
чувство продолжало управлять ею.
Он разделся, лег в постель и уснул.
Где-то темной ночью раздался взрыв.
12
В долю секунды катастрофы все человеческие существа, находившиеся за
барьером, автоматически выдали массовое мысленное сообщение, что делать.
Модьун получил это сообщение.
Каждый из людей автоматически сразу осознал угрозу и две
альтернативы: сопротивляться или нет. И невероятным было то, что никто,
кроме Модьуна, не смог решить такие вопросы.
Его политика пассивного принятия правил людей-гиен и Нунули была
единственной определенной мыслью. И во время роковых миллионных долей
секунды, когда они еще могли бы что-то сделать, эта предписанная схема
поведения смешалась с тем, что в другое время могло оказаться естественной
реакцией.
Какой бы была эта естественная реакция, никто никогда не узнает.
Мгновение, когда еще что-то можно было сделать, пролетело слишком быстро
для того, чтобы единое психическое пространство успело отреагировать.
И это мгновение ушло навсегда.
В предпоследний момент появился слабый намек на то, что все люди
просто сказали друг другу: "Прощайте, дорогие друзья", а потом...
Мгновенная ночь.
Модьун сел на кровати и сказал:
- Боже милостивый!
Пока он произносил эти слова, он вскочил с кровати, включил свет. И
когда стал что-то понимать, он уже стоял в ярко освещенной гостиной. Потом
он осознал, что его правая нога дергается и что он чувствует слабость. Его
ноги и бедра отказывались двигаться, поэтому он опустился на пол,
повалился на бок, ноги его подергивались, и он весь дрожал.
В это время ему было даже трудно смотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49