ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Если Сикерт прочел книгу Морли, то он мог узнать о Кобдене достаточно, чтобы создать для себя убедительный сценарий и с легкостью убедить Эллен в том, что он сам и знаменитый политик обладали одинаковыми чертами: оба любили театр и литературу, оба увлекались всем французским, оба не думали о деньгах. Сикерт мог убедить Эллен даже в том, что он является сторонником борьбы за права женщин.
«Я вынужден упорно поддерживать билль о правах этих сук суфражисток, — жаловался Сикерт тридцать пять лет спустя. — Но вы должны понимать, что это не делает меня „феминистом“.
Ричард Кобден верил в равноправие полов. Он относился к дочерям с уважением и любовью. Он никогда не считал их бессмысленными племенными кобылами, не способными ни на что, кроме брака и деторождения. Он одобрял политическую активность своих дочерей по мере их взросления. 80-е годы XIX века были временем осознания женщинами своих прав. Они образовывали комитеты и политические лиги, боролись за право на контрацепцию, за помощь бедным, за право голоса и представительство в парламенте. Феминистки, подобные дочерям Кобдена, хотели обладать теми же человеческими правами, что и мужчины. Они выступали против порочных развлечений, унижающих достоинство женщин, требовали запрещения проституции и закрытия множества лондонских мюзик-холлов.
Сикерт должен был чувствовать, что жизнь Эллен принадлежит ее отцу. Ни один ее поступок не запятнал его имени. Когда они с Сикертом развелись, знаменитый муж Джейни, Фишер Анвин, связался с главными редакторами основных лондонских газет и потребовал, чтобы они не печатали никаких статей «личного характера» по этому поводу. Особенно он настаивал на том, чтобы нигде не упоминалась семейная фамилия. Все тайны, который могли бы бросить тень на славное имя Ричарда Кобдена, умерли вместе с Эллен. Мы никогда не узнаем, как много она унесла с собой в могилу. Для Ричарда Кобдена, великого защитника бедных и обездоленных, было бы невыносимо знать, что его зять безжалостно потрошит бедных. Вопрос заключается лишь в том, знала ли Эллен о темной стороне характера Уолтера, о том, что он получил «из ада», если вспомнить одно из писем Потрошителя.
Вполне возможно, что в определенный момент Эллен начала видеть истинное лицо своего мужа. Несмотря на ее либеральную позицию в отношении борьбы за права женщин, Эллен была слаба и телом, и духом. Ее слабое здоровье могло быть результатом генетической предрасположенности, унаследованной ею от матери, но лучшие намерения отца также могли послужить причиной ее страданий, поскольку тот хоть и в благих целях, но все же использовал дочь. Она не могла оправдать его ожиданий. Она считала себя неудачницей задолго до того, как встретилась с Уолтером Сикертом.
Эллен привыкла обвинять себя во всех несчастьях семьи Кобденов и собственного брака. Неважно, сколько раз Сикерт предавал ее, обманывал ее, заставлял ее почувствовать себя нелюбимой и ненужной, она всегда оставалась верна ему и делала для него все, что было в ее силах. Его счастье и здоровье зависели от нее, даже после развода и его женитьбы на другой женщине. Эмоционально и финансово Сикерт довел Эллен Кобден до смерти.
Незадолго до кончины Эллен написала Джейни: «Если бы ты только знала, как сильно мне хочется заснуть и забыть обо всем. Я была не самой лучшей сестрой во многих отношениях. В моем характере есть своенравие, портящее все остальные качества, которые должны были помогать мне в жизни».
Джейни ни в чем не винила Эллен. Она винила Сикерта. Она сразу же сформировала свое мнение об этом человеке. Джейни всячески поощряла Эллен, когда та собиралась отправиться в какую-нибудь поездку, или в семейное поместье в Сассекс, или на квартиру Анвинов в доме 10 на Херефорд-сквер в Лондоне. Джейни не высказывала своего мнения о Сикерте до тех пор, пока в сентябре 1896 года Эллен не решила с ним расстаться. Только тогда Джейни откровенно поговорила с сестрой. Ее приводила в ярость способность Сикерта дурачить людей, особенно своих друзей-художников. 24 июля 1899 года Джейни написала Эллен о том, что «они совершенно не представляют себе его подлинного характера. Они просто не знают, кто он такой на самом деле, не знают его так, как знаешь его ты». Письмо было написано за несколько дней до окончательного развода.
Чуткая Джейни пыталась открыть сестре глаза. «Я боюсь сказать, что С. никогда не изменит своего образа жизни. У него нет принципов, способных удержать его в рамках приличий. Он следует собственным прихотям. Ты много раз пыталась доверять ему, и он обманывал тебя бессчетно». Но ничто не могло заставить Эллен перестать любить Уолтера Сикерта и верить в то, что он когда-нибудь изменится.
Эллен была мягкой, зависимой женщиной. В своих детских письмах она предстает перед нами этакой «папенькиной дочкой». Единственный смысл своего существования она видела в том, чтобы быть его дочерью. Эллен занималась политикой, говорила и делала правильные вещи, всегда вела себя соответственно и изо всех сил старалась продолжить дело отца в меру своих ограниченных сил и смелости. Она не могла видеть больное или раненое животное без того, чтобы не попытаться спасти его. В раннем детстве она не могла выносить вида ягнят, отправляемых на бойню, и блеяния их матерей в далеких полях. У Эллен были кролики, собаки, кошки, щеглы, попугаи, пони, ослики — ее доброе и любящее сердце готово было пригреть любую живую тварь.
Она искренне заботилась о бедных, боролась за свободную торговлю и свободу Ирландии почти так же неустанно, как и Джейни. Со временем Эллен стала слишком слаба, чтобы сопровождать свои слова реальными делами. Джейни стала одной из самых выдающихся суфражисток Великобритании, Эллен же все глубже уходила в депрессию, болезнь, усталость. За свою относительно короткую жизнь Эллен написала сотни писем. Она никогда не жаловалась на тяжкое социальное положение «несчастных», которых ее муж приводил в свои студии, чтобы рисовать их. Она не сделала ничего для того, чтобы улучшить жизнь этих женщин и их обездоленных детей.
Сикерт всегда умел использовать страдания человечества в своих целях и ради собственного удовольствия. Возможно, его жена не хотела видеть звезд мюзик-холлов, которые позировали ему в студии на Бродхерст-гарденз или позже в Челси. Возможно, она не могла вынести вида детей или похожих на детей женщин, которыми ее муж интересовался больше, чем следовало бы. Сикерт смотрел, как маленькие девочки танцуют эротические танцы в мюзик-холлах. Он общался с ними за кулисами. Он рисовал их. Гораздо позже, когда Сикерт увлекся актрисой Гвер Франгон-Дэвис, в письме он просил ее прислать ему свою детскую фотографию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100