Кейт «сидела, как статуя, ничего не говорила и, казалось, ничего не слышала», как писал Кобден друзьям. Час за часом он наблюдал, как седеют волосы его жены. Семилетняя Эллен потеряла брата, а теперь теряла мать. Кейт Кобден пережила мужа на двенадцать лет, но все это время она была эмоционально неустойчивой женщиной. Муж писал друзьям о том, что «она бродит из комнаты в комнату, ища труп [Ричарда]». Она так и не оправилась от своей потери и пристрастилась к опиатам. На Эллен свалился груз, непосильный для столь маленькой девочки. Точно так же, как Ричард Брукс был лучшим другом матери, она стала помощницей и опорой отца.
21 сентября 1864 года, когда Эллен исполнилось пятнадцать лет, отец написал ей письмо с просьбой присмотреть за младшими сестрами. «Очень многое зависит от твоего влияния. Еще больше — от твоего примера, — писал он. — Я бы хотел сказать тебе, как многого мы с твоей мамой ожидаем от твоего примера». Она должна, по словам отца, «воспитывать сестер в духе идеальной дисциплины». Вряд ли можно было ожидать подобного от пятнадцатилетней девочки, которой приходилось бороться с собственными потерями. Эллен не было позволено горевать. Груз и боль стали абсолютно непосильными, когда через год после этого умер ее отец.
Ядовитый смог, скрывший передвижения и чудовищные преступления будущего мужа Эллен, унес жизнь ее отца. На протяжении многих лет Кобден страдал от респираторных инфекций. Из-за этого ему часто приходилось выезжать за город или на побережье — в любое место, где воздух был чище, чем в пропитанном ядовитыми миазмами Лондоне. Последний раз он был в Лондоне в марте 1865 года. Эллен было шестнадцать лет. Она отправилась вместе с отцом. Они остановились в меблированных комнатах на Саффолк-стрит, поблизости от палаты общин. Едва вдохнув воздух, черный от дыма печных труб, Кобден слег с приступом астмы. Сильный восточный ветер задувал в щели окон, и укрыться от смога в комнате было невозможно.
Спустя неделю он лежал в постели и молился, чтобы ветер сменил направление. Его астма усиливалась, к тому же начался бронхит. Кобден чувствовал, что конец близок. Он составил завещание. Его жена и Эллен приняли его последний вздох 2 апреля 1865 года. Кобдену был шестьдесят один год. Эллен была «единственной, чья любовь к отцу была сродни страсти, редко встречающейся среди дочерей», — писал давний близкий друг Кобдена и его политический соратник Джон Брайт. Она была последней, кто видел лицо отца, прежде чем опустилась крышка гроба. Она никогда не забывала об отце и о том, чего он ожидал от нее.
Позже Брайт рассказывал официальному биографу Кобдена, Джону Морли о том, что жизнь Ричарда была «постоянным самопожертвованием… Я никогда не понимал, как сильно его люблю, пока не потерял его». В понедельник, на следующий день после смерти Кобдена Бенджамин Дизраэли сказал членам парламента в палате общин: «Единственное утешение в том… что такие великие люди не могут быть для нас полностью потерянными». Сегодня в деревенской церкви в Хейшотте есть мемориальная табличка, которая гласит: «На это место Ричард Кобден, который любил людей, приходил, чтобы поклониться Господу». Несмотря на самые лучшие намерения Кобдена, он оставил психически неуравновешенную жену заботиться о четырех дочерях. Какие бы обещания ни давали на похоронах его влиятельные друзья, «дочери Кобдена», как их окрестила пресса, остались предоставленными самим себе.
В 1989 году Джейни напомнила Эллен о том, как «все те, кто глубоко восхищался и любил нашего отца при жизни, немедленно забыли о существовании его маленьких дочерей, младшей из которых было всего три с половиной года. Помнишь, как Гладстон на похоронах говорил матери, что она и ее дети всегда могут положиться на его дружбу? После этого я увидела его и смогла с ним поговорить только через двадцать лет. Таков наш мир!»
Эллен старалась заботиться о семье в меру своих сил. Она же дала обещание отцу. Она управляла всеми финансами семьи, поскольку ее мать просто доживала последние годы своей несчастливой жизни. Если бы не трезвый ум и решительность Эллен, вряд ли семья смогла бы оплачивать счета, а маленькая Энни окончить школу. Дочери продали материнский дом и переехали в квартиру в доме 14 по Бейкер-стрит в Лондоне. Эллен ежегодно получала двести пятьдесят фунтов, по крайней мере так она говорила матери. По завещанию каждая из дочерей получала одинаковую сумму, обеспечивающую им комфортную жизнь, а также защищала от мужчин, чьи намерения могли оказаться не самыми честными.
Ричард Фишер был помолвлен с Кэти Кобден еще до смерти Кобдена. Он принудил ее выйти замуж еще до того, как семья перестала рассылать траурные письма. На протяжении многих лет непомерные притязания Фишера были источником страданий семьи Кобденов. В 1880 году, когда Уолтер Сикерт вошел в жизнь дочерей Кобдена, Кэти была замужем, Мэгги была слишком жизнерадостной и легкомысленной, чтобы послужить надежной опорой для амбициозного мужчины. А Джейни для Сикерта была слишком сообразительной. Он выбрал Эллен.
Ее родители умерли. У нее не было никого, кто мог бы дать ей совет или отговорить от брака. Сомневаюсь, чтобы Ричард Кобден одобрил кандидатуру Сикерта на роль жениха своей любимой дочери. Он был разумным и проницательным человеком. Актерство Сикерта вряд ли бы его обмануло. Кобден сразу бы почувствовал, что в очаровательном молодом человеке нет сострадания к людям.
«Миссис Сикерт и все ее сыновья — настоящие язычники, — писала Джейни своей сестре спустя двадцать лет. — Как печально, что судьба свела нас с ними».
Различие в характерах отца Эллен и мужчины, за которого она вышла замуж, было очевидно. Но в глазах Эллен, у обоих мужчин было много общего. Ричард Кобден не получил образования в Оксфорде или Кембридже. Он был самоучкой. Он любил Шекспира, Байрона, Ирвинга и Купера. Он свободно владел французским. В молодости он мечтал стать драматургом. Его любовь к изобразительным искусствам не прошла с возрастом, несмотря на то, что все попытки писать для сцены провалились. Кобден не слишком умел обращаться с деньгами. Он мог добиться заметных успехов в бизнесе, но деньги его не интересовали до тех пор, пока они у него не кончались.
В определенный момент его жизни друзья собрали деньги, чтобы он смог сохранить семейный дом. Финансовые промахи Ричарда Кобдена не были результатом безответственности, они связаны с его идеализмом. Кобден не был транжирой. Он просто думал о более высоком, и такой же выросла его дочь Эллен. По-моему, символично, что в 1880 году, когда Сикерт впервые познакомился с Эллен, была опубликована долгожданная двухтомная биография Ричарда Кобдена, написанная Джоном Морли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
21 сентября 1864 года, когда Эллен исполнилось пятнадцать лет, отец написал ей письмо с просьбой присмотреть за младшими сестрами. «Очень многое зависит от твоего влияния. Еще больше — от твоего примера, — писал он. — Я бы хотел сказать тебе, как многого мы с твоей мамой ожидаем от твоего примера». Она должна, по словам отца, «воспитывать сестер в духе идеальной дисциплины». Вряд ли можно было ожидать подобного от пятнадцатилетней девочки, которой приходилось бороться с собственными потерями. Эллен не было позволено горевать. Груз и боль стали абсолютно непосильными, когда через год после этого умер ее отец.
Ядовитый смог, скрывший передвижения и чудовищные преступления будущего мужа Эллен, унес жизнь ее отца. На протяжении многих лет Кобден страдал от респираторных инфекций. Из-за этого ему часто приходилось выезжать за город или на побережье — в любое место, где воздух был чище, чем в пропитанном ядовитыми миазмами Лондоне. Последний раз он был в Лондоне в марте 1865 года. Эллен было шестнадцать лет. Она отправилась вместе с отцом. Они остановились в меблированных комнатах на Саффолк-стрит, поблизости от палаты общин. Едва вдохнув воздух, черный от дыма печных труб, Кобден слег с приступом астмы. Сильный восточный ветер задувал в щели окон, и укрыться от смога в комнате было невозможно.
Спустя неделю он лежал в постели и молился, чтобы ветер сменил направление. Его астма усиливалась, к тому же начался бронхит. Кобден чувствовал, что конец близок. Он составил завещание. Его жена и Эллен приняли его последний вздох 2 апреля 1865 года. Кобдену был шестьдесят один год. Эллен была «единственной, чья любовь к отцу была сродни страсти, редко встречающейся среди дочерей», — писал давний близкий друг Кобдена и его политический соратник Джон Брайт. Она была последней, кто видел лицо отца, прежде чем опустилась крышка гроба. Она никогда не забывала об отце и о том, чего он ожидал от нее.
Позже Брайт рассказывал официальному биографу Кобдена, Джону Морли о том, что жизнь Ричарда была «постоянным самопожертвованием… Я никогда не понимал, как сильно его люблю, пока не потерял его». В понедельник, на следующий день после смерти Кобдена Бенджамин Дизраэли сказал членам парламента в палате общин: «Единственное утешение в том… что такие великие люди не могут быть для нас полностью потерянными». Сегодня в деревенской церкви в Хейшотте есть мемориальная табличка, которая гласит: «На это место Ричард Кобден, который любил людей, приходил, чтобы поклониться Господу». Несмотря на самые лучшие намерения Кобдена, он оставил психически неуравновешенную жену заботиться о четырех дочерях. Какие бы обещания ни давали на похоронах его влиятельные друзья, «дочери Кобдена», как их окрестила пресса, остались предоставленными самим себе.
В 1989 году Джейни напомнила Эллен о том, как «все те, кто глубоко восхищался и любил нашего отца при жизни, немедленно забыли о существовании его маленьких дочерей, младшей из которых было всего три с половиной года. Помнишь, как Гладстон на похоронах говорил матери, что она и ее дети всегда могут положиться на его дружбу? После этого я увидела его и смогла с ним поговорить только через двадцать лет. Таков наш мир!»
Эллен старалась заботиться о семье в меру своих сил. Она же дала обещание отцу. Она управляла всеми финансами семьи, поскольку ее мать просто доживала последние годы своей несчастливой жизни. Если бы не трезвый ум и решительность Эллен, вряд ли семья смогла бы оплачивать счета, а маленькая Энни окончить школу. Дочери продали материнский дом и переехали в квартиру в доме 14 по Бейкер-стрит в Лондоне. Эллен ежегодно получала двести пятьдесят фунтов, по крайней мере так она говорила матери. По завещанию каждая из дочерей получала одинаковую сумму, обеспечивающую им комфортную жизнь, а также защищала от мужчин, чьи намерения могли оказаться не самыми честными.
Ричард Фишер был помолвлен с Кэти Кобден еще до смерти Кобдена. Он принудил ее выйти замуж еще до того, как семья перестала рассылать траурные письма. На протяжении многих лет непомерные притязания Фишера были источником страданий семьи Кобденов. В 1880 году, когда Уолтер Сикерт вошел в жизнь дочерей Кобдена, Кэти была замужем, Мэгги была слишком жизнерадостной и легкомысленной, чтобы послужить надежной опорой для амбициозного мужчины. А Джейни для Сикерта была слишком сообразительной. Он выбрал Эллен.
Ее родители умерли. У нее не было никого, кто мог бы дать ей совет или отговорить от брака. Сомневаюсь, чтобы Ричард Кобден одобрил кандидатуру Сикерта на роль жениха своей любимой дочери. Он был разумным и проницательным человеком. Актерство Сикерта вряд ли бы его обмануло. Кобден сразу бы почувствовал, что в очаровательном молодом человеке нет сострадания к людям.
«Миссис Сикерт и все ее сыновья — настоящие язычники, — писала Джейни своей сестре спустя двадцать лет. — Как печально, что судьба свела нас с ними».
Различие в характерах отца Эллен и мужчины, за которого она вышла замуж, было очевидно. Но в глазах Эллен, у обоих мужчин было много общего. Ричард Кобден не получил образования в Оксфорде или Кембридже. Он был самоучкой. Он любил Шекспира, Байрона, Ирвинга и Купера. Он свободно владел французским. В молодости он мечтал стать драматургом. Его любовь к изобразительным искусствам не прошла с возрастом, несмотря на то, что все попытки писать для сцены провалились. Кобден не слишком умел обращаться с деньгами. Он мог добиться заметных успехов в бизнесе, но деньги его не интересовали до тех пор, пока они у него не кончались.
В определенный момент его жизни друзья собрали деньги, чтобы он смог сохранить семейный дом. Финансовые промахи Ричарда Кобдена не были результатом безответственности, они связаны с его идеализмом. Кобден не был транжирой. Он просто думал о более высоком, и такой же выросла его дочь Эллен. По-моему, символично, что в 1880 году, когда Сикерт впервые познакомился с Эллен, была опубликована долгожданная двухтомная биография Ричарда Кобдена, написанная Джоном Морли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100