Г.Стивенсону, редактору «Визитора»: «Сможет ли ваша газета опубликовать еще одну мою статью? Если да, я немедленно ее вышлю», «пожалуйста, попросите печатника выслать мне шесть экземпляров», «Разрешите предложить вашему вниманию еще одну статью», «Если вы узнаете, что какая-нибудь провинциальная газета могла бы летом печатать подобные статьи, сообщите мне».
Литературная плодовитость Сикерта поразительна. В его папках, хранящихся в Айлингтоне, содержится более двенадцати тысяч газетных вырезок. Это статьи о нем и его собственные письма, написанные английским издателям. Большинство этих писем написано с 1911-го по конец 30-х годов. Сикерт опубликовал четыреста лекций и статей. Я подозреваю, что этим его литературная деятельность не исчерпывается, Сикерт был одержимым писателем, которому доставляло удовольствие убеждать людей, манипулировать ими и производить на них впечатление. Он жаждал поклонения. Он был одержим желанием увидеть свое имя напечатанным. Он вполне мог написать некоторое количество писем Потрошителя, в том числе и те, которые якобы пришли из других стран.
Сикерт мог написать гораздо большую часть этих писем, чем показывает анализ. Эксперты совершили ошибку, сравнивая почерк Потрошителя с обычным почерком Сикерта. Уолтер Сикерт был многогранным человеком, обладающим уникальной памятью. Он владел несколькими языками. Читал запоем. Отлично умел подражать и имитировать. Сохранилось множество книг по графологии, относящихся к викторианской эпохе. Почерк Потрошителя напоминает примеры стилей, которые графологи связывали с определенным родом занятий и характером. Сикерт мог открыть любую книгу по графологии и сымитировать стиль, который привлек бы его внимание. Как подражателю и имитатору ему не было равных.
Использование химических препаратов и высокочувствительных инструментов для анализа чернил, красок и бумаги — это наука. Сравнение почерков наукой назвать нельзя. Это средство расследования, которое может быть вполне убедительным, особенно при расследовании подделки документов. Но если подозреваемый наловчился подделывать почерк, такой анализ может оказаться попросту невозможным. Полиция, расследуя дело Потрошителя, настолько увлеклась сравнением сходства почерков, что никто даже не задумался над тем, что преступник мог использовать разные стили. Другие улики — например, упомянутые Потрошителем города и почтовые отметки на конвертах — во внимание не принимались. Если бы полиция обратила на это внимание, то могло оказаться, что отдаленные города связывает нечто общее — там могла гастролировать одна и та же театральная группа или проводиться скачки. Многие из этих городов значатся на карте путешествий Сикерта.
Давайте начнем с Манчестера. У Сикерта было по меньшей мере три причины, чтобы посетить этот город и познакомиться с ним. Семья его жены, Кобдены, владела собственностью в Манчестере. Сестра Сикерта, Хелена, жила в этом городе. У Сикерта были друзья и коллеги в Манчестере. Этот город упоминается в нескольких письмах Потрошителя. Одно из них, которое Потрошитель, по его утверждению, отправил из Манчестера 22 ноября 1888 года, имеет водяные знаки фирмы «Пири и сыновья». Другое письмо, отправленное уже из восточного Лондона в тот же день, также имеет те же водяные знаки. Канцелярские принадлежности, которые Уолтер и Эллен Сикерт начали использовать после свадьбы, состоявшейся 10 июня 1885 года, были приобретены у фирмы «Пири и сыновья».
Доктор Пол Феррара, директор Виргинского института криминалистики и судебной медицины, обратил внимание на совпадение водяных знаков, когда мы сравнивали оригинальные письма Потрошителя и Сикерта в Лондоне и Глазго. Когда водяные знаки были проанализированы на точнейшем компьютерном оборудовании и наложены друг на друга на видеоэкране, мы убедились в их полной идентичности.
В сентябре 2001 года Виргинский институт криминалистики и судебной медицины получил разрешение британского правительства на проведение исследований оригинальных писем Потрошителя, хранящихся в государственном архиве в Кью. Доктор Феррара, специалист по ДНК Лайза Ширмейер, эксперт по видеоизображению Чак Пруитт и другие специалисты прибыли в Лондон, и мы приступили к исследованию писем. Некоторые наиболее многообещающие конверты, на которых сохранились отпечатки и марки, были увлажнены и тщательно обработаны. Мы сделали фотографии и сравнили почерки.
Из Лондона мы отправились в другие архивы. Мы исследовали бумагу и взяли анализ ДНК с писем, конвертов и марок, использованных Уолтером Сикертом, его первой женой Эллен Кобден Сикерт, Джеймсом Макнилом Уистлером и так называемым «потрошителем» Монтегю Друиттом. Некоторые из проведенных анализов были исключительными. Естественно, что ни Эллен Сикерт, ни Уистлер не входили в круг подозреваемых, но Уолтер Сикерт работал в студии Уистлера. Он отправлял для него письма и находился в тесном физическом контакте с мастером и его имуществом. Возможно, что ДНК Уистлера или Эллен могли попасть на письма и документы Сикерта.
Мы получили письма и конверты Уистлера в университете Глазго, где хранится огромный архив художника. Мы получили конверты и марки в архиве Западного Сассекса, где хранятся архивы семьи Эллен Кобден Сикерт и по удивительному совпадению часть архивов семьи Монтегю Джона Друитта. К сожалению, единственным попавшим нам в руки документом Друитта было письмо, которое он написал в 1876 году в бытность свою студентом Оксфорда. Результаты анализа ДНК с образцов, взятых с этого письма и марки на нем, недостоверны и должны быть получены вновь.
Нам предстояло исследовать еще два конверта, которые, по моему мнению, были написаны и запечатаны герцогом Кларенсом и личным врачом королевы, доктором Уильямом Галлом. Я не верю в то, что Друитт и другие так называемые подозреваемые имеют отношение к убийствам и жестокостям. Мне хотелось бы вернуть этим людям доброе имя, если мне это удастся. Анализы ДНК будут продолжены до получения достоверных результатов.
Мы не сможем найти убийцу и приговорить его. Джек Потрошитель и все, кто его знал, давно уже мертвы. Но убийство не имеет срока давности. Жертвы Потрошителя заслуживают справедливости. Все, чему мы сможем научиться в области криминалистики, стоит усилий и расходов. Я не обольщалась насчет того, что мы сможем найти полное совпадение ДНК. Но я была поражена и пала духом, когда анализ пятидесяти пяти образцов показал полное отсутствие признаков человеческой жизнедеятельности. Я решила попробовать снова, но на этот раз взять образцы из других областей тех же конвертов и марок.
И снова нас ожидало разочарование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Литературная плодовитость Сикерта поразительна. В его папках, хранящихся в Айлингтоне, содержится более двенадцати тысяч газетных вырезок. Это статьи о нем и его собственные письма, написанные английским издателям. Большинство этих писем написано с 1911-го по конец 30-х годов. Сикерт опубликовал четыреста лекций и статей. Я подозреваю, что этим его литературная деятельность не исчерпывается, Сикерт был одержимым писателем, которому доставляло удовольствие убеждать людей, манипулировать ими и производить на них впечатление. Он жаждал поклонения. Он был одержим желанием увидеть свое имя напечатанным. Он вполне мог написать некоторое количество писем Потрошителя, в том числе и те, которые якобы пришли из других стран.
Сикерт мог написать гораздо большую часть этих писем, чем показывает анализ. Эксперты совершили ошибку, сравнивая почерк Потрошителя с обычным почерком Сикерта. Уолтер Сикерт был многогранным человеком, обладающим уникальной памятью. Он владел несколькими языками. Читал запоем. Отлично умел подражать и имитировать. Сохранилось множество книг по графологии, относящихся к викторианской эпохе. Почерк Потрошителя напоминает примеры стилей, которые графологи связывали с определенным родом занятий и характером. Сикерт мог открыть любую книгу по графологии и сымитировать стиль, который привлек бы его внимание. Как подражателю и имитатору ему не было равных.
Использование химических препаратов и высокочувствительных инструментов для анализа чернил, красок и бумаги — это наука. Сравнение почерков наукой назвать нельзя. Это средство расследования, которое может быть вполне убедительным, особенно при расследовании подделки документов. Но если подозреваемый наловчился подделывать почерк, такой анализ может оказаться попросту невозможным. Полиция, расследуя дело Потрошителя, настолько увлеклась сравнением сходства почерков, что никто даже не задумался над тем, что преступник мог использовать разные стили. Другие улики — например, упомянутые Потрошителем города и почтовые отметки на конвертах — во внимание не принимались. Если бы полиция обратила на это внимание, то могло оказаться, что отдаленные города связывает нечто общее — там могла гастролировать одна и та же театральная группа или проводиться скачки. Многие из этих городов значатся на карте путешествий Сикерта.
Давайте начнем с Манчестера. У Сикерта было по меньшей мере три причины, чтобы посетить этот город и познакомиться с ним. Семья его жены, Кобдены, владела собственностью в Манчестере. Сестра Сикерта, Хелена, жила в этом городе. У Сикерта были друзья и коллеги в Манчестере. Этот город упоминается в нескольких письмах Потрошителя. Одно из них, которое Потрошитель, по его утверждению, отправил из Манчестера 22 ноября 1888 года, имеет водяные знаки фирмы «Пири и сыновья». Другое письмо, отправленное уже из восточного Лондона в тот же день, также имеет те же водяные знаки. Канцелярские принадлежности, которые Уолтер и Эллен Сикерт начали использовать после свадьбы, состоявшейся 10 июня 1885 года, были приобретены у фирмы «Пири и сыновья».
Доктор Пол Феррара, директор Виргинского института криминалистики и судебной медицины, обратил внимание на совпадение водяных знаков, когда мы сравнивали оригинальные письма Потрошителя и Сикерта в Лондоне и Глазго. Когда водяные знаки были проанализированы на точнейшем компьютерном оборудовании и наложены друг на друга на видеоэкране, мы убедились в их полной идентичности.
В сентябре 2001 года Виргинский институт криминалистики и судебной медицины получил разрешение британского правительства на проведение исследований оригинальных писем Потрошителя, хранящихся в государственном архиве в Кью. Доктор Феррара, специалист по ДНК Лайза Ширмейер, эксперт по видеоизображению Чак Пруитт и другие специалисты прибыли в Лондон, и мы приступили к исследованию писем. Некоторые наиболее многообещающие конверты, на которых сохранились отпечатки и марки, были увлажнены и тщательно обработаны. Мы сделали фотографии и сравнили почерки.
Из Лондона мы отправились в другие архивы. Мы исследовали бумагу и взяли анализ ДНК с писем, конвертов и марок, использованных Уолтером Сикертом, его первой женой Эллен Кобден Сикерт, Джеймсом Макнилом Уистлером и так называемым «потрошителем» Монтегю Друиттом. Некоторые из проведенных анализов были исключительными. Естественно, что ни Эллен Сикерт, ни Уистлер не входили в круг подозреваемых, но Уолтер Сикерт работал в студии Уистлера. Он отправлял для него письма и находился в тесном физическом контакте с мастером и его имуществом. Возможно, что ДНК Уистлера или Эллен могли попасть на письма и документы Сикерта.
Мы получили письма и конверты Уистлера в университете Глазго, где хранится огромный архив художника. Мы получили конверты и марки в архиве Западного Сассекса, где хранятся архивы семьи Эллен Кобден Сикерт и по удивительному совпадению часть архивов семьи Монтегю Джона Друитта. К сожалению, единственным попавшим нам в руки документом Друитта было письмо, которое он написал в 1876 году в бытность свою студентом Оксфорда. Результаты анализа ДНК с образцов, взятых с этого письма и марки на нем, недостоверны и должны быть получены вновь.
Нам предстояло исследовать еще два конверта, которые, по моему мнению, были написаны и запечатаны герцогом Кларенсом и личным врачом королевы, доктором Уильямом Галлом. Я не верю в то, что Друитт и другие так называемые подозреваемые имеют отношение к убийствам и жестокостям. Мне хотелось бы вернуть этим людям доброе имя, если мне это удастся. Анализы ДНК будут продолжены до получения достоверных результатов.
Мы не сможем найти убийцу и приговорить его. Джек Потрошитель и все, кто его знал, давно уже мертвы. Но убийство не имеет срока давности. Жертвы Потрошителя заслуживают справедливости. Все, чему мы сможем научиться в области криминалистики, стоит усилий и расходов. Я не обольщалась насчет того, что мы сможем найти полное совпадение ДНК. Но я была поражена и пала духом, когда анализ пятидесяти пяти образцов показал полное отсутствие признаков человеческой жизнедеятельности. Я решила попробовать снова, но на этот раз взять образцы из других областей тех же конвертов и марок.
И снова нас ожидало разочарование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100