Самая известная его работа посвящена бумаге, используемой знаменитыми художниками Микеланджело, Дж.М.Тернером, Констеблем и другими. Питер Бауэр считает, что пресловутый дневник Джека Потрошителя был подделкой. Бауэр помогал нам исследовать письма Потрошителя и Сикерта. Он говорит, что встречал «хороших каллиграфов», которые могли писать невероятным количеством разных почерков, но «это требует выдающихся навыков». Его жена, Салли Бауэр, является специалистом по созданию шрифтов. Хотя она не эксперт в области почерка, но может взглянуть на проблему под другим углом, поскольку отлично представляет, как человек рисует буквы и соединяет их в слова. Стоило ей взглянуть на письма Потрошителя, она сразу же определила, как этот человек писал. Не сомневаюсь, что Сикерт обладал удивительной способностью писать различными почерками, но его искусство осталось незамеченным и не использованным в ходе расследования.
Огромные знания Питера Бауэра о бумаге включают в себя и информацию о водяных знаках. Он считает, что знаки фирмы «Пири и сыновья» и «Джойнсон Суперфайн» являются «не самыми распространенными». Еще более редкими являются водяные знаки «Монктонз Суперфайн». Фирма «Монктонз» изготавливала также бумагу для рисования и акварели.
Совпадение водяных знаков еще не означает, что листы бумаги брали из одной и той же пачки. Сикерт и Потрошитель, по мнению Бауэра, никогда не писали писем на листах из одной и той же пачки. Бауэр провел долгое время, изучая архивы Сикерта и Потрошителя и анализируя бумагу с помощью тридцатикратной лупы. Когда бумага производилась машинным способом, а именно так изготавливали ее в фирмах «Пири и сыновья», «Джойнсон» и «Монктонз», то листы в одной пачке нарезались из одного и того же роля. В другой пачке собирались листы с теми же водяными знаками и с тем же содержанием волокон, но размер листов мог слегка отличаться из-за скорости сушки или нарезки.
Эти характеристики — размеры и расстояния между валками при изготовлении бумаги — создают профиль бумаги. Если профили разных листов абсолютно совпадают, значит, они взяты из одной пачки. Бауэр говорит, что вполне обычным было получать бумагу из разных пачек. Даже если бумагу заказывали у производителя, он мог комплектовать партию из разных пачек, хотя водяные знаки и тиснение были одними и теми же. Расхождения в письмах Сикерта и Потрошителя относятся и к их размерам. Например, письмо доктору Опеншоу с водяными знаками «Пири и сыновья» написано на той же бумаге, что и письмо Потрошителя от 22 ноября, отправленное из Лондона. Однако письмо Потрошителя от 22 ноября, отправленное из Манчестера, с теми же водяными знаками написано на бумаге из другой пачки. Очевидно, что у Потрошителя была под рукой бумага из разных пачек с одними и теми же водяными знаками, если только не предположить, что 22 ноября письма от имени Потрошителя на бумаге одного типа и цвета написали два разных человека.
Различия в размерах бумаги могут объясняться условиями хранения. Когда бумагу нагревают путем наложения защитной пленки, она слегка съеживается. Еще более вероятно различие в размерах можно объяснить повторными заказами от поставщика. В конце 80-х годов XIX века личную бумагу обычно заказывали дестями, то есть по двадцать четыре листа, включая незапечатанные вторые листы. Повторный заказ аналогичной личной бумаги на том же типе с теми же водяными знаками вполне мог поступить из другой пачки. А может быть, поставщик использовал различные стандартные размеры, например «пост кварто» — семь на девять дюймов, «коммершиал ноте» — восемь на пять дюймов или «октаво ноте» — семь на четыре с половиной дюйма.
Примеры расхождений в размере бумаги мы видим в письмах Потрошителя с водяными знаками «Джойнсон Суперфайн», отправленных в полицию лондонского Сити. Оторванная половина сложенного листа имеет размеры 6 15/16 на 9 9/10 дюймов. Другое письмо Потрошителя, написанное на такой же бумаге с теми же водяными знаками и отправленное в столичную полицию, имеет размер «коммершиал ноте», то есть восемь на пять дюймов. Письмо Сикерта на бумаге «Монктонз Суперфайн», которое мы исследовали в Глазго, имеет размеры 7 1/8 на 9 дюймов. Письмо Потрошителя, отосланное в полицию лондонского Сити, на бумаге с водяными знаками «Монктонз Суперфайн» имеет размеры 7 1/8 на 8 9/10 дюйма. Естественно, что это свидетельствует о том, что бумага была взята из различных пачек, но не доказывает, что письма были написаны разными людьми.
Я так подробно остановилась на вопросе разных пачек бумаги только потому, что точно так же поступил бы на моем месте любой адвокат. Бумага одного типа и с одинаковыми водяными знаками, но полученная из разных пачек, не может служить доказательством. Как указывал Бауэр, изучая бумагу, используемую разными художниками, он всегда сталкивался с подобными отклонениями. Бауэр обнаружил среди писем Потрошителя и такие, что были написаны на одинаковой бумаге. Поскольку на них не было водяных знаков, на них вообще не обратили внимания. Два письма Потрошителя в столичную полицию и одно в полицию лондонского Сити написаны на очень дешевой бледно-голубой бумаге — причем все три на листах из одной и той же пачки, что убедительно доказывает тот факт, что они были написаны одним человеком. Впрочем, совпадение водяных знаков, особенно совпадение трех разных типов водяных знаков, тоже трудно считать простым совпадением.
Обнаружение совпадения водяных знаков вдохновило всех, кто работал вместе со мной над делом Потрошителя. Однако я должна признать, что в нашем расследовании был и не столь радостный опыт работы с водяными знаками. Руководитель отдела консервации документов в Лондонском архиве Марио Алеппо связался со мной и сообщил, что его сотрудники обнаружили массу других водяных знаков фирмы «Пири и сыновья». Он предложил мне посмотреть документы. Я немедленно вернулась в Лондон и, к своему ужасу, обнаружила, что водяные знаки «Пири и сыновья» встречаются не только на письмах Потрошителя, но и на бумаге, которая в тот период использовалась в столичной полиции. Я была в шоке. Какое-то время я не могла прийти в себя. Мне казалось, что вся моя стройная теория рушится буквально на глазах. Теория о том, что Джек Потрошитель был полицейским, бытовала уже давно.
Водяные знаки «Пири и сыновья» на бумаге столичной полиции были единственными знаками этой фирмы, встречающимися в документах, не принадлежащих Сикерту или Потрошителю. Но, к моей радости, я обнаружила, что бумага полиции отличается от той, что использовали Сикерт и Потрошитель. На водяных знаках полицейской бумаги не было даты, а также присутствовали буквы «Лд» и слово «Регистр».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Огромные знания Питера Бауэра о бумаге включают в себя и информацию о водяных знаках. Он считает, что знаки фирмы «Пири и сыновья» и «Джойнсон Суперфайн» являются «не самыми распространенными». Еще более редкими являются водяные знаки «Монктонз Суперфайн». Фирма «Монктонз» изготавливала также бумагу для рисования и акварели.
Совпадение водяных знаков еще не означает, что листы бумаги брали из одной и той же пачки. Сикерт и Потрошитель, по мнению Бауэра, никогда не писали писем на листах из одной и той же пачки. Бауэр провел долгое время, изучая архивы Сикерта и Потрошителя и анализируя бумагу с помощью тридцатикратной лупы. Когда бумага производилась машинным способом, а именно так изготавливали ее в фирмах «Пири и сыновья», «Джойнсон» и «Монктонз», то листы в одной пачке нарезались из одного и того же роля. В другой пачке собирались листы с теми же водяными знаками и с тем же содержанием волокон, но размер листов мог слегка отличаться из-за скорости сушки или нарезки.
Эти характеристики — размеры и расстояния между валками при изготовлении бумаги — создают профиль бумаги. Если профили разных листов абсолютно совпадают, значит, они взяты из одной пачки. Бауэр говорит, что вполне обычным было получать бумагу из разных пачек. Даже если бумагу заказывали у производителя, он мог комплектовать партию из разных пачек, хотя водяные знаки и тиснение были одними и теми же. Расхождения в письмах Сикерта и Потрошителя относятся и к их размерам. Например, письмо доктору Опеншоу с водяными знаками «Пири и сыновья» написано на той же бумаге, что и письмо Потрошителя от 22 ноября, отправленное из Лондона. Однако письмо Потрошителя от 22 ноября, отправленное из Манчестера, с теми же водяными знаками написано на бумаге из другой пачки. Очевидно, что у Потрошителя была под рукой бумага из разных пачек с одними и теми же водяными знаками, если только не предположить, что 22 ноября письма от имени Потрошителя на бумаге одного типа и цвета написали два разных человека.
Различия в размерах бумаги могут объясняться условиями хранения. Когда бумагу нагревают путем наложения защитной пленки, она слегка съеживается. Еще более вероятно различие в размерах можно объяснить повторными заказами от поставщика. В конце 80-х годов XIX века личную бумагу обычно заказывали дестями, то есть по двадцать четыре листа, включая незапечатанные вторые листы. Повторный заказ аналогичной личной бумаги на том же типе с теми же водяными знаками вполне мог поступить из другой пачки. А может быть, поставщик использовал различные стандартные размеры, например «пост кварто» — семь на девять дюймов, «коммершиал ноте» — восемь на пять дюймов или «октаво ноте» — семь на четыре с половиной дюйма.
Примеры расхождений в размере бумаги мы видим в письмах Потрошителя с водяными знаками «Джойнсон Суперфайн», отправленных в полицию лондонского Сити. Оторванная половина сложенного листа имеет размеры 6 15/16 на 9 9/10 дюймов. Другое письмо Потрошителя, написанное на такой же бумаге с теми же водяными знаками и отправленное в столичную полицию, имеет размер «коммершиал ноте», то есть восемь на пять дюймов. Письмо Сикерта на бумаге «Монктонз Суперфайн», которое мы исследовали в Глазго, имеет размеры 7 1/8 на 9 дюймов. Письмо Потрошителя, отосланное в полицию лондонского Сити, на бумаге с водяными знаками «Монктонз Суперфайн» имеет размеры 7 1/8 на 8 9/10 дюйма. Естественно, что это свидетельствует о том, что бумага была взята из различных пачек, но не доказывает, что письма были написаны разными людьми.
Я так подробно остановилась на вопросе разных пачек бумаги только потому, что точно так же поступил бы на моем месте любой адвокат. Бумага одного типа и с одинаковыми водяными знаками, но полученная из разных пачек, не может служить доказательством. Как указывал Бауэр, изучая бумагу, используемую разными художниками, он всегда сталкивался с подобными отклонениями. Бауэр обнаружил среди писем Потрошителя и такие, что были написаны на одинаковой бумаге. Поскольку на них не было водяных знаков, на них вообще не обратили внимания. Два письма Потрошителя в столичную полицию и одно в полицию лондонского Сити написаны на очень дешевой бледно-голубой бумаге — причем все три на листах из одной и той же пачки, что убедительно доказывает тот факт, что они были написаны одним человеком. Впрочем, совпадение водяных знаков, особенно совпадение трех разных типов водяных знаков, тоже трудно считать простым совпадением.
Обнаружение совпадения водяных знаков вдохновило всех, кто работал вместе со мной над делом Потрошителя. Однако я должна признать, что в нашем расследовании был и не столь радостный опыт работы с водяными знаками. Руководитель отдела консервации документов в Лондонском архиве Марио Алеппо связался со мной и сообщил, что его сотрудники обнаружили массу других водяных знаков фирмы «Пири и сыновья». Он предложил мне посмотреть документы. Я немедленно вернулась в Лондон и, к своему ужасу, обнаружила, что водяные знаки «Пири и сыновья» встречаются не только на письмах Потрошителя, но и на бумаге, которая в тот период использовалась в столичной полиции. Я была в шоке. Какое-то время я не могла прийти в себя. Мне казалось, что вся моя стройная теория рушится буквально на глазах. Теория о том, что Джек Потрошитель был полицейским, бытовала уже давно.
Водяные знаки «Пири и сыновья» на бумаге столичной полиции были единственными знаками этой фирмы, встречающимися в документах, не принадлежащих Сикерту или Потрошителю. Но, к моей радости, я обнаружила, что бумага полиции отличается от той, что использовали Сикерт и Потрошитель. На водяных знаках полицейской бумаги не было даты, а также присутствовали буквы «Лд» и слово «Регистр».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100