Лестница
изгибается вдоль наружной части, затем прорезается налево и входит в
тоннель.
Сирокко задумалась и пришла к выводу, что Габи права.
- Похоже, что мы можем оказаться в самом центре.
- О, да? Помнишь место ветров? Весь ветер проходит где-нибудь
здесь.
- Если бы этот тоннель вел к этому месту, то мы бы уже об этом
знали. Нас бы уже выдуло.
Габи посмотрела на уходящую в высоту лестницу, на которую
падали блики от горевшей лампы, потом принюхалась.
- Здесь довольно таки тепло. Интересно, не станет ли жарче?
- Нет иного пути узнать это, как только идти вперед.
- Угу...- Габи покачнулась и лампа чуть не выпала у нее из рук.
- С тобой все в порядке? - спросила Сирокко, положив ей на плечо
руку.
- Да, я... нет, черт побери! Нет.- Она прислонилась спиной к
теплой стене тоннеля.- У меня кружится голова и подгибаются колени.
Она вытянула вперед свободную руку и посмотрела на нее; рука слегка
дрожала.
- Наверное, одного дня отдыха было недостаточно.- Сирокко
внимательно посмотрела на Габи, оглядела коридор тоннеля и
нахмурилась: - Я надеялась до отдыха выйти на другую сторону и
вернуться на вершину каната.
- Я смогу.
- Нет,- решила Сирокко,- я сама не очень хорошо себя чувствую.
Вопрос состоит в том, делать ли нам привал здесь, в коридоре, где так
жарко, или выйти наружу?
Габи оглянулась на длинный спуск позади них.
- Я не против немного попотеть.
Хотя было невыносимо жарко, надо было подумать о костре. Они
не дебатировали этот вопрос. Сирокко достала из рюкзака Джина
небольшие веточки и мох и принялась разводить костер. Вскоре,
потрескивая, разгорелось небольшое пламя. Она изредка подбрасывала
туда небольшие веточки, разбивая убогий лагерь. Они разостлали
подстилки, вынули миски и ножи, продукты для ужина.
Хорошая команда,- подумала Сирокко, сгорбившись наблюдая
как Габи нарезает кубиками овощи в оставшееся со вчерашнего дня
кипящее жаркое. Руки у Габи были маленькие и проворные, под ногти
набилась коричневая грязь. Они больше не могли тратить воду для
мытья.
Габи вытерла тыльной стороной ладони лоб и посмотрела на
Сирокко. Она неуверенно улыбнулась. Когда Сирокко улыбнулась ей в
ответ, улыбка Габи стала шире. Один глаз у нее почти полностью
закрывала повязка. Она опустила в похлебку ложку и громко сербнула.
- Эту редиску лучше хрумкать сырой,- сказала она.- Давай твою
тарелку.
Она щедро налила добавку и они опершись спинами друг о друга
ели.
Было очень вкусно. Слушая потрескивание костра и стук ложек о
деревянные тарелки, Сирокко была рада расслабиться и ни о чем не
думать.
- У тебя нету соли?
Сирокко порылась в рюкзаке и нашла мешочек с солью, а кроме
того, две завернутые в листья забытые конфеты. Она протянула одну
Габи и рассмеялась, увидев, как загорелись у той глаза. Она отставила
свою тарелку и развернула конфету, засахаренную фрукту, поднесла ее к
носу и понюхала. Она пахла слишком хорошо, чтобы так сразу съесть ее.
Она раскусила ее пополам и рот наполнился ароматом абрикос и
сладкого крема.
Габи была просто на грани истерики, видя как наслаждается
Сирокко.
Сирокко съела вторую половинку, затем стала бросать жадные
взгляды на конфету Габи, которую та положила рядом с собой. Габи изо
всех сил старалась не рассмеяться.
- Если ты собираешься оставить это на завтрак, то тебе придется
не спать всю ночь.
- О, не беспокойся. У меня просто достаточно манер, чтобы знать,
что десерт надо есть ~после~ обеда.
Минут пять она разворачивала конфету, затем еще минут пять
изучала ее, не обращая внимания на ужимки Сирокко. Сирокко походила
на кокер-спаниэля за обеденным столом и на бездомную женщину перед
витриной кондитерской лавки, у нее перехватило дыхание, когда Габи
наконец положила конфету в рот.
Они смеялись до колик в животе. Габи, очевидно, была на седьмом
небе от счастья, от оказанного ей внимания; лицо ее пылало от смеха и
возбуждения, глаза искрились.
- Почему она не могла просто расслабиться и наслаждаться?
Мысли Сирокко, видно, отразились на ее лице, потому что Габи
моментально посерьезнела. Она коснулась руки Сирокко и
вопросительно на нее посмотрела, затем медленно покачала головой.
Никто из них не решился заговорить, но Габи своим видом говорила
красноречивее всяких слов:
- Тебе нечего опасаться меня.
Сирокко улыбнулась, Габи ответила ей тем же. Они дохлебали
похлебку, держа тарелки около ртов и не заботясь о манерах.
Но все уже было не так. Габи молчала, скоро ее руки начали
дрожать и тарелка со стуком выпала на ступеньки. Задыхаясь, она
принялась рыдать. Она слепо нащупывала руку Сирокко у себя на плече.
Затем она подогнула коленки и сжала кулаки под подбородком,
зарывшись лицом под шею Сирокко и продолжала рыдать.
- О, как мне плохо, как плохо!
- Так разрядись, выплачься.- Сирокко прижалась щекой к
коротковолосой черной головке, очень хорошенькой, и начала ерошить
ей волосы, потом приподняла за подбородок лицо Габи и начала
смотреть, куда бы поцеловать ее, выискивая неприкрытый повязкой
участок. Она уже собиралась поцеловать Габи в щеку, но в последний
момент передумала, хотя засомневалась, стоит ли это делать, и
поцеловала ее в губы. Они были влажные и теплые.
Габи посмотрела на нее долгим взглядом, громко шмыгнула и
снова уткнулась лицом в плечо Сирокко. Она зарылась в ямку около шеи
и затихла. Ни дрожи, ни рыданий.
- Как ты можешь быть такой сильной? - спросила Сирокко. Голос
ее звучал приглушенно, но близко.
- А как ты можешь быть такой смелой? Ты спасла мне жизнь.
- Нет,- покачала головой Габи,- я не это имею в виду. Если бы
тебя не было рядом, я бы сошла с ума. А ты даже не плачешь.
- Я так легко не плачу.
- Изнасилование это легко? - Габи снова поискала глаза Сирокко.
- Боже, мне причинили такую боль! Меня оскорбил и Джин, и ты.
И я не знаю, кто из вас хуже!
- Габи, я бы занялась любовью с тобой, если бы знала, что это
поможет. Но я тоже страдаю. Физически.
- Это не так,- покачала головой Габи, это не то, чего я от тебя
хочу, даже если бы ты чувствовала себя здоровой. Если ты "могла бы", то
это нехорошо. Я не Джин, и мне легче страдать, чем получать любовь
таким образом. Достаточно того, что я люблю тебя.
- Что ей сказать? Что сказать? Надо сказать правду,- решила
Сирокко.
- Я не знаю, полюблю ли я тебя когда-нибудь тоже. Такой
любовью. Но так помоги мне,- она наклонилась к Габи и быстро
вытерла ей нос.- Так помоги мне,- продолжала она,- ведь ты мой
лучший друг из тех, что я когда-либо имела.
Габи кротко выдохнула.
- Мне сейчас это необходимо.- Сирокко подумала, что Габи
сейчас опять заплачет, но этого не случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
изгибается вдоль наружной части, затем прорезается налево и входит в
тоннель.
Сирокко задумалась и пришла к выводу, что Габи права.
- Похоже, что мы можем оказаться в самом центре.
- О, да? Помнишь место ветров? Весь ветер проходит где-нибудь
здесь.
- Если бы этот тоннель вел к этому месту, то мы бы уже об этом
знали. Нас бы уже выдуло.
Габи посмотрела на уходящую в высоту лестницу, на которую
падали блики от горевшей лампы, потом принюхалась.
- Здесь довольно таки тепло. Интересно, не станет ли жарче?
- Нет иного пути узнать это, как только идти вперед.
- Угу...- Габи покачнулась и лампа чуть не выпала у нее из рук.
- С тобой все в порядке? - спросила Сирокко, положив ей на плечо
руку.
- Да, я... нет, черт побери! Нет.- Она прислонилась спиной к
теплой стене тоннеля.- У меня кружится голова и подгибаются колени.
Она вытянула вперед свободную руку и посмотрела на нее; рука слегка
дрожала.
- Наверное, одного дня отдыха было недостаточно.- Сирокко
внимательно посмотрела на Габи, оглядела коридор тоннеля и
нахмурилась: - Я надеялась до отдыха выйти на другую сторону и
вернуться на вершину каната.
- Я смогу.
- Нет,- решила Сирокко,- я сама не очень хорошо себя чувствую.
Вопрос состоит в том, делать ли нам привал здесь, в коридоре, где так
жарко, или выйти наружу?
Габи оглянулась на длинный спуск позади них.
- Я не против немного попотеть.
Хотя было невыносимо жарко, надо было подумать о костре. Они
не дебатировали этот вопрос. Сирокко достала из рюкзака Джина
небольшие веточки и мох и принялась разводить костер. Вскоре,
потрескивая, разгорелось небольшое пламя. Она изредка подбрасывала
туда небольшие веточки, разбивая убогий лагерь. Они разостлали
подстилки, вынули миски и ножи, продукты для ужина.
Хорошая команда,- подумала Сирокко, сгорбившись наблюдая
как Габи нарезает кубиками овощи в оставшееся со вчерашнего дня
кипящее жаркое. Руки у Габи были маленькие и проворные, под ногти
набилась коричневая грязь. Они больше не могли тратить воду для
мытья.
Габи вытерла тыльной стороной ладони лоб и посмотрела на
Сирокко. Она неуверенно улыбнулась. Когда Сирокко улыбнулась ей в
ответ, улыбка Габи стала шире. Один глаз у нее почти полностью
закрывала повязка. Она опустила в похлебку ложку и громко сербнула.
- Эту редиску лучше хрумкать сырой,- сказала она.- Давай твою
тарелку.
Она щедро налила добавку и они опершись спинами друг о друга
ели.
Было очень вкусно. Слушая потрескивание костра и стук ложек о
деревянные тарелки, Сирокко была рада расслабиться и ни о чем не
думать.
- У тебя нету соли?
Сирокко порылась в рюкзаке и нашла мешочек с солью, а кроме
того, две завернутые в листья забытые конфеты. Она протянула одну
Габи и рассмеялась, увидев, как загорелись у той глаза. Она отставила
свою тарелку и развернула конфету, засахаренную фрукту, поднесла ее к
носу и понюхала. Она пахла слишком хорошо, чтобы так сразу съесть ее.
Она раскусила ее пополам и рот наполнился ароматом абрикос и
сладкого крема.
Габи была просто на грани истерики, видя как наслаждается
Сирокко.
Сирокко съела вторую половинку, затем стала бросать жадные
взгляды на конфету Габи, которую та положила рядом с собой. Габи изо
всех сил старалась не рассмеяться.
- Если ты собираешься оставить это на завтрак, то тебе придется
не спать всю ночь.
- О, не беспокойся. У меня просто достаточно манер, чтобы знать,
что десерт надо есть ~после~ обеда.
Минут пять она разворачивала конфету, затем еще минут пять
изучала ее, не обращая внимания на ужимки Сирокко. Сирокко походила
на кокер-спаниэля за обеденным столом и на бездомную женщину перед
витриной кондитерской лавки, у нее перехватило дыхание, когда Габи
наконец положила конфету в рот.
Они смеялись до колик в животе. Габи, очевидно, была на седьмом
небе от счастья, от оказанного ей внимания; лицо ее пылало от смеха и
возбуждения, глаза искрились.
- Почему она не могла просто расслабиться и наслаждаться?
Мысли Сирокко, видно, отразились на ее лице, потому что Габи
моментально посерьезнела. Она коснулась руки Сирокко и
вопросительно на нее посмотрела, затем медленно покачала головой.
Никто из них не решился заговорить, но Габи своим видом говорила
красноречивее всяких слов:
- Тебе нечего опасаться меня.
Сирокко улыбнулась, Габи ответила ей тем же. Они дохлебали
похлебку, держа тарелки около ртов и не заботясь о манерах.
Но все уже было не так. Габи молчала, скоро ее руки начали
дрожать и тарелка со стуком выпала на ступеньки. Задыхаясь, она
принялась рыдать. Она слепо нащупывала руку Сирокко у себя на плече.
Затем она подогнула коленки и сжала кулаки под подбородком,
зарывшись лицом под шею Сирокко и продолжала рыдать.
- О, как мне плохо, как плохо!
- Так разрядись, выплачься.- Сирокко прижалась щекой к
коротковолосой черной головке, очень хорошенькой, и начала ерошить
ей волосы, потом приподняла за подбородок лицо Габи и начала
смотреть, куда бы поцеловать ее, выискивая неприкрытый повязкой
участок. Она уже собиралась поцеловать Габи в щеку, но в последний
момент передумала, хотя засомневалась, стоит ли это делать, и
поцеловала ее в губы. Они были влажные и теплые.
Габи посмотрела на нее долгим взглядом, громко шмыгнула и
снова уткнулась лицом в плечо Сирокко. Она зарылась в ямку около шеи
и затихла. Ни дрожи, ни рыданий.
- Как ты можешь быть такой сильной? - спросила Сирокко. Голос
ее звучал приглушенно, но близко.
- А как ты можешь быть такой смелой? Ты спасла мне жизнь.
- Нет,- покачала головой Габи,- я не это имею в виду. Если бы
тебя не было рядом, я бы сошла с ума. А ты даже не плачешь.
- Я так легко не плачу.
- Изнасилование это легко? - Габи снова поискала глаза Сирокко.
- Боже, мне причинили такую боль! Меня оскорбил и Джин, и ты.
И я не знаю, кто из вас хуже!
- Габи, я бы занялась любовью с тобой, если бы знала, что это
поможет. Но я тоже страдаю. Физически.
- Это не так,- покачала головой Габи, это не то, чего я от тебя
хочу, даже если бы ты чувствовала себя здоровой. Если ты "могла бы", то
это нехорошо. Я не Джин, и мне легче страдать, чем получать любовь
таким образом. Достаточно того, что я люблю тебя.
- Что ей сказать? Что сказать? Надо сказать правду,- решила
Сирокко.
- Я не знаю, полюблю ли я тебя когда-нибудь тоже. Такой
любовью. Но так помоги мне,- она наклонилась к Габи и быстро
вытерла ей нос.- Так помоги мне,- продолжала она,- ведь ты мой
лучший друг из тех, что я когда-либо имела.
Габи кротко выдохнула.
- Мне сейчас это необходимо.- Сирокко подумала, что Габи
сейчас опять заплачет, но этого не случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85