К
этому времени канат становился невидимым. Взгляд следил за
невозможным изгибом: канат уменьшался до величины веревки, тесемки,
нити, прежде чем слиться с чернотой крыши и исчезнуть в отверстии.
Было видно, как постепенно сокращается спица, но было слишком
темно, чтобы увидеть еще что-нибудь.
- Это возможно,- сказала Сирокко Габи.- По крайней мере, до
крыши добраться можно. Я надеялась, что где-то внизу должен был быть
механический лифт. Я и сейчас продолжаю думать, что он должен быть.
Но если мы займемся его поисками...- Сирокко махнула рукой на
покрытую горными кряжами землю,- это может занять не один месяц.
Габи еще раз изучающе посмотрела на склон каната, вздохнула и
покачала головой.
- Я пойду за тобой куда угодно, но ты знаешь, что ты
сумасшедшая? Мы никогда не доберемся до крыши. Посмотри, что ты
видишь? Нам надо карабкаться вниз, к основанию каната под углом
сорок пять градусов.
- Альпинисты занимаются этим все время. Ты тоже делала это на
тренировках.
- Конечно. На высоту в десять метров. Здесь же нам предстоит
делать это пятьдесят или шестьдесят километров. А потом - что
радостно слышать - только потом начнется восхождение. На высоту
четыреста километров.
- Да, это будет нелегко. Но надо попробовать.
- Матерь Божия! - Габи ударила ладонью по лбу и подкатила
глаза.
Волынка наблюдала за жестикуляцией Сирокко. Теперь она запела
ларго.
- Ты хочешь взобраться на огромную лестницу?
- Я должна.
Волынка кивнула, затем наклонилась и поцеловала Сирокко в лоб.
- Я хотела бы, чтобы ваш народ прекратил делать это,- сказала
Сирокко по-английски.
- За что она тебя поцеловала? - спросила Габи.
- Не имеет значения. Давай возвращаться в город.
Они сделали остановку, миновав зону ветров. Волынка вынула
огромную подстилку и они сели обедать. Пища была горячей, она
хранилась в ореховой скорлупе как в термосе. Сирокко и Габи съели,
наверное, десятую часть, остальное с жадностью поглотили титаниды.
До города оставалось еще километров пять, когда Волынка
оглянулась через плечо, лицо ее выражало одновременно и печаль и
предвкушение чего-то. Она пристально посмотрела на темную крышу.
- Гея дышит,- пропела она печально.
- Что? Ты уверена? Я думала, что должен был подняться шум и у
нас была бы еще уйма времени - это значит, что появятся ангелы?
- Шум приходит с запада,- поправила ее Волынка.- С востока Гея
дышит бесшумно. Мне кажется, я уже слышу их.
- Вот дьявол! Надо спешить, если вас захватят здесь одних, то у
вас никаких шансов.
- Слишком поздно,- пропела Волынка, ее глаза были полны
тоски.
- Вперед! - Сирокко применила командный тон, которым она
пользовалась не один год и каким-то образом ей удалось передать его
песней титанид. Волынка рванула в галоп, почти впритык следом за ней
скакал Свирель.
Скоро уже и Сирокко слышала вой ангелов. Скорость Волынки
замедлилась, она заколебалась; она намеревалась вернуться и принять
бой.
Они приближались к одинокому дереву. Сирокко внезапно
приняла решение.
- Туда, быстро! У нас мало времени!
Они остановились под развесистыми ветками и Сирокко
спрыгнула на землю. Волынка попыталась броситься вперед, но Сирокко
шлепнула ее по щеке, чем казалось на время успокоила ее.
- Габи, быстро отрезай переметные сумы! Свирель! Стоять! Сейчас
же назад!
Свирель нерешительно оглянулся, но вернулся. Сирокко и Габи
лихорадочно работали, разрывая свою одежду на ленты, каждая делала
три крепких веревки.
- Друзья,- запела Сирокко, закончив делать путы для лошадей.- У
меня нет времени на объяснения. Я прошу вас верить мне и делать то,
что я вам скажу.- Она вкладывала в песню всю свою решимость,
вкладывая в мелодию интонации, с которыми обращаются старшие и
более мудрые к молодым и достаточно глупым. Это сработало, но с
трудом. Обе, и Волынка и Свирель, смотрели на восток.
Сирокко заставила их лечь набок.
- Больно,- пожаловалась Волынка, когда Сирокко связывала
вместе ее передние ноги.
- Прости, но это для твоей же пользы.- Она быстро связала ее
передние ноги и руки, затем швырнула Габи бурдюк с вином. Влей в него
сколько только сможешь. Я хочу, чтобы он так опьянел, чтобы не смог
двигаться.
- Варвар.
- Дитя, я хочу, чтобы ты выпила это,- пропела Сирокко,- выпей
как можно больше.- Она держала бурдюк у губ Волынки. Завывания
ангелов стали слышны сильнее. Волынка быстро запряла ушами.
- Тряпку, тряпку,- бормотала Сирокко. Она оторвала полосы
ткани от уже и так изорванной своей блузы и скатала их в тугой мяч.
- Это послужило Одиссею, может быть послужит и мне. Габи,
уши. Заткни ему уши!
- Больно! - завопила Волынка.- Отпусти меня, Земное чудовище!
Мне не нравятся эти игры! - Она начала стонать, лишь иногда стоны
переходили в слова ненависти.
- Выпей еще немного вина,- тихонько уговаривала ее Сирокко.
Титанида захлебнулась, когда Сирокко начала лить вино ей в горло.
Вопли ангелов стали совсем громкими. Волынка начала визгливо
кричать в ответ. Сирокко схватила ее за уши и сжала их, потом положила
большую голову титаниды себе на колени и начала ее укачивать.
Прислонившись к уху Волынки, Сирокко напевала ей колыбельную.
- Роки, помоги! - завопила Габи,- я не знаю ни одной их песни,
пой громче! - Свирель сопротивлялся и пронзительно кричал, когда
Габи пыталась схватить его за уши. Он ударил связанными руками и
отшвырнул Габи в сторону.
- Хватай его! Не дай ему уйти!
- Я пытаюсь! - Габи бежала за ним следом и пыталась прижать его
руки, но он был гораздо сильнее ее. Габи снова упала, затем тут же
вскочила, над правым глазом у нее был порез.
Свирель перегрызал веревки, связывающие вместе его запястья.
Порвав веревки, он начал царапать свои уши.
- Что делать, Роки? - в отчаянии закричала Габи.
- Иди помоги мне,- крикнула та в ответ.- Он убьет тебя, если ты
будешь стоять на его пути!
Было слишком поздно, чтобы остановить Свиреля. Его передние
ноги были свободны и он извивался как змея, чтобы освободить задние
конечности.
Даже не взглянув на женщин и Волынку, он устремился по
направлению к городу титанид. Вскоре он уже преодолевал вершину
невысокого холма.
Габи, казалось, не замечала, что она плачет, когда опустилась на
колени рядом с Сирокко, не вытирала она и кровь, текущую по ее лицу.
- Чем тебе помочь?
- Я не ~знаю~. Касайся ее, гладь ее, делай что угодно, чтобы
только отвлечь ее внимание от ангелов.
Волынку трясло, зубы у нее стучали, в лице не было ни кровинки.
Сирокко продолжала держать ее, пригнувшись к ней как можно ближе, в
то время как Габи привязывала руки титаниды к корпусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
этому времени канат становился невидимым. Взгляд следил за
невозможным изгибом: канат уменьшался до величины веревки, тесемки,
нити, прежде чем слиться с чернотой крыши и исчезнуть в отверстии.
Было видно, как постепенно сокращается спица, но было слишком
темно, чтобы увидеть еще что-нибудь.
- Это возможно,- сказала Сирокко Габи.- По крайней мере, до
крыши добраться можно. Я надеялась, что где-то внизу должен был быть
механический лифт. Я и сейчас продолжаю думать, что он должен быть.
Но если мы займемся его поисками...- Сирокко махнула рукой на
покрытую горными кряжами землю,- это может занять не один месяц.
Габи еще раз изучающе посмотрела на склон каната, вздохнула и
покачала головой.
- Я пойду за тобой куда угодно, но ты знаешь, что ты
сумасшедшая? Мы никогда не доберемся до крыши. Посмотри, что ты
видишь? Нам надо карабкаться вниз, к основанию каната под углом
сорок пять градусов.
- Альпинисты занимаются этим все время. Ты тоже делала это на
тренировках.
- Конечно. На высоту в десять метров. Здесь же нам предстоит
делать это пятьдесят или шестьдесят километров. А потом - что
радостно слышать - только потом начнется восхождение. На высоту
четыреста километров.
- Да, это будет нелегко. Но надо попробовать.
- Матерь Божия! - Габи ударила ладонью по лбу и подкатила
глаза.
Волынка наблюдала за жестикуляцией Сирокко. Теперь она запела
ларго.
- Ты хочешь взобраться на огромную лестницу?
- Я должна.
Волынка кивнула, затем наклонилась и поцеловала Сирокко в лоб.
- Я хотела бы, чтобы ваш народ прекратил делать это,- сказала
Сирокко по-английски.
- За что она тебя поцеловала? - спросила Габи.
- Не имеет значения. Давай возвращаться в город.
Они сделали остановку, миновав зону ветров. Волынка вынула
огромную подстилку и они сели обедать. Пища была горячей, она
хранилась в ореховой скорлупе как в термосе. Сирокко и Габи съели,
наверное, десятую часть, остальное с жадностью поглотили титаниды.
До города оставалось еще километров пять, когда Волынка
оглянулась через плечо, лицо ее выражало одновременно и печаль и
предвкушение чего-то. Она пристально посмотрела на темную крышу.
- Гея дышит,- пропела она печально.
- Что? Ты уверена? Я думала, что должен был подняться шум и у
нас была бы еще уйма времени - это значит, что появятся ангелы?
- Шум приходит с запада,- поправила ее Волынка.- С востока Гея
дышит бесшумно. Мне кажется, я уже слышу их.
- Вот дьявол! Надо спешить, если вас захватят здесь одних, то у
вас никаких шансов.
- Слишком поздно,- пропела Волынка, ее глаза были полны
тоски.
- Вперед! - Сирокко применила командный тон, которым она
пользовалась не один год и каким-то образом ей удалось передать его
песней титанид. Волынка рванула в галоп, почти впритык следом за ней
скакал Свирель.
Скоро уже и Сирокко слышала вой ангелов. Скорость Волынки
замедлилась, она заколебалась; она намеревалась вернуться и принять
бой.
Они приближались к одинокому дереву. Сирокко внезапно
приняла решение.
- Туда, быстро! У нас мало времени!
Они остановились под развесистыми ветками и Сирокко
спрыгнула на землю. Волынка попыталась броситься вперед, но Сирокко
шлепнула ее по щеке, чем казалось на время успокоила ее.
- Габи, быстро отрезай переметные сумы! Свирель! Стоять! Сейчас
же назад!
Свирель нерешительно оглянулся, но вернулся. Сирокко и Габи
лихорадочно работали, разрывая свою одежду на ленты, каждая делала
три крепких веревки.
- Друзья,- запела Сирокко, закончив делать путы для лошадей.- У
меня нет времени на объяснения. Я прошу вас верить мне и делать то,
что я вам скажу.- Она вкладывала в песню всю свою решимость,
вкладывая в мелодию интонации, с которыми обращаются старшие и
более мудрые к молодым и достаточно глупым. Это сработало, но с
трудом. Обе, и Волынка и Свирель, смотрели на восток.
Сирокко заставила их лечь набок.
- Больно,- пожаловалась Волынка, когда Сирокко связывала
вместе ее передние ноги.
- Прости, но это для твоей же пользы.- Она быстро связала ее
передние ноги и руки, затем швырнула Габи бурдюк с вином. Влей в него
сколько только сможешь. Я хочу, чтобы он так опьянел, чтобы не смог
двигаться.
- Варвар.
- Дитя, я хочу, чтобы ты выпила это,- пропела Сирокко,- выпей
как можно больше.- Она держала бурдюк у губ Волынки. Завывания
ангелов стали слышны сильнее. Волынка быстро запряла ушами.
- Тряпку, тряпку,- бормотала Сирокко. Она оторвала полосы
ткани от уже и так изорванной своей блузы и скатала их в тугой мяч.
- Это послужило Одиссею, может быть послужит и мне. Габи,
уши. Заткни ему уши!
- Больно! - завопила Волынка.- Отпусти меня, Земное чудовище!
Мне не нравятся эти игры! - Она начала стонать, лишь иногда стоны
переходили в слова ненависти.
- Выпей еще немного вина,- тихонько уговаривала ее Сирокко.
Титанида захлебнулась, когда Сирокко начала лить вино ей в горло.
Вопли ангелов стали совсем громкими. Волынка начала визгливо
кричать в ответ. Сирокко схватила ее за уши и сжала их, потом положила
большую голову титаниды себе на колени и начала ее укачивать.
Прислонившись к уху Волынки, Сирокко напевала ей колыбельную.
- Роки, помоги! - завопила Габи,- я не знаю ни одной их песни,
пой громче! - Свирель сопротивлялся и пронзительно кричал, когда
Габи пыталась схватить его за уши. Он ударил связанными руками и
отшвырнул Габи в сторону.
- Хватай его! Не дай ему уйти!
- Я пытаюсь! - Габи бежала за ним следом и пыталась прижать его
руки, но он был гораздо сильнее ее. Габи снова упала, затем тут же
вскочила, над правым глазом у нее был порез.
Свирель перегрызал веревки, связывающие вместе его запястья.
Порвав веревки, он начал царапать свои уши.
- Что делать, Роки? - в отчаянии закричала Габи.
- Иди помоги мне,- крикнула та в ответ.- Он убьет тебя, если ты
будешь стоять на его пути!
Было слишком поздно, чтобы остановить Свиреля. Его передние
ноги были свободны и он извивался как змея, чтобы освободить задние
конечности.
Даже не взглянув на женщин и Волынку, он устремился по
направлению к городу титанид. Вскоре он уже преодолевал вершину
невысокого холма.
Габи, казалось, не замечала, что она плачет, когда опустилась на
колени рядом с Сирокко, не вытирала она и кровь, текущую по ее лицу.
- Чем тебе помочь?
- Я не ~знаю~. Касайся ее, гладь ее, делай что угодно, чтобы
только отвлечь ее внимание от ангелов.
Волынку трясло, зубы у нее стучали, в лице не было ни кровинки.
Сирокко продолжала держать ее, пригнувшись к ней как можно ближе, в
то время как Габи привязывала руки титаниды к корпусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85