Не отпуская руки Амбель, он двинулся туда. Лодка была в хорошем состоянии, — видимо, кто-то иногда занимался рыбалкой в глубоких водах грота. Вил отвязал ялик, подтолкнул его к воде, помог Амбель забраться в него и отчалил от берега. Он не сомневался ни секунды: лодка была им нужнее, чем неведомому рыболову.
Они плыли по течению на восток; с рассветом воздух начал теплеть. Амбель почти мгновенно заснула. Вил тоже с удовольствием поспал бы, но сон не шел к нему — слишком велико было напряжение. Вил стал думать обо всем, что с ними случилось. На дне ялика он нашел небольшое весло и, приладив его к кормовой уключине, потихоньку правил по течению, наблюдая, как поднимается солнце, и утренний туман постепенно рассеивается. Иней на прибрежных деревьях быстро растаял. Река относила их вниз, вершины Пикона скрылись из виду, сменившись влажной зеленью леса. Небо освободилось от грозовых туч и темноты и сияло теперь ослепительной синевой; легкие белые облака лениво проплывали в солнечном свете.
К полудню Мермидон начал медленно сворачивать к югу и обратно на запад, к Скалистому Отрогу. Теплый дневной воздух постепенно высушил тела и одежду. Над рекой пролетали птицы — яркие вспышки цвета и звука. В воздухе носился аромат диких цветов.
Амбель проснулась, сладко потянувшись, ее сонные глаза нашли Вила.
— Ты что, не спал? — спросила она. Он покачал головой:
— Я не смог заснуть.
— Тогда поспи сейчас, а я буду править. Тебе надо отдохнуть, поспи.
— Нет, все в порядке. Я не устал.
— Вил, но ты так измучен, — заботливо проговорила она. — Тебе надо поспать.
Некоторое время Вил молча смотрел на нее.
— Ты поняла, что случилось со мной там? — наконец спросил он.
Амбель медленно покачала головой:
— Нет. Мне кажется, ты и сам не понял.
— Я-то как раз понял. Я точно знаю, что это было. Я попытался использовать эльфийские камни, но… Я больше не властен над их силой.
— Ты не можешь этого знать. Там, в Тирфинге, у тебя тоже получилось не сразу. Вероятно, на этот раз ты переусердствовал и напряжение было слишком сильным или, наоборот, использовал не все свои возможности.
— Я использовал все возможности, — ответил он мягко, но его тон отметал всякие возражения. — Алланон говорил, что такое может случиться. Только эльфийская кровь управляет камнями, и, похоже, во мне ее маловато. Во мне есть какой-то барьер, Амбель, однажды я преодолел его, но больше не могу.
Она придвинулась поближе к нему, рука мягко опустилась на его руку.
— Значит, мы обойдемся без них. — Вил горько улыбнулся:
— Эльфийские камни — это единственное оружие, которое у нас есть. Если демоны опять найдут нас, нам конец. Нам нечем защититься от них. Больше у нас ничего нет.
— Значит, демоны не должны нас найти.
— Но они все время находят нас, Амбель, несмотря на все наши предосторожности. Везде, куда бы мы ни пошли. Они и на этот раз нас найдут. И ты сама это знаешь.
— Я знаю, что именно ты настоял на том, чтобы мы не повернули назад там, у Надежного Приюта, — ответила Амбель. — Я знаю, ты никогда не произнес ни единого слова об отступлении. Я знаю, что именно тебя Алланон выбрал моим защитником. Ты ведь не бросишь меня?
Вил вспыхнул:
— Нет. Никогда.
— И я тоже тебя не брошу. Мы вместе начали это дело и вместе его закончим. Я и ты, мы нужны друг другу. — Она помолчала, улыбаясь чему-то своему. — Ты ведь понимаешь: все, что я сейчас сказала, должен был бы сказать мне ты. Ведь это я не верила в свое предназначение, не верила словам друида. А ты верил всегда, с самого начала.
— Если бы камни меня слушались… — угрюмо начал долинец.
Рука Амбель быстро коснулась его губ, заставив его замолчать.
— Почему ты так уверен в этом? Вспомни, как ты собирался использовать их? Как оружие уничтожения. Но ведь ты — Целитель. Твое дело — сохранение жизни, а не уничтожение. Эльфийская магия — это не что иное, как развитие всех скрытых возможностей того, кто владеет ею. Наверное, именно это тебе помешало там, на мосту. Ты просто не успел перестроить их силу на разрушение.
Вил обдумал ее слова. Алланон говорил ему, что сила камней вызывается к жизни соединением трех сил человека — разума, сердца и тела — в одну. Эта сила и вызывает магию. Если хоть одного не хватает…
— Нет! — Он решительно тряхнул головой. — Не это. Мой дед тоже исповедовал принцип сохранения жизни, однако без труда использовал эльфийские камни.
— Ну ладно, есть и другая причина, — продолжала Амбель. — Алланон предупреждал тебя, что смешение эльфийской и человеческой крови может вызвать сопротивление. Однажды ты уже испытал это. А теперь ты сам создал барьер — в своем сознании. Ты, пусть невольно, убедил себя в том, что сила камней утрачена, хотя на самом деле это не так.
Вил посмотрел на эльфийку и покачал головой:
— Я не знаю. Я уже ни в чем не уверен. Это случилось так быстро…
— Тогда слушай меня. — Она пододвинулась совсем близко. — Не торопись: все это лишь догадка, предположение. Ведь ты уже использовал эльфиниты однажды, ты уже вызвал их силу и сделал ее своей силой. Думаю, такое не может исчезнуть бесследно. Вероятно, ты просто немножко не рассчитал или где-то ошибся, что-то сделал не так. Нужно время, чтобы убедиться.
Вил с изумлением смотрел на нее:
— У тебя больше веры в меня, чем у меня самого. Странно… А когда мы ехали из Надежного Приюта, ты думала, что я ни на что не гожусь. Ты помнишь?
Амбель слегка отодвинулась от него.
— Я была не права. Я сказала многое, чего говорить не стоило. Я боялась…
Похоже, она собиралась сказать что-то еще; она словно была готова объяснить ему свои непонятные страхи, но вдруг замолчала. Вил не стал расспрашивать.
— Хорошо, в одном ты права. — Долинец старался перейти на шутливый тон. — Все это должен был сказать тебе я.
Она задумчиво оглядела его:
— Я думаю, тебе еще представится такая возможность. И вообще, ты будешь спать или нет? — Вил кивнул:
— Я попробую. Хотя бы чуть-чуть.
Он пробрался вперед, освободив Амбель место на корме, опустился на дно лодки, соорудил из плаща подушку и устало уронил на нее голову. Мысли об эльфийских камнях не оставляли его. Долинец закрыл глаза, чтобы мысли эти запутались в темноте. «Поверь в себя!» — так говорил ему Алланон. Но верил ли он? И было ли достаточно одной веры? Мысли разбрелись, рассыпались. Вил уснул.
Ближе к вечеру Вил проснулся. Разминая затекшие суставы, он потянулся и перешел на корму взять у Амбель весло. Вил изнывал от жажды и голода, но они все потеряли во время бегства через Пикон.
Река становилась все уже и уже, ветви деревьев с обеих сторон нависли над путешественниками, сиреневые тени протянулись через Мермидон. На западе солнце спустилось к Скалистому Отрогу, превратившись в наступающих сумерках в оранжево-алый шар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Они плыли по течению на восток; с рассветом воздух начал теплеть. Амбель почти мгновенно заснула. Вил тоже с удовольствием поспал бы, но сон не шел к нему — слишком велико было напряжение. Вил стал думать обо всем, что с ними случилось. На дне ялика он нашел небольшое весло и, приладив его к кормовой уключине, потихоньку правил по течению, наблюдая, как поднимается солнце, и утренний туман постепенно рассеивается. Иней на прибрежных деревьях быстро растаял. Река относила их вниз, вершины Пикона скрылись из виду, сменившись влажной зеленью леса. Небо освободилось от грозовых туч и темноты и сияло теперь ослепительной синевой; легкие белые облака лениво проплывали в солнечном свете.
К полудню Мермидон начал медленно сворачивать к югу и обратно на запад, к Скалистому Отрогу. Теплый дневной воздух постепенно высушил тела и одежду. Над рекой пролетали птицы — яркие вспышки цвета и звука. В воздухе носился аромат диких цветов.
Амбель проснулась, сладко потянувшись, ее сонные глаза нашли Вила.
— Ты что, не спал? — спросила она. Он покачал головой:
— Я не смог заснуть.
— Тогда поспи сейчас, а я буду править. Тебе надо отдохнуть, поспи.
— Нет, все в порядке. Я не устал.
— Вил, но ты так измучен, — заботливо проговорила она. — Тебе надо поспать.
Некоторое время Вил молча смотрел на нее.
— Ты поняла, что случилось со мной там? — наконец спросил он.
Амбель медленно покачала головой:
— Нет. Мне кажется, ты и сам не понял.
— Я-то как раз понял. Я точно знаю, что это было. Я попытался использовать эльфийские камни, но… Я больше не властен над их силой.
— Ты не можешь этого знать. Там, в Тирфинге, у тебя тоже получилось не сразу. Вероятно, на этот раз ты переусердствовал и напряжение было слишком сильным или, наоборот, использовал не все свои возможности.
— Я использовал все возможности, — ответил он мягко, но его тон отметал всякие возражения. — Алланон говорил, что такое может случиться. Только эльфийская кровь управляет камнями, и, похоже, во мне ее маловато. Во мне есть какой-то барьер, Амбель, однажды я преодолел его, но больше не могу.
Она придвинулась поближе к нему, рука мягко опустилась на его руку.
— Значит, мы обойдемся без них. — Вил горько улыбнулся:
— Эльфийские камни — это единственное оружие, которое у нас есть. Если демоны опять найдут нас, нам конец. Нам нечем защититься от них. Больше у нас ничего нет.
— Значит, демоны не должны нас найти.
— Но они все время находят нас, Амбель, несмотря на все наши предосторожности. Везде, куда бы мы ни пошли. Они и на этот раз нас найдут. И ты сама это знаешь.
— Я знаю, что именно ты настоял на том, чтобы мы не повернули назад там, у Надежного Приюта, — ответила Амбель. — Я знаю, ты никогда не произнес ни единого слова об отступлении. Я знаю, что именно тебя Алланон выбрал моим защитником. Ты ведь не бросишь меня?
Вил вспыхнул:
— Нет. Никогда.
— И я тоже тебя не брошу. Мы вместе начали это дело и вместе его закончим. Я и ты, мы нужны друг другу. — Она помолчала, улыбаясь чему-то своему. — Ты ведь понимаешь: все, что я сейчас сказала, должен был бы сказать мне ты. Ведь это я не верила в свое предназначение, не верила словам друида. А ты верил всегда, с самого начала.
— Если бы камни меня слушались… — угрюмо начал долинец.
Рука Амбель быстро коснулась его губ, заставив его замолчать.
— Почему ты так уверен в этом? Вспомни, как ты собирался использовать их? Как оружие уничтожения. Но ведь ты — Целитель. Твое дело — сохранение жизни, а не уничтожение. Эльфийская магия — это не что иное, как развитие всех скрытых возможностей того, кто владеет ею. Наверное, именно это тебе помешало там, на мосту. Ты просто не успел перестроить их силу на разрушение.
Вил обдумал ее слова. Алланон говорил ему, что сила камней вызывается к жизни соединением трех сил человека — разума, сердца и тела — в одну. Эта сила и вызывает магию. Если хоть одного не хватает…
— Нет! — Он решительно тряхнул головой. — Не это. Мой дед тоже исповедовал принцип сохранения жизни, однако без труда использовал эльфийские камни.
— Ну ладно, есть и другая причина, — продолжала Амбель. — Алланон предупреждал тебя, что смешение эльфийской и человеческой крови может вызвать сопротивление. Однажды ты уже испытал это. А теперь ты сам создал барьер — в своем сознании. Ты, пусть невольно, убедил себя в том, что сила камней утрачена, хотя на самом деле это не так.
Вил посмотрел на эльфийку и покачал головой:
— Я не знаю. Я уже ни в чем не уверен. Это случилось так быстро…
— Тогда слушай меня. — Она пододвинулась совсем близко. — Не торопись: все это лишь догадка, предположение. Ведь ты уже использовал эльфиниты однажды, ты уже вызвал их силу и сделал ее своей силой. Думаю, такое не может исчезнуть бесследно. Вероятно, ты просто немножко не рассчитал или где-то ошибся, что-то сделал не так. Нужно время, чтобы убедиться.
Вил с изумлением смотрел на нее:
— У тебя больше веры в меня, чем у меня самого. Странно… А когда мы ехали из Надежного Приюта, ты думала, что я ни на что не гожусь. Ты помнишь?
Амбель слегка отодвинулась от него.
— Я была не права. Я сказала многое, чего говорить не стоило. Я боялась…
Похоже, она собиралась сказать что-то еще; она словно была готова объяснить ему свои непонятные страхи, но вдруг замолчала. Вил не стал расспрашивать.
— Хорошо, в одном ты права. — Долинец старался перейти на шутливый тон. — Все это должен был сказать тебе я.
Она задумчиво оглядела его:
— Я думаю, тебе еще представится такая возможность. И вообще, ты будешь спать или нет? — Вил кивнул:
— Я попробую. Хотя бы чуть-чуть.
Он пробрался вперед, освободив Амбель место на корме, опустился на дно лодки, соорудил из плаща подушку и устало уронил на нее голову. Мысли об эльфийских камнях не оставляли его. Долинец закрыл глаза, чтобы мысли эти запутались в темноте. «Поверь в себя!» — так говорил ему Алланон. Но верил ли он? И было ли достаточно одной веры? Мысли разбрелись, рассыпались. Вил уснул.
Ближе к вечеру Вил проснулся. Разминая затекшие суставы, он потянулся и перешел на корму взять у Амбель весло. Вил изнывал от жажды и голода, но они все потеряли во время бегства через Пикон.
Река становилась все уже и уже, ветви деревьев с обеих сторон нависли над путешественниками, сиреневые тени протянулись через Мермидон. На западе солнце спустилось к Скалистому Отрогу, превратившись в наступающих сумерках в оранжево-алый шар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134