Не один тамагочи на этом погорел, знавал я несчастных, от которых уходили девушки, – и только потому, что они вовремя не подзаправились гребаным Чаком Палаником и все тем же японским недоноском Харуки Мураками, не читать их равносильно вони изо рта. Срань какая!
На модную литературу у меня не стоит. И никогда не встанет, прости, Марго!
Марго смеется.
Несомненно, это она, я слышу смех: совсем близко, рядом, но спина, позвоночник, лопатки все еще неподвижны, они вообще хоть как-то, хоть когда-нибудь реагируют на происходящее?.. Вот черт, реагируют, и еще как! Между моими ладонями и спиной Марго что-то происходит, но меньше всего это связано со мной. Голой Марго нет, есть Марго одетая: белая жилетка из плотной ткани, приятная на ощупь, растительный орнамент на ней то ли вышит, то ли выбит, он украшен стразами, стекляшками, камешками, их название мне неизвестно. Широкий красный пояс под жилеткой, широкие рукава рубахи, перехваченные манжетами на запястьях, короткие белые штаны. Костюм матадора, JOT оно что! От роскошных волос Марго-почта ничего не осталось: их сменила короткая мужская стрижка, как же я это прощелкал?.. Последние приветы из Голливуда грешат именно такими спецэффектами, но лучше ничему не удивляться, а сосредоточиться на самой Марго. Она предлагает мне любовную корриду, что ли? Гы-гы.
– Вы здесь ни при чем. Это перец.
– Перец?
Если я до сих пор не спрыгнул с мозгов, то тихий смех Марго добьет меня, определенно. Стараясь сохранить остатки спокойствия, я заглядываю Марго через плечо: она и правда шинкует перцы – красные, желтые, она делает это изящно и страстно, она полностью этому отдается, Педро непобедим, ну а кто бы сомневался? Перцы ей интереснее, чем я. Никаких претензий, Марго, никаких претензий и никаких сожалений.
– Перцы так своенравны, – объясняет Марго. Да уж. Своенравны.
– Но вы всегда выходите победителем. Достаточно ли иронично это прозвучало?
– Как правило. Иначе посетителей нечем было бы кормить. И меня бы уволили.
Какое, блин, простодушие, ее бы уволили, надо же! Остается дождаться, когда с перцами будет покончено и Марго перейдет к какому-нибудь другому, не такому воинственному, не такому забыченному овощу. Не исключено, что меня ждут кадры, не вошедшие в окончательный вариант слабоумного фантастического лубка о мутантах «Люди X». Там тоже все, кто ни попадя, в одно мгновенье покрывались чешуей, аллергической сыпью, стальной арматурой и шлакоблоками; из сообщений, оставленных на сайте фанатов: «Пришил ослиный член в порядке генного эксперимента, подскажите, плиз, не отразятся ли подобные опыты на здоровье будущих детей?»
– Интересно, как это у вас получилось, Марго?
– Что именно?
– Сначала голая, потом одетая… Я и опомниться не успел.
– Вы умеете выпускать кольца дыма?
– Ну… да. Это несложно.
– Вот видите! А я не умею. И не смогла бы, сколько бы ни старалась…
– Глупо сравнивать!
– Почему же, каждому что-то дается, а что-то нет.
То, что проделала сейчас Марго, не удалось бы никому, легче запустить в небо стиральную машину, легче найти клавиши на виолончели, легче… гм… уговорить Лору расстаться с Jane В., есть, вот оно!., я кое-что выпил в треклятом «Че…лентано», – пятьдесят грамм водки, заказанных для Сонни-боя. Что, если сучий потрох бармен незаметно сыпанул в водку какого-нибудь злого зелья? порошок из грибов-галлюциногенов, к примеру. Или исходя из антуража заведения – мескалинчику, такого же смуглого, как и кожа красавца, которого я подстрелил на трассе, как и кожа самого бармена (кожа Марго в этом контексте не рассматривается). Вот только к чему была приурочена эта благотворительная акция, если она действительно состоялась? Потому что иначе, как галлюцинациями, все происходящее не назовешь – недорезанные кролики, сумасшедшие перцы, два подорванных скунса, прикид матадора и прочее дерьмище, гы-гы, бу-га-га, нахх!.. Как говорит в таких случаях Великий Гатри – «расслабляйся и отъезжай».
– Зато вы умеете… моментально переодеваться, Mapго. Копперфильд отдыхает. Вам нужно выступать с отдельным номером, а лучше – с целой программой. Можно было бы нарубить столько бабла… Подумать страшно.
– Вы это серьезно?
– Никогда не был таким серьезным, – меня разбирает смех. – Это фокус, да?
– Нет.
Марго больше не матадор, но и не та брюнетка, которая приносила мне стейк. Блондинка, достойная брюссельской крыши. Самая настоящая блондинка, но без порнографического налета, свойственного большинству блондинок (если, конечно, их не выкормила корова с эстонского хутора или не произвела на свет норвежская сельдь, залетевшая от датского шкипера. Такие раритеты встречаются еще разве что в земле Северный Рейн-Вестфалия, ноги и подмышки они не бреют, освежителем для полости рта не пользуются, риск подхватить от них трихомоноз сведен к минимуму).
Блондинка Марго кокетничаете головкой капусты брокколи.
Рыжая бестия Марго упивается своей властью над шпинатом. Пожалуй, рыжей Марго нравится мне больше всего, бледная ирландская кожа, насыщенная медь волос, количество юбок примерно такое же, как и в ее латиноамериканской ипостаси, но накрахмаленными они не выглядят. От рыжей бестии Марго веет терпким духом дворцовых переворотов, шпинатная фронда повержена и заключена под стражу, у шпината изначально не было никаких шансов. Никаких. Публичная казнь, развлечение для простолюдинов; черного кролика, двух скунсов, лысой кошки в мойке, не забыть бы расспросить Великого Гатри о природе мескалиновых галлюцинаций.
– Это не то, что вы думаете.
– С чего вы взяли, Марго? С чего вы взяли, что я о чем-то таком думаю?
Проницательность Марго мне неприятна, тем более что я не знаю, к чему она относится. Ощущение такое, что кухарка из «Че…лентано» хозяйничает у меня в голове, а я, как всегда, оказался не готов к приему гостей. Времени на то, чтобы рассовать по ящикам грязное белье и запихнуть под диван немытые тарелки, не остается.
– Помогите мне.
Марго кивает на металлическую бадью с овощами, всегда ли у нее находятся помощники? Всего-то и нужно, что перенести овощи на другой стол, по соседству с плитой, десяток шагов, не больше; я снова вижу обнаженную спину девушки, я покорно следую за ней. И не я один: черный кролик чуть впереди, два скунса по бокам, замыкает процессию броненосец, вот ведь уморительная скотина!.. Из раздумий о броненосце меня выводит легкий плеск.
Не песок, о котором я уже позабыл, – вода.
Вода лижет мои ботинки и полностью покрывает пол, держи ухо востро, безумный Макс, иначе столкнешься с пираньями, или с электрическими скатами, или еще с какой-нибудь хренью, почему бы и нет, ведь я так и не дочитал меню «Че…лентано» до конца; не забыть бы расспросить Великого Гатри о природе мескалиновых галлюцинаций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
На модную литературу у меня не стоит. И никогда не встанет, прости, Марго!
Марго смеется.
Несомненно, это она, я слышу смех: совсем близко, рядом, но спина, позвоночник, лопатки все еще неподвижны, они вообще хоть как-то, хоть когда-нибудь реагируют на происходящее?.. Вот черт, реагируют, и еще как! Между моими ладонями и спиной Марго что-то происходит, но меньше всего это связано со мной. Голой Марго нет, есть Марго одетая: белая жилетка из плотной ткани, приятная на ощупь, растительный орнамент на ней то ли вышит, то ли выбит, он украшен стразами, стекляшками, камешками, их название мне неизвестно. Широкий красный пояс под жилеткой, широкие рукава рубахи, перехваченные манжетами на запястьях, короткие белые штаны. Костюм матадора, JOT оно что! От роскошных волос Марго-почта ничего не осталось: их сменила короткая мужская стрижка, как же я это прощелкал?.. Последние приветы из Голливуда грешат именно такими спецэффектами, но лучше ничему не удивляться, а сосредоточиться на самой Марго. Она предлагает мне любовную корриду, что ли? Гы-гы.
– Вы здесь ни при чем. Это перец.
– Перец?
Если я до сих пор не спрыгнул с мозгов, то тихий смех Марго добьет меня, определенно. Стараясь сохранить остатки спокойствия, я заглядываю Марго через плечо: она и правда шинкует перцы – красные, желтые, она делает это изящно и страстно, она полностью этому отдается, Педро непобедим, ну а кто бы сомневался? Перцы ей интереснее, чем я. Никаких претензий, Марго, никаких претензий и никаких сожалений.
– Перцы так своенравны, – объясняет Марго. Да уж. Своенравны.
– Но вы всегда выходите победителем. Достаточно ли иронично это прозвучало?
– Как правило. Иначе посетителей нечем было бы кормить. И меня бы уволили.
Какое, блин, простодушие, ее бы уволили, надо же! Остается дождаться, когда с перцами будет покончено и Марго перейдет к какому-нибудь другому, не такому воинственному, не такому забыченному овощу. Не исключено, что меня ждут кадры, не вошедшие в окончательный вариант слабоумного фантастического лубка о мутантах «Люди X». Там тоже все, кто ни попадя, в одно мгновенье покрывались чешуей, аллергической сыпью, стальной арматурой и шлакоблоками; из сообщений, оставленных на сайте фанатов: «Пришил ослиный член в порядке генного эксперимента, подскажите, плиз, не отразятся ли подобные опыты на здоровье будущих детей?»
– Интересно, как это у вас получилось, Марго?
– Что именно?
– Сначала голая, потом одетая… Я и опомниться не успел.
– Вы умеете выпускать кольца дыма?
– Ну… да. Это несложно.
– Вот видите! А я не умею. И не смогла бы, сколько бы ни старалась…
– Глупо сравнивать!
– Почему же, каждому что-то дается, а что-то нет.
То, что проделала сейчас Марго, не удалось бы никому, легче запустить в небо стиральную машину, легче найти клавиши на виолончели, легче… гм… уговорить Лору расстаться с Jane В., есть, вот оно!., я кое-что выпил в треклятом «Че…лентано», – пятьдесят грамм водки, заказанных для Сонни-боя. Что, если сучий потрох бармен незаметно сыпанул в водку какого-нибудь злого зелья? порошок из грибов-галлюциногенов, к примеру. Или исходя из антуража заведения – мескалинчику, такого же смуглого, как и кожа красавца, которого я подстрелил на трассе, как и кожа самого бармена (кожа Марго в этом контексте не рассматривается). Вот только к чему была приурочена эта благотворительная акция, если она действительно состоялась? Потому что иначе, как галлюцинациями, все происходящее не назовешь – недорезанные кролики, сумасшедшие перцы, два подорванных скунса, прикид матадора и прочее дерьмище, гы-гы, бу-га-га, нахх!.. Как говорит в таких случаях Великий Гатри – «расслабляйся и отъезжай».
– Зато вы умеете… моментально переодеваться, Mapго. Копперфильд отдыхает. Вам нужно выступать с отдельным номером, а лучше – с целой программой. Можно было бы нарубить столько бабла… Подумать страшно.
– Вы это серьезно?
– Никогда не был таким серьезным, – меня разбирает смех. – Это фокус, да?
– Нет.
Марго больше не матадор, но и не та брюнетка, которая приносила мне стейк. Блондинка, достойная брюссельской крыши. Самая настоящая блондинка, но без порнографического налета, свойственного большинству блондинок (если, конечно, их не выкормила корова с эстонского хутора или не произвела на свет норвежская сельдь, залетевшая от датского шкипера. Такие раритеты встречаются еще разве что в земле Северный Рейн-Вестфалия, ноги и подмышки они не бреют, освежителем для полости рта не пользуются, риск подхватить от них трихомоноз сведен к минимуму).
Блондинка Марго кокетничаете головкой капусты брокколи.
Рыжая бестия Марго упивается своей властью над шпинатом. Пожалуй, рыжей Марго нравится мне больше всего, бледная ирландская кожа, насыщенная медь волос, количество юбок примерно такое же, как и в ее латиноамериканской ипостаси, но накрахмаленными они не выглядят. От рыжей бестии Марго веет терпким духом дворцовых переворотов, шпинатная фронда повержена и заключена под стражу, у шпината изначально не было никаких шансов. Никаких. Публичная казнь, развлечение для простолюдинов; черного кролика, двух скунсов, лысой кошки в мойке, не забыть бы расспросить Великого Гатри о природе мескалиновых галлюцинаций.
– Это не то, что вы думаете.
– С чего вы взяли, Марго? С чего вы взяли, что я о чем-то таком думаю?
Проницательность Марго мне неприятна, тем более что я не знаю, к чему она относится. Ощущение такое, что кухарка из «Че…лентано» хозяйничает у меня в голове, а я, как всегда, оказался не готов к приему гостей. Времени на то, чтобы рассовать по ящикам грязное белье и запихнуть под диван немытые тарелки, не остается.
– Помогите мне.
Марго кивает на металлическую бадью с овощами, всегда ли у нее находятся помощники? Всего-то и нужно, что перенести овощи на другой стол, по соседству с плитой, десяток шагов, не больше; я снова вижу обнаженную спину девушки, я покорно следую за ней. И не я один: черный кролик чуть впереди, два скунса по бокам, замыкает процессию броненосец, вот ведь уморительная скотина!.. Из раздумий о броненосце меня выводит легкий плеск.
Не песок, о котором я уже позабыл, – вода.
Вода лижет мои ботинки и полностью покрывает пол, держи ухо востро, безумный Макс, иначе столкнешься с пираньями, или с электрическими скатами, или еще с какой-нибудь хренью, почему бы и нет, ведь я так и не дочитал меню «Че…лентано» до конца; не забыть бы расспросить Великого Гатри о природе мескалиновых галлюцинаций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113