Прихлебывая обжигающую дрянь по чуть-чуть, можно было растянуть удовольствие, а кроме того, для достижения желаемого эффекта требовалось гораздо меньшее количество горючего.
В чашке оставалось еще на пару хороших глотков, когда лежавший на полу рядом с бутылкой телефон издал мелодичную трель. Змей не спеша поставил чашку на пол, двигаясь с замедленной грацией полусонной от холода ящерицы, и взял трубку.
– Да, – невнятно сказал он, затягиваясь сигаретой. Трубка принялась тараторить. Губы Змея медленно искривились в пренебрежительной улыбке: его собеседник наложил в штаны с перепугу, что делало общение с ним особенно приятным. Дослушав до конца, он небрежно кивнул, снова затянулся сигаретой и сказал, обдавая трубку густыми клубами дыма:
– Хорошо, хорошо. Я все понял. Еду. Да, уже еду.
Дав отбой, он бросил телефон на тахту и вскочил. От его ленивой медлительности не осталось и следа. Сборы были недолгими: сорвав с гвоздя в прихожей джинсовую куртку, он накинул ее на плечи, сунул в один карман ключ от машины, в другой – “ругер” двадцать второго калибра, бывший такой же неотъемлемой деталью его туалета, как носовой платок, пересчитал оставшиеся в пачке сигареты, вогнал пробку в горлышко водочной бутылки и вышел из квартиры.
Десять минут ушло у него на то, чтобы добраться до платной стоянки, где скучал, поджидая хозяина, белый “порше-911”, и еще десять минут занял переход от места, где он припарковался, до дома Арцыбашева. Между этими двумя пешими прогулками уместилось полчаса аккуратной, с соблюдением всех правил езды по забитым транспортом магистралям Москвы, так что через пятьдесят с небольшим минут после того, как в его норе прозвучал телефонный звонок, Змей уже переступил порог квартиры Арцыбашева.
Хозяин открыл ему дверь, прижимая к уху трубку радиотелефона, и жестом предложил войти. Змей переступил порог, сжимая в кармане куртки удобно изогнутую рукоятку “ругера” и настороженно озираясь: партнерство партнерством, а с шантажистами во все времена поступали одинаково. Если бы Арцыбашев захотел тихо пришить зарвавшегося киллера, в этом не было бы ровным счетом ничего удивительного. Змей даже не стал бы осуждать его за подобное намерение: на месте Арцыбашева он поступил бы именно так.
Он вошел в гостиную, краем уха прислушиваясь к телефонному разговору, и без приглашения повалился в удобное кожаное кресло. На стеклянном столике, как всегда, стояла квадратная бутылка, но пить Змей не стал: ему предстояла работа.
Он так и не услышал ничего интересного: заперев за ним дверь, Арцыбашев сказал: “Хорошо” – и дал отбой. Через секунду он появился в гостиной, задумчиво играя антенной радиотелефона и покусывая нижнюю губу. Брови его шевелились, как две мохнатые гусеницы, совершая сложные движения вверх-вниз и заставляя высокий лоб то собираться горизонтальными морщинами, то снова разглаживаться.
– Ты напрасно сел, – сказал он, рассеянно кладя трубку на каминную полку. – Сидеть некогда, Змей.
– Что так? – лениво спросил Змей, еще больше разваливаясь в кресле и закидывая ногу на ногу.
– Он едет сюда, – сказал Арцыбашев. – Другого случая может не представиться. Я понимаю, что все происходит второпях, но обстоятельства таковы, что ждать нам с тобой нечего, кроме неприятностей.
– С такой организацией дела – да, – согласился Змей. – Что вы торопитесь, как голый на бабу? Подготовимся, вычислим этого фраера, а потом – щелк, и нету…
– Щелк! – передразнил его Арцыбашев. – Один раз ты его уже щелкнул. Хочешь еще попробовать? И учти: я знаю, ты намерен получить с меня больше, чем пять тысяч. Так вот, если ты не уберешь этого гада прямо сейчас, ты можешь вообще ничего не получить.
– Пугаете? – Змей ухмыльнулся. – Я бы не советовал.., фокусничать.
– Какие фокусы, кретин! Просто получить свои деньги тебе будет не с кого. Боюсь, что теперь он много знает и наверняка захочет узнать еще больше. В общем, так. Видишь дом напротив? Тебе надо выбрать позицию где-то там – на чердаке, а может быть, в одной из квартир. Я постараюсь вывести его на балкон, и тогда…
– Выбрать позицию, – недовольно проворчал Змей и встал. – А стрелять через улицу я буду из рогатки?
– Момент, – сказал Арцыбашев. Он вышел из гостиной и через несколько секунд вернулся, неся какой-то длинный сверток. – Вот, – он протянул сверток Змею и зачем-то отступил на шаг.
Змей откинул край мешковины и удивленно хмыкнул.
– Да, – сказал он, – это несколько меняет дело. Она исправна?
– Вчера пользовался, – ответил Арцыбашев и твердо взглянул ему в лицо.
– А вот это мне нравится, – сказал Змей, снова заворачивая мешковину и беря сверток на плечо, как пику. – Люблю откровенность.
– Я тоже, – провожая его до дверей, сказал Арцыбашев, – но в меру.
Змей быстрым шагом пересек улицу, нырнул в подворотню и вошел в подъезд дома, расположенного напротив резиденции Арцыбашева. Он торопился, и отсутствие домофона на двери подъезда очень его обрадовало. Лифта здесь, правда, тоже не оказалось, но на здоровье Змей не жаловался. Шагая через две ступеньки, он поднялся на верхний этаж, почти не запыхавшись по дороге. Остановившись на площадке, он окинул критическим взором ведущую на чердак железную лестницу и обитый жестью люк, створки которого были заперты на огромный висячий замок. Покойный Валек, перстень которого красовался на пальце у Змея, открывал такие замки за двенадцать секунд с помощью обыкновенного гвоздя, но сам Змей как-то не удосужился освоить эту полезную премудрость. Он думал, что, повозившись, сумеет совладать с этим простеньким механизмом, но возиться было некогда.
Змей подергал себя за кончик длинного острого носа, пожевал насмешливыми губами, что-то прикидывая, и позвонил в дверь квартиры по правую руку от себя. По его расчетам, квартира была расположена окно в окно с квартирой Арцыбашева и представляла собой гораздо более удобную огневую позицию, чем чердак или крыша. Оставался открытым только один вопрос: как туда проникнуть и как быть с жильцами, если они окажутся дома?
Прислушиваясь к тому, как заливается за дверью звонок, Змей испытал приступ раздражения, направленного против Арцыбашева. Это задание здорово напоминало ему какую-то сумасшедшую игру без правил, и он с тоской подумал о тех грядущих временах, когда приобретет такую известность, что сможет сам выбирать себе клиентов.
За дверью было тихо, и Змей мысленно проклял все на свете. “Ну и что, спрашивается, я теперь должен делать? – со злостью подумал он. – Вскрывать замок пальцем или стрелять в него из “ругера”? Черт знает что!"
Он наудачу позвонил в обе соседние квартиры и даже не удивился, когда ему никто не открыл. Был разгар рабочего дня, и даже старушки-пенсионерки, если такие здесь водились, наверняка грели свои кости на скамейке в расположенном неподалеку сквере, ловя последние теплые деньки уходящего лета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87