Идиот уплыл, а я осталась совсем одна. На небе тускло мерцали звезды. Море было черным и зловещим. Мне стало страшно. Я не выдержала и позвала Идиота. Никто не откликнулся. Я позвала еще раз, но ответа не последовало. Меня затрясло, и я бросилась к берегу. Где-то тут лежит лысый. Говорят же, что покойники иногда оживают. А вдруг правда? Вот сейчас схватит меня за ногу и утащит на дно… Споткнувшись, я упала на торчащий из воды камень. Из больной губы хлынула кровь, но я даже не почувствовала боли.
На берегу никого не было. И куда подевался Идиот, может, утонул? Я заревела и достала сигарету. Неожиданно из воды показался Идиот. Он подошел ко мне и спросил:
— Ты что ревешь?
— Куда ты уплыл?
— Да хотел посмотреть, как он там лежит…
— Что?!
— Посмотреть хотел. Лежит, все нормально. Наверное, скоро его рыбки начнут клевать.
— Ты псих.
— Я-то как раз не псих. Это ты у нас психованная. Что с твоей губой?
— Болит, сил нет терпеть. Я упала и опять ее разбила, да и колено тоже.
— А как ты упала?
— Бросилась бежать, споткнулась и упала. Испугалась…
— Кого?
— Мне показалось, что лысый меня в воде за ногу схватит…
— Дурная ты, — засмеялся Идиот. Нисколько не стесняясь, он снял свои безразмерные трусы и выжал.
— Пошли. Сейчас печку включу, трусы быстро высохнут.
Открыв рот, я уставилась на его «хозяйство». Оно было таких внушительных размеров, что захватывало дух.
— А ты-то что стриптиз устраиваешь?
— Ничего я не устраиваю. Я же не могу в мокрых трусах ходить.
— У тебя «хозяйство», как у слона!
— Я же тебе говорил, а ты: «бикини надень». Твои бикини мне только на одно яйцо налезут.
Я засмеялась и встала с песка. Мы подошли к машине. Идиот включил печку и повесил сушить свои трусы.
— Снимай и ты, подсушим.
— Нет уж, спасибо. Они на мне быстрее высохнут.
— Смотри, я хотел как лучше.
Идиот придирчиво стал разглядывать меня.
— Отделали тебя по полной программе, даже места живого не осталось. Я хотел тебя наказать за то, что ты машину угнала, но не буду. На тебя смотреть страшно.
— Как наказать?
— Трахнуть хорошенько.
Я с ужасом посмотрела на него и быстро натянула платье.
— Боюсь, для меня это смертельно.
— Не так уж и смертельно, говорят, что даже приятно.
— Вот тех, кто говорит, и наказывай, а меня не надо.
— Те машины не угоняют.
Я поняла, что разговор на щекотливую тему лучше поскорее закрыть, иначе это может закончиться для меня не самым лучшим образом. Схватив тряпку, я принялась драить сиденье, мурлыкая незатейливую песенку. Как только сиденье приняло первозданный вид, я принялась отчищать багажник.
— Принимай работу, — примерно через полчаса сказала я Идиоту, который собрался было спать.
— Ты все сделала?
— Сделала.
— Помнишь, что я тебе обещал? Если плохо сделала — живьем закопаю.
— Помню.
— Боишься?
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты добрый.
Идиот встал и открыл багажник. Посветив фонариком, он довольно кивал головой.
— Как будто бы и не было ничего, — улыбнулась я. — Только мокрое все.
— Высохнет. Это ерунда. Может, ты мне и машину помоешь?
— Вот еще! Ты уж совсем-то не наглей. Колесо поменяла, багажник отдраила и сиденье тоже. Машину мыть не буду. Я устала. У меня губа болит.
— Тогда поехали на мойку. К утру эта тачка должна быть как картинка.
Я села на переднее сиденье, положила го лову Идиоту на плечо и тут же заснула. Мне снилась маленькая девочка в беленькой коротенькой юбочке, танцующая на пуантах. Девочка сделала высокий прыжок и подвернула ногу. Упав на пол, она громко заплакала и попыталась встать. К девочке подошел педагог, перетянул ей ногу толстым эластичным бинтом и велел начать все сначала. Девочка сжала кулачки, смахнула слезы, перевязала потуже свои маленькие пуанты и вновь принялась танцевать. Нога жутко болела и хотелось кричать на весь зал, но девочка терпела. Господи, да это же я! Сколько времени прошло с тех пор! …Занятия закончились, но девочка по-прежнему танцевала, смахивая пот и слезы. Иногда, возвращаясь после занятий домой, она рассаживала вдоль стены своих кукол и представляла, что это зрители. Она подрастала, но все так же танцевала целые сутки напролет. Ее хвалили за великолепную технику и упорство. Упав в очередной раз, она так сильно ударила позвоночник, что получила серьезнейшую травму, но даже в больнице она постоянно тренировала спину, нисколько не сомневаясь в том, что придет время — и она будет танцевать на сцене Большого театра. Время пришло, только жизнь расставила все по своим местам. Девочка приехала в Японию, в надежде танцевать и хорошо зарабатывать, но попала на такое дно, откуда многие выбраться были не в силах. Она больше не хотела танцевать. Она хотела только одного: вырваться из этого ада, не потеряв при этом чувство собственного достоинства.
…Я проснулась от легкого удара в бок. Открыв глаза, я увидела Идиота. Он сидел за рулем машины и улыбался. Я перевела взгляд на его «хозяйство» и облегченно вздохнула — Идиот успел одеться.
— Ну ты и спишь! Уже минут десять не могу тебя разбудить. Что тебе снилось?
— Родина.
— В Японии тоже неплохо.
— Может быть. Только мы ее видим разными глазами.
— Пошли, я привез тебя в клинику.
— Зачем?
— У тебя губа уже до носа доросла. Скоро дышать будет нечем. Нитки торчат. Противное зрелище.
— Не нравится — не смотри. Мне наплевать, как я выгляжу. Мне не перед кем красоваться!
— А я?
— Ты не захотел мне помочь ^ когда я была симпатичная, а теперь и тем более.
— Ладно, пошли.
— Не пойду. Мне сейчас не по карману
лечение в клинике.
— Я же сказал, что заплачу.
— С чего это ты такой добренький?
— Потом отработаешь.
— Что?!
— Я имею в виду со мной, — засмеялся
Идиот.
— Пошел ты!
— Да ладно, я шучу.
Мы вышли из машины и зашли в клинику. Я посмотрела на часы: было четыре часа утра, но уже потихоньку начинало светать. К моему удивлению, Идиот, как и Марат, свободно владел японским. Меня провели в операционную и положили на стол. Я схватила Идиота за руку и со слезами на глазах попросила:
— Не уходи. Будь рядом. Мне же будет
больно…
— Тебе сделают наркоз.
— Ну и что, будь рядом.
— Я должен уйти. Это же операционная.
— Тогда я сейчас убегу подальше от этого стола.
Идиот усмехнулся и стал что-то объяснять японцу. Тот сначала отрицательно качал головой, затем сдался и разрешил ему присутствовать во время операции. Идиот быстренько натянул белый халат и колпак, я засмеялась, взяла его руку и крепко сжала. Меня раздели догола. Врач внимательно осмотрел мое тело, затем что-то сказал Идиоту. Я тихонько потянула его за полу халата и спросила:
— Что он сказал?
— Сказал, что не видел ничего более ужасного. Очень много глубоких ссадин и порванных тканей. Придется наложить несколько швов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72