Под тяжелым серым небом над домами чернели печные трубы. Снег на улице таял, образуя грязные лужицы. Дул порывистый ветер, он гнал обрывки старых газет, играл ими и прижимал к фонарному столбу.
– Весело, – буркнул доктор Фелл и двинулся вперед, слегка покачиваясь. – Немедленно беремся за работу, пока не привлекли внимания. Покажите мне то место, где убили Флея. А впрочем, подождите. Где он жил?
– Над табачным магазинчиком, – ответил Хедли, показывая на дом рядом. – Как я и говорил вам, в самом начале улицы. Пойдем туда и посмотрим, хотя Соммерс уверяет, что там ничего нет. Давайте пройдем по улице, держась поближе к середине… – Он широкими шагами пошел вперед. – Подметенные тротуары и заметные контуры мостовой заканчиваются шагов через сто пятьдесят. Дальше нетронутый снег, это еще шагов сто пятьдесят. Вот тут.
Хедли остановился и медленно обернулся.
– Полдороги, – сказал он. – Середина улицы… Видите, какая она тут широкая? Находясь на этом месте, он был на расстоянии тридцати шагов от любого дома по обе стороны улицы. Если бы он шел по тротуару, мы могли бы построить какую-нибудь дурацкую версию – скажем, будто кто-то выставил из окна или прохода между домами палку с прикрепленным к ней револьвером или…
– Глупости!
– Конечно, глупости, но что мы можем придумать еще? – спросил Хедли с нажимом и махнул своим чемоданчиком. – Я знаю, что ничего такого не было. Но что было? Свидетели тоже ничего не видели. А если бы что-нибудь было, они, несомненно, заметили бы. Давайте остановимся. Стойте на месте и не оборачивайтесь. – Он прошел немного вперед, присматриваясь к номерам домов, и свернул на тротуар с правой стороны. – Блеквик и Шорт были тут, когда услышали крик. Вы идете посредине улицы, я посредине тротуара. Оборачиваюсь… Да. Какое между нами расстояние?
Ремпол отошел в сторону, оставив доктора Фелла одного посреди большого четырехугольника.
– Не очень далеко были те двое, – сделал вывод доктор Фелл, сбив на затылок свою шляпу с большими полями. – Не больше, чем тридцать шагов впереди. Хедли, это даже удивительнее, чем я думал. Он стоял посреди снежной пустыни. Услышав выстрел, они обернулись… Гм…
– Именно так. Дальше, что касается освещения. Вы стоите на том месте, где был убит Флей. Видите ту лампочку над дверью дома номер восемнадцать, справа от вас? А немного ближе, тоже с правой стороны, витрину магазина ювелира?.. Хорошо. Она была освещена, не ярко, но все же… Теперь объясните мне, почему двое людей не уверены, видели они с того места, где я стою, кого-нибудь около Флея или нет?
Эхо его голоса покатилось по улице. Снова попала в вихрь ветра старая газета. Ветер, будто в тоннеле, глухо ревел над колпаками печных труб. Полы черного плаща доктора Фелла трепетали, дикий танец танцевали его очки на шнурке.
– Магазин ювелира, – внимательно всматриваясь вперед, проговорил доктор Фелл. – Магазин ювелира! И в витрине свет… В магазине кто-нибудь был?
– Не было никого. Визерс проверял. Свет падал из витрины. Окна и двери были забраны решетками, как и сейчас. Никто не мог ни войти туда, ни выйти оттуда. Кроме того, это слишком далеко от Флея.
Доктор Фелл покачал головой и медленно пошел к зарешеченной витрине, чтобы осмотреть ее. В ней на бархатных подушечках были выставлены дешевые перстни, часы, много подсвечников, а посредине виднелись большие круглые немецкие часы с циферблатом-лицом, на котором двигались взад-вперед большие глаза. Складывалось неприятное впечатление, будто они специально поглядывали на то место, где был убит человек. Из-за этого еще неприятнее было впечатление и от самой Калиостро-стрит. Часы как раз начали бить одиннадцать. Доктор Фелл вернулся на середину улицы.
– Но Флея убили выстрелом сзади с левой стороны, – резюмировал вслух доктор Фелл. – А это правая сторона улицы. Если мы утверждаем – а мы должны это утверждать, – что нападающий приблизился слева или, наконец, слева приблизился летающий револьвер… Не знаю! Даже если допустить, что убийца шел по снегу, не оставляя следов, то можем ли мы в конце концов определить, откуда он вышел?
– Он вышел отсюда, – внезапно послышался голос.
Казалось, порыв ветра принес эти слова откуда-то издалека. На протяжении какой-то секунды Ремпол пережил в этой полутемноте более глубокое потрясение, чем то, которое было связано с расследованием дела «Четтергемская тюрьма». В его воображении возникли летающие предметы и послышался голос невидимки – точно так же, как двое свидетелей услышали голос бесплотного убийцы накануне вечером. В следующее мгновение у него перехватило дыхание. Только оглянувшись, он понял, кому принадлежал голос. Из открытой двери дома номер восемнадцать по лестнице спускался коренастый краснощекий молодой человек в надвинутой на лоб шляпе, что придавало ему зловещий вид. Широко улыбаясь, он поздоровался с Хедли.
– Он вышел отсюда, сэр. Я Соммерс, сэр. Помните, вы просили меня выяснить, куда шел француз, когда его убили, а также проверить, не показался ли подозрительным один из жильцов какой-нибудь из хозяек меблированных комнат. Ну, так я узнал о таком жильце, и сделать это было нетрудно. Он вышел отсюда. Извините, что я вмешался.
Хедли постарался скрыть, что испугался, выразил удовлетворение, и его взгляд остановился на фигуре человека, нерешительно стоявшего у двери дома.
– Нет, сэр, это не тот жилец, – проследил за его взглядом Соммерс. – Это мистер О'Рурк, артист мюзик-холла, тот, кто опознал вчера вечером француза в морге. Сегодня утром он мне немного помог.
О'Рурк вышел из темноты и спустился по ступенькам вниз. Тяжелое пальто не могло скрыть высокой крепкой фигуры и быстрых мягких шагов человека, который привык к трапеции и высоко натянутому тросу. Говорил он приветливо, легко, немного откинувшись назад всем телом как человек, которому нужен простор. Смуглое лицо и роскошные черные усы под крючковатым носом делали его похожим на итальянца. О'Рурк с видимым удовольствием курил большую изогнутую трубку, которую держал в уголке рта. Называя себя, он сбил назад причудливую желто-коричневую шляпу и прищурил голубые блестящие глаза. Это был тот ирландец с итальянским псевдонимом, который говорил, как американец, а на самом деле был, по его словам, канадцем.
– Меня зовут О'Рурк, Джон Л. Селливен О'Рурк… Мое второе имя? – Он ударил кулаком по воздуху. – Я его не знаю. И мои родители не знали, когда называли меня. – Л – это все, что я знаю. Надеюсь, вы ничего не имеете против моего вмешательства. Видите ли, я знал старого Луни… – Он помолчал, усмехнулся и покрутил усы. – Я понимаю, джентльмены, вас удивляет мое туманное происхождение. Оно удивляет всех. Еще раз извините, что вмешиваюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61