Главными задачами «после гражданской свободы» он считал реорганизацию местного самоуправления и отмену «ограничения прав отдельных частей населения империи», хотя, в частности, о положении евреев и законах о них ничего не знал . После изучения законодательства Урусов, вступив в должность губернатора, решил строго соблюдать Временные правила о евреях от 3 мая 1882 г. Впоследствии он с удивлением узнал, что принятие правил мотивировалось «стремлением оградить евреев от насилий со стороны христианского населения». Однако наряду с этим Урусов предполагал исходить из общих начал «справедливости и терпимости», внушенных ему общим образованием, а также из того, что евреи являются русскими подданными, пользующимися в отношении безопасности покровительством законов и властей, наравне с основным населением страны. Кишиневский же погром он открыто признавал преступлением .
Правительство не ошиблось, назначив Урусова Бессарабским губернатором. Именно благодаря его деятельности на этом посту произошло успокоение кишиневских евреев после жесточайшего погрома. Да и он сам почувствовал расположение к евреям, тесно с ними общаясь . Что касается законов о евреях, то Урусов стал считать их «совершенно бессмысленными и не достигающими цели» .
Чтобы подчиненные, не разделявшие взгляды Урусова, защищавшего евреев, не противодействовали ему, он выдвинул лозунг: «Мы охраняем не евреев, а порядок» .
В «Записках губернатора» Урусов также писал, что, тщательно изучив обстоятельства погрома, он убедился в попустительстве правительства погромам и в его моральной ответственности «за происшедшие в Кишиневе избиения и грабежи» .
Следствием усилий Урусова как губернатора было привлечение погромщиков к уголовной ответственности. Но, по его мнению, меры наказания оказались «за редким исключением, довольно мягкие». Все же судебное разбирательство дало еврейскому населению города некоторое нравственное удовлетворение .
Урусов вспоминал, что от евреев он «получил право на доверие, как человек, который не только хочет, но и может обеспечить им безопасность» . И кишиневские евреи преподнесли ему книгу «Священные книги Ветхого Завета» со следующей надписью: «Его Сиятельству глубокочтимому князю Сергею Дмитриевичу Урусову. От благодарной Кишиневской еврейской общины» . Весной 1904 г. депутация от еврейского общества пособия бедным г. Кишинева вручила ему диплом о присвоении звания почетного члена общества .
4 июля 1905 г. он получил письмо от председателя правления этого общества с просьбой дать согласие на учреждение стипендии имени Урусова в существовавшем при обществе сиротском доме. (По-видимому, предполагалось выделить стипендию за счет средств самого общества — А.М.). В письме также высказывалась благодарность «за гуманное и доброжелательное отношение к еврейскому населению» . Реакцию Урусова на просьбу установить не удалось.
12 ноября 1905 г. ему прислал телеграмму председатель правления общества пособия бедным евреям г. Оргеева Бессарабской губернии. В телеграмме говорилось, что первое собрание общества «единогласно решило избрать Ваше Сиятельство почетным членом. Ваши заслуги перед нашим краем слишком серьезны, чтобы забыть о них» .
Поэтому недаром Урусова и его единомышленника прокурора Бессарабского губернского суда В. Н. Горемыкина русские антисемитские газеты называли «жидовскими батьками» и «шаббесгоями» .
В кишиневский период Урусов, как указано ранее, составил записку по еврейскому вопросу для рассмотрения в Особом совещании. Приехав в Петербург на совещание, он узнал, что записка «возбудила в министерстве (внутренних дел — А.М.) недоумение» и вызвала весьма сухой прием его министром Плеве .
Осенью 1904 г. Урусов получил должность Тверского губернатора. Весной 1905 г. Д.Ф. Трепова назначили товарищем министра внутренних дел. И с этого момента губернаторы, вопреки закону, перешли в подчинение, даже не министру, а именно Трепову . Урусов не согласился с подобной субординацией, полагая, что губернатор, по закону, не является ставленником министра внутренних дел и не должен считать себя чиновником министерства . Кроме того, ему претил антисемитизм Трепова. Поэтому Урусов «по несогласию с направлением и характером деятельности руководителей ведомства» вышел в отставку .
В октябре 1905 г. по приглашению Витте он занял пост товарища министра внутренних дел, когда Трепова в министерстве уже не было. На Урусова возложили заведование статистическим комитетом, медицинским и ветеринарным управлениями, Департаментами общих дел (но без личного состава) и духовных дел . Главным же было поручение разработать в плане реформы местного управления новое положение о губернском, уездном, волостном управлении. Составив проект положения, «не удостоенный одобрения министра», Урусов уже в феврале 1906 г. вышел в отставку .
В марте в качестве члена партии демократических реформ Урусова избрали в I Государственную думу от Калужской губернии.
После того как Столыпин ответил в Думе на запрос о печатании антиеврейских воззваний, первым выступил Урусов, начавший с того, что сообщение о тайной типографии важно для будущего, так как опасность еврейских погромов осталась. Выразив уверенность в искренности Столыпина, Урусов указал на возможность погромов «вне зависимости от отношения к ним того или иного министра внутренних дел».
Далее Урусов говорил, что к печатному станку «был приставлен, а не сам стал» жандармский ротмистр Комиссаров. И сделали это именно те, «кто должен находить подпольные типографии».
Урусов подробно остановился на процессе подготовки погромов в различных местностях, который проходил везде одинаково.
«Группа лиц, составляющих как бы дружину одного из наших самых патриотических собраний (Союза русского народа — А.М.), задумала борьбу с революцией», — продолжал Урусов. Далее он говорил, что причину крамолы они видели в инородцах: поляках, армянах и обитателях черты еврейской оседлости. Повсеместно развозили сотни тысяч экземпляров воззваний, призывавших к борьбе с перечисленными группами инородцев, особенно с евреями, а также — к самосуду. К солдатам было обращено отдельное воззвание. Негласные подстрекательства, прокламации и деньги для погромщиков распространялись через цепочки единомышленников, в том числе жандармов, чаще всего служащих охранных отделений.
Затем Урусов говорил о тревожных телеграммах, присылаемых из министерства внутренних дел на места, в которых сообщалось о готовящихся беспорядках; в телеграммах приказывали употреблять самые энергичные меры.
Распоряжения делали и меры принимали, но не все этим распоряжениям верили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89