— Да, это верно, — согласилась она. Но тут же ободряюще улыбнулась. — Я уверена, что ты с этим справишься. Я так в тебя верю.
— И ты не лучше всех остальных, — нахмурился он.
— Но ты же все можешь, Гарион. Все так говорят.
— Поговорю-ка я, пожалуй, с Брендом, — мрачно произнес он. — В Риве остаются неоконченные дела, а меня, вероятно, несколько недель здесь не будет.
— Я обо всем позабочусь, дорогой, — заверила его жена. — Тебе пора в путь. Не волнуйся, все будет хорошо.
Он поглядел на нее, чувствуя, как внутри у него все переворачивается.
Когда он через несколько дней облачным утром прибыл в Во-Мандор, то обнаружил, что обстановка накалилась до предела. Войско господина Эмбрига расположилось лагерем в трех милях от замка Мандореллена, а Мандореллен и Лелдорин выступили из города им навстречу. Гарион поскакал к воротам надежной крепости своего друга на боевом коне, которого позаимствовал у одного барона, в доме которого остановился по прибытии в Арендию. Он был облачен в стальные доспехи — подарок короля Кородуллина, а за спиной у него висел огромный меч Ривы Железной Хватки. Ворота широко распахнулись перед ним, он въехал во двор, соскочил с седла и потребовал, чтобы его немедленно провели к баронессе Нерине.
Бледная и одетая в черное, она уныло стояла в башне у бойницы, ища глазами в закрытом облаками на востоке небе сигнальные столбы дыма, которые должны были возвестить о начале сражения.
— Это я во всем виновата, король Белгарион, — скорбно простонала она. — Я являюсь причиной всех раздоров, ссор и страданий с того самого дня, как почил мой покойный супруг.
— Нет нужды себя винить, — успокоил ее Гарион. — Мандореллен обычно нарывается на неприятности и без посторонней помощи. Когда они с Лелдорином выступили из города?
— Вчера после полудня, — ответила она. — Кажется, битва скоро уже должна начаться. — Она печально поглядела вниз на вымощенный камнем двор и вздохнула.
— Тогда мне надо ехать, — сурово произнес он. — Возможно, если я поспею туда до начала, то смогу их остановить.
— Мне как раз пришла в голову отличная мысль, ваше величество, — сказала она, и на лице ее забрезжила легкая улыбка. — Я облегчу вашу задачу.
— Хорошо бы, если так, — нахмурившись, произнес Гарион. — Судя по тому, что там творится сейчас, нелегкое мне предстоит утро.
— Тогда поспешите, ваше величество, на поле, где над головами наших дорогих друзей занесен меч, и объявите им, что причина еще не начавшейся битвы исчезла из этого печального мира.
— Я не понимаю, о чем ты.
— Это очень просто, ваше величество. Поскольку я являюсь причиной этого раздора, я должна положить всему конец.
Он подозрительно поглядел на нее.
— О чем ты говоришь, Нерина? Как ты предлагаешь облагоразумить этих идиотов?
Улыбка уже озарила все ее лицо.
— Мне остается только броситься вниз с этой высокой башни и соединиться с моим супругом в тишине могилы, чтобы предотвратить это ужасающее кровопролитие. Ступай же, господин мой. Спускайся во двор и садись на коня. Я спущусь туда более коротким и легким путем и буду ждать тебя на этих мрачных камнях. И тогда ты отнесешь весть о моей смерти на поле брани. Если я умру, никому не понадобится проливать из-за меня кровь. — Она взялась рукой за шершавую поверхность парапета.
— Прекрати, — с возмущением произнес он, — и отойди оттуда.
— Ах нет, ваше величество, — твердо возразила она. — Это лучшее решение из всех возможных. Я одним движением смогу предотвратить жестокую битву и избавиться от этой тягостной жизни.
— Нерина, — решительно произнес он. — Я просто не позволю тебе туда прыгнуть, вот и все.
— Но вы, конечно, не сможете поднять на меня руку, чтобы остановить меня, — произнесла она дрожащим голосом.
— Мне это и не понадобится, — ответил он и посмотрел на ее бледное, отрешенное лицо и понял, что она сама не понимает, о чем говорит. — Если подумать, не такая уж это плохая мысль, в конце концов. Это путешествие вниз на камни во дворе скорее всего растянется дня на полтора, так что у тебя по пути будет достаточно времени поразмыслить и, кроме того, это удержит тебя от опрометчивых поступков в мое отсутствие.
Глаза ее вдруг расширились, как будто смысл сказанных Гарионом слов медленно просочился в ее сознание.
— Ты что, собираешься колдовством разрушить план такого блестящего решения? — спросила она, глотнув воздух.
— Попробуй и посмотри, что получится.
Она беспомощно поглядела на него, к глазам ее подступили слезы.
— Как это неблагородно, господин мой, — обиженно произнесла она.
— Я вырос на ферме в Сендарии, госпожа моя, — напомнил он ей, — и не располагаю преимуществами благородного воспитания, так что время от времени позволяю себе поступать как простолюдин. Я уверен, что ты скоро простишь меня за то, что я не позволил тебе себя убить. А теперь, с твоего позволения, мне надо прекратить всю эту чепуху. — Он повернулся и, бряцая доспехами, начал спускаться вниз. — Да, — сказал он, оглядываясь через плечо, — и не вздумай прыгать, как только я отвернусь. У меня длинные руки, Нерина, очень длинные.
Она смотрела на него, и губы ее дрожали.
— Вот так-то лучше, — сказал он и зашагал вниз по ступеням.
Слуги в замке Мандореллена, взглянув на мрачное, как туча, лицо Гариона, когда тот вышел во двор, предусмотрительно рассыпались перед ним в стороны. Он с трудом взобрался на спину крупного чалого жеребца, на котором приехал в замок, поправил за спиной ножны с огромным Ривским мечом и огляделся.
— Принесите мне кто-нибудь копье, — приказал он слугам.
Желая угодить, они принесли ему сразу несколько штук. Он выбрал одно и помчался галопом.
Жители города Во-Мандора, лежавшего за стенами замка Мандореллена, были так же осторожны, как и слуги внутри этих стен. Люди на мощеных улицах города прижимались к стенам домов, чтобы дать проехать разъяренному ривскому королю, а у выезда из города его ждали широко распахнутые ворота.
Гарион знал, что ему нужно как-нибудь привлечь их внимание, а до арендийцев накануне битвы слова доходят очень плохо. Их надо будет чем-то поразить. Проезжая мимо цветущих садов, мимо аккуратных домиков с черепичными крышами, березовых и кленовых рощ, он вглядывался в сгущавшиеся на горизонте серые тучи, и в голове у него начали складываться первые наметки плана.
Добравшись до места, он увидел, что армии стоят, вытянувшись в линию по обе стороны широкого луга. Согласно древнему арендийскому обычаю рукопашный бой начинался с поединков. На середине луга уже бились на копьях по нескольку рыцарей с каждой стороны, а обе армии одобрительно за ними наблюдали. Закованные в сталь молодые воины с безрассудной отвагой налетали друг на друга, усеивая землю обломками своих копий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108