Олег опять не
угадал, на зато догадался - все говорят одинаково, будто кто-то говорит за
них! Баген - посланник, он устроил эту демонстрацию, чтобы показать, что
такое человек - с "их" точки зрения? Нашел кому показывать...
- Я всю жизнь молился. Я недостоин даже рая! - вскрикнул Баген и
уронил голову на грудь. - Что я могу предложить во искупление? Я могу
молиться - слова мои легки, - голос его звучал глухо. - Я могу говорить за
других - но они не слышат своей правды! Но даже я не теряю надежды! Думай!
Он гордо поднял голову. Теперь его палец смотрел на Олега.
- Ты!
Что сказать? - молнией пронеслось в голове Олега. Разрушать начатое
Багеном дело не хотелось, он уважал этого старика, "видящего насквозь", но
куда-то подевались все нудные слова...
Слезы выступили на глазах, и Олега захлестнул вихрь жалости к себе.
Он заговорил, как все, витиевато, внятно, истово:
- Я всю жизнь действовал. Я делал, что мог. Я делал даже больше. И
вот я перестал действовать; я стал наблюдать. И ничего не изменилось! Я не
заслуживаю даже осуждения... - Что за чушь, подумал Олег, что за чушь я
несу, вроде бы про то, но какими словами! Великий Космос! Да этот Баген
сумел-таки захватить контроль над речью!
Миг - и Олег привел себя в норму.
- Что ты можешь предложить во искупление? - все так же спросил Баген.
- Мне нечего искупать, - ответил Олег хмуро. Забавное до сего момента
действо уже не казалось ему забавным.
- Есть и тебе. Думай. Ты?
Баген указал вверх.
Герт задумчиво уронил:
- Я, Герт Порти, всю жизнь жил как все. И нисколько об этом не
жалею... а значит, не заслуживаю наказания!
- Что ты можешь предложить во искупление?
- У меня нет ничего лишнего!
Не действует, подумал Олег. Не действует гипноз-то!
Он был почти уверен, почему.
Он понял, что произойдет, за миг до того, как Хамп шумно вдохнул и с
ревом прыгнул вверх. Обхватив обеими руками шею не успевшего отпрянуть
Герта, он вместе с ним тяжело упал обратно.
Вздохнув, Олег оказал помощь и им. Его уже пошатывало от постоянных
концентраций. Сегодня он транжирил энергию на редкость успешно.
Герт поблагодарил и отполз к монсеньеру. Тот поспешно отодвинулся от
своего блюстителя веры.
- Мы выслушали всех, - сказал Баген. - Но искупление должно
состояться. Решим же, кто из нас заслуживает Высшего!
Молчание окутало камеру.
Потом Хамп нерешительно, как бы борясь с сомнениями, хотя никто б не
заподозрил его в способности сомневаться, произнес:
- Олег... Нам... Пора?..
- Нет! - возразил Баген. - Думай!
Олег подумал. Что-то слишком мрачно это "высшее"; нет ли здесь некоей
связи с высшей мерой?..
- Я! - монсеньер с воплем бросился на колени. - Позволь мне!
- Нет, - сказал Баген.
- Тогда я! - Эдор взял исповедника за плечо. - Я устал, я способен
только на предательство...
- Нет!
- Может быть, достоин я? - вкрадчиво спросил Герт.
- Нет, - вновь произнес Баген. Казалось, он забыл остальные слова.
- Как же это? - пробормотал Хамп дель Райг, пытаясь улыбнуться. - Или
ты намекаешь, что лишь сам заслуживаешь такой чести?
- Нет, - ответил Баген. И посмотрел на Олега.
Все посмотрели на Олега.
Олег словно видел себя их глазами.
Печальное зрелище. Уставший, побитый, все еще в крови, щуплый,
запутавшийся... В глазах снова появились слезы. Себя было жалко!
Намек Багена поняли. В камере было тихо, как после взрыва. Олег
чувствовал напряжение, с которым Баген проводил гипноз. Все шло к
развязке.
И что самое неприятное, Олег все еще не знал, кто же посланник.
Баген произнес:
- Тебе нечего искупать, чужеземец - тебе незачем жить! Ты достоин
вознестись! Прими же Высшее с честью.
Вот тебе и не согрешишь - не покаешься, подумал Олег, собираясь с
силами.
- Нам пора. Соберись с мыслями, у тебя есть еще час! - сказал Баген,
вставая.
Почти тотчас сверху полился свет. Баген взялся за лестницу:
- Ступайте за мной! Мы должны приготовить костер.
Первым за ним последовал монсеньер.
Олег машинально окликнул Хампа - "Хамп, постой!" - но ответа не
дождался. Дель Райг снова поддался внушению.
Конечно, он мог выйти с ними; но он ничего не понимал - и потому
ничего не делал. Версий было пять - по числу присутствовавших; и не было
ни малейшей уверенности ни в одной из них. А значит, следовало ждать.
Пусть посланник действует сам.
Час пробежал быстро; Олег едва успел отрегулировать организм и
подкрепиться несколькими объедками из валявшихся на полу. Кроме того, он
наконец сформулировал противоречие: Баген не мог не быть посланником,
иначе он начал бы свою исповедь не дожидаясь Олега, и он не мог быть
посланником, потому что слишком хорошо известен в здешних местах. Задача
не решалась, а это могло означать только одно...
Бросили лестницу; Олег вспрыгнул наверх сам.
Ход из подземелья, извилистый и грязный; о темноте нечего и говорить.
Олег шел за человеком в черных доспехах, державшим вонючий факел.
Они вышли во двор замка; на мощеной площадке в форме угловатой
восьмерки был сложен костер. Иного Олег и не ждал. Какая чушь, опять
подумалось ему.
На вознесение, казалось, собрался поглазеть весь замок. Латники,
прислуга, Отряд. Они стояли, сидели, лежали на теплых камнях двора.
Латник в черном откинул забрало - Олег узнал Хампа - обменялся
взглядами с Багеном, стоявшем тут же, по-прежнему в своих грязных
лохмотьях, - и мягко толкнул Олега вперед.
Тут бы мне и сорваться, усмехнулся про себя Олег. Никто б не ушел
обиженным...
Он не спеша зашагал вперед, нервно оглянулся и полез на костер.
Столба, чтоб привязать, не было. Видимо, Баген был уверен в силе своего
гипноза.
Олег еще не знал, что будет делать, когда высокий латник запалил
факел. Можно было исчезнуть; можно - действительно вознестись. Можно, при
особой глупости, и сгореть.
- Зажигай! - произнес Баген твердо.
Олег посмотрел на толпу; сотни глаз смотрели на него, в них горела
тупая гипнотическая вера, смешанная со странной завистью. Все улыбались
ему, оставлявшему грешный мир, приказывающему им долго жить во искупление
грехов своих. Олег вдруг понял, что сейчас поддастся общему безумию; но
ноги словно налились свинцом, и он продолжал стоять, надеясь, что боль
приведет его в чувство.
Латник, державший ослепительно пылавший факел - страх заставил Олега
вновь ощутить свои ноги, страх, что костер сгорит слишком быстро! - начал
медленно, торжественным шагом приближаться к костру. Музыку бы, подумал
Олег, переводя дух:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19