— Я попрошу немного развить эту тему, — сказал Цезарь.
— Извольте. Мы по-прежнему вынуждены финансировать без реальной отдачи африканский и бразильский объекты…
— Вы имеете в виду полигоны?
Первый вице-директор неспокойно шевельнулся в кресле, а второй помедлил с ответом.
— Мы предпочитаем называть их «объектами», босс…
— Их финансирование как-то отражено в официальном отчёте? — снова перебил Цезарь.
— Частично… Я бы даже сказал — в малой степени, потому что…
— Да, я знаю, — кивнул Цезарь, — туда идут не только мои деньги и деньги наших акционеров. Не так ли?
— И так, и не совсем так, сэр, — вмешался первый вице-директор. — Это очень тонкая и сложная материя… Поскольку она не находит отражения в наших официальных документах, мы с коллегой предпочли бы воздержаться от комментариев на эту тему. Её курирует… лично господин генеральный директор-исполнитель…
— Хорошо, оставим эту тему, — согласился Цезарь. — Что ещё?
— Существует ещё один — особый — фонд официально неучитываемых отчислений и расходов, — сказал второй вице-директор, — которым распоряжаетесь лишь вы и господин Пэнки. Полагаю, он тоже не требует комментариев?
— А-а, — сказал Цезарь, — да-да, конечно, — отметив про себя: «Первый раз слышу».
— По графе расходов эти позиции — основные. Остальное уже мелочь, — продолжал второй вице-директор. — Что касается неучтённых доходов, они проходят главным образом через наши банки в Сан-Паулу и Лондоне, частично — через гонконгский банк. Источников несколько… Кое-что по линии индустрии развлечений… — Он вопросительно взглянул на первого вице-директора, словно спрашивая совета, продолжать ли перечисление.
— Благодарю, — кивнул Цезарь. — Это мне известно. Можете не продолжать. Пожалуй, у меня остаётся ещё только один вопрос. Он касается того, что не отражено в отчёте. Вы сказали, доходы превышают расходы. Как это выразится в долларах?
Вице-директора переглянулись.
— Сейчас затруднительно дать точный ответ, сэр, — цедя слова, произнёс первый вице-директор. — Это можно будет сделать… в январе. Полагаю, чистая прибыль… в этом году… шагнёт за двести миллионов. А по-вашему, коллега?
— Да, пожалуй, — согласился второй вице-директор. — Пока мы располагаем более или менее точными сведениями только из Сан-Паулу.
«Ну, этими сведениями я тоже располагаю, — подумал Цезарь. — А вот не подведёт ли Лондон? Похоже, что Стив в последнее время развлекался перекладыванием денег из одного кармана в другой…»
Цезарь вспоминал эти нью-йоркские встречи и впечатления уже над Тихим океаном, по пути из Гонолулу к атоллу Паи-туи. После телефонного разговора с Райей он решил лететь прямо к Шарку кратчайшим путём — из Нью-Йорка через Лос-Анджелес и Гонолулу. Райя сказала, что Крукс в Канди ещё не появлялся. Он звонил из Сингапура, просил разрешения посетить «Парадиз XXI» в начале нового года. Райя согласилась, рассчитывая, что к рождеству Цезарь возвратится домой.
— Обязательно вернусь, любимая, — заверил Цезарь.
Разумеется, он ни словом не обмолвился о событиях на бразильском полигоне и объяснил встревожившее Райю возвращение самолёта в Лас-Пальмас недоразумением.
В безбрежном сине-голубом пространстве океана, искрящегося в лучах экваториального солнца, проступили желтовато-фиолетовые пятна — отмели и рифы над гайотами, окаймляющими островной мир Центральных Спорад.
Спустя полчаса «боинг» совершил посадку на узкой бетонной полосе, которая начиналась у берега океана и упиралась в пальмовую рощу. В тени пальм виднелись разноцветные строения.
Мистер Пэнки, профессор Шарк и несколько инженеров встретили Цезаря у трапа самолёта. Шарк и его помощники, бронзовые от загара, были в светлых шортах и белых рубашках с расстёгнутыми воротами и короткими рукавами. Лишь Алоиз Пэнки, несмотря на экваториальный зной, не изменил своему обычаю — был в строгом чёрном костюме и рубашке с черным галстуком. Исключение он сделал лишь для тропического шлема, отбрасывающего синеватую тень на его бескровное, пергаментное лицо.
Цезарь отметил про себя, что Пэнки выглядит лучше, чем при последней встрече. Он держался прямо, движения были более уверенными, даже рукопожатие — более энергичным.
Шарк, поблёскивая стёклами солнцезащитных очков, представил Цезарю своих помощников. Фамилии каждого он предпослал научные степени и звания. Званий и степеней было много, и Цезарь сразу же запутался, кто есть кто и кто чем знаменит.
Потом Пэнки, на правах хозяина, пригласил всех к ленчу, который был сервирован на затенённой веранде одного из домиков, обращённой в сторону лагуны.
— Кажется, геологи здесь неплохо устроились, Алоиз, — заметил Цезарь, которого усадили во главе стола рядом с Пэнки.
Пэнки облизнул бескровные губы.
— Шарк — хороший организатор. Главное — не бросает слов на ветер. Он уже нащупал кимберлитовую трубку.
— А алмазы?
— Есть и алмазы. После ленча покажет.
— Вы здесь давно, Алоиз?
— Третий день. Почему, всё-таки, ты оказался в Нью-Йорке?
— А вам известно, где я был перед этим?
Пэнки устремил на Цезаря холодный, испытующий взгляд.
— Нет… Неизвестно.
— В Бразилии, у Линстера.
— Ах вот что…
Цезарь ждал следующего вопроса, но Пэнки вдруг постучал вилкой по фужеру:
— Господа, прошу внимания. Предлагаю тост за здоровье босса — господина Цезаря Фигуранкайна. Подобно большинству присутствующих, он тоже учёный, но круг его интересов несколько иной. Цезаря Фигуранкайна давно увлекла история древнейших цивилизаций Востока, история буддизма, история… впрочем, не буду перечислять всех направлений его деятельности. Насколько мне известно, он сейчас находится на пороге важного открытия, которое, без сомнения, обогатит историческую науку. К сожалению, вторая сторона его деятельности, — а он не только учёный, но и бизнесмен, — нередко входит в противоречие с первой, но… всему своё время, господа. Итак, за здоровье и дальнейшие успехи — научные и деловые — нашего уважаемого босса — господина Цезаря Фигуранкайна!
Раздались аплодисменты, и зазвенели бокалы.
— Твоё здоровье, дорогой Цезарь, — сказал Пэнки, поднося бокал к бокалу Цезаря.
Это было сказано тихо, но не настолько, чтобы не услышал Шарк, сидящий по другую сторону от Цезаря, и ещё кое-кто из присутствующих.
«Что с ним случилось? — думал Цезарь, отвечая поклонами на улыбки и приветственные возгласы. — Что все это — демонстрация наших дружеских с ним отношений или очередное предостережение?.. Откуда ему известно о результатах моего поиска на Яве, о „пороге важного открытия“? Или это напоминание: „Имей в виду, знаю каждый твой шаг“?.. Что ему известно о событиях на бразильском полигоне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134