— Говорите толком, или я и вправду вас упеку! Предупреждаю ещё раз, у меня нет времени! Прошу коротко и со смыслом! В чем дело?
— Дело в Пежачеке, он вчера странную штуку отколол возле ресторана «Славянский». Вечером. Я сама видела.
— А как вы там оказались?
— Поехала вызволять из злачного места пани Маковецкую. Её муж меня попросил, сам очень занят.
— Что она там делала?
— Злоупотребляла алкоголем, правда, в умеренных дозах. Странно, вы меня спрашиваете, как будто ничего ведать не ведаете, а ведь ваш сотрудник, якобы пьяный, спал за её столиком.
— Прошу оставить в покое моего сотрудника! Поймите, пожалуйста, не было там никого от нас! Расскажите все по порядку!
Я сжалилась и подробно описала все маршруты и манипуляции «пьянчуги» в красном шарфе и Пежачека. Затем выразила изумление по поводу того, что майор открещивается от своего сотрудника. Такового, видно, в «Славянском» не было, ибо майора чуть удар не хватил.
— Вы воображаете, черт возьми, будто у меня под началом сто тысяч человек? Армия? Откуда мне взять людей на каждую забегаловку?!
— А я думала, пан майор, вы держите под постоянным наблюдением всех моих знакомых, — сказала я невинно.
— Вы ошиблись, — сухо парировал майор. — Постоянного наблюдения не веду. С кем была пани Маковецкая?
— С какими-то двумя типами, мне незнакомыми. О чем толковали, тоже не знаю, она со мной об этом не говорила.
— А о чем же говорила?
— Сегодня пасёт в Виланове двоих маленьких детей и одну больную тётку. Обращаю ваше внимание, пан майор, пани Маковецкая вовсе не полная идиотка и прекрасно понимает: как только что-нибудь мне сообщит, я тут же передам вам. Поэтому, даже если бы могла сообщить нечто ошеломительное, ни я, ни вы этого не узнаем.
— Согласен, — вдруг успокоился майор. — Не сомневаюсь, правда, что вы с пани Маковецкой обсудили все выступления Пежачека, вас небось заинтересовало, о чем шла речь за столиком, где дрых симулянт. Заинтересовало или нет?
— Если я скажу нет, все равно не поверите…
— Не поверю. Итак? О чем?
Я колебалась. Все сведения о Пежачеке Баська наверняка хотела бы скрыть от майора. С другой стороны, она с Пежачеком явно не знакома…
— По моим догадкам — именно о Пежачеке, — начала я осторожно. — Баська услышала о нем от типов, с которыми сидела. А потом расспрашивала меня. Ручаюсь, никогда с ним не встречалась, понятия не имела, что за Пежачек такой…
— Теперь уже имеете понятие. И, насколько я уразумел, Пежачек об этом наслышан…
— О господи, хватит с меня Пежачека! — забеспокоилась я: не успеешь оглянуться, как майор выудит из меня больше, чем следует. — Кто он вообще такой?
— Как вы сами догадались — аферист и мошенник. Ему наверняка не понравилось быть предметом обсуждения. Такого пошиба люди не любят этого. Спасибо за сообщение…
По тону мне показалось, что майор Пежачеком, скорее всего, пренебрёг. Я не знала, хорошо это или плохо: радоваться мне за Баську или огорчаться из-за возможных последствий. Моя последняя гипотеза касательно происходящего, поначалу с пробелами, становилась все более цельной, жизненной, окрашивалась румянцем, и такой тип, как Пежачек, укладывался в неё вполне. Я бы на месте майора им не пренебрегала, черт знает что может стрельнуть в голову аферисту и мошеннику.
В Виланов я приехала слишком рано. В пятнадцатъ минут десятого поставила машину на Ротмистровской улице, въехав в зелень на обочине, за большим кустом шиповника. Позади меня перпендикулярно проходила дорога, за ней пригорок, а за пригорком расположился домик Павловой тётки. Передо мной уходила вдаль улица Ротмистровская, где находился дом его брата.
Темень была непроглядная. Лишь в глубине улицы горел одинокий фонарь, похоже, почти на площади. Кроме далёкого фонаря светила луна, кое-где поблёскивали мерцающие окна. Я погасила фары, с непривычки совсем ослепла, открыла дверцу, включила свет в машине, разыскала запасную пачку сигарет. Закрыла дверцу и снова погрузилась в темень.
Глаза постепенно привыкли, и минут через пятнадцать я вполне различала близлежащие объекты. Непонятно почему, зарево над Секерками отчётливо освещало именно пригорок за моей спиной. Я изо всех сил таращилась попеременно на этот пригорок, хорошо видный в смотровое зеркальце, и в улицу перед собой — Баська могла появиться и с той, и с другой стороны, а в темноте запросто прошествовала бы мимо. Включить подфарники — значит разряжать аккумулятор, правда, чтобы его разрядить, подфарники надо жечь по меньшей мере двадцать четыре часа, но моя душа всеми силами противилась такой трате энергии, и наплевать ей было на здравый смысл. Другими словами, уже два года, как у меня выработался аккумуляторный комплекс.
Прошло полчаса, Баська запаздывала. Я опустила стекла и дышала свежим воздухом, скучать не приходилось — пищи для размышлений было более чем достаточно. Полную тишину лишь подчёркивали далёкие отголоски с Вислострады и едва уловимые звуки из ближайших домов. Царило ничем не нарушаемое спокойствие.
Я взглянула в зеркальце в очередной раз. По пригорку явно что-то двигалось. Обернулась. Действительно, от дома тётки кто-то шёл напрямик по траве, через кустики. Баська, наверное, кто же ещё? Я ждала, не включая фар, пока не подойдёт поближе к перпендикулярной дороге: и в самом деле Баська — стройная, небольшого роста фигурка, чёрная шляпа с большими полями и длинная чёрная с бахромой шаль, наброшенная на плечи. В руке что-то похожее на метлу, как будто букет.
Короткое урчание мотора где-то поблизости не привлекло моего внимания. Баська выбралась к дороге. Я следила за ней и нащупывала приборную доску, чтобы включить фары. Неожиданно на дороге за моей спиной появилась машина. Вернее, в первый момент даже трудно было определить, машина ли, с тихим рокотом мчалась чёрная тень, внезапно вырвавшись откуда-то из-за кустов. Баська как раз переходила дорогу. Тёмная масса точно и рассчитанно мчалась прямо на неё!
Я не успела даже вскрикнуть. Только включила фары — и окаменела. Меня словно парализовало. Машина, теперь уже ясно было видно, что это машина, затормозив через несколько метров, остановилась, резко рванула назад, затем снова вперёд, умышленно переехав туда и обратно лежащее на дороге тело.
Через секунду ко мне вернулась способность двигаться. Мысли вихрем проносились в голове. Развернуться к этой дороге!.. Не успею осветить!.. И развернуться не успею, смотается!.. Фонарь!
Я выхватила из бардачка фонарик. Недавно заряжён тремя батарейками, сноп света на сто с лишним метров. В тот момент, когда мерзавец снова рванул вперёд, мой фонарь мощным белым лучом осветил его до мельчайших деталей.
У меня снова перехватило дыхание — я узнала машину…
Из ближайшего дома выбежали люди, зажёгся свет над входом в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76