Но Брора покачал головой.
— Ты лжешь убедительно, но недостаточно убедительно, старуха. Мы большую часть жизни имели дело с изменниками в собственном кругу. Еще одного мы себе позволить не можем. Прости. — Его внимание привлекли двое вошедших. Он кивком указал на матушку Мастиф.
— Ограничьте ее подвижность. Она знает теперь достаточно много, чтобы сделать с собой какую-нибудь глупость.
Один из вновь прибывших взял правую руку матушки Мастиф и посмотрел на Брору.
— Анестезия, сэр?
— Нет, пока не нужно. — Матушка Мастиф в ужасе смотрела на этого страшного маленького мужчину. А он негромко обратился к смуглой: — Как ты считаешь, Хейтнес?
Она взглянула на матушку Мастиф.
— Завтра. Я устала. Нужно отдохнуть. Нам всем придется поработать.
Брора согласно кивнул, и двое младших связали матушку Мастиф.
Позже в тот же вечер за едой Ньясса-ли сказала Хейтнес:
— Меня по-прежнему беспокоит возраст женщины.
— Она не настолько стара, — ответила высокая женщина, набирая в ложку что-то искусственное, но очень питательное. — У нее впереди не менее двадцати лет жизни, если мы будем осторожны.
— Знаю, но все же у нее нет силы пятидесятилетней. Хорошо, что мы не сказали ей, какая сложная предстоит операция, и не объяснили, что мозг ее изменится безвозвратно.
Хейтнес согласно кивнула.
— Не нужно еще больше расстраивать ее. Меня удивляет твоя забота о ней.
Ньясса-ли промолчала и начала есть, но Хейтнес не отказывалась от темы.
— Сколько наших друзей погибло от рук правительства? Сколько подверглось промывке мозга? Конечно, если эта старуха умрет, мы утратим важный инструмент в эксперименте, но не единственный. Мы ведь согласились, что имплантирование — лучший способ продолжения.
— Я с этим не спорю, — сказала Ньясса-ли, — только напоминаю вам, что нужно быть готовыми и к неудаче.
Брора откинулся в кресле и вздохнул. Он не был голоден: слишком возбужден перспективами, открывающимися после операции.
— У нас не будет неудачи, Ньясса-ли. Это наша лучшая возможность за все годы работы. Неудачи не будет. — Он взглянул на Хейтнес. — Я проверил импланты перед едой.
— И что же?
— Больше ничего делать не нужно. Не могу выдержать ожидание. Все приборы готовы, криогенная иннервация продолжается. Не думаю, чтобы нас ждали неожиданности при соединении синапсов. — Он посмотрел на Ньяссу-ли. — Возраст женщины не имеет значения.
— Конечно, кое-что в этой операции она утратит. — Он пожал плечами. — Я изучал вопрос. Это неизбежно. Но какая разница? Она примитивна и невежественна. Имплант даже пойдет ей на пользу.
— Ее лучшие добродетели, кажется, сварливость и упрямство, — согласилась Хейтнес, — наряду с поразительным невежеством и незаинтересованностью в том, что выходит за пределы ее ближайшего окружения.
— Типичный образец, — сказал Брора. — Ирония судьбы: такой низкий представитель человечества служит ключом к нашему величайшему успеху и полному оправданию.
Ньясса-ли оттолкнула пищу. Слова коллег ее расстроили.
— В какое время завтра?
— Достаточно рано, я думаю, — ответила Хейтнес. — И для старухи, и для нас будет лучше, если мы отложим философствования и рассуждения.
Брора уловил тайную мысль.
— Ты думаешь, может появиться мальчик?
— Лучше не думай о нем как о мальчике.
— Ну, вряд ли его можно назвать взрослым.
— Вряд ли — этого сомнения вполне достаточно. Он не продемонстрировал пока особых Даров, но настойчивое преследование приемной матери показывает, что вдобавок к своим Дарам он обладает еще и острым умом. — Она слегка улыбнулась Ньяссе-ли. — Видишь ли, дорогая, хоть я и не разделяю твоей склонности паниковать в этом случае, я уважаю и ценю твое мнение.
— Значит, ты ожидаешь его?
— Нет, — ответила Хейтнес. — Но нежелательно, чтобы он каким-то чудом объявился тут до успешного завершения операции. А когда она будет завершена, мы, естественно, установим с ним связь через его мать. Он увидит, что она невредима и внешне не изменилась и успокоится.
— Но что если он появится до того, как мы возвратим старуху в Драллар?
— Не волнуйся, — сказала Хейтнес. — У меня подготовлено стандартное объяснение, и персонал обучен всему до мелочи.
— Ты думаешь, он поверит? — спросила Ньясса-ли. — Нашему рассказу о каком-то альтруистическом обществе, помогающем старикам и больным?
— Конечно, мы эту маскировку уже использовали в разных случаях, но для нашего объекта она будет новой, — напомнила коллеге Хейтнес. — К тому же, как говорит Брора, он еще не взрослый, а его воспитание не предполагает никаких осложнений. Думаю, он нам поверит, особенно когда мы вернем ему мать. Одно это его удовлетворит. Разумеется, следов операции заметно не будет.
— Лучше хорошенько выспаться. — Брора встал из-за стола. — Предстоит сложная работа.
Все встали и разошлись по своим комнатам, Брора продолжал обдумывать предстоящую операцию, Хейтнес — шансы на успех, и только Ньясса-ли в последний раз взглянула в глаза матушке Мастиф.
12
Должно быть, они у цели: их добыча неподвижна уже больше часа. И тут боль настигла Флинкса, острая, горячая и, как всегда, неожиданная. Он поморщился и плотно закрыл глаза, а Пип нервно зашевелился на плече хозяина.
Встревоженная, Лорен быстро взглянула на своего спутника.
— В чем дело? Что случилось, Флинкс?
— Близко. Мы очень близко.
— Я вижу это на экране, — ответила она.
— Это она, матушка Мастиф.
— Она ранена? — Лорен опускала скиммер в лес. Минидраг беспокоился на плече Флинкса, чувствуя невидимого врага.
— Она… нет, не ранена, — ответил Флинкс. — Она… в ней тревога и страх. Что-то хотят с ней сделать, что-то ужасное. И за меня она тоже боится. Но я не понимаю… не знаю, что или кто…
Он мигнул. Пип успокоился.
— Ушло. Черт возьми, ушло. — Он раздраженно стукнул кулаком. — Ушло, и я не могу его вернуть.
— Я думала…
Он прервал ее; на лице его появилось выражение покорности.
— У меня нет власти над своим Даром. Никакой власти. Это чувство ударяет, когда я меньше всего этого ожидаю, и никогда не возникает, когда оно мне нужно. Иногда я даже не могу установить его источник. Но на этот раз матушка Мастиф. Я уверен.
— Откуда ты можешь знать? — Лорен повернула скиммер влево, уклоняясь от массивного препятствия.
— Я знаю ее мозг.
Лорен неуверенно посмотрела на него, потом решила, что не стоит пытаться понять недоступное.
Скиммер двигался совсем медленно и наконец сел под покровом деревьев на относительно сухом холме. Выключив двигатель, Лорен прошла в заднюю часть машины и начала собирать пакеты и оборудование. Стояла уже глубокая ночь, и до экипажа скиммера доходили звуки ночной жизни леса.
— Нужно торопиться, — беспокойно сказал Флинкс. Он уже открывал дверь каюты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60