.. Индейцы ревут и беспорядочно стреляют вслед.
Вперед! Вперед! Проходит несколько минут... Вот уже не слышно ничего, кроме конского топота и хлопанья бича.Арнольд и Сэм недоуменно переглядываются.Они спасены! Но кем?..
Вдруг дилижанс останавливается.
— Форт Касдвик!
С козел соскакивает какой-то человек. С крыши дилижанса — второй.
— Ну что, джентльмены? - говорит один из них — Я думаю, что вы дешево отделались...
Спасителями дилижанса оказались братья-близнецы из Антиохии, Марк и Том Гардвины.
3 НЕНАВИСТЬ РЕБЕНКА
Форт Касдвик представляет собой грубо сколоченное бревенчатое строение, которое служит постом для дюжины солдат. Солдаты должны охранять путешественников, но сами подвергаются постоянным нападениям.
Поэтому они нисколько не удивились, услышав рассказ о случившемся. Такое происходит постоянно в этих краях. Могло быть и хуже. Из всех путешественников только Арнольд был ранен, причем легко. Те трое пассажиров, которые с самого начала схватки притаились неподвижно в углу дилижанса, были целы и невредимы. Больше о них говорить не стоит.
Арнольда уложили в постель. Сэм умело перевязал его рану и заявил, что через несколько дней она полностью затянется.
В это время Марка и Тома горячо благодарили за их самоотверженный поступок.
— Дело было совсем простое, — отвечал Том, — мы шли пешком по той же дороге, где ездит дилижанс, и услышали выстрелы. Мы тут же сообразили, в чем дело, и вмешались. Вот, собственно, и все... Но... где же Джон?!
В суматохе о мальчике попросту забыли.До последнего момента схватки он находился рядом, потом вскочил на запятки дилижанса, потом спрыгнул, уже на территории форта...
— Пять минут тому назад я его видел, — сказал Марк. — Он был здесь...
Братья схватили карабины и двинулись к выходу.
Но в этот момент дверь открылась и вбежал Джон. Лицо его было в крови. Он бросил на пол довольно увесистый узел.
— Вот и я, — сказал он весело.
— Что это такое? — спросил Марк, осматривая узел, брошенный Джоном.
— Не трогайте! Это мое!- крикнул Джон.
Марк оттолкнул его и, развязав узел, вытащил оттуда множество перьев, стеклянных украшений, колец и браслетов. Большая часть предметов была перепачкана кровью.
— Где ты это взял? — спросил Марк.
— Где? Странный вопрос! Да у индейцев! Может быть, по-вашему, следовало оставить все это им только потому, что они мертвые?
Воцарилось гнетущее молчание. Том смотрел на руки своего сына. Они были в крови. Этой же кровью было перепачкано его лицо.
Мальчик не по-детски твердо и зло ответил на его взгляд.
— Послушай, Джон, — голос Тома звучал глухо и ровно, — ты никогда больше не будешь грабить мертвых.
Он с отвращением поднял с пола узел и выбросил его за дверь.Джон с воплем бросился к двери, но Том отшвырнул его в дальний угол комнаты.
— Послушай меня, Джон, ты совершил ошибку, и я запрещаю тебе трогать эти вещи...
Но мальчик не успокаивался. Он метался по комнате, скрипел зубами, стонал... Потом побежал к выходу. Том снова перехватил его. Джон отчаянно вырывался, колотя отца побелевшими кулачками.
Том быстро связал его и бросил на одну из кроватей.Мальчик конвульсивно дергался и произносил проклятия, тем более ужасные, что слетали они с детских уст.
— Ну и характер, — заметил Сэм, — однако, вы, парни, тоже упрямы.
— Это наше дело, — сухо сказал Марк.
— Конечно, я не к тому, чтобы осуждать вас... Ну, помолчи, — бросил он Джону, орущему на своей кровати.
Джон вдруг послушался.Он замолчал, следя злыми глазками за действиями отца и дяди.Уже не впервые Джон проявлял свои дурные наклонности. В этомребенке,казалось, не было заложено никакого понятия об элементарном добре или человеколюбии. Вся его натура была нацелена па зло, в частности, на воровство. Эти детские руки деловито шарили по еще не остывшим трупам, переворачивали их, вырывали из ушей украшения...
Тем временем собравшиеся вновь начали обсуждать недавнее приключение, вспоминая подробности и свои ощущения по их поводу.Те, которые не сражались, оказались самыми многословными летописцами схватки...
Арнольд лежал с полузакрытыми глазами и-не принимал никакого участия в разговоре. Его бледное лицо резко выделялось на темно-коричневом одеяле.
Сэм был высок и худощав, ему было около пятидесяти, лицо его дышало волей и энергией. Черты его были несколько угловаты, что вызывало ощущение суровости. Но самым примечательным были его глаза— серые, насмешливые, не признающие преград, будь то чужой забор или чужая душа.
Фамилия Сэма была Тиллингест.Товарищ его был не кто иной как Арнольд Меси. Они приехали, как и многие, искать счастья на Западе, но злая судьба преследовала их в то время, когда мы встретили их в дилижансе возвращавшихся в Денвер и решивших, что им ничего другого не остается, как искать счастья в Нью-Йорке.
— И вы путешествуете пешком? — спросил Сэм у братьев Гардвипов.
— Да, — сказал Том, — и очень довольны, потому что такой способ путешествия доставил нам возможность избавить вас от неприятностей.
— Вы путешествуете пешком, — повторил Сэм, — и не имеете никакого оружия, кроме этих жалких карабинов?
— Но, признайтесь, — возразил Том, — что как бы старо это оружие ни было, но оно оказало всем нам хорошую услугу.
— Думаю, что вы идете не далеко?.. Братья переглянулись.
— Мы идем в горы, — отвечал Марк.
— Вот как? Понятно. Вы решили тоже поискать золотишко!
— Мы еще не решили, что будем делать. А вы сами куда направляетесь?
— В Денвер... Мы покидаем эти края и возвращаемся в Нью-Йорк...
— Так вы уже разбогатели?..
— Не совсем...
— В таком случае, потеряли надежду?
— Мы устали ловить удачу. Эта дама весьма капризна... Возможно, вам она улыбнется...
После этого было решено тронуться в путь ранним утром, и каждый стал устраиваться на ночь. Том подошел к Джону:
— Ну, малыш, ты успокоился?
Ребенок молчал. Он бросил на отца недобрый взгляд.
— Ба, ты еще сердит на меня? — спросил Том, смеясь. — Нельзя быть таким упрямым... Ладно, на сегодня довольно...
И он развязал мальчика,
— Ты будешь послушным? — спросилМарк.
У Джона вырвалось что-то вроде рычания, которое с большим трудом можно было бы принять за положительный ответ.Как бы то ни было, но братья, решив отложить воспитание мальчика до лучших времен, растянулись на полу и уснули.
Прошло несколько часов. Рассвело... Джон не сомкнул глаз всю ночь.Бледный луч солнца осветил лица спящих.Тогда Джон тихо встал и осмотрелся вокруг. Глаза его остановились на Сэме, растянувшемся в нескольких шагах от него. Он злобно улыбнулся, тихо прокрался к Сэму и тронул его за плечо.
Тот вздрогнул, открыл глаза и увидел перед собой полуодетого ребенка, который держалпалец на губах. Сэм кивнул. Тогда Джон прилег к нему и тихо-тихо прошептал на ухо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Вперед! Вперед! Проходит несколько минут... Вот уже не слышно ничего, кроме конского топота и хлопанья бича.Арнольд и Сэм недоуменно переглядываются.Они спасены! Но кем?..
Вдруг дилижанс останавливается.
— Форт Касдвик!
С козел соскакивает какой-то человек. С крыши дилижанса — второй.
— Ну что, джентльмены? - говорит один из них — Я думаю, что вы дешево отделались...
Спасителями дилижанса оказались братья-близнецы из Антиохии, Марк и Том Гардвины.
3 НЕНАВИСТЬ РЕБЕНКА
Форт Касдвик представляет собой грубо сколоченное бревенчатое строение, которое служит постом для дюжины солдат. Солдаты должны охранять путешественников, но сами подвергаются постоянным нападениям.
Поэтому они нисколько не удивились, услышав рассказ о случившемся. Такое происходит постоянно в этих краях. Могло быть и хуже. Из всех путешественников только Арнольд был ранен, причем легко. Те трое пассажиров, которые с самого начала схватки притаились неподвижно в углу дилижанса, были целы и невредимы. Больше о них говорить не стоит.
Арнольда уложили в постель. Сэм умело перевязал его рану и заявил, что через несколько дней она полностью затянется.
В это время Марка и Тома горячо благодарили за их самоотверженный поступок.
— Дело было совсем простое, — отвечал Том, — мы шли пешком по той же дороге, где ездит дилижанс, и услышали выстрелы. Мы тут же сообразили, в чем дело, и вмешались. Вот, собственно, и все... Но... где же Джон?!
В суматохе о мальчике попросту забыли.До последнего момента схватки он находился рядом, потом вскочил на запятки дилижанса, потом спрыгнул, уже на территории форта...
— Пять минут тому назад я его видел, — сказал Марк. — Он был здесь...
Братья схватили карабины и двинулись к выходу.
Но в этот момент дверь открылась и вбежал Джон. Лицо его было в крови. Он бросил на пол довольно увесистый узел.
— Вот и я, — сказал он весело.
— Что это такое? — спросил Марк, осматривая узел, брошенный Джоном.
— Не трогайте! Это мое!- крикнул Джон.
Марк оттолкнул его и, развязав узел, вытащил оттуда множество перьев, стеклянных украшений, колец и браслетов. Большая часть предметов была перепачкана кровью.
— Где ты это взял? — спросил Марк.
— Где? Странный вопрос! Да у индейцев! Может быть, по-вашему, следовало оставить все это им только потому, что они мертвые?
Воцарилось гнетущее молчание. Том смотрел на руки своего сына. Они были в крови. Этой же кровью было перепачкано его лицо.
Мальчик не по-детски твердо и зло ответил на его взгляд.
— Послушай, Джон, — голос Тома звучал глухо и ровно, — ты никогда больше не будешь грабить мертвых.
Он с отвращением поднял с пола узел и выбросил его за дверь.Джон с воплем бросился к двери, но Том отшвырнул его в дальний угол комнаты.
— Послушай меня, Джон, ты совершил ошибку, и я запрещаю тебе трогать эти вещи...
Но мальчик не успокаивался. Он метался по комнате, скрипел зубами, стонал... Потом побежал к выходу. Том снова перехватил его. Джон отчаянно вырывался, колотя отца побелевшими кулачками.
Том быстро связал его и бросил на одну из кроватей.Мальчик конвульсивно дергался и произносил проклятия, тем более ужасные, что слетали они с детских уст.
— Ну и характер, — заметил Сэм, — однако, вы, парни, тоже упрямы.
— Это наше дело, — сухо сказал Марк.
— Конечно, я не к тому, чтобы осуждать вас... Ну, помолчи, — бросил он Джону, орущему на своей кровати.
Джон вдруг послушался.Он замолчал, следя злыми глазками за действиями отца и дяди.Уже не впервые Джон проявлял свои дурные наклонности. В этомребенке,казалось, не было заложено никакого понятия об элементарном добре или человеколюбии. Вся его натура была нацелена па зло, в частности, на воровство. Эти детские руки деловито шарили по еще не остывшим трупам, переворачивали их, вырывали из ушей украшения...
Тем временем собравшиеся вновь начали обсуждать недавнее приключение, вспоминая подробности и свои ощущения по их поводу.Те, которые не сражались, оказались самыми многословными летописцами схватки...
Арнольд лежал с полузакрытыми глазами и-не принимал никакого участия в разговоре. Его бледное лицо резко выделялось на темно-коричневом одеяле.
Сэм был высок и худощав, ему было около пятидесяти, лицо его дышало волей и энергией. Черты его были несколько угловаты, что вызывало ощущение суровости. Но самым примечательным были его глаза— серые, насмешливые, не признающие преград, будь то чужой забор или чужая душа.
Фамилия Сэма была Тиллингест.Товарищ его был не кто иной как Арнольд Меси. Они приехали, как и многие, искать счастья на Западе, но злая судьба преследовала их в то время, когда мы встретили их в дилижансе возвращавшихся в Денвер и решивших, что им ничего другого не остается, как искать счастья в Нью-Йорке.
— И вы путешествуете пешком? — спросил Сэм у братьев Гардвипов.
— Да, — сказал Том, — и очень довольны, потому что такой способ путешествия доставил нам возможность избавить вас от неприятностей.
— Вы путешествуете пешком, — повторил Сэм, — и не имеете никакого оружия, кроме этих жалких карабинов?
— Но, признайтесь, — возразил Том, — что как бы старо это оружие ни было, но оно оказало всем нам хорошую услугу.
— Думаю, что вы идете не далеко?.. Братья переглянулись.
— Мы идем в горы, — отвечал Марк.
— Вот как? Понятно. Вы решили тоже поискать золотишко!
— Мы еще не решили, что будем делать. А вы сами куда направляетесь?
— В Денвер... Мы покидаем эти края и возвращаемся в Нью-Йорк...
— Так вы уже разбогатели?..
— Не совсем...
— В таком случае, потеряли надежду?
— Мы устали ловить удачу. Эта дама весьма капризна... Возможно, вам она улыбнется...
После этого было решено тронуться в путь ранним утром, и каждый стал устраиваться на ночь. Том подошел к Джону:
— Ну, малыш, ты успокоился?
Ребенок молчал. Он бросил на отца недобрый взгляд.
— Ба, ты еще сердит на меня? — спросил Том, смеясь. — Нельзя быть таким упрямым... Ладно, на сегодня довольно...
И он развязал мальчика,
— Ты будешь послушным? — спросилМарк.
У Джона вырвалось что-то вроде рычания, которое с большим трудом можно было бы принять за положительный ответ.Как бы то ни было, но братья, решив отложить воспитание мальчика до лучших времен, растянулись на полу и уснули.
Прошло несколько часов. Рассвело... Джон не сомкнул глаз всю ночь.Бледный луч солнца осветил лица спящих.Тогда Джон тихо встал и осмотрелся вокруг. Глаза его остановились на Сэме, растянувшемся в нескольких шагах от него. Он злобно улыбнулся, тихо прокрался к Сэму и тронул его за плечо.
Тот вздрогнул, открыл глаза и увидел перед собой полуодетого ребенка, который держалпалец на губах. Сэм кивнул. Тогда Джон прилег к нему и тихо-тихо прошептал на ухо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51