– Плавала, наверное, лет двадцать или больше – с самой великой войны.
– Merda, просто невероятно, – сказал Корелли, – настоящее чудище. Наверное, за это время вся взрывчатка пришла в негодность.
– Значит, сильно не бабахнет? – разочарованно спросил Карло.
– Бабахнет, если привезешь побольше динамита, testa d'asino.
– Намек понял, – сказал Карло и направился по берегу в деревню.
Корелли повернулся к Пелагии, которая по-прежнему удивленно рассматривала огромное древнее орудие убийства.
– Скажи Лемони, что если она когда-нибудь, где-нибудь найдет что бы то ни было, что сделано из железа, и она не знает, что это такое, то она не должна никогда, никогда дотрагиваться до этого, а нужно тут же прибежать и рассказать мне. Скажи ей, чтобы она рассказала об этом всем остальным детям.
Корелли попросил Пелагию перевести и, жестикулируя, обратился к собравшимся вокруг жителям.
– Прежде всего, – сказал он, – нам придется взорвать это устройство. Это на самом деле может быть очень сильный взрыв, и поэтому, когда настанет время, я хочу, чтобы вы все отошли на верх утеса и смотрели оттуда, иначе очень много людей может по случайности серьезно пострадать. Пока мы ждем динамит, мне нужно несколько крепких мужчин с лопатами, чтобы вырыть окоп метрах в пятидесяти от этой штуковины, вон там, где бы я мог укрыться, когда буду подрывать устройство. Он должен быть размером примерно с могилу. Добровольцы есть? – Он переводил взгляд с одного лица на другое, но все отводили глаза. Это нехорошо – помогать итальянцу, но в то же время всем хотелось взглянуть на большой бабах. Стыдно вызваться первым. Корелли, посмотрев на эти грубые лица, вспыхнул.
– Получите цыпленка и поделите меж собой, – объявил он.
Коколис поднял два пальца и произнес:
– Два цыпленка.
Корелли кивнул, а Коколис сказал:
– Мы со Стаматисом сделаем это, и мы хотим по два цыпленка каждому.
Пелагия перевела, и капитан скорчил гримасу:
– Каждому? – Он в раздражении закатил глаза и тихо пробормотал: – Rompiscatole!
Так и вышло, что Коколис и Стаматис, монархист и коммунист, но, тем не менее, два старых друга, объединенных голодом и предпринимательской смекалкой, отправились по домам и вернулись с лопатами. На месте, указанном капитаном, они стали копать прямоугольную яму, сваливая песок со стороны мины в форме бруствера. Когда яма была глубиной чуть больше метра, она начала заполняться водой, и капитан посмотрел на охряную слякоть с некоторым неодобрением и тревогой.
– Вода натекает, – к чему-то заметил он Пелагии, которая стояла вместе со всеми и наблюдала за работой стариков. Та взглянула на него и рассмеялась:
– Всем известно, что если копать яму на берегу, в нее натечет вода.
Корелли нахмурился и стал раздумывать над запасными вариантами самой идеи, но это только придало решимости осуществить ее.
Вернулся Карло – не только с динамитом и остальным оборудованием, но и с целым грузовиком солдат, полностью вооруженных и жаждущих стать свидетелями предстоящего зрелища.
Корелли был раздосадован.
– Что ж ты заодно Гитлеру не сообщил и не позвал всю немецкую армию?
Карло, не чувствуя за собой вины, обиделся.
– Меня заставили взять их всех, потому что по правилам нельзя перевозить взрывчатку без сопровождения. Это из-за партизан, так что я тут ни при чем.
– Партизан? Каких партизан? Ты говоришь о тех бандитах, что грабят деревни, когда мы не смотрим? Не смеши меня.
– Яма в неправильном месте, – вмешался коротенький человечек в форме сапера.
– Яма там, где я указал! – закричал капитан, все больше и больше раздражаясь от перспективы, что развлечение выйдет из-под его контроля.
– Слишком близко, – настаивал сапер, – ударная волна пройдет как раз над этой ямой и выдавит вам глаза и мозги, а нам потом придется вас откапывать, если только вы не желаете упокоиться там с миром.
– Послушайте, капрал, позвольте указать вам, что я – капитан, а вы – капрал. Здесь за всё я отвечаю!
Солдат был непреклонен.
– Позвольте и мне указать вам, что я – сапер, а вы – ненормальный сукин сын!
Глаза Корелли распахнулись – сначала от удивления, а потом еще шире – от ярости.
– Неподчинение! – заорал он. – Я налагаю на вас арест!
Сапер пожал плечами и ухмыльнулся:
– Делайте что угодно, потому что покойник ареста требовать не может. Раз вы хотите умереть, ладно, а я погляжу.
– Carogna, – прошипел Корелли, а солдат, повторив: «Сумасшедший сукин сын!», не спеша отошел в сторону. Не признавая затеи целиком, он отправился на вершину утеса, закурил сигарету и прищурился на заходящее солнце, поглядывая и на приготовления внизу. Было чудесно. Море играло множеством оттенков аквамаринового и лазуритного, он видел темные курганы скал и качающиеся под волнами локоны водорослей. Ему не терпелось увидеть, что произойдет с этим идиотом-офицером.
Корелли поместил заряд динамита под миной, размотал шнур, которого хватило как раз до его пропитавшегося водой окопа. Потом, переживая, что сапер сказал правду, но настроенный выполнить свое намерение, он с группой взбудораженных солдат набросал вокруг мины толстую стену песка – чтобы большая часть взрывной волны была направлена вверх, – в конечном счете получилась полная противоположность песочного куличика: прорытое кольцо, а в его центре – столб, увенчанный куполом с неприглядной щетиной из ржавых, усеченных рогов. Дросула была не единственной женщиной, которая подумала, что это очень похоже на мужской член из каменного века в состоянии покоя.
– Avanti! – крикнул наконец капитан, и солдаты со зрителями стали подниматься по извилистой тропинке на склоне утеса, потея и задыхаясь, хотя вечернее солнце уже заметно потеряло свою жаркую силу.
Сверху Корелли казался чуть больше мышонка. Солдаты расселись и заспорили о том, подходит этот берег для футбола или нет. Саперный капрал с едкой страстью распространялся о ненормальности офицера и предлагал заключать пари, что тот не уцелеет. Пелагия начала тревожиться и заметила, что Карло тоже весь взмок от беспокойства. Он постоянно крестился и бормотал молитвы. Встретившись с ней глазами, он словно взмолился: «Только ты можешь остановить его».
Внизу, в окопе Корелли выглянул за бруствер и поразился невероятной близости мины. Чем дольше он смотрел, тем ближе и больше становилась она, пока не стало казаться, что она – двадцатиметровой высоты и сидит прямо у него на коленях, как нелепая, огромная, нежеланная шлюха в борделе, который кто-то по наивности перепутал с баром. Он решил не смотреть на нее. В животе у него крутило самым неприятным образом, и он почувствовал, что промок до колен, ботинки наполнились водой, смешавшейся с песком и поразительно мокрой. Это раздражало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Merda, просто невероятно, – сказал Корелли, – настоящее чудище. Наверное, за это время вся взрывчатка пришла в негодность.
– Значит, сильно не бабахнет? – разочарованно спросил Карло.
– Бабахнет, если привезешь побольше динамита, testa d'asino.
– Намек понял, – сказал Карло и направился по берегу в деревню.
Корелли повернулся к Пелагии, которая по-прежнему удивленно рассматривала огромное древнее орудие убийства.
– Скажи Лемони, что если она когда-нибудь, где-нибудь найдет что бы то ни было, что сделано из железа, и она не знает, что это такое, то она не должна никогда, никогда дотрагиваться до этого, а нужно тут же прибежать и рассказать мне. Скажи ей, чтобы она рассказала об этом всем остальным детям.
Корелли попросил Пелагию перевести и, жестикулируя, обратился к собравшимся вокруг жителям.
– Прежде всего, – сказал он, – нам придется взорвать это устройство. Это на самом деле может быть очень сильный взрыв, и поэтому, когда настанет время, я хочу, чтобы вы все отошли на верх утеса и смотрели оттуда, иначе очень много людей может по случайности серьезно пострадать. Пока мы ждем динамит, мне нужно несколько крепких мужчин с лопатами, чтобы вырыть окоп метрах в пятидесяти от этой штуковины, вон там, где бы я мог укрыться, когда буду подрывать устройство. Он должен быть размером примерно с могилу. Добровольцы есть? – Он переводил взгляд с одного лица на другое, но все отводили глаза. Это нехорошо – помогать итальянцу, но в то же время всем хотелось взглянуть на большой бабах. Стыдно вызваться первым. Корелли, посмотрев на эти грубые лица, вспыхнул.
– Получите цыпленка и поделите меж собой, – объявил он.
Коколис поднял два пальца и произнес:
– Два цыпленка.
Корелли кивнул, а Коколис сказал:
– Мы со Стаматисом сделаем это, и мы хотим по два цыпленка каждому.
Пелагия перевела, и капитан скорчил гримасу:
– Каждому? – Он в раздражении закатил глаза и тихо пробормотал: – Rompiscatole!
Так и вышло, что Коколис и Стаматис, монархист и коммунист, но, тем не менее, два старых друга, объединенных голодом и предпринимательской смекалкой, отправились по домам и вернулись с лопатами. На месте, указанном капитаном, они стали копать прямоугольную яму, сваливая песок со стороны мины в форме бруствера. Когда яма была глубиной чуть больше метра, она начала заполняться водой, и капитан посмотрел на охряную слякоть с некоторым неодобрением и тревогой.
– Вода натекает, – к чему-то заметил он Пелагии, которая стояла вместе со всеми и наблюдала за работой стариков. Та взглянула на него и рассмеялась:
– Всем известно, что если копать яму на берегу, в нее натечет вода.
Корелли нахмурился и стал раздумывать над запасными вариантами самой идеи, но это только придало решимости осуществить ее.
Вернулся Карло – не только с динамитом и остальным оборудованием, но и с целым грузовиком солдат, полностью вооруженных и жаждущих стать свидетелями предстоящего зрелища.
Корелли был раздосадован.
– Что ж ты заодно Гитлеру не сообщил и не позвал всю немецкую армию?
Карло, не чувствуя за собой вины, обиделся.
– Меня заставили взять их всех, потому что по правилам нельзя перевозить взрывчатку без сопровождения. Это из-за партизан, так что я тут ни при чем.
– Партизан? Каких партизан? Ты говоришь о тех бандитах, что грабят деревни, когда мы не смотрим? Не смеши меня.
– Яма в неправильном месте, – вмешался коротенький человечек в форме сапера.
– Яма там, где я указал! – закричал капитан, все больше и больше раздражаясь от перспективы, что развлечение выйдет из-под его контроля.
– Слишком близко, – настаивал сапер, – ударная волна пройдет как раз над этой ямой и выдавит вам глаза и мозги, а нам потом придется вас откапывать, если только вы не желаете упокоиться там с миром.
– Послушайте, капрал, позвольте указать вам, что я – капитан, а вы – капрал. Здесь за всё я отвечаю!
Солдат был непреклонен.
– Позвольте и мне указать вам, что я – сапер, а вы – ненормальный сукин сын!
Глаза Корелли распахнулись – сначала от удивления, а потом еще шире – от ярости.
– Неподчинение! – заорал он. – Я налагаю на вас арест!
Сапер пожал плечами и ухмыльнулся:
– Делайте что угодно, потому что покойник ареста требовать не может. Раз вы хотите умереть, ладно, а я погляжу.
– Carogna, – прошипел Корелли, а солдат, повторив: «Сумасшедший сукин сын!», не спеша отошел в сторону. Не признавая затеи целиком, он отправился на вершину утеса, закурил сигарету и прищурился на заходящее солнце, поглядывая и на приготовления внизу. Было чудесно. Море играло множеством оттенков аквамаринового и лазуритного, он видел темные курганы скал и качающиеся под волнами локоны водорослей. Ему не терпелось увидеть, что произойдет с этим идиотом-офицером.
Корелли поместил заряд динамита под миной, размотал шнур, которого хватило как раз до его пропитавшегося водой окопа. Потом, переживая, что сапер сказал правду, но настроенный выполнить свое намерение, он с группой взбудораженных солдат набросал вокруг мины толстую стену песка – чтобы большая часть взрывной волны была направлена вверх, – в конечном счете получилась полная противоположность песочного куличика: прорытое кольцо, а в его центре – столб, увенчанный куполом с неприглядной щетиной из ржавых, усеченных рогов. Дросула была не единственной женщиной, которая подумала, что это очень похоже на мужской член из каменного века в состоянии покоя.
– Avanti! – крикнул наконец капитан, и солдаты со зрителями стали подниматься по извилистой тропинке на склоне утеса, потея и задыхаясь, хотя вечернее солнце уже заметно потеряло свою жаркую силу.
Сверху Корелли казался чуть больше мышонка. Солдаты расселись и заспорили о том, подходит этот берег для футбола или нет. Саперный капрал с едкой страстью распространялся о ненормальности офицера и предлагал заключать пари, что тот не уцелеет. Пелагия начала тревожиться и заметила, что Карло тоже весь взмок от беспокойства. Он постоянно крестился и бормотал молитвы. Встретившись с ней глазами, он словно взмолился: «Только ты можешь остановить его».
Внизу, в окопе Корелли выглянул за бруствер и поразился невероятной близости мины. Чем дольше он смотрел, тем ближе и больше становилась она, пока не стало казаться, что она – двадцатиметровой высоты и сидит прямо у него на коленях, как нелепая, огромная, нежеланная шлюха в борделе, который кто-то по наивности перепутал с баром. Он решил не смотреть на нее. В животе у него крутило самым неприятным образом, и он почувствовал, что промок до колен, ботинки наполнились водой, смешавшейся с песком и поразительно мокрой. Это раздражало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145