– Боунс?
– Это я.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь тебя разбудить. Ты бродил во сне.
Первой реакцией Руссо был испуг, потом он сменился удивлением и наконец – смущением.
– О… нет-нет-нет… – забормотал он. – Ох, Боунс, неужели я…
– Ты не сделал ничего ужасного, – заверил его Картер. – Ну, может быть, отнял у меня несколько лет жизни, но я переживу. Подожди, я сейчас.
Он пошел в спальню, чтобы узнать, как себя чувствует Бет. Она успела включить свет.
– Он в порядке? – спросила она.
– Да, с ним все будет хорошо, – заверил ее Картер, взял со стула джинсы и натянул их. – А как ты?
Бет пожала плечами.
– Нужно будет просто поставить на нашу дверь замок, только и всего.
Картер сходил в кухню, взял бутылку имбирного эля из холодильника и принес ее Руссо. Тот, похоже, окончательно проснулся.
– Я подумал – может быть, тебе захочется пива, – сказал Картер и протянул другу бутылку. – Возможно, это все из-за выпивки и еды.
Руссо с благодарностью взял у Картера бутылочку, отвернул крышку и осушил ее почти залпом.
– Тебе лучше? – осведомился Картер.
Руссо кивнул. Но вид у него по-прежнему был встревоженный.
– Я что-нибудь делал? Разговаривал?
– Не слишком много. Ты что-то говорил по-итальянски о камне, думаю, ты имел в виду окаменелость. Тебя что-то тревожит?
Руссо снова кивнул.
– Я уже давно встревожен, – признался он и допил остатки пива. – Боунс, я был с тобой не до конца честен.
– То есть ты не рассказывал мне о том, что ты – лунатик? – с улыбкой спросил Картер. – Ну, теперь я просто буду привязывать тебя к дивану.
Руссо покачал головой.
– С самого первого дня, как только я его увидел, когда прикоснулся к нему в той пещере, у меня тут не в порядке. – Он постучал пальцем по виску.
– Ты сошел с ума? – спросил Картер.
– Нет, не в этом смысле. – Руссо задумался, подыскивая слова. – У меня появилось какое-то беспокойство. Тревожные мысли, плохие сны, как сейчас.
– А что тебе снится конкретно?
Руссо поморщился и повернул голову к окну, в которое лился бледный свет фонарей. Картер обратил внимание на то, как и самом деле сильно обеспокоен его друг.
– Порой я жалею о том, что мы вообще нашли эту окаменелость, – наконец тихо проговорил Руссо.
– Но находка может оказаться феноменальной, – возразил Картер.
Руссо его слова, похоже, не тронули.
– Я не хочу, чтобы с тобой случилось то, что случилось со мной. Не надо было мне втягивать тебя.
Картер дружески хлопнул его по плечу и сказал:
– Теперь мне уже не выкрутиться. Камень прибудет завтра, а в следующем месяце наши физиономии будут красоваться на первой странице «Нью-Йорк таймс».
Руссо не слишком доверчиво взглянул на него.
– Тебе надо отдохнуть, – сказал Картер и, подняв с пола одеяло, положил на диван.
В этот момент он заметил, что один из эстампов с рисунком Одюбона снят со стены и лежит на маленьком столике.
– Завтра поговорим.
Руссо лег, и Картер заботливо укрыл его одеялом.
– Прости меня, Боунс, – проговорил Руссо.
Картер не совсем понял, за что он извиняется.
– Не переживай. Все в порядке.
Но прежде, чем выйти из гостиной, он еще раз посмотрел на стену, где раньше висел эстамп, и увидел, что на его место Руссо повесил кое-что другое. В комнате было темно, и Картер не сразу рассмотрел, что это такое, но потом он еще пару секунд пытался справиться с мыслью, как это мог сделать его старый товарищ, человек, всецело преданный науке. Прямо над диваном, у изголовья, Руссо повесил на гвоздик небольшое старинное деревянное распятие.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Набрав номер в третий раз, Картер наконец дозвонился в отдел международного транспорта аэропорта Кеннеди. Но когда он спросил, прибыл ли итальянский военный самолет с грузом для университета, девушка-оператор торопливо сказала:
– Ждите ответа. – И оставила его ждать у трубки.
– Что говорят? – нервно спросил Руссо, стоявший рядом с Картером.
– Не знаю. Жду. Оператор наводит справки.
– Самолет должен был прилететь несколько часов назад, – проговорил Руссо, вытаскивая очередную сигарету из почти опустевшей пачки. – Какие же еще могут быть проблемы?
Картер, ясное дело, не лучше Руссо понимал причину задержки. И хотя он знал, что Бет не слишком радовалась, когда Руссо время от времени курил в квартире, он чувствовал, что сейчас не время просить друга бросить сигарету.
– Вылет самолета задержан, – внезапно ответила оператор. – Прибытие ожидается позднее. Около четырех часов вечера.
– А чем вызвана задержка?
– Погодными условиями. Необычайно сильный восточный ветер на большой высоте.
– Я слышал, что ветер на большой высоте всегда дует с запада.
– Правильно слышали. Это потому, что метеорологи всегда ошибаются.
Картер повесил трубку и рассказал новости Руссо. Тот отошел к окну и выпустил облачко дыма. В полном согласии с его настроением, за окном было уныло и серо. А когда Джо вспомнил о том, что произошло ночью, ему захотелось заползти в какую-нибудь нору и там умереть. В первую же ночь в Нью-Йорке он опозорился перед Картером и Бет, причем сильно опозорился. Картер не заговаривал о его ночных подвигах, а Джо боялся спросить. Он только надеялся, что Картер не заметил распятия над диваном. Он собирался утром снять его, пока никто не заметил и еще не придумал вразумительного объяснения своему внезапному обращению в католическую веру. Теперь распятие лежало на самом дне чемодана.
– И что мы будем делать, пока не прибыл самолет? – спросил Руссо.
Картер тоже думал об этом. Бет помогала Эбби, они отправились выбирать шторы и обои для загородного дома, который купили Эбби и Бен. Утром Бет сообщила Картеру, что в следующие выходные (в канун Хеллоуина) они должны поехать и посмотреть на приобретение друзей. А сегодня большую часть дня Картер намеревался посвятить ожиданию доставки камня и его размещению в лаборатории.
– Мы могли бы сходить в здание биологического факультета, – предложил Картер. – Я бы устроил тебе предварительную экскурсию в лабораторию, где мы будем работать с окаменелостью.
– Да, это хорошая мысль, – с готовностью отозвался Руссо. – Мне бы очень хотелось сначала увидеть лабораторию.
Картер дал Руссо зонт и взял еще один для себя. Похоже, зонты могли им понадобиться. Дул холодный ветер, сильно раскачивая ветви деревьев, и они роняли последние золотые и оранжевые листья. В парке в такую погоду находились только завсегдатаи – парочка бомжей, которые жили на скамейке около Арки; шахматист в куртке «Мете», игравший сам с собой, когда никто с ним не играл; да человек, представляющий себя комиком, он стоял у недействующего фонтана на перевернутом пластиковом ящике от фруктов и что-то кричал в мегафон.
Когда друзья подошли к зданию факультета биологии, Картер сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97