– Премного вам благодарна.
– Кстати, у меня есть платье вам на смену. Сью только что принесла его из прачечной – выглаженное и подшитое.
Либби еще раз скептически окинула себя в зеркале взглядом, затем выжала половую тряпку и бросила ее рядом с тазом. Тряхнув головой, она повернулась к Каролине:
– Не стоит беспокоиться, Каролина. У меня шмотья – куча. Вполне достаточно.
– Одно нарядное платье вам просто необходимо. А в чем вы поедете на остров с капитаном Будро? Вы же не сможете надеть то, в чем появились здесь.
Один вопрос не давал покоя Либби. Ей пришлось призвать на помощь все свое мужество, чтобы спросить Каролину о том, что томило ее так долго.
– Каро, разве вы не удивились, как я была странно одета, когда Джон привез меня сюда? Если да, то почему не задали ни одного вопроса, ни разу не поинтересовались у меня, что я делала на острове в столь экстравагантном одеянии?
– Конечно, мне было очень любопытно. Но вы меня знаете. Я не сую нос в чужие дела и не сужу о людях по их виду. Вы были сбиты с толку, растерянны, вот я и подумала, что, когда придет время, вы сами расскажите о своих приключениях, если у вас возникает желание, а если нет, то, как говорится, на нет и суда нет.
– Я так и поняла, – прошептала Либби. – И была вам ужасно благодарна за вашу тактичность. – Либби чувствовала себя обязанной этой женщине, которая сделала менее болезненным ее вживание в чужую эпоху.
– Вы не раз говорили мне об этом.
Заметив, что Каро смутилась, Либби потянулась за платьем. Боже, какая прелесть! Бело-голубое, расшитое и приталенное! В новом наряде Либби напоминала девушку с портрета Чарльза Гибсона. Один к одному! Она может смело говорить, что художник писал портрет с нее, поскольку имя позировавшей Гибсону красавицы осталось неизвестным.
– Чудо, – восторгалась девушка, лаская прелестную ткань.
У Каро было много платьев, модных пару лет назад, тем не менее она ходила по дому исключительно в черной юбке и простой белой блузе. Либби стало обидно за домоправительницу, и она тут же решила исправить положение. Надо было давно заняться ее туалетами, подумала девушка. К тому же эта возня отвлечет от мыслей о Джоне.
– А что вы наденете? – напустив на себя равнодушный вид, спросила она.
– Я? – поразилась Каролина. – Я никуда не собираюсь!
– Вот и напрасно. Ленгдон, кажется, разрешил индейцам устроить танец урожая, а потом и танец воинов. Все так и рвутся в штаб, чтобы получить пропуск на остров. Пилар говорила, что пойдет, хотя апачи в воинственном убранстве – зрелище не для слабонервных.
– Гм… Танец войны. Какая глупость! Если вы спросите меня, то я лично считаю, что вся эта шумиха не стоит выеденного яйца. Апачи не осмелятся напасть, несмотря на домыслы издателя «Пенсакольских финансов». Подозреваю, что он таким образом хочет снискать популярность для своей газетенки.
Либби рассмеялась. Слава Богу, что она еще может улыбаться.
– Думаю, вы правы. Но не вижу ничего предосудительного в ажиотаже, который подняли газеты. Вы обязательно должны пойти туда.
Каро пожала плечами.
– Мне это ив голову не приходило. – Она краем глаза, посмотрела на Либби. – Но, наверное, и правда стоит пойти.
– А вот и билет, – сообщила Либби, стараясь выглядеть веселой. – Осталось только решить, что вы наденете.
…Либби шла по плацу, залитому ярким лунным светом. Девушка задрала голову. «Надо бы загадать желание, если увижу падающую звезду», – подумала она.
Может, загадать на любовь? Если бы это помогло, она готова стоять здесь всю ночь, посылая мольбу каждой падающей звездочке. Криво усмехнувшись, она побрела дальше. Наконец ей удалось привыкнуть к длинному широкому платью.
Глядя на едва вырисовывающиеся во мраке силуэты домов, она вновь подумала о Джоне. Чем дольше его не было, тем больше она думала о нем. Прошло целых два дня, а от него ни слуху ни духу.
Боль в груди стала привычной. Интересно, наступит ли такой день, когда перестанет щемить сердце? Никогда прежде она не страдала так сильно, как сейчас. Разрыв между ней и Джоном был окончательным. Ей придется уехать, так и не объяснив ему ничего. А ведь в тот момент, когда она покинет Барранкас, они расстанутся навсегда.
Либби нервно теребила голубую ленту. Сью, старшая прачка, всучила ее Либби, чтобы та украсила платье Каро, в котором она собиралась пойти на Праздник Урожая. Платье было сшито не по моде. Но парочка аксессуаров помогут Каро выглядеть не хуже леди из Пенсаколы.
Либби радовалась тому, что все время находились какие-то дела. Иначе ожидание превратилось бы в муку.
Она зацепилась юбкой за колышки ограды и пока освобождала подол платья, ей в голову пришла мысль: а что если пройти мимо кабинета Джона? Вдруг он там? Тогда она сможет хотя бы попрощаться с ним.
Каро предположила, что он не останется на ночь в малюсенькой комнатке, а пойдет в казарму. Либби подозревала, что он готов спать даже стоя, лишь бы не столкнуться с ней.
Его кабинет был на отшибе, словно его достроили позже, когда офицеров стало столько, что в здании уже не хватало комнат. Издалека он напоминал хижину с одним оконцем. У нее все оборвалось внутри: в комнате горел свет.
Потрясение было таким сильным, что она едва удержалась на ногах. Неужели он все время был там? Облегчение, которое она испытала, сменилось злостью. Злость затуманила ее мозг мгновенно, как языки пламени, бегущие по пролитому бензину. Как он посмел обречь ее на такие муки? Плевала она на его гордость! Она выскажет все, что накипело у нее на душе!
Здравый смысл, однако, взял верх, и она решила сперва проверить, есть ли у него кто-нибудь. Девушка подошла поближе и прижалась спиной к шероховатым планкам, прикрывавшим окно. Либби задрала голову и заглянула внутри.
Она подалась вперед. Действительно, в кабинете кто-то был, но, увы, не Джон. Прежде чем пригнуться, она успела заметить, что окно чуть приоткрыто, иначе в комнате можно было задохнуться.
Либби стала боком к щели и скосила глаза, пытаясь разглядеть людей внутри. Все, что ей удалось увидеть, – это спины двух мужчин, одетых в мундиры. Незнакомцы шептались, склонившись над столом. Но ни один из них не был блондином. Либби прислушалась.
– Перестаньте психовать. Я слышал, как он сказал два дня назад Ленгдону, что вернется не раньше среды. Нам лучше встречаться здесь, чем на улице.
– Мы были бы в большей безопасности, если бы вы не зажгли лампу, – парировал собеседник.
– Окно, – показал тот рукой в сторону Либби, и она замерла, опасаясь, что незнакомцы обнаружат ее, – выходит на залив. С этой стороны никто не заметит маленький огонек.
– Береженого Бог бережет, погасите лампу.
В ответ раздалось приглушенное проклятие, и свет погас. Либби решила последовать их примеру и пригнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61