Она избавилась от этого заблуждения, когда поняла, что священники – самые обыкновенные люди. Но теперь, ощутив на себе открытый взгляд Майкла Гарибальди, она как будто снова осознала, что ей заглядывают в душу.
И это ей не нравилось.
– Эта земля часто осыпается, – заметила она. Они пошли в лагерь.
– Я только что из Иерусалима, – сообщил он, следуя за ней. Его голос стал совсем тихим, когда они подошли к палаткам. – Я решил немного растянуть отпуск и осмотреть Синай. Вообще-то я уже возвращаюсь домой. – Он сделал паузу и затем добавил: – Мой дом находится в Чикаго. – Она продолжала молчать, и он спросил прямо: – Почему у меня такое ощущение, что я вам не по душе?
– Отец Майкл…
– Пожалуйста, – улыбнулся он, – просто Майкл. Но она стояла на своем.
– Воспитание не позволяет мне обращаться к служителям церкви иначе. Мне неудобно называть вас просто Майклом.
– Хорошо, – согласился он, и ей показалось, что выражение лица стало менее приветливым. – А мое воспитание подсказывает мне, что можно было бы и поблагодарить человека за то, что он уступил компьютер, за которым работал.
Поскольку они стояли в крохотном пятне света от фонаря, что был установлен у ее палатки, Кэтрин разглядела своего собеседника: морщинки в уголках его глаз, как будто он много бывал на солнце, или много смеялся, или и то и другое. Когда он поднял руку, чтобы отмахнуться от мотылька, она увидела скульптурные мышцы его предплечья, выдававшие его увлечение спортом. Он упомянул, что живет в Чикаго; она подозревала, что под его белым воротничком скрывался «синий».
– Извините, – произнесла она. – Большое спасибо. Я тогда искала вас, чтобы поблагодарить. Мистер Милонас сказал, что вы уехали в город. Вам удалось послать свое электронное сообщение?
Его лицо вновь озарилось притягательной улыбкой.
– Да, пару часов спустя.
Кэтрин слушала свист ветра в каньонах. Она думала о книгах из папируса, которые лежали на виду в ее палатке.
– Уже поздно. Спокойной ночи.
– Можно задать вам один вопрос? – проговорил священник. – Тогда в отеле вы заметили, что не желаете находиться во власти священника.
– В этом не было ничего личного.
Он пристально посмотрел на нее и сказал:
– Мне просто интересно, потому что иногда люди, незнакомые с католичеством…
– Я воспитывалась в католической среде, отец Майкл. Я двенадцать лет проучилась в католической школе. Но потом распрощалась с Церковью.
– Ясно, – тихо произнес он. – Тогда спокойной ночи. – Он протянул руку. На этот раз она подала свою. Кэтрин ощутила, как сильные пальцы сжали ее руку. Когда же она подняла глаза и их взгляды встретились, женщина почувствовала, как между ними пробежала искра, которая одновременно и пугала, и приятно волновала ее.
Его взгляд снова задержался на ней, и мужчина тихо сказал:
– Доктор Александер, что бы вы ни искали, желаю вам это найти.
Она смотрела ему вслед в замешательстве, ощущая какое-то его влияние и злясь на себя за это ощущение.
Когда она повернулась к своей палатке, то у края котлована разглядела то, чего раньше не замечала: что-то уродливое и настолько громоздкое, что оно закрывало звезды на небе. И тут она с ужасом осознала, что это что-то было палаткой бедуина.
Еще на закате ее здесь не было.
– Мы прибыли на место, мистер Хэйверз.
– Отлично, – сказал Майлз в трубку мобильного телефона, отойдя подальше от окружающих. Звонок раздался как раз тогда, когда семья наряжала рождественскую елку.
Слушая краткий отчет Зика, он не сводил глаз с Эрики, которая наблюдала за тем, как внуки развешивают украшения на елке. Дерево было около трех с половиной метров в высоту. Самые маленькие ребятишки сидели на полу возле елки и занимались подготовкой сцены рождения Христа. Трехлетняя Джессика вдруг спросила:
– А где маленький Иисус?
Эрика рассмеялась, обняла внучку и сказала:
– Ты увидишь его наутро после Рождества!
Майлз улыбнулся, глядя на них, а потом отвернулся и тихо сказал в телефонную трубку:
– Когда встретишься с партнером, не мешкай. Не торгуйся. Либо проворачивай сделку, либо избавляйся от него. Бери товар и смывайся оттуда. У тебя будет двадцать четыре часа.
Майлз почувствовал, как внутри него зашевелился тигр – зверь, родившийся много лет назад в тот судьбоносный день. Тигром была его собственная интуиция. И теперь этот зверь снова начал оживать.
– План меняется, – тихо сказал собеседнику Майлз. – Провернешь ты сделку или нет, все равно избавься от него. Я не хочу, чтобы об этом знал кто-то еще.
И «тигр» ударил хвостом.
День второй
Среда,
15 декабря 1999 года
«Боже правый! – подумал Дэнно, когда его «лэндровер» стал приближаться к раскопкам Кэтрин. – Да что здесь происходит?»
В телефонном разговоре она не упомянула, почему ей понадобилась его помощь, и Самир, человек, встретивший его в аэропорту Шарм-эль-Шейха, тоже ничего не объяснил. Но теперь, когда они мчались по пустыне на машине с открытым верхом, перед Дэниелом предстал целый цирк: палатки, машины, ослы, автобусы, туристы и местные арабы, снующие вокруг котлованов.
– Лафайетт, мы здесь! – закричал Дэниел, увидев, как Кэтрин выходит из палатки, прищуривая глаза от лучей заходящего солнца.
– Дэнно! – воскликнула она и помчалась к нему.
Он спрыгнул с машины и крепко сжал ее в объятиях.
– Слава богу, ты приехал! – прошептала она.
Он долго не отпускал ее, наслаждаясь ее близостью. Затем резко отстранил ее и тихо сказал:
– Ты ужасно выглядишь. – Но никак не мог отвести от Кэтрин взгляда.
Она засмеялась и погладила по светлым волосам, которые растрепались так, что он походил на пугало. Дэниел был весь в пыли, а его футболка с надписью «Жизнь археолога с самого начала в руинах» была помята и испачкана.
– Ты тоже! – И взяла его за руку. – Оставь все в машине и скорее в мою палатку. Тут судачат, что мы что-то нашли.
– Колодец Мариамь?
– Бери выше, – ответила она, когда они оказались в палатке.
– Судя по этому карнавалу, ты обнаружила золото! Она смотрела на него горящими зелеными глазами.
– Лучше золота, Дэнно! Свитки. И очень старые! Господи, они такие древние… – Она остановилась и прислушалась. Затем подошла к входу и выглянула на улицу.
– Что там? – спросил он.
– Мне что-то послышалось совсем рядом с палаткой. – Она подняла руку, предостерегая, и, отойдя от входа, направилась к столу, заставленному бутылками и стаканами. Когда он заговорил, она поднесла палец к губам.
Пока Кэтрин наполняла стаканы водой «Эвиан», Дэниел заметил, что рабочий стол покрыт простыней, а на кровати лежит открытый чемодан.
– Ты куда-то уезжаешь?
Протягивая ему стакан, она произнесла низким голосом:
– И прямо сейчас. Я лишь ждала тебя.
– Что происходит?
– Возьми себя в руки, Дэнно, потому что ты не поверишь своим глазам, когда я тебе кое-что покажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
И это ей не нравилось.
– Эта земля часто осыпается, – заметила она. Они пошли в лагерь.
– Я только что из Иерусалима, – сообщил он, следуя за ней. Его голос стал совсем тихим, когда они подошли к палаткам. – Я решил немного растянуть отпуск и осмотреть Синай. Вообще-то я уже возвращаюсь домой. – Он сделал паузу и затем добавил: – Мой дом находится в Чикаго. – Она продолжала молчать, и он спросил прямо: – Почему у меня такое ощущение, что я вам не по душе?
– Отец Майкл…
– Пожалуйста, – улыбнулся он, – просто Майкл. Но она стояла на своем.
– Воспитание не позволяет мне обращаться к служителям церкви иначе. Мне неудобно называть вас просто Майклом.
– Хорошо, – согласился он, и ей показалось, что выражение лица стало менее приветливым. – А мое воспитание подсказывает мне, что можно было бы и поблагодарить человека за то, что он уступил компьютер, за которым работал.
Поскольку они стояли в крохотном пятне света от фонаря, что был установлен у ее палатки, Кэтрин разглядела своего собеседника: морщинки в уголках его глаз, как будто он много бывал на солнце, или много смеялся, или и то и другое. Когда он поднял руку, чтобы отмахнуться от мотылька, она увидела скульптурные мышцы его предплечья, выдававшие его увлечение спортом. Он упомянул, что живет в Чикаго; она подозревала, что под его белым воротничком скрывался «синий».
– Извините, – произнесла она. – Большое спасибо. Я тогда искала вас, чтобы поблагодарить. Мистер Милонас сказал, что вы уехали в город. Вам удалось послать свое электронное сообщение?
Его лицо вновь озарилось притягательной улыбкой.
– Да, пару часов спустя.
Кэтрин слушала свист ветра в каньонах. Она думала о книгах из папируса, которые лежали на виду в ее палатке.
– Уже поздно. Спокойной ночи.
– Можно задать вам один вопрос? – проговорил священник. – Тогда в отеле вы заметили, что не желаете находиться во власти священника.
– В этом не было ничего личного.
Он пристально посмотрел на нее и сказал:
– Мне просто интересно, потому что иногда люди, незнакомые с католичеством…
– Я воспитывалась в католической среде, отец Майкл. Я двенадцать лет проучилась в католической школе. Но потом распрощалась с Церковью.
– Ясно, – тихо произнес он. – Тогда спокойной ночи. – Он протянул руку. На этот раз она подала свою. Кэтрин ощутила, как сильные пальцы сжали ее руку. Когда же она подняла глаза и их взгляды встретились, женщина почувствовала, как между ними пробежала искра, которая одновременно и пугала, и приятно волновала ее.
Его взгляд снова задержался на ней, и мужчина тихо сказал:
– Доктор Александер, что бы вы ни искали, желаю вам это найти.
Она смотрела ему вслед в замешательстве, ощущая какое-то его влияние и злясь на себя за это ощущение.
Когда она повернулась к своей палатке, то у края котлована разглядела то, чего раньше не замечала: что-то уродливое и настолько громоздкое, что оно закрывало звезды на небе. И тут она с ужасом осознала, что это что-то было палаткой бедуина.
Еще на закате ее здесь не было.
– Мы прибыли на место, мистер Хэйверз.
– Отлично, – сказал Майлз в трубку мобильного телефона, отойдя подальше от окружающих. Звонок раздался как раз тогда, когда семья наряжала рождественскую елку.
Слушая краткий отчет Зика, он не сводил глаз с Эрики, которая наблюдала за тем, как внуки развешивают украшения на елке. Дерево было около трех с половиной метров в высоту. Самые маленькие ребятишки сидели на полу возле елки и занимались подготовкой сцены рождения Христа. Трехлетняя Джессика вдруг спросила:
– А где маленький Иисус?
Эрика рассмеялась, обняла внучку и сказала:
– Ты увидишь его наутро после Рождества!
Майлз улыбнулся, глядя на них, а потом отвернулся и тихо сказал в телефонную трубку:
– Когда встретишься с партнером, не мешкай. Не торгуйся. Либо проворачивай сделку, либо избавляйся от него. Бери товар и смывайся оттуда. У тебя будет двадцать четыре часа.
Майлз почувствовал, как внутри него зашевелился тигр – зверь, родившийся много лет назад в тот судьбоносный день. Тигром была его собственная интуиция. И теперь этот зверь снова начал оживать.
– План меняется, – тихо сказал собеседнику Майлз. – Провернешь ты сделку или нет, все равно избавься от него. Я не хочу, чтобы об этом знал кто-то еще.
И «тигр» ударил хвостом.
День второй
Среда,
15 декабря 1999 года
«Боже правый! – подумал Дэнно, когда его «лэндровер» стал приближаться к раскопкам Кэтрин. – Да что здесь происходит?»
В телефонном разговоре она не упомянула, почему ей понадобилась его помощь, и Самир, человек, встретивший его в аэропорту Шарм-эль-Шейха, тоже ничего не объяснил. Но теперь, когда они мчались по пустыне на машине с открытым верхом, перед Дэниелом предстал целый цирк: палатки, машины, ослы, автобусы, туристы и местные арабы, снующие вокруг котлованов.
– Лафайетт, мы здесь! – закричал Дэниел, увидев, как Кэтрин выходит из палатки, прищуривая глаза от лучей заходящего солнца.
– Дэнно! – воскликнула она и помчалась к нему.
Он спрыгнул с машины и крепко сжал ее в объятиях.
– Слава богу, ты приехал! – прошептала она.
Он долго не отпускал ее, наслаждаясь ее близостью. Затем резко отстранил ее и тихо сказал:
– Ты ужасно выглядишь. – Но никак не мог отвести от Кэтрин взгляда.
Она засмеялась и погладила по светлым волосам, которые растрепались так, что он походил на пугало. Дэниел был весь в пыли, а его футболка с надписью «Жизнь археолога с самого начала в руинах» была помята и испачкана.
– Ты тоже! – И взяла его за руку. – Оставь все в машине и скорее в мою палатку. Тут судачат, что мы что-то нашли.
– Колодец Мариамь?
– Бери выше, – ответила она, когда они оказались в палатке.
– Судя по этому карнавалу, ты обнаружила золото! Она смотрела на него горящими зелеными глазами.
– Лучше золота, Дэнно! Свитки. И очень старые! Господи, они такие древние… – Она остановилась и прислушалась. Затем подошла к входу и выглянула на улицу.
– Что там? – спросил он.
– Мне что-то послышалось совсем рядом с палаткой. – Она подняла руку, предостерегая, и, отойдя от входа, направилась к столу, заставленному бутылками и стаканами. Когда он заговорил, она поднесла палец к губам.
Пока Кэтрин наполняла стаканы водой «Эвиан», Дэниел заметил, что рабочий стол покрыт простыней, а на кровати лежит открытый чемодан.
– Ты куда-то уезжаешь?
Протягивая ему стакан, она произнесла низким голосом:
– И прямо сейчас. Я лишь ждала тебя.
– Что происходит?
– Возьми себя в руки, Дэнно, потому что ты не поверишь своим глазам, когда я тебе кое-что покажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117