Наконечник последней стрелы был закрыт толстым кожаным чехлом. Кузнец осторожно освободил стрелу с помощью щипцов: ничего особенного, просто острый стальной наконечник.
– Теперь эта – она самая редкая. Может быть, она после стольких лет и не сработает, а может, и сработает. На себе проверить даже не пытался. – Кузнец перевернул стрелу так, словно она была сделана из хрусталя. – Лучшее, что сделал Девон. Здесь яд пауков, которых вырастили прямо внутри человеческой плоти, – точно тебе говорю. Знаешь, что она может?
Неттл покачал головой. Кузнец ухмыльнулся.
– Раны от этой стрелы никогда не заживают. Никогда. Кровь так и будет течь, пока Лабиринт не придет по твою душу. – Он очень аккуратно зачехлил стрелу. – Такие стрелы называют «охотники за душами». – Снова оглядел порванный саван гостя. – Тебе нравится, как звучит?
– Ты одолжишь мне все это?
– Вот именно, одолжу. Ты должен отработать. Перетаскаешь со двора две тонны чугуна, и сотню скоб нужно доставить в Ринс до заката. И смотри – долги свои до заката отработай. – Старик немного смутился. – Без обид, я просто намекаю, что за ночь сегодня.
– Я не могу взять его.
– А?
– Я не смогу за него рассчитаться.
За день столько не заработать. И вряд ли будет возможность вернуть арбалет хозяину – они оба это понимали. Доброта кузнеца оказалась сильнее мощного удара, и господин Неттл отвернулся, чтобы скрыть свои чувства. Нужно искать другой выход.
– Послушай, парень, – сказал кузнец, – ты сделаешь мне одолжение. Эти негодяи требуют по сорок монет за ящик металлолома, а я едва могу нанять носильщиков. Мне-то арбалет на кой нужен? Я сижу здесь, пыль собираю.
– Ты можешь продать его, – предположил господин Неттл, не решаясь поднять глаза на старика.
– Кому? – усмехнулся тот. – Ты видел у резервиста хоть пару монет в кармане? Этим ублюдкам и пожрать-то теперь не на что! У военных деньги, правда, водятся, но им все оружие храм выдает. Да и не станут они разоряться на такую рухлядь.
– Какому-нибудь купцу?
– Теперь есть эти проклятые воздушные корабли. Господи, они же и налоги за это платить должны. Покажи мне хоть одного купца, к которому в карман не залезли церковные лапы. Я бы, может, и продал арбалет, да всех купцов, у которых был довольно большой кошелек, чтобы откупиться от спайнов, окрестили язычниками и давно выжили. Сделай мне одолжение, забери чертову штуковину с глаз моих, пока не пришли святоши и не обложили ее налогом.
Господин Неттл все еще колебался.
– Неудачники вроде нас должны помогать друг другу. А кто еще нам поможет? – заметил кузнец.
В конце концов пришелец качнул головой в знак согласия.
– Вот и славно. – Кузнец показал гостю, как натянуть тетиву и зарядить стрелу. – Только помни, что у тебя всего три стрелы. Больше нет. Предположим, ты захочешь сбить кого-нибудь высоко в небе. Тебе понадобится очень много удачи, ежели ты, конечно, не самый меткий стрелок в Дипгейте.
Господин Неттл не только не стрелял из арбалета, он и в руках-то его никогда раньше не держал. Везения на его долю тоже много никогда не выпадало. Но теперь появился хотя бы маленький шанс за все рассчитаться, и он снова ощутил прилив сил. До заката он заплатит долг и рассчитается с кузнецом, а когда наступит ночь – заберет у ангела то, что причитается ему. Неттл поднял арбалет на уровень глаз и прищурился в прицел: крылья выросли у его собственной тени на стене.
– Как тебя зовут? – спросил кузнец. – Смит, – таинственно улыбаясь, сказал гость.
5. Призраки, яды и пирожки
Пресвитер Уиллард Сайпс наблюдал за движениями призраков и вносил в журнал соответствующие записи. Чтобы было удобнее наблюдать за пропастью под храмом, в обсерватории погасили лампы, и всего несколько свечей мерцали в, хрустальных колбах. Очертания черной рясы растворялись во мраке залы. Над столом призрачно витало лицо пресвитера, такое же растрескавшееся и желтое, как пергамент, на котором он делал заметки. Кривые иссохшие пальцы сжимали перо.
Помощник Фогвилл Крам молча наблюдал за тем, как лицо пресвитера медленно опускается все ниже и ниже, иногда замирая на короткое мгновение. Старческий череп был сплошь усеян пятнышками, а кожа свисала складками, как растопленный воск с догоревшей свечи. Старый священник потянулся обмакнуть перо в чернила, потом сфокусировал маленькие уставшие глаза на пергаменте и снова принялся царапать слова в своем журнале.
Сайпс опустил перо и со скрипом пододвинул стул поближе к телескопу, чтобы вновь заглянуть в чернеющую бездну. На какое-то мгновение Фогвилла посетила грешная мысль, что скрипит вовсе не мебель, а старые кости.
Громадный телескоп занимал практически все пространство обсерватории. Когда Сайпс начал вращать ручку, блестящая машина стала поворачиваться словно механизм огромных часов. Колеса и шестерни с треском и скрежетом крутились во всевозможных направлениях и с разной скоростью. Отражения свечей вспыхивали на отполированных подвижных деталях механизма, и вся машина казалась отлитой из золота.
Кругленький, невысокий Фогвилл в невероятной красоты церемониальной сутане стоял перед своим учителем. Лысая макушка поблескивала в темноте, а толстое лицо было напудрено его любимым маковым тальком из Клуна. Драгоценные камни мерцали на пухлых пальцах: большие рубины, обрамленные золотом, морской камень в серебряных кольцах и песчаный янтарь под цвет его собственных глаз.
– Ярко ли светятся души сегодня утром? – поинтересовался Фогвилл.
Пресвитер прищурился в глазок.
– Несколько дней совсем ничего не видно. Наверное, зрение у меня уже не то.
– Возможно, мертвые стали менее беспокойны.
Сайпс выпрямился и уселся поглубже на стуле. Вид у него был такой изможденный, будто он всю ночь просидел, сгорбившись над телескопом.
– Или более осторожны. – Пресвитер записал что-то в журнал и захлопнул книгу. В воздух взметнулось облако пыли.
– Вы хотели меня видеть, – напомнил Фогвилл.
– Не думаю. – Сайпс со скрипом повернулся на стуле.
Фогвилл почесал подбородок, пытаясь угадать, шутка ли это. Из рукава сутаны он извлек свиток.
– Я получил послание.
– Ах да, – раздраженно отозвался Сайпс. – Все готово к церемонии Прощания?
Фогвилл скрутил свиток и снова спрятал его в рукав.
– Приготовления практически завершены. Алтарь вычистили и освятили. Я распорядился принести новые свечи…
– Ароматические?
Помощник хотел было изобразить на своем лице недовольство, но вовремя одумался.
– Понятно, – сказал пресвитер. – Сколько я должен это терпеть? Воняет, как в борделе.
– Аромат помогает скрыть запах сырости.
– Несомненно. – Старик сгорбился и фыркнул.
Фогвилл осторожно отступил на шаг назад, сохранив спокойное выражение лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120