Я пришел сказать, что ужин подан, так что, если хотите, можете присоединиться к нам.
– У нас есть выбор? – язвительно спросила Джесс.
– Конечно. Вы можете есть или не есть. Ваше право.
– В таком случае, нет!
– Пойдем, Джесс, – взмолилась Эбби. – Это смешно, в конце концов. Я помру с голоду, если не поем. Потом, после ужина, мы гораздо лучше сможем разобраться во всем. А сейчас у меня даже голова не варит.
– Ваша сестра обладает качествами, которых у вас отродясь не было, Джессика. В конце концов, мы можем поужинать с ней, а вы как хотите. Вот вам моя рука, Эбигейл. – Уильям рассмеялся и предложил Эбби руку, согнутую в локте, глядя на нее как на союзницу, а не как на неприятеля. Позвольте проводить вас к столу.
– На своем велосипеде, мистер Уэббер, – отрезала Эбби, проходя мимо него – вы можете прокатить только одну из нас, но поодиночке мы обычно не катаемся, Джесс последовала за ней и усмехнулась зло и победно, когда проходила мимо Уильяма.
Оливер уже сидел за столом, накрытым на веранде, расположенной со стороны гостиной. Стол выглядел великолепно – сталь, серебряные приборы, все поблескивает и мерцает в свете свечей. Картина эта болезненно напомнила Эбби о том вечере, когда все только начиналось, когда в их чудесной кенсингтонской квартире она приготовилась к приему Уильяма Уэббера, а ужинала с его шофером на кухне. С тех пор прошло не так уж много времени, но они успели перелететь через океан на другой континент. Ах, если бы у Эбби действительно был выбор, она предпочла бы сейчас ужинать в Лондоне, у себя дома.
При их появлении Оливер встал.
– Эбигейл, нам надо поговорить, – прошептал он, отодвигая для нее стул. – Позже, после ужина, когда все лягут. Я буду ждать вас на берегу, возле пристани.
Он держал ее стул за спинку, их пальцы случайно соприкоснулись, и между ними, будто электрический заряд проскочил, но Эбби постаралась не показать виду. Она не могла простить ему того, как он с ней поступил и как продолжал поступать, заодно со своим братцем выдвигая безумные обвинения. Нет уж! Пусть, если ему охота, хоть до утра торчит на берегу, она туда не придет.
Уильям, подавая в это время стул Джессике, сказал: .
– Полагаю, начать надо со взаимных представлений.
– Кажется, мы и без того уже прекрасно выяснили, кто есть кто, – сурово отрезала Джесс:
– Да что с вами, Джессика? Каждое мое замечание встречает у вас резкий отпор, – растягивая слова, тихо проговорил Уильям. – При такой вашей реакции мы вряд ли сможем далеко продвинуться.
– Чтобы продвигаться, надо двигаться! Так что, мистер, ближе к делу! Когда прибудут ваши адвокаты?
Сказав это, Джесс сама выхватила из ведерка со льдом, стоящего между нею и Уильямом, бутылку вина.
Оливер встал и, кивнув брату, направился в гостиную.
– Я отложил на время их приезд, – сказал Уильям и, забрав бутылку у Джесс, открыл ее и наполнил бокалы.
Эбби сидела, сложив руки на коленях, не решаясь прикоснуться к вину и добавить к уже выпитому ею раньше. Она могла, конечно, что-нибудь сказать, но Джесс посоветовала ей держаться спокойно и помалкивать, предоставив все разговоры ей.
Скоро вернулся Оливер с большим серебряным блюдом, наполненным креветками, и поместил его в центр круглого стола. Глаза Эбби расширились от удивления. Неужели это приготовил сам Оливер? На кухне в Кенте он казался таким же неумехой, как и она сама. Еще один его обман.
Тем временем Уильям продолжал:
– Мы с братом обсудили это и решили, что с законниками можно пока не спешить. Но если вы не согласитесь с нашими условиями, они, конечно, тотчас будут вызваны сюда.
– Ха, уже шантаж! – фыркнула Джесс, жестом отвергая еду, которую Оливер раскладывал по тарелкам.
– Итак, характеризуя происходящее, вы, Джессика, использовали слово шантаж, я не ослышался? – глухо проговорил Уильям.
Джесс хмуро взглянула на него.
– Да, шантаж! – вдруг вступил в разговор Оливер. – Единственное слово, которым можно объяснить ваше с сестрой поведение.
– Шантаж! – повторила Эбби, подумав про себя, что она, должно быть, успела нахвататься от попугая дурных привычек, и решила наконец взять бокал и пригубить вино.
– Успокойся, Эбби, – приказала Джесс. – Я ведь просила предоставить все это мне. – Она откинулась на спинку стула, и взор ее переходил с одного брата на другого. – Что, по-вашему, является шантажом в данной ситуации? – спросила она.
– Нет, это вы нам объясните. Ведь это вы заварили всю кашу, послав мне факс с приглашением поужинать и обсудить ваш новый проект. Вы, и никто другой, выработали свой коварный план. Кстати, вовлечение в эти грязные маневры собственной сестры тоже не делает вам чести. Тут я вполне согласен с Оливером, сказавшим мне, что она даже в компьютерных делах не разбирается и, если стала вашей соучастницей, то лишь по неведению, не зная, во что вы ее вовлекли.
Легкий жар пробежал по щекам Эбби. Значит, Оливер все-таки пытался оправдать ее перед своим грозным братцем.
– Моя сестра знала, во что вовлечена… Эбби удивленно взглянула на нее. Неужели Джесс не понимает, что это звучит как осуждение и приговор? А Джесс тем временем продолжала:
– Моя сестра это моя сестра, вот и все, что я могу сказать двум таким наглым лжецам, как вы. Вы ведь не собирались покупать мою игру. Вы, Уильям, получив мой факс, согласились отужинать со мной лишь потому, что почуяли добычу, узнав, что я изобрела нечто новенькое и тем уже ценное. Но зачем же покупать, когда можно взять задарма? Вот вы и подослали своего братца, выдавшего себя за вашего шофера…
– И шоферская униформа, скажу я вам, не самый комфортный вид одежды. Я чувствовал себя в ней как идиот, цепляясь ее чертовыми прибамбасами за все, что попадалось на моем пути, – с неподдельной грустью проговорил Оливер.
– Заткнись, Оливер! – раздраженно прикрикнул па брата Уильям.
– Я уже говорила вам, что в Нью-Йорке задержалась случайно, просто опоздала на самолет, и была страшно огорчена, что не успеваю на этот, чтобы ему провалиться, ужин! Потому я и позвонила сестре с просьбой принять Уильяма Уэббера! Уильяма Уэббера, заметьте, а не его шофера, – гневно продолжала выговаривать Джесс, будто не замечая, что ее прервали. – Так что все дальнейшее явилось для меня полной неожиданностью. Человек, которого я совершенно не знала, схватил меня, уволок в свой номер, назвался чужим именем, потом, прикарманив мою сумочку, обчистил мой номер и выкрал мою дорогостоящую игру.
И что? По-вашему, выходит, я сама все это подстроила? Абсурд! Это было выгодно только вам. И это вы все подстроили, подставив под мой невинный банановый коктейль свою мужественную грудь. Вы хорошо знали, в каком коктейле вам купаться! Иначе говоря, вы с самого начала знали, кто я, и охотились на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– У нас есть выбор? – язвительно спросила Джесс.
– Конечно. Вы можете есть или не есть. Ваше право.
– В таком случае, нет!
– Пойдем, Джесс, – взмолилась Эбби. – Это смешно, в конце концов. Я помру с голоду, если не поем. Потом, после ужина, мы гораздо лучше сможем разобраться во всем. А сейчас у меня даже голова не варит.
– Ваша сестра обладает качествами, которых у вас отродясь не было, Джессика. В конце концов, мы можем поужинать с ней, а вы как хотите. Вот вам моя рука, Эбигейл. – Уильям рассмеялся и предложил Эбби руку, согнутую в локте, глядя на нее как на союзницу, а не как на неприятеля. Позвольте проводить вас к столу.
– На своем велосипеде, мистер Уэббер, – отрезала Эбби, проходя мимо него – вы можете прокатить только одну из нас, но поодиночке мы обычно не катаемся, Джесс последовала за ней и усмехнулась зло и победно, когда проходила мимо Уильяма.
Оливер уже сидел за столом, накрытым на веранде, расположенной со стороны гостиной. Стол выглядел великолепно – сталь, серебряные приборы, все поблескивает и мерцает в свете свечей. Картина эта болезненно напомнила Эбби о том вечере, когда все только начиналось, когда в их чудесной кенсингтонской квартире она приготовилась к приему Уильяма Уэббера, а ужинала с его шофером на кухне. С тех пор прошло не так уж много времени, но они успели перелететь через океан на другой континент. Ах, если бы у Эбби действительно был выбор, она предпочла бы сейчас ужинать в Лондоне, у себя дома.
При их появлении Оливер встал.
– Эбигейл, нам надо поговорить, – прошептал он, отодвигая для нее стул. – Позже, после ужина, когда все лягут. Я буду ждать вас на берегу, возле пристани.
Он держал ее стул за спинку, их пальцы случайно соприкоснулись, и между ними, будто электрический заряд проскочил, но Эбби постаралась не показать виду. Она не могла простить ему того, как он с ней поступил и как продолжал поступать, заодно со своим братцем выдвигая безумные обвинения. Нет уж! Пусть, если ему охота, хоть до утра торчит на берегу, она туда не придет.
Уильям, подавая в это время стул Джессике, сказал: .
– Полагаю, начать надо со взаимных представлений.
– Кажется, мы и без того уже прекрасно выяснили, кто есть кто, – сурово отрезала Джесс:
– Да что с вами, Джессика? Каждое мое замечание встречает у вас резкий отпор, – растягивая слова, тихо проговорил Уильям. – При такой вашей реакции мы вряд ли сможем далеко продвинуться.
– Чтобы продвигаться, надо двигаться! Так что, мистер, ближе к делу! Когда прибудут ваши адвокаты?
Сказав это, Джесс сама выхватила из ведерка со льдом, стоящего между нею и Уильямом, бутылку вина.
Оливер встал и, кивнув брату, направился в гостиную.
– Я отложил на время их приезд, – сказал Уильям и, забрав бутылку у Джесс, открыл ее и наполнил бокалы.
Эбби сидела, сложив руки на коленях, не решаясь прикоснуться к вину и добавить к уже выпитому ею раньше. Она могла, конечно, что-нибудь сказать, но Джесс посоветовала ей держаться спокойно и помалкивать, предоставив все разговоры ей.
Скоро вернулся Оливер с большим серебряным блюдом, наполненным креветками, и поместил его в центр круглого стола. Глаза Эбби расширились от удивления. Неужели это приготовил сам Оливер? На кухне в Кенте он казался таким же неумехой, как и она сама. Еще один его обман.
Тем временем Уильям продолжал:
– Мы с братом обсудили это и решили, что с законниками можно пока не спешить. Но если вы не согласитесь с нашими условиями, они, конечно, тотчас будут вызваны сюда.
– Ха, уже шантаж! – фыркнула Джесс, жестом отвергая еду, которую Оливер раскладывал по тарелкам.
– Итак, характеризуя происходящее, вы, Джессика, использовали слово шантаж, я не ослышался? – глухо проговорил Уильям.
Джесс хмуро взглянула на него.
– Да, шантаж! – вдруг вступил в разговор Оливер. – Единственное слово, которым можно объяснить ваше с сестрой поведение.
– Шантаж! – повторила Эбби, подумав про себя, что она, должно быть, успела нахвататься от попугая дурных привычек, и решила наконец взять бокал и пригубить вино.
– Успокойся, Эбби, – приказала Джесс. – Я ведь просила предоставить все это мне. – Она откинулась на спинку стула, и взор ее переходил с одного брата на другого. – Что, по-вашему, является шантажом в данной ситуации? – спросила она.
– Нет, это вы нам объясните. Ведь это вы заварили всю кашу, послав мне факс с приглашением поужинать и обсудить ваш новый проект. Вы, и никто другой, выработали свой коварный план. Кстати, вовлечение в эти грязные маневры собственной сестры тоже не делает вам чести. Тут я вполне согласен с Оливером, сказавшим мне, что она даже в компьютерных делах не разбирается и, если стала вашей соучастницей, то лишь по неведению, не зная, во что вы ее вовлекли.
Легкий жар пробежал по щекам Эбби. Значит, Оливер все-таки пытался оправдать ее перед своим грозным братцем.
– Моя сестра знала, во что вовлечена… Эбби удивленно взглянула на нее. Неужели Джесс не понимает, что это звучит как осуждение и приговор? А Джесс тем временем продолжала:
– Моя сестра это моя сестра, вот и все, что я могу сказать двум таким наглым лжецам, как вы. Вы ведь не собирались покупать мою игру. Вы, Уильям, получив мой факс, согласились отужинать со мной лишь потому, что почуяли добычу, узнав, что я изобрела нечто новенькое и тем уже ценное. Но зачем же покупать, когда можно взять задарма? Вот вы и подослали своего братца, выдавшего себя за вашего шофера…
– И шоферская униформа, скажу я вам, не самый комфортный вид одежды. Я чувствовал себя в ней как идиот, цепляясь ее чертовыми прибамбасами за все, что попадалось на моем пути, – с неподдельной грустью проговорил Оливер.
– Заткнись, Оливер! – раздраженно прикрикнул па брата Уильям.
– Я уже говорила вам, что в Нью-Йорке задержалась случайно, просто опоздала на самолет, и была страшно огорчена, что не успеваю на этот, чтобы ему провалиться, ужин! Потому я и позвонила сестре с просьбой принять Уильяма Уэббера! Уильяма Уэббера, заметьте, а не его шофера, – гневно продолжала выговаривать Джесс, будто не замечая, что ее прервали. – Так что все дальнейшее явилось для меня полной неожиданностью. Человек, которого я совершенно не знала, схватил меня, уволок в свой номер, назвался чужим именем, потом, прикарманив мою сумочку, обчистил мой номер и выкрал мою дорогостоящую игру.
И что? По-вашему, выходит, я сама все это подстроила? Абсурд! Это было выгодно только вам. И это вы все подстроили, подставив под мой невинный банановый коктейль свою мужественную грудь. Вы хорошо знали, в каком коктейле вам купаться! Иначе говоря, вы с самого начала знали, кто я, и охотились на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91