Я голова, а вы — мои руки. Если будете меня слушать, хорошо «погреетесь».
— А когда дело-то будет? — спросил Толик.
— Скоро. Может, и завтра. Я чувствую! А мой нюх меня еще никогда не подводил.
Жора не верил отцу, но его обещания, тем не менее, его заинтересовали.
— Батя, ты нам подробнее расскажи — какое крупное дело нас ждет? Мы хоть готовиться начнем.
— Подробностей я и сам пока не знаю. Но если чую, что дельце выгорит, значит, так оно и будет, — пообещал смотритель.
— А вдруг чутье тебя подведет? И ничего не получится? — не унимался Жора.
— Я все сказал. Повторять не буду.
— Нет, не все! — Жора решил быть настойчивым. — Ты не сказал, где лежит твой клад. Я не хочу ждать, мне деньги нужны сейчас.
— Ничего, перебьешься. Вы с Толяном все равно все получите. Но после моей смерти.
Толика этот разговор не интересовал совсем. Жора же, наоборот, желал его продолжения.
— Батя, а ты не боишься, что твоя смерть может наступить гораздо раньше, чем ты думаешь?
— Что? Ты что, угрожать мне вздумал, щенок? — повысил голос смотритель.
— Да нет, я так просто спросил! — в голосе Жоры был вызов.
— А ну-ка, попробуй мне что-нибудь сделать! Давай, давай, чего стоишь?
Они были очень похожи друг на друга в этот момент — отец и сын. Но сын оказался слабее.
— Кишка у тебя тонка! — подвел итог смотритель.
— Ладно, батя, — согласился Жора. — Пошутил я, непонятно, что ли? Проживу я без этих денег.
— Вот это правильно! Даже и думать о них забудь! А то туда же — с отцом тягаться! Да я тебя соплей перешибу!
Жора сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели, но сдержался.
— Ну?! Опять? — заметил его напряжение отец.
— Нет, тебе показалось, — стушевался сын.
Смотритель повернулся к Толику и сказал:
— Толян, возьми фонарик. Пойдешь со мной в катакомбы.
— Я с вами, батя! — предложил Жора.
— Сиди здесь! Мне нужна физическая сила. А от тебя в этом смысле — никакой пользы.
* * *
Семья Самойловых готовилась к свадьбе. Хоть роспись и в доме, но все равно — дело торжественное, поэтому все немного волновались: Алешу переодели в праздничный костюм, устроили в инвалидном кресле. Даже в этом положении Алеша выглядел красивым и счастливым. Костя решил задеть брата, и он точно знал, как это сделать.
— По морю скучаешь? — спросил он. — Теперь тебе туда, похоже, не скоро.
— Отчего же? Мне стоит только Сан Санычу с Женькой намекнуть — вмиг все устроят, — не обижаясь, ответил Алеша.
— Но это же совсем не то, Леша, как если бы ты стоял за штурвалом.
— Костя, я же не на яхте пойду, под парусами. На корабле и других дел хватает, которые как раз по мне. И , они не менее важны: курс, например, прокладывать.
— А не боишься, что кто-нибудь у тебя Катю уведет? Ведь даже если лицом к лицу с обидчиком столкнешься, постоять за себя не сможешь.
— Ну, я думаю, ты за меня этому бедолаге в рынду склянок зарядишь! А, Костя? Справишься?! — Алексей был весел и счастлив.
— Конечно, он от меня свое получит, — согласился Костя.
— Я только теперь понял, какое это счастье, когда рядом есть брат, — сказал Алеша. — Друзья познаются в беде, а вот брат уже никогда не предаст, всегда придет на выручку.
— Да перестань… — Косте стало не по себе.
— Все так, Костя. Я про себя точно знаю: если бы на моем месте вдруг оказался ты, я бы сделал все, что в моих силах.
— Да и я готов…
— Спасибо за поддержку, брат!
Костя сгорал от стыда.
Но подготовка к свадьбе шла своим чередом. В дом к Самойловым пришла регистраторша. Она вспомнила о предыдущих проблемах в ЗАГСе и сказала:
— Я, признаться, в невестке вашей будущей сначала сомневалась. Но теперь вижу, что девушка она верная. И с Катей мы даже подружились. Сегодня должно все обязательно получиться. Последний шанс, вроде как.
— Какой еще последний? О чем это вы? — удивилась Полина.
— Ну как же… Третий раз ведь пытаются. Две попытки уже было.
— Ну и что? Больше трех раз законом запрещается? — спросил Самойлов.
— Примета такая. Если сегодня не распишутся, все — уже никогда, — объяснила регистраторша.
— Да что вы такое говорите? — всплеснула руками Полина.
Но в этот момент пришла Катя.
— Ну, наконец-то! — обрадовалась Полина. — Как хорошо, Катюша, родная! А где родители?
— Сейчас поднимутся.
— Вы больше так не шутите, хорошо? — попросил Самойлов регистраторшу.
— Да что вы переживаете! Невеста приехала, сейчас распишем их в лучшем виде. — И регистраторша вошла в комнату.
Все собрались, и церемония началась.
— В этот светлый, замечательный день мы все собрались здесь, чтобы засвидетельствовать готовность двух влюбленных… — приступила к своим обязанностям регистраторша.
Пока она говорила, Катя смотрела сверху вниз на Алешу, и в душе у нее начиналась настоящая паника. Она совсем не этого хотела. Она представила себе, что Алеша всегда будет таким, и ее охватил ужас…
Пока регистраторша говорила свой обычный текст, в дверь позвонили, и Полина побежала открывать. На пороге стояла запыхавшаяся Маша.
— Я опоздала? Алеша уже женился?!
— Нет, ты как раз вовремя, — успокоила ее Полина.
— Я, вообще-то, ненадолго и скоро уйду, — стала оправдываться Маша.
— Никуда я тебя не отпущу. Даже не думай! Пойдем же, а то пропустим самое главное….
Они зашли в комнату и услышали монотонный голос:
— Итак, готовы ли вы, Буравина Екатерина Викторовна, выйти замуж за Самойлова Алексея Борисовича и быть с ним рядом до конца своих дней?
— Я… я… — прошептала Катя и упала в обморок.
— Доченька! — кинулась к ней Таисия.
— «Скорую» надо вызвать! — посоветовала регистраторша.
— Никаких «скорых»! Полина, у вас нашатырь есть в доме? — спросил Буравин.
— Конечно! Сейчас…
Катю отнесли в Алешину комнату. Алеша не находил себе места.
— Мама, что с Катей? Почему она потеряла сознание? — волновался он.
— Скорее всего, от волнения, — предположила мама, — сказались переживания перед свадьбой.
В другой комнате Таисия отпаивала дочку водой. Кате стало лучше.
— Ты готова выйти? — спросил Буравин, уже начинающий кое-что понимать. — Катя, все тебя ждут, нужно закончить регистрацию!
— Папа, мне очень плохо! — пожаловалась Катя.
— Настолько, что ты готова отложить свадьбу?
— Ты хочешь, чтобы я вышла прямо сейчас? Но я в таком состоянии, что могу сказать Леше только «нет»! — объяснила Катя.
— Этого я не допущу, — твердо сказал отец.
Тут в атаку пошла жена:
— Что ты к ней пристал? Смотри: она бледная вся, у нее озноб!
— Да. И озноб, и жар. Все сразу и сейчас. — Отец уже во всем разобрался. — А поноса нет?
— Папа, что ты говоришь?
— В общем, так, дочка. Не знаю, что за игру ты затеяла, но мне это совсем не нравится.
— Какая игра, Витя? Ребенку плохо! — вступилась за дочь Таисия.
— Пусть тогда ребенок едет домой. Лечиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— А когда дело-то будет? — спросил Толик.
— Скоро. Может, и завтра. Я чувствую! А мой нюх меня еще никогда не подводил.
Жора не верил отцу, но его обещания, тем не менее, его заинтересовали.
— Батя, ты нам подробнее расскажи — какое крупное дело нас ждет? Мы хоть готовиться начнем.
— Подробностей я и сам пока не знаю. Но если чую, что дельце выгорит, значит, так оно и будет, — пообещал смотритель.
— А вдруг чутье тебя подведет? И ничего не получится? — не унимался Жора.
— Я все сказал. Повторять не буду.
— Нет, не все! — Жора решил быть настойчивым. — Ты не сказал, где лежит твой клад. Я не хочу ждать, мне деньги нужны сейчас.
— Ничего, перебьешься. Вы с Толяном все равно все получите. Но после моей смерти.
Толика этот разговор не интересовал совсем. Жора же, наоборот, желал его продолжения.
— Батя, а ты не боишься, что твоя смерть может наступить гораздо раньше, чем ты думаешь?
— Что? Ты что, угрожать мне вздумал, щенок? — повысил голос смотритель.
— Да нет, я так просто спросил! — в голосе Жоры был вызов.
— А ну-ка, попробуй мне что-нибудь сделать! Давай, давай, чего стоишь?
Они были очень похожи друг на друга в этот момент — отец и сын. Но сын оказался слабее.
— Кишка у тебя тонка! — подвел итог смотритель.
— Ладно, батя, — согласился Жора. — Пошутил я, непонятно, что ли? Проживу я без этих денег.
— Вот это правильно! Даже и думать о них забудь! А то туда же — с отцом тягаться! Да я тебя соплей перешибу!
Жора сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели, но сдержался.
— Ну?! Опять? — заметил его напряжение отец.
— Нет, тебе показалось, — стушевался сын.
Смотритель повернулся к Толику и сказал:
— Толян, возьми фонарик. Пойдешь со мной в катакомбы.
— Я с вами, батя! — предложил Жора.
— Сиди здесь! Мне нужна физическая сила. А от тебя в этом смысле — никакой пользы.
* * *
Семья Самойловых готовилась к свадьбе. Хоть роспись и в доме, но все равно — дело торжественное, поэтому все немного волновались: Алешу переодели в праздничный костюм, устроили в инвалидном кресле. Даже в этом положении Алеша выглядел красивым и счастливым. Костя решил задеть брата, и он точно знал, как это сделать.
— По морю скучаешь? — спросил он. — Теперь тебе туда, похоже, не скоро.
— Отчего же? Мне стоит только Сан Санычу с Женькой намекнуть — вмиг все устроят, — не обижаясь, ответил Алеша.
— Но это же совсем не то, Леша, как если бы ты стоял за штурвалом.
— Костя, я же не на яхте пойду, под парусами. На корабле и других дел хватает, которые как раз по мне. И , они не менее важны: курс, например, прокладывать.
— А не боишься, что кто-нибудь у тебя Катю уведет? Ведь даже если лицом к лицу с обидчиком столкнешься, постоять за себя не сможешь.
— Ну, я думаю, ты за меня этому бедолаге в рынду склянок зарядишь! А, Костя? Справишься?! — Алексей был весел и счастлив.
— Конечно, он от меня свое получит, — согласился Костя.
— Я только теперь понял, какое это счастье, когда рядом есть брат, — сказал Алеша. — Друзья познаются в беде, а вот брат уже никогда не предаст, всегда придет на выручку.
— Да перестань… — Косте стало не по себе.
— Все так, Костя. Я про себя точно знаю: если бы на моем месте вдруг оказался ты, я бы сделал все, что в моих силах.
— Да и я готов…
— Спасибо за поддержку, брат!
Костя сгорал от стыда.
Но подготовка к свадьбе шла своим чередом. В дом к Самойловым пришла регистраторша. Она вспомнила о предыдущих проблемах в ЗАГСе и сказала:
— Я, признаться, в невестке вашей будущей сначала сомневалась. Но теперь вижу, что девушка она верная. И с Катей мы даже подружились. Сегодня должно все обязательно получиться. Последний шанс, вроде как.
— Какой еще последний? О чем это вы? — удивилась Полина.
— Ну как же… Третий раз ведь пытаются. Две попытки уже было.
— Ну и что? Больше трех раз законом запрещается? — спросил Самойлов.
— Примета такая. Если сегодня не распишутся, все — уже никогда, — объяснила регистраторша.
— Да что вы такое говорите? — всплеснула руками Полина.
Но в этот момент пришла Катя.
— Ну, наконец-то! — обрадовалась Полина. — Как хорошо, Катюша, родная! А где родители?
— Сейчас поднимутся.
— Вы больше так не шутите, хорошо? — попросил Самойлов регистраторшу.
— Да что вы переживаете! Невеста приехала, сейчас распишем их в лучшем виде. — И регистраторша вошла в комнату.
Все собрались, и церемония началась.
— В этот светлый, замечательный день мы все собрались здесь, чтобы засвидетельствовать готовность двух влюбленных… — приступила к своим обязанностям регистраторша.
Пока она говорила, Катя смотрела сверху вниз на Алешу, и в душе у нее начиналась настоящая паника. Она совсем не этого хотела. Она представила себе, что Алеша всегда будет таким, и ее охватил ужас…
Пока регистраторша говорила свой обычный текст, в дверь позвонили, и Полина побежала открывать. На пороге стояла запыхавшаяся Маша.
— Я опоздала? Алеша уже женился?!
— Нет, ты как раз вовремя, — успокоила ее Полина.
— Я, вообще-то, ненадолго и скоро уйду, — стала оправдываться Маша.
— Никуда я тебя не отпущу. Даже не думай! Пойдем же, а то пропустим самое главное….
Они зашли в комнату и услышали монотонный голос:
— Итак, готовы ли вы, Буравина Екатерина Викторовна, выйти замуж за Самойлова Алексея Борисовича и быть с ним рядом до конца своих дней?
— Я… я… — прошептала Катя и упала в обморок.
— Доченька! — кинулась к ней Таисия.
— «Скорую» надо вызвать! — посоветовала регистраторша.
— Никаких «скорых»! Полина, у вас нашатырь есть в доме? — спросил Буравин.
— Конечно! Сейчас…
Катю отнесли в Алешину комнату. Алеша не находил себе места.
— Мама, что с Катей? Почему она потеряла сознание? — волновался он.
— Скорее всего, от волнения, — предположила мама, — сказались переживания перед свадьбой.
В другой комнате Таисия отпаивала дочку водой. Кате стало лучше.
— Ты готова выйти? — спросил Буравин, уже начинающий кое-что понимать. — Катя, все тебя ждут, нужно закончить регистрацию!
— Папа, мне очень плохо! — пожаловалась Катя.
— Настолько, что ты готова отложить свадьбу?
— Ты хочешь, чтобы я вышла прямо сейчас? Но я в таком состоянии, что могу сказать Леше только «нет»! — объяснила Катя.
— Этого я не допущу, — твердо сказал отец.
Тут в атаку пошла жена:
— Что ты к ней пристал? Смотри: она бледная вся, у нее озноб!
— Да. И озноб, и жар. Все сразу и сейчас. — Отец уже во всем разобрался. — А поноса нет?
— Папа, что ты говоришь?
— В общем, так, дочка. Не знаю, что за игру ты затеяла, но мне это совсем не нравится.
— Какая игра, Витя? Ребенку плохо! — вступилась за дочь Таисия.
— Пусть тогда ребенок едет домой. Лечиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93