— Не понимаю, как это случилось… — продолжал Буравин. — Леша ведь — отличный водитель… Почему он не справился с управлением?
— Он с кем-то столкнулся? Кто-то еще пострадал? — спросила наконец Катя.
— Кроме него — никто… Один Леша… На полной скорости врезался в дерево…
— Ужас какой…
— Да-а… Наверное, действительно очень спешил… Эх, Алешка…
— Он не умрет, папа? — осознав до конца случившееся, тревожно спросила Катя.
— Ну что ты, девочка! Нет-нет… — Он сам упорно гнал от себя эту мысль.
— Мне страшно, я боюсь его потерять…
— Не бойся! — успокоил дочку Буравин. — Вы с Алешей — чудесная пара! У вас еще свадьба и жизнь — впереди…
— А я, дурочка, так его ругала… Какими только словами ни называла…
— Никогда больше не спеши с выводами, дочка! Сначала хорошо подумай…
— …Я фату в море бросила от злости… А Леша в это время страдал… Мне так стыдно! — продолжала укорять себя Катя.
— Хорошо, что ты раскаиваешься, Катюша… Но ты не кори так уж сильно себя. Ты тоже пережила сегодня удар! Ведь ото был твой день..". Твой праздник…
— Да уж! Праздник удался… — со злой иронией отметила дочка.
— Может, заедем домой? — участливо предложил Буравин. — Ты выглядишь очень уставшей.
— Немудрено… После всего этого…
— Примешь душ… Я тебе кофе сварю… Переоденешься.
Отец смотрел на дочь с жалостью.
— Нет, едем в больницу! Хочу Лешу видеть. Сейчас я должна быть рядом с ним, — решительно потребовала Катя.
Она открыла окно, откинулась в кресле и закрыла глаза.
«Моя дочь!» — подумал Буравин с гордостью. Он положил свою руку на руку дочери и сжал ее в знак одобрения.
В коридоре больницы супруги Самойловы все еще несли свою тревожную вахту. Полина уже плакала, не скрывая чувств:
— Если Алешу не спасут, я тоже жить не смогу! Мне этого не вынести!
— Не кличь беду! — умолял ее Самойлов. — Его спасут… Все хорошо будет…
— И Кати нет до сих пор… Где она? Почему не здесь? — в голосе Полины слышалось отчаяние.
— Буравин уже за ней поехал. Сейчас привезет. — Самойлов старался успокоить жену.
— Почему он за ней поехал? Где она?
— Там тоже что-то случилось… Я пока не знаю что.
Полина вынула нательный крестик и стала его целовать:
— Господи! Помоги моему сыночку! Спаси его!
Самойлов погладил Полину по голове, но успокоить ее он уже был не в силах.
В это время в коридор вышел врач-травматолог.
— Самойловы! — громко позвал он. — Зайдите ко мне в кабинет, пожалуйста. У меня к вам серьезный разговор.
В кабинете Павел Федорович, посмотрев сначала на Полину, потом на Самойлова, сказал:
— Вот что! Мы провели экспресс-обследование. Сделали дополнительный анализ крови…
— И что? Анализы хорошие? — спросила Полина с надеждой.
— Биохимический анализ крови показал, почему лекарства не помогли вашему сыну преодолеть шок.
— Почему? — спросили родители почти одновременно.
Врач помолчал и после тяжелого вздоха сказал:
— Потому что в крови у Алеши обнаружен сильнодействующий наркотик. Он блокирует действие введенных препаратов.
— Нет, нет!.. — не могла поверить Полина.
— Вы с ума сошли! Это — ошибка… Быть такого не может! — возмутился Самойлов.
— Может! В этом случае даже самые сильные препараты не способны помочь! Вот почему вашему сыну становится все хуже и хуже, — в голосе врача звучала уверенность.
— Павел Федорович, вы ничего не путаете? Алеша принимал наркотики?! — с нескрываемым удивлением спросила Полина.
— Похоже, что так. Травмы, которые ваш сын получил при аварии, уже не так опасны…
— С этого и нужно было начинать! — перебила его Полина.
— Но наркотик, обнаруженный в крови Алексея, блокирует действие лекарства. Поэтому лечение не дает результатов.
Полина и Самойлов несколько секунд оторопело смотрели друг на друга. Потом Самойлов взорвался:
— Павел Федорович! Вы ошибаетесь! Алеша — не наркоман. Уж я-то знаю своего сына!
— Видимо, плохо знаете. Увы, о таких вещах родители чаще всего узнают последними…
— Леша всегда был золотым ребенком, — вступилась за сына Полина. — Обвинять его в наркомании — это как утверждать, что солью можно подсластить чай.
— Я никого не обвиняю — я не прокурор. Я врач и оперирую только фактами. Налицо факт: в крови Алексея обнаружен наркотик! — Павел Федорович хотел поставить в разговоре точку.
— Я все равно не могу поверить в то, что мой сын принимал наркотики, — настаивал Самойлов.
— Если хотите, я могу показать результаты анализов, — предложил Павел Федорович.
Врач достал из шкафа историю болезни Алексея Самойлова. Открыл на нужном месте и протянул Самойлову. Тот стал внимательно изучать написанное.
— Но вообще-то мне незачем вас обманывать, — сухо заметил Павел Федорович.
— Не обижайтесь на нас. Эта новость настолько неожиданна… Мы просто растерялись, — попыталась объяснить Полина.
— Я понимаю. Но теперь вам придется с этим жить, — участливо произнес врач.
Беда никогда не приходит одна… — вздохнула Полина. — Готовились к празднику, а произошла трагедия. Теперь еще одно несчастье. Самойлов оторвался от документов и попросил врача:
— Я прошу вас не сообщать в милицию о том, что Алеша принимал наркотики. Все-таки мы в городе не последние люди…
Полина укоризненно посмотрела на мужа, и он осекся.
— Мы просто не переживем, если после всех наших бед начнутся еще и какие-то разбирательства, поползут грязные слухи… — объяснила Полина.
— Не переживайте, я никому ничего и не собирался сообщать, — успокоил их врач, — вот если бы при аварии пострадал кто-то, кроме Алеши…
— Типун вам на язык! — прервал его Самойлов.
Врач поплевал через левое плечо и продолжил:
— …Тогда бы у меня не было выбора. А само по себе употребление наркотиков не является преступлением.
— Значит, об этом никто, кроме нас, не узнает? — с надеждой спросила Полина.
— Никто, — заверил Павел Федорович. — Существует врачебная этика, которая не позволяет разглашать подобную информацию.
Самойловы поднялись, собираясь уходить. Мужчины пожали друг другу руки.
— Я обязан сделать запись в истории болезни, чтобы корректировать лечение, — и все, — пообещал врач.
— Спасибо. Хоть в чем-то вы нас успокоили, — сказала Полина.
Уходя, Самойлов пробормотал себе под нос:
— Я все равно не верю, не верю…
В это время Костя подошел к месту аварии. Он посмотрел на то, что раньше было их замечательной машиной. От нее остался только мокрый, грязный, обгоревший остов.
Костя внимательно оглядел машину и попытался открыть искореженную дверцу. Она поддалась.
Прямо в парадном костюме, не замечая, что пачкает одежду и руки, Костя сел на место водителя. Несколько секунд он тупо глядел прямо перед собой, потом посмотрел под ноги и увидел мелкие осколки от разбитой ампулы, которая принесла столько несчастий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93