И сделал вот что.
Протянув Джонсону рапорт на одной странице, Брайент продолжал:
— Бармен говорит, он сделал свое дело и ушел небрежной походкой. Все, кто там сидел, смотрели разинув рты.
На лбу Джонсона появились морщинки, когда он прочел о подожженном роме. Это был символический акт, который агенты секретной службы иногда совершали в память о погибшем товарище.
— По Шурессу? — спросил Джонсон.
— Я подумал так. Однако бармен говорит, в том человеке было что-то подозрительное. Он составил фоторобот следственному отделу. Там его получили полчаса назад и подняли тревогу.
Брайент вынул из обертки листок крупнозернистой фотобумаги размером двенадцать на пятнадцать дюймов. Увидел, как глаза Джонсона расширились, тело напряглось.
— Бармен уверен?
— Полностью. Он прослужил агентом двадцать два года. Зрение у него лучше, чем у меня. — Брайент умолк. — Ребята из следственного отдела, поняв, на кого вышли, подняли досье.
— Где оно? — негромко спросил Джонсон.
Брайент поднял толстую папку, которую положил на один из стульев, стоявших в коридоре возле кабинета Прюитта. Джонсон подержал ее в руках, словно какой-то талисман.
— Пастор вернулся, — сказал Брайент. — Все разрозненные сообщения о его смерти в Юго-Восточной Азии — чушь.
Он знал, как Джонсон преследовал Пастора, как не хотел упускать его, считая, что Пастор в глубине души безжалостный маньяк. Как не верил сообщениям из третьих и четвертых рук о его смерти где-то в джунглях. Чтобы поверить, Джонсону нужно было увидеть труп Пастора своими глазами.
— Пастор прикончил Уэстборна, верно? — продолжал Брайент. — Кто-то вернул его...
— Об этом позже, — резко сказал Джонсон. — Свяжись с таможенной и иммиграционной службами в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско и Сиэтле. Разошли фоторобот, пусть просмотрят свои видеозаписи. Той фамилии, которую он носит, в списках находящихся в розыске не будет, поэтому изображение — наша единственная надежда. И дай знать канадцам. Он мог явиться сюда через Ванкувер.
— А здесь что? — спросил Брайент.
— Пастор убил и Шуресса, — негромко сказал Джонсон. — Этого не произошло бы, если бы его единственной целью был Уэстборн. Он здесь ради чего-то еще... кого-то еще.
Брайент прикусил язык, чтобы не произнести фамилии.
— Я выйду через несколько минут, чем бы ни кончился разговор, — сказал Джонсон. — Будь готов к отъезду.
Взяв досье под мышку, Джонсон опять вошел в кабинет. Мег увидела, что он изменился. Ей не приходило в голову, что этот человек может выглядеть испуганным.
Джонсон разобрал вещи на столе Прюитта, чтобы освободить место. Потом раскрыл досье и достал фоторобот.
— Требовать от вас подписку о неразглашении некогда, — решительно сказал он. — Достаточно будет вашего слова, что вы никогда никому не скажете о том, что увидите.
И вопросительно приподнял брови.
— Даю слово, — сказала Мег.
Но ей не хотелось знать того, что он собирался рассказывать. Ни единой подробности. Она чувствовала себя, как в детстве, когда зашла по горло в пруд и испуганно разинула рот, не полагаясь на свое умение плавать.
— Фамилия его Пастор, — сказал Джонсон. — Он был агентом секретной службы, пока мы не обнаружили у него некоторых пристрастий...
— Пристрастий?
— Он с наслаждением убивал и мучил, особенно женщин. Бежал из страны, пока я не мог его арестовать. Поступали сообщения о его смерти, но он появился в Вашингтоне. Это его фоторобот. Уэстборна с девушкой наверняка убил он. Думаю, и Шуресса.
Джонсон помолчал.
— Он был в доме Холленд. Она как-то ухитрилась спастись. И потому держала в руке пистолет, когда приехала группа реагирования.
Что происходило там, никто не знает, но, думаю, Пастор не довел дело до конца. Может, Холленд услышала от него что-то, может, что-то увидела. Как бы там ни было, он охотится за ней.
Джонсон стиснул кулаки и подался к Мег.
— Я не знаю, где и с кем встречается Холленд. Но она не может знать, что Пастор поблизости...
— Если он поблизости, — перебила Мег.
Джонсон кивнул:
— Разумеется. Если. Вот такая ситуация. Теперь слово за вами. Думаете, стоит пойти на риск не вызволять ее? Не зная, где она, я ничем не смогу ей помочь.
Джонсон качнулся на каблуках, не сводя взгляда с Мег.
Мег взглянула на фоторобот. Средиземноморские черты, полные губы, изящные скулы. Дружелюбные глаза могли принадлежать любому из сотен молодых священников в студенческом городке Джорджтаунского университета. Пастор... подходящая фамилия.
Ее пальцы коснулись досье. Она могла бы затянуть время, читая его от корки до корки, но что бы это дало? У нее мелькнула мысль, что сейчас оно оказалось Джонсону слишком уж кстати. Потом Мег вспомнила отчаяние агента, который распахнул дверь. Это не могло быть притворством.
Холленд там. Слово за тобой. Она ждет.
19
К автовокзалу, построенному из шлакоблоков и выкрашенному в оранжевый цвет, подъехали первые четыре автобуса. Рядом с ним стояло причудливое строение в колониальном стиле, там размещались кафетерий, билетная касса и сувенирный киоск. Холленд заметила, что европейские и японские туристы одеты по погоде, в шерстяные свитера под теплыми пальто с шарфами. Гости из средней полосы Америки, считавшие, что Вашингтон — это юг, и мечтавшие увидеть цветение вишни, ежились в легких ветровках.
Холленд юркнула в толпу. Окруженная людьми, она почувствовала себя спокойней. Путь по эспланаде к речному вокзалу показался слишком длинным. До приезда Крофта еще оставалось время.
Холленд вошла вместе с толпой внутрь, втиснулась между четырьмя японцами в очередь у кафетерия, взяла горячего шоколада и стала пить за столиком возле окна. На воде увидела четыре двухпалубных судна, выстроенных в линию, словно дрессированные бегемоты. Окинула взглядом матросов, разбирающих канаты и устанавливающих сходни. Не вздрогнула, когда сходни с металлическим лязгом упали на причал.
Зазвонил колокол. Холленд вместе с очередью дошла до будки билетного контролера. Потом, когда подъехал еще один автобус, повернулась к нему и осмотрела лица пассажиров. Подумала, что, пока приходят автобусы, ей ничего не грозит.
Возвращаясь к кафетерию, она заметила фургон, въезжающий на место одного из автобусов. На боках его была надпись: «Экскурсионное бюро Мотта». Стекла были затемнены. Так как почти весь туристский транспорт оснащен темными стеклами, Холленд не обратила на это особого внимания. И не видела, как открылась дверца, как из нее выскользнул мужчина.
* * *
На Пасторе были очки с простыми линзами, бейсбольная кепочка и старая, еще школьных времен, кожаная куртка с нашивками в виде футбольного мяча. Он походил на учителя математики, тренирующего по совместительству младших школьников где-то в сельской местности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Протянув Джонсону рапорт на одной странице, Брайент продолжал:
— Бармен говорит, он сделал свое дело и ушел небрежной походкой. Все, кто там сидел, смотрели разинув рты.
На лбу Джонсона появились морщинки, когда он прочел о подожженном роме. Это был символический акт, который агенты секретной службы иногда совершали в память о погибшем товарище.
— По Шурессу? — спросил Джонсон.
— Я подумал так. Однако бармен говорит, в том человеке было что-то подозрительное. Он составил фоторобот следственному отделу. Там его получили полчаса назад и подняли тревогу.
Брайент вынул из обертки листок крупнозернистой фотобумаги размером двенадцать на пятнадцать дюймов. Увидел, как глаза Джонсона расширились, тело напряглось.
— Бармен уверен?
— Полностью. Он прослужил агентом двадцать два года. Зрение у него лучше, чем у меня. — Брайент умолк. — Ребята из следственного отдела, поняв, на кого вышли, подняли досье.
— Где оно? — негромко спросил Джонсон.
Брайент поднял толстую папку, которую положил на один из стульев, стоявших в коридоре возле кабинета Прюитта. Джонсон подержал ее в руках, словно какой-то талисман.
— Пастор вернулся, — сказал Брайент. — Все разрозненные сообщения о его смерти в Юго-Восточной Азии — чушь.
Он знал, как Джонсон преследовал Пастора, как не хотел упускать его, считая, что Пастор в глубине души безжалостный маньяк. Как не верил сообщениям из третьих и четвертых рук о его смерти где-то в джунглях. Чтобы поверить, Джонсону нужно было увидеть труп Пастора своими глазами.
— Пастор прикончил Уэстборна, верно? — продолжал Брайент. — Кто-то вернул его...
— Об этом позже, — резко сказал Джонсон. — Свяжись с таможенной и иммиграционной службами в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско и Сиэтле. Разошли фоторобот, пусть просмотрят свои видеозаписи. Той фамилии, которую он носит, в списках находящихся в розыске не будет, поэтому изображение — наша единственная надежда. И дай знать канадцам. Он мог явиться сюда через Ванкувер.
— А здесь что? — спросил Брайент.
— Пастор убил и Шуресса, — негромко сказал Джонсон. — Этого не произошло бы, если бы его единственной целью был Уэстборн. Он здесь ради чего-то еще... кого-то еще.
Брайент прикусил язык, чтобы не произнести фамилии.
— Я выйду через несколько минут, чем бы ни кончился разговор, — сказал Джонсон. — Будь готов к отъезду.
Взяв досье под мышку, Джонсон опять вошел в кабинет. Мег увидела, что он изменился. Ей не приходило в голову, что этот человек может выглядеть испуганным.
Джонсон разобрал вещи на столе Прюитта, чтобы освободить место. Потом раскрыл досье и достал фоторобот.
— Требовать от вас подписку о неразглашении некогда, — решительно сказал он. — Достаточно будет вашего слова, что вы никогда никому не скажете о том, что увидите.
И вопросительно приподнял брови.
— Даю слово, — сказала Мег.
Но ей не хотелось знать того, что он собирался рассказывать. Ни единой подробности. Она чувствовала себя, как в детстве, когда зашла по горло в пруд и испуганно разинула рот, не полагаясь на свое умение плавать.
— Фамилия его Пастор, — сказал Джонсон. — Он был агентом секретной службы, пока мы не обнаружили у него некоторых пристрастий...
— Пристрастий?
— Он с наслаждением убивал и мучил, особенно женщин. Бежал из страны, пока я не мог его арестовать. Поступали сообщения о его смерти, но он появился в Вашингтоне. Это его фоторобот. Уэстборна с девушкой наверняка убил он. Думаю, и Шуресса.
Джонсон помолчал.
— Он был в доме Холленд. Она как-то ухитрилась спастись. И потому держала в руке пистолет, когда приехала группа реагирования.
Что происходило там, никто не знает, но, думаю, Пастор не довел дело до конца. Может, Холленд услышала от него что-то, может, что-то увидела. Как бы там ни было, он охотится за ней.
Джонсон стиснул кулаки и подался к Мег.
— Я не знаю, где и с кем встречается Холленд. Но она не может знать, что Пастор поблизости...
— Если он поблизости, — перебила Мег.
Джонсон кивнул:
— Разумеется. Если. Вот такая ситуация. Теперь слово за вами. Думаете, стоит пойти на риск не вызволять ее? Не зная, где она, я ничем не смогу ей помочь.
Джонсон качнулся на каблуках, не сводя взгляда с Мег.
Мег взглянула на фоторобот. Средиземноморские черты, полные губы, изящные скулы. Дружелюбные глаза могли принадлежать любому из сотен молодых священников в студенческом городке Джорджтаунского университета. Пастор... подходящая фамилия.
Ее пальцы коснулись досье. Она могла бы затянуть время, читая его от корки до корки, но что бы это дало? У нее мелькнула мысль, что сейчас оно оказалось Джонсону слишком уж кстати. Потом Мег вспомнила отчаяние агента, который распахнул дверь. Это не могло быть притворством.
Холленд там. Слово за тобой. Она ждет.
19
К автовокзалу, построенному из шлакоблоков и выкрашенному в оранжевый цвет, подъехали первые четыре автобуса. Рядом с ним стояло причудливое строение в колониальном стиле, там размещались кафетерий, билетная касса и сувенирный киоск. Холленд заметила, что европейские и японские туристы одеты по погоде, в шерстяные свитера под теплыми пальто с шарфами. Гости из средней полосы Америки, считавшие, что Вашингтон — это юг, и мечтавшие увидеть цветение вишни, ежились в легких ветровках.
Холленд юркнула в толпу. Окруженная людьми, она почувствовала себя спокойней. Путь по эспланаде к речному вокзалу показался слишком длинным. До приезда Крофта еще оставалось время.
Холленд вошла вместе с толпой внутрь, втиснулась между четырьмя японцами в очередь у кафетерия, взяла горячего шоколада и стала пить за столиком возле окна. На воде увидела четыре двухпалубных судна, выстроенных в линию, словно дрессированные бегемоты. Окинула взглядом матросов, разбирающих канаты и устанавливающих сходни. Не вздрогнула, когда сходни с металлическим лязгом упали на причал.
Зазвонил колокол. Холленд вместе с очередью дошла до будки билетного контролера. Потом, когда подъехал еще один автобус, повернулась к нему и осмотрела лица пассажиров. Подумала, что, пока приходят автобусы, ей ничего не грозит.
Возвращаясь к кафетерию, она заметила фургон, въезжающий на место одного из автобусов. На боках его была надпись: «Экскурсионное бюро Мотта». Стекла были затемнены. Так как почти весь туристский транспорт оснащен темными стеклами, Холленд не обратила на это особого внимания. И не видела, как открылась дверца, как из нее выскользнул мужчина.
* * *
На Пасторе были очки с простыми линзами, бейсбольная кепочка и старая, еще школьных времен, кожаная куртка с нашивками в виде футбольного мяча. Он походил на учителя математики, тренирующего по совместительству младших школьников где-то в сельской местности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73