– Тебя, я вижу, это не забавляет, Лоуренс?
– Нет, бабушка, не очень.
– Ты, надеюсь, не противник женщин? – Вопрос был задан серьезно. Такой же серьезный последовал ответ:
– Я ничего против них не имею.
– И сколько их у тебя было?
– Это касается только меня и больше никого. – Лоуренс решительно поднялся.
– Неужели и ты превращаешься в ханжу? – Она недовольно махнула рукой. – Тогда мне конец. А теперь – уходи.
Он не послушался, а наклонился к ней и сказал с улыбкой:
– Знаете вы кто? Старая порочная женщина.
Диана пристально посмотрела на него и серьезно проговорила:
– Может быть, я и порочная, но не старая, разве что, начиная отсюда, – она коснулась бровей ребром ладони, – ниже – согласна, но выше – мне не больше тридцати.
– Вы правы, – рассмеялся он, – совершенно правы.
– Лоуренс, ты не думал о женитьбе? – понизив голос, спросила она.
– Да, конечно, я думал об этом, но женитьба – дело будущего.
– Есть кто-либо на примете?
Он склонил голову на бок, раздумывая.
– Нет, никого пока.
– А ты не думал о Мей.
– О Мей? – Лоуренс резко выпрямился. – Вы имеете в виду, думал ли я о ней как о будущей жене?
– Да, именно это я имела в виду.
– Бабушка, вы, наверное, шутите. Она же… она…
– Она не состоит с тобой в кровном родстве. Ваша родственная связь тоньше паутины.
– Возможно, но во всем остальном она моя сестра.
– Я бы так не сказала. Она определила для тебя в своих планах иное место.
– Бабушка, все это только в вашем воображении, – рассмеялся Лоуренс.
– В таких делах я не могу ошибаться. Мне известны все мужские и женские хитрости. Я могу понять значение взгляда на расстоянии в милю, образно говоря. Мей ты нравишься, даже больше, чем нравишься.
– Если это в самом деле так, бабушка, ее ждет горькое разочарование: я всегда считал, считаю и буду считать Мей исключительно своей сестрой, и не более того.
– Тогда ты дурак. Когда меня не станет, она, как и Стивен, станет достаточно богатой. Мне ли напоминать тебе, что у тебя нет за душой ни гроша.
– Нет, напоминать мне об этом не надо. Кроме того, я не забываю, что обязан воспитанием и образованием вам. Что же касается денег, то, насколько мне известно, я получу небольшую сумму, когда мне исполнится двадцать пять. До этого времени, при необходимости, я могу зарабатывать на жизнь уроками. В любом случае я намерен стать учителем, а это позволит мне достаточно зарабатывать.
– Что ты получишь в двадцать пять? Какие-то жалкие три сотни фунтов в год? Да тебе их даже на сигары не хватит.
– Значит, откажусь от сигар. До свидания, бабушка, увидимся позднее. – Он резко повернулся, чтобы уйти, и Диана крикнула:
– Глупый, недальновидный упрямец!
Когда Лоуренс закрыл за собой дверь, голос ее продолжал звучать у него в ушах.
Проходя по коридору, Лоуренс встретил Джесси. Он задержался на мгновение, они переглянулись. Лоуренс покачал головой и заспешил вдоль галереи к двойным дверям. Он как раз подходил к ним, когда одна створка распахнулась, и вышла Бидди. Она быстро отступила и придержала дверь, пропуская его. Лоуренс молча прошел мимо. Но когда она собиралась закрыть дверь, неожиданно обернулся.
– Никогда не бросай читать, – сказал он, тыча пальцем чуть ли не в грудь Бидди. – Поняла? Делай это украдкой, незаметно, но читай обязательно.
Глаза ее широко раскрылись.
– Не брошу, сэр. – Девушка решительно тряхнула головой и добавила: – Я не бросила.
– Нет?
– Нет, сэр, я не переставала читать.
Лоуренс испытующе посмотрел на нее. На его лице еще сохранялась досада, потом он коротко рассмеялся.
– Хорошо, очень хорошо. Продолжай и дальше. – И он ушел.
Джесси поджидала Бидди у двери гостиной.
– Тебе не следовало этого говорить. Что, если он расскажет об этом там? – Она показала на пол, имея в виду хозяев.
– Нет, он ничего никому не скажет, – уверенно ответила Бидди.
– Почему ты так думаешь?
– Не знаю, но чувствую: он меня не выдаст.
– Знаешь, девочка, – промолвила Джесси, – иногда мне кажется, что ты слишком много на себя берешь, и когда-нибудь тебе это дорого обойдется. И что будет? Да ничего хорошего. Иди, – она слегка подтолкнула Бидди, – готовь ванну. И предупреждаю: приготовься к шуму и крику. Ей надо на кого-нибудь выплеснуть досаду. Уж я знаю, кому сегодня достанется. – Она кивнула и мрачно усмехнулась.
Бидди взглянула на добрую женщину и подумала: «И я тоже знаю».
Глава 7
С тех пор как Бидди перевели из прачечной, выходной у Бидди сменился. Однако Джин продолжала приходить к ним домой, теперь компанию ей составлял Дэйви. Бидди догадывалась, что Джин это особенно радовало. Она давно заметила, что подруге нравится Дэйви, но сомневалась, симпатизирует ли брат Джин. Бидди никогда не могла с полной уверенностью сказать, какие в действительности чувства испытывал Дэйви.
Выходной день ее не только перенесли, но один раз наказали, вообще лишив выходного. Поэтому она целый месяц не виделась с матерью, Джонни и Мэгги.
Дэйви и Джин сообщали Рии все новости. Только они ничего не знали о том, как обстояли дела в западном крыле. Наконец-то Бидди пришла домой и вместе с Рией сидела на берегу, пока младшие дети плескались в воде. Бидди описывала матери свои будничные хлопоты в покоях мадам.
– Тебе приходится ее мыть? – поразилась Рия, когда Бидди дошла до процедуры купания.
– Да, – подтвердила Бидди, – я мою ее всю. – Она фыркнула и прикрыла рот рукой. – Когда я в первый раз помогала Хобсон, то думала, что умру. Честное слово, мама. А с ее лица надо сначала снять жиром весь грим.
– И это должна делать ты?
– Первую неделю не делала, а теперь это моя обязанность.
– И купаешь ее?
– Да, помогаю. Ох, мама. – Она закрыла глаза и покачала головой. – Ты не поверила бы своим глазам. Когда мадам сидит одетая, то выглядит так величественно, словно старая королева. Даже в постели у нее гордый вид: но в ванной… Знаешь, что она мне напоминает: продолговатый кусок растрескавшейся глины, в который воткнули четыре палки.
– Ну ты и скажешь! – Рия замахала на дочь руками и затряслась от смеха.
А Бидди, чувствуя себя в своей стихии, принялась расписывать приготовления к купанию.
– Представь, что это ванна, – она указала на два камня, торчавших из земли, – в верхней части, снаружи, конечно, есть два крючка; на них держится специальное полотенце, которым застилается ванна, на него мадам садится, то есть ее на него опускают, чтобы тело не поранили занозы. – Девушка перевела дух и продолжила: – И знаешь, полотенце так смешно вздувается у нее между ногами, я просто губы кусаю, чтобы не рассмеяться. А потом уже становится не до смеха, когда она начинает нас ругать, что вода слишком холодная или, наоборот, чересчур горячая, или если мыло выскользнет, и нам приходится его ловить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Нет, бабушка, не очень.
– Ты, надеюсь, не противник женщин? – Вопрос был задан серьезно. Такой же серьезный последовал ответ:
– Я ничего против них не имею.
– И сколько их у тебя было?
– Это касается только меня и больше никого. – Лоуренс решительно поднялся.
– Неужели и ты превращаешься в ханжу? – Она недовольно махнула рукой. – Тогда мне конец. А теперь – уходи.
Он не послушался, а наклонился к ней и сказал с улыбкой:
– Знаете вы кто? Старая порочная женщина.
Диана пристально посмотрела на него и серьезно проговорила:
– Может быть, я и порочная, но не старая, разве что, начиная отсюда, – она коснулась бровей ребром ладони, – ниже – согласна, но выше – мне не больше тридцати.
– Вы правы, – рассмеялся он, – совершенно правы.
– Лоуренс, ты не думал о женитьбе? – понизив голос, спросила она.
– Да, конечно, я думал об этом, но женитьба – дело будущего.
– Есть кто-либо на примете?
Он склонил голову на бок, раздумывая.
– Нет, никого пока.
– А ты не думал о Мей.
– О Мей? – Лоуренс резко выпрямился. – Вы имеете в виду, думал ли я о ней как о будущей жене?
– Да, именно это я имела в виду.
– Бабушка, вы, наверное, шутите. Она же… она…
– Она не состоит с тобой в кровном родстве. Ваша родственная связь тоньше паутины.
– Возможно, но во всем остальном она моя сестра.
– Я бы так не сказала. Она определила для тебя в своих планах иное место.
– Бабушка, все это только в вашем воображении, – рассмеялся Лоуренс.
– В таких делах я не могу ошибаться. Мне известны все мужские и женские хитрости. Я могу понять значение взгляда на расстоянии в милю, образно говоря. Мей ты нравишься, даже больше, чем нравишься.
– Если это в самом деле так, бабушка, ее ждет горькое разочарование: я всегда считал, считаю и буду считать Мей исключительно своей сестрой, и не более того.
– Тогда ты дурак. Когда меня не станет, она, как и Стивен, станет достаточно богатой. Мне ли напоминать тебе, что у тебя нет за душой ни гроша.
– Нет, напоминать мне об этом не надо. Кроме того, я не забываю, что обязан воспитанием и образованием вам. Что же касается денег, то, насколько мне известно, я получу небольшую сумму, когда мне исполнится двадцать пять. До этого времени, при необходимости, я могу зарабатывать на жизнь уроками. В любом случае я намерен стать учителем, а это позволит мне достаточно зарабатывать.
– Что ты получишь в двадцать пять? Какие-то жалкие три сотни фунтов в год? Да тебе их даже на сигары не хватит.
– Значит, откажусь от сигар. До свидания, бабушка, увидимся позднее. – Он резко повернулся, чтобы уйти, и Диана крикнула:
– Глупый, недальновидный упрямец!
Когда Лоуренс закрыл за собой дверь, голос ее продолжал звучать у него в ушах.
Проходя по коридору, Лоуренс встретил Джесси. Он задержался на мгновение, они переглянулись. Лоуренс покачал головой и заспешил вдоль галереи к двойным дверям. Он как раз подходил к ним, когда одна створка распахнулась, и вышла Бидди. Она быстро отступила и придержала дверь, пропуская его. Лоуренс молча прошел мимо. Но когда она собиралась закрыть дверь, неожиданно обернулся.
– Никогда не бросай читать, – сказал он, тыча пальцем чуть ли не в грудь Бидди. – Поняла? Делай это украдкой, незаметно, но читай обязательно.
Глаза ее широко раскрылись.
– Не брошу, сэр. – Девушка решительно тряхнула головой и добавила: – Я не бросила.
– Нет?
– Нет, сэр, я не переставала читать.
Лоуренс испытующе посмотрел на нее. На его лице еще сохранялась досада, потом он коротко рассмеялся.
– Хорошо, очень хорошо. Продолжай и дальше. – И он ушел.
Джесси поджидала Бидди у двери гостиной.
– Тебе не следовало этого говорить. Что, если он расскажет об этом там? – Она показала на пол, имея в виду хозяев.
– Нет, он ничего никому не скажет, – уверенно ответила Бидди.
– Почему ты так думаешь?
– Не знаю, но чувствую: он меня не выдаст.
– Знаешь, девочка, – промолвила Джесси, – иногда мне кажется, что ты слишком много на себя берешь, и когда-нибудь тебе это дорого обойдется. И что будет? Да ничего хорошего. Иди, – она слегка подтолкнула Бидди, – готовь ванну. И предупреждаю: приготовься к шуму и крику. Ей надо на кого-нибудь выплеснуть досаду. Уж я знаю, кому сегодня достанется. – Она кивнула и мрачно усмехнулась.
Бидди взглянула на добрую женщину и подумала: «И я тоже знаю».
Глава 7
С тех пор как Бидди перевели из прачечной, выходной у Бидди сменился. Однако Джин продолжала приходить к ним домой, теперь компанию ей составлял Дэйви. Бидди догадывалась, что Джин это особенно радовало. Она давно заметила, что подруге нравится Дэйви, но сомневалась, симпатизирует ли брат Джин. Бидди никогда не могла с полной уверенностью сказать, какие в действительности чувства испытывал Дэйви.
Выходной день ее не только перенесли, но один раз наказали, вообще лишив выходного. Поэтому она целый месяц не виделась с матерью, Джонни и Мэгги.
Дэйви и Джин сообщали Рии все новости. Только они ничего не знали о том, как обстояли дела в западном крыле. Наконец-то Бидди пришла домой и вместе с Рией сидела на берегу, пока младшие дети плескались в воде. Бидди описывала матери свои будничные хлопоты в покоях мадам.
– Тебе приходится ее мыть? – поразилась Рия, когда Бидди дошла до процедуры купания.
– Да, – подтвердила Бидди, – я мою ее всю. – Она фыркнула и прикрыла рот рукой. – Когда я в первый раз помогала Хобсон, то думала, что умру. Честное слово, мама. А с ее лица надо сначала снять жиром весь грим.
– И это должна делать ты?
– Первую неделю не делала, а теперь это моя обязанность.
– И купаешь ее?
– Да, помогаю. Ох, мама. – Она закрыла глаза и покачала головой. – Ты не поверила бы своим глазам. Когда мадам сидит одетая, то выглядит так величественно, словно старая королева. Даже в постели у нее гордый вид: но в ванной… Знаешь, что она мне напоминает: продолговатый кусок растрескавшейся глины, в который воткнули четыре палки.
– Ну ты и скажешь! – Рия замахала на дочь руками и затряслась от смеха.
А Бидди, чувствуя себя в своей стихии, принялась расписывать приготовления к купанию.
– Представь, что это ванна, – она указала на два камня, торчавших из земли, – в верхней части, снаружи, конечно, есть два крючка; на них держится специальное полотенце, которым застилается ванна, на него мадам садится, то есть ее на него опускают, чтобы тело не поранили занозы. – Девушка перевела дух и продолжила: – И знаешь, полотенце так смешно вздувается у нее между ногами, я просто губы кусаю, чтобы не рассмеяться. А потом уже становится не до смеха, когда она начинает нас ругать, что вода слишком холодная или, наоборот, чересчур горячая, или если мыло выскользнет, и нам приходится его ловить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100