ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Не прислоняйтесь, испачкаетесь плесенью.
И в тот же момент Дэйви громко закричал: «Он едет, мама!» – и, смущенно прикрыв рот ладонью, подбежал к матери. Сбившись в тесную кучку, они с тревогой смотрели на подъезжающую повозку.
Такими они врезались в память Тола Бристона, и долго стояла перед его глазами эта картина: женщина с золотисто-каштановыми волосами смотрит на него с мольбой и надеждой, приоткрыв от волнения рот, кажется, с губ ее вот-вот сорвется вопрос; дети принарядились, на лицах старших, как и у матери, – надежда.
Тол остановил лошадь и улыбнулся, обнажив в улыбке ряд белых крепких зубов. Его худое лицо сразу подобрело, в глазах зажглись огоньки. Крупный нос и выдающийся вперед четко очерченный подбородок предполагали в нем натуру суровую, но сейчас он был явно настроен добродушно, и в его голосе звучали веселые нотки, когда он обратился ко всей компании:
– Ну-ка, забирайтесь все сюда.
Дети мгновенно схватили свои узлы и поспешили к повозке. Но Рия не двинулась с места.
– Дело решилось? – спросила она глядя на Тола.
– Этого я вам сказать не могу. – Улыбка сползла с его лица. – Все решится, когда вы повидаетесь с мистером Миллером. Фанни договорилась, что он поговорит с вами. Но если ей удалось этого добиться, значит, шутки плохи, она приставила ему нож к горлу, уж это она может.
Рия не очень поняла, о чем шла речь, но не стала тратить время на расспросы. Повернувшись, чтобы взять свои узлы, она обнаружила, что Дэвид все уже погрузил. Тол остановил ее попытку забраться в повозку вслед за детьми.
– Если хотите, можете сесть здесь. – Мужчина подвинулся, освобождая место рядом.
Немного поколебавшись, Рия решительно поставила ногу на ступицу колеса. Тол протянул руку и помог ей взобраться на сиденье. Она уселась рядом с ним и, напряженно глядя вперед, отправилась в путешествие, определившее всю ее дальнейшую жизнь.
* * *
Въезд в Мур-Хаус не производил особого впечатления: створки ничем не примечательных железных ворот были раскрыты, их нижние брусья намертво вросли в землю и скрывались в бурьяне и высохшей траве. Короткая, не более полусотни метров, подъездная аллея переходила в почти такой же длины открытую площадку. В отличие от грунтовой аллеи, она была вымощена каменными плитами, между которыми, как и у ворот, привольно чувствовала себя трава. «Чудной» – было первое слово, пришедшее Рии на ум, когда она увидела дом. Он занимал половину двора и имел такой вид, как будто к трехэтажному дому среднего размера по бокам приставили по большому коттеджу. За передним двором находился еще один, с двух сторон от него стояли какие-то постройки. Рия предположила, что это конюшня и сарай.
Тол остановился у парадного входа. На пороге стояла Фанни, почти полностью загораживая дверной проем. Ей показалось, что дети недостаточно быстро выбирались из повозки, и она громким шепотом заставила их поторопиться.
– Ну-ка, живее-живее, пошевеливайтесь. Дети послушно засуетились.
– Вид у вас аккуратный, это хорошо, – с одобрением отметила женщина, окидывая их внимательным взглядом, потом придирчиво оглядела Рию, от черной соломенной шляпы до черных башмаков и, наконец удовлетворившись осмотром, скомандовала: – Все сюда. – Она буквально втащила их по очереди через порог в прихожую. Перед тем как закрыть дверь, Фанни выглянула на улицу и негромко поблагодарила Тола: – Спасибо, Тол, до вечера. Идите за мной, – шепотом позвала Фанни и направилась через холл, указывая дорогу.
Рия сразу решила, что Мур-Хаусу не помешала бы хорошая уборка: пол вокруг ковра совсем не блестел, а с мебели, что стояла у стен, давно не мешало бы смести пыль.
Как заметила Рия, Фанни сильно хромала. Дойдя до конца коридора, Фанни распахнула перед ними дверь и распорядилась:
– Садитесь и ждите, пока я его не приведу.
Пропустив детей вперед, Рия вошла за ними и огляделась. Хотя и эта комната чистотой не блистала, но вид у нее был жилой.
На когда-то желтом, а теперь ставшем в нескольких местах серым от грязи, диване лежали смятые подушки. Между высокими узкими окнами стоял стол с лежавшими на нем в неописуемом беспорядке бумагами и книгами, настолько перемешавшимися, что их, казалось, не клали на стол, а нарочно небрежно швыряли.
Дети собрались сесть на диван, но Рия указала им на кушетку, стоявшую под углом к камину, где из под слоя золы выглядывало полусгоревшее полено.
Сама она присела на край стула напротив. Рия расправила на коленях юбку и расстегнула две пуговицы легкого жакета, чтобы была заметна ее ярко-голубая блузка. Ее будущий хозяин должен сразу заметить, как опрятно и красиво она одета. Рия отвела волосы за уши, проверила, ровно ли надета шляпа, и, скромно сложив руки на коленях, приготовилась ждать.
Так трудно сохранять спокойствие под вопросительными взглядами четырех пар глаз. Но вот прошло пять минут, и дети беспокойно заерзали. Рия погрозила им пальцем. Раздавшийся неожиданно в дальней части комнаты голос заставил ее застыть с поднятой рукой. Только теперь она заметила в боковой стене дверь, из-за которой и доносился голос. Хотя он и звучал глухо, но слова можно было разобрать.
– Нет, Фанни, нет. Это шантаж. Я опять говорю тебе – нет.
– Я в последний раз повторяю вам, мистер Миллер. Мне стало тяжело ездить к вам. Я здесь только благодаря Толу. И он здорово рискует, когда каждый день катается со мной туда-сюда. Если об этом узнают хозяева, он может распрощаться с работой. Вы только взгляните на мою ногу: она стала совсем как бревно. Решать вам: или вы берете ее к себе со всем выводком, или остаетесь один и будете о себе заботиться сами, потому что за те деньги, что вы платите, только сумасшедший согласится присматривать за домом.
– Но Фанни, разве я виноват? Разве виноват?
– Здесь есть и ваша вина. У вас же находятся деньги на книги, пиво, табак?
– Что же мне, лишить себя последних радостей? Ради чего тогда жить?
– Ах, мистер Миллер, не заставляйте меня опять говорить вам об одном и том же.
Мужской голос зазвучал глуше, разбирать слова стало труднее:
– И ты не вынуждай меня повторять, Фанни. Что делать мне в большом мире, какой от меня толк? Я старался, ты знаешь, и что из этого вышло?
– Не могу понять вас, мистер Миллер.
– Жаль, если это так, очень жаль. Мне казалось, что ты единственный человек, который на это способен. Теперь об этой женщине. Ты говоришь, у нее четверо детей? Господи! И ты могла подумать, что я соглашусь пустить в дом женщину с четырьмя детьми? И это после того, как долгих пятнадцать лет я вдалбливал в голову…
– Ну все, довольно, хватит с меня! Этими разговорами я сыта по горло. Слышать их больше не хочу. Так вот, или вы поговорите с этой женщиной, или я ухожу! Даже ужин готовить не стану!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100